Грешно просить у Бога милости. Ты не гони волну, родной. И этот мир, в котором вырос ты, Ведь он не божий, он иной. Никто не знает, кто здесь правит бал, Аллах, Денница иль Христос. И суть не в том, кто пан, а кто пропал, Ведь тут совсем в другом вопрос. Втираться к Богу в собеседники Весьма нескромно, согласись. Смешно на души вешать ценники : Мол, согрешил – давай, молись. Ах, ты у Бога просишь мудрости, Чтоб мир понять и объяснить? Ума не нажил, так по скудости Решил «на шару» получить? Ты не кидайся междометьями, Я ж не со зла, остынь, родной. Мы оба – совершеннолетние, А Бог – он общий, он не твой. С чего ты взял, что я не верую? Чего ты лепишь ярлыки? Где я вонзил, в какую плоть твою, Какого дьявола клыки? Ну, хорошо, не богохульствую. Я был, наверное, не прав. Конечно, глупо в дверь стучать твою, Зажав под мышкой свой Устав. И все же, Бог – не бухгалтерия, Тут счет не важен – суть важна. А там, где тонкая материя, Там штопка тонкая нужна. Есть что-то праведно-наивное В твоих речах, смиренный друг. Наивность – вещь богопротивная, Не любит бог наивных слуг. Бог жестче, и рациональнее, Тут богохульство не при чем. Бог есть Любовь, суть изначальная, Но в мир Христос пришел с мечом Не с притчами ветхозаветными, Чтоб от греха нас уберечь. Нет, мысль была вполне конкретная : «Не мир принес Я вам, но меч!» А всепрощение Христовое Давай, со знамени сними : Его речей азы толковые Слагались грешными людьми. Нет, я к тебе не в оппозиции, Ты просто правильно взгляни : Костры священной инквизиции Не аргумент? – Ну, извини… Святые старцы и обители?... Да, это факт «не в бровь, а в глаз». Ты прав, крыть нечем, только, видишь ли… Вот эта песня – не про нас. Есть три пути : путь знаний, действия, И путь служения Ему. Прикинь возможные последствия, Коль все сведется к одному. Бог есть Любовь, и искра божия Во всем, на чем корысти нет. Твоих грехов отнюдь не множу я Крамолой вот таких бесед. Ты – божий раб, твое смиренье мы Уже успели обсудить. А я, навьюченный сомненьями, Лишь чаю душу облегчить. Так вот, под этой ношей скорченный, С уродливым грехов горбом, Я, видишь ли, гордыней порченный, Быть не хочу ничьим рабом. И поклоняться свету истины, Нести ему свою любовь, Я, грешен, Господи, прости меня, Хочу свободно, без оков. Да, я излишне много «якаю». И здесь ты прав, семинарист. Радеть за всех дано не всякому. Я – эгоист, ты – альтруист. Вот только странно получается, Что я, в духовном «неглиже» От Бога дальше тех, что каются, Прося о собственной душе. Все как-то просто, до смущения : Вот – грех, вот – храм, а вот – покой. «Добьемся мы освобождения Своею собственной рукой». Здесь не уместен торг, сограждане! С времен языческих волхвов Всех наших мук шипы оправданы, Коль нас «разводят», как лохов : И щедрость жертвоприношений в храм, И пышность культов, от щедрот, Нужны попам и императорам, Бог есть Любовь – он кровь не пьет. …Да, я себе позволил лишнего, Раз в полемическом пылу Я всуе помянул Всевышнего, На Церковь возводя хулу. Ну, что ж, прости, «пасьянс не склеился», Спор редко истину родит. И я не буду ерепениться : Опять ты прав, пусть Бог простит. Забудь слова мои несвязные, Зла не держи и не серчай. У нас с тобой дороги разные. Мир дому твоему. Прощай. …Но даже если ясно видишь ты, Что мне – лишь тлен, тебе ж – покой, Грешно просить у Бога милости, Ты не гони волну, родной | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
