В тоске из глаз катилася слеза, И ангел нежно прах в руке держал. - Прости меня, пропавшая душа, Прости за то, что не успел - не удержал. Было холодно, очень холодно - холод пронизывал насквозь, раня своими ледяными пальцами. Я посильнее закуталась в плащ, чтоб согреться, но это не помогло. Луна посеребрила могильные камни, покрытые зеленовато-серым мхом, а ночной ветер приподнял опавшую багрово-красную листву, и бросил ее в лицо. Откинув черные как смоль волосы за спину, я присела на одно из надгробий. Меня, словно снежной лавиной, накрыло одиночество. Я почувствовала, как последние остатки тепла покидают истерзанное тело. Кроны деревьев склонялись к земле, в надежде спастись от мучителя, теребившего их ветви. Сердце замерло, а потом забилось с новой силой - осталось недолго ждать. Я хотела, чтобы он пришел на мой зов, и в то же время боялась этого больше всего на свете, боялась потерять его. Вскоре, до меня донеслись звуки чьих-то шагов, я не стала оборачиваться - знала, кто это. Он обхватил руками мои плечи и зарылся лицом в волосы. Я посмотрела в звездное небо, а его теплые губы коснулись виска, щеки, шеи. - Прости, что заставил ждать, - этот хриплый шепот, казалось, вонзился в сердце, доставляя боль. Я печально улыбнулась и промолчала - просто не знала, что сказать, а звезды засияли ярче, решив ослепить нас навечно. Холод начал усиливаться - мне было нужно тепло, которое я надеялась получить от жертвы. Юноша стал ласкать мои бедра, пытаясь меня согреть - за это я была ему благодарна. Легкая ткань юбок пропускала жар от ладоней. Вскоре он переместил одну из рук мне на грудь. Легкий вскрик вырвался из горла вместе с его именем. В нем смешалось боль и наслаждение, и он понял, что нужно делать - развернув меня к себе, поцеловал в губы, опаляя их дыханием. Я тихо произнесла: - Прости... Он остановил слова еще одним поцелуем, легким как перышко и жалящим как оса. - Тшш... Я знаю. Слезы потекли по щекам, я хотела закричать, чтобы освободиться от боли, в то же время, понимая, что ничего не получится. Его губы осушили соленые капли горя и изогнулись в улыбке. От этого мне стало еще больнее. Я стиснула зубы, но, не выдержав, произнесла: - Все можно... - Нет, - он покачал головой, прижимая меня к себе еще крепче, - ты знаешь сама. Я вскинула голову вверх, впервые прося ответа от небес, но они молчали. Эти проклятые слезы застилали глаза, и казалось, что луна преобразилась - она стала кровавой. Посмотрев на небо, он прошептал: - Пора, голод скоро проснется. Я наклонила голову к плечу. Он же, чтоб не мешать мне, откинул каштановые волосы за спину. От него исходил пряный запах, который так дразнил воображение. Я прикоснулись к шее - кожа была нежная на ощупь и такая теплая. Жертва лежала около моих ног - взгляд карих глаз постепенно терял свою выразительность. Юноша умирал - и вместе с ним окончательно умирало что-то внутри меня, оставляя за собой пустоту, которая уже не покинет сердце никогда. Чем бы я ни занималась - она не исчезнет. Он разбудил во мне некогда погубленную душу, и чтоб поддержать жизнь отдал самого себя. Я уже не плакала, лишь солоноватый привкус на губах напоминал об этом. Кровь медленно стекала по подбородку. Одна горячая темно-красная капля попала на палец и скатилась к кольцу, оживляя его. Золотистая змея открыла пасть и зевнула, сонно прикрывая изумрудного цвета глаза. Холод постепенно уходил, мне становилось намного теплее. Я вновь подняла голову, но теперь, для того чтобы закричать, призывая того, кто будет со мной всегда. Из темноты, медленно ступая по мягкой шуршащей листве, вышел волк, чью шкуру покрыло серебром лунное сияние. Он остановился в нескольких шагах от меня и вновь завыл. Звуки его голоса гулким эхом раздались над заброшенным кладбищем. Змея впилась в кожу и вскоре совсем скрылась из виду. Я чувствовала, как она ползет, движения ее доставляли адскую боль. Но это было мое спасение. Оно поможет забыть о голоде и этом холоде на короткие пять лет. У калитки, которая сильно раскачивалась на ветру, наполняя воздух тягучим скрипом, стояла одинокая худощавая фигура. Мужчина, склонив голову, изучал носки ботинок и желтовато-багряные листья вокруг себя. Услышав еще издали мои шаги, он поднял голову и посмотрел прямо в глаза. Его лицо было спокойным, сосредоточенным. Но больше всего меня поразил взгляд - холодный и жесткий, как лед. Он пронзал насквозь - изучая. Накинув на голову капюшон, чтоб скрыть лицо, я прошла мимо незнакомца и остановилась. - Я знал, что ты будешь на кладбище, - эти слова прозвучали довольно тихо, но их было хорошо слышно.- Знал, что ты вернешься на место Изменения - своего Изменения. И поэтому я ждал тебя здесь. Обернувшись, я вгляделась в мужчину. Светло-золотистые волосы его едва касались плеч, а резко очерченные, тонкие губы изгибались в прохладной улыбке. - И не зря. Я видел, как ты загнала сюда жертву или как можно сказать - пищу. Эти слова всколыхнули во мне воспоминания, душевную боль, которую казалось больше не смогу испытать. Я понимала, что надо удалиться, но не могла сдвинуться с места - его взгляд завораживал. - Не ожидал лишь того, что ты влюбишься в этого несчастного. Знаешь, я стал испытывать к тебе жалость: это трудно - сделать выбор. Сузив глаза, я со злостью произнесла: - Тебе не понять. Он грустно покачал головой. Тело охватила нервная дрожь - мне стало ясно, кто передо мной. - Нет. Я понял, но этого было нельзя допускать. Трудно убивать того, чьи действия понимаешь. Я устало закрыла глаза. Мне было не страшно, а наоборот даже интересно, как будто это происходило не со мной. Смерть. Может, наконец, будет найден покой, так долго ожидаемый и желанный. Кольцо боли, стискивающее сердце, разжалось. Осталась лишь боль физическая, к которой тело было привычно. Я почувствовала легкое касание пальцев на щеке. Это отвлекло меня от грустных мыслей. Открыв глаза, я посмотрела на него. Его взгляд потеплел, стал излучать свет, такой же, как у звезд. - Мне трудно - Боже, как трудно сделать выбор. Как ты прекрасна в своей печали, в вечном искании спокойствия и освобождения. Но ты ядовита изнутри и каждый, кто попытается познать тебя, разгадать ту тайну, которую ты хранишь - умрет. Он отдернул руку, и лицо ожесточилось, затем сжал плацы в кулак и стиснул зубы. Я поняла, какой выбор он сделал. Это принесло спокойствие, облегчение от осознания того, что им было выбрано то, чего жаждала сама - смерть. Ветер скинул капюшон, и я улыбнулась ему. Он отшатнулся. Распустив завязки возле горла, я сбросила плащ, открывая взору шелковое темно-красное платье и черные ножны, на которых кровью были изображены защитные руны. Моя грудь взволновано приподнималась и опадала - ожидание заставляло нервничать. Он вытащил из ножен меч, ярко заблестевший при свете луны. Мне пришлось закрыть глаза, чтобы не ослепнуть. Резкий толчок сбил с ног, от него дыхание стало прерывистым и хриплым. Я ощутила тяжелое тело на себе. Оно сковывало, мешая подняться. Открыв глаза, встретилась с яростным взглядом мужчины. - Сопротивляйся! Я не в силах убить того, кто сам жаждет смерти. - Ударив меня по щеке, прошипел. - Тот, кого ты полюбила, был для тебя лишь пищей, хотя он поверил тебе, отдал за тебя свою жизнь. Ты же отказываешься от подарка. Боль вперемешку с гневом придала силы - он отлетел от меня на несколько шагов и упал на спину. - Не смей такое говорить! Ты не вправе судить. Он улыбнулся и встал на ноги, а серебряный клинок направил в мою сторону. - Ангел мести вправе. Я оскалила зубы и медленно двинулась в бок. При этом движении тихо зашелестели юбки. Ангел остался стоять на месте, слегка согнув ноги и внимательно следя за мной. Я тоже вытащила меч. Он был способен поглощать свет, тем самым, окутывая хозяина в серый сумрак. Ангел заинтересовано приподнял бровь, но, справившись с удивлением, произнес: - Что же стоит для тебя жизнь твоего любимого? Он знал, на чем меня подловить. Стараясь сохранить самообладание, я стала обходить его по кругу. Он, не меняя своего месторасположения, продолжал следить за мной. Наш бой начался с коротких выпадов, смысл которых был заключен в проверке защиты противника. Это не могло долго продолжаться, и Ангел первым провел изящную, как он сам, атаку. Я, сделав шаг вперед и вправо, ушла из-под удара, и, оказавшись за спиной атакующего, нанесла удар наискось. Краем глаза, заметив мое движение, он развернулся и попытался отбить его. Ангел передвигался столь же быстро, как и я. Мы отскочили друг от друга, не отрывая взгляда. Я сделала еще несколько выпадов, и в этот раз пострадал не противник. Кровь пропитала разорванную ткань на боку. Закусив губу и сузив глаза, я стала ждать его следующего шага. Он ударил сверху вниз под углом. Припав на правую ногу, пропустила выпад мимо себя, в тот же момент, делая подсечку и ударяя кулаком в живот. Ангел, пошатнулся и упал на землю, приминая листву. Его глаза расширились от удивления. Я склонилась над ним и приставила к горлу клинок. Гнев клокотал в груди, пытаясь выбраться на волю. От этого голос был слегка приглушен. Но я знала, что он хорошо меня слышит. - Тебе повезло, что я не голодна. Ангел без страха всматривался в мои глаза, пытаясь найти там что-то. Это разозлило меня еще сильнее, и я надавила клинком на шею. С нее скатилась тонкая струйка крови, чей вид вызвал дрожь удовольствия, но резкая боль в животе помогла отвлечься от манящего вида, уничтожая внезапно проснувшийся голод. Я постаралась надавить еще сильнее, но рука как будто занемела - не хотелось его убивать. Знала, что он постарается убить меня вновь, и следующий расклад битвы может быть не столь удачен, но не могла. Воспоминания о том, кого я любила заставили отскочить в сторону. Противник был не удивлен, лишь встал на колени, продолжая всматриваться в лицо. Его пристальный взгляд испугал меня намного сильнее, чем тогда, когда стало известно кто он. Вскинув голову, стараясь не показать страха, я прошипела: - Но я не хочу тебя убивать. Ты останешься жить как напоминание о моей слабости. Невдалеке раздался вой, который принес умиротворение и понимание того, что если б я все-таки проиграла в этой схватке, у меня бы нашелся защитник. Я закричала, отвечая на зов. Затем резко развернулась, подхватывая свой плащ. Ангел остался стоять на коленях, но меня это уже не волновало. Я побежала. Резкий порыв ветра дунул в лицо, развевая волосы. Вскинув голову вверх, я заметила, что начинает светать. Это заставило меня ускорить шаг, что б быстрее достичь места спячки: заброшенного склепа в нескольких милях отсюда. Расправив плащ как крылья, я подпрыгнула и улыбнулась, ощущая под ногами пустоту. На светлеющем небосклоне резко выделился силуэт летучий мыши, которая плавными взмахами перепончатых крыльев поднималась все выше, пока стала еле видна. Звуки шагов были едва слышны в каменном подземелье. Я закрыла мраморную дверь, прячась от первых лучей солнца. Бросив плащ на пол, медленно прошествовала к стулу с высокой спинкой. Глаза довольно быстро привыкли к темноте. Устало присев, я закрыла их, желая хоть на мгновение заснуть, но сон... сон уже давно покинул меня. Не осталось сил больше ни на что - эта схватка выпила всю энергию, запасенную на день. Из-за этого мне вновь стало холодно. Откинув голову назад, я начала прислушиваться к окружающим звукам. Они отвлекали от одиночества, которое было уже частью меня. Стряхнув с лица крупинки засохшей крови, я прошептала: - Зачем ты покинул меня? Что значит моя жизнь без тебя? Жизнь, вновь наполненная болью, ненавистью и страхом. Эти слова эхом распространились вокруг, отражаясь от стен, казалось, издеваясь над моей потерей. Я в гневе вскочила и отшвырнула от себя стул. В темноте раздался крысиный писк, который постепенно стих. От резкого движения волосы всколыхнулись и упали на глаза. Я почувствовала, как внутри меня, как живая, заворочалась пустота, разрастаясь внутри с каждой секундой. - Нет!!! Оставь меня! Господи, я устала от одиночества, от убийств, оттого что приходится постоянно видеть страх, ужас, который вызывает во мне ненависть, презрения к людям. Устала от жизни, от желания вновь увидеть солнце, ощутить нежное тепло на своих щеках, от холода, поселившегося в теле. Упав на колени, я сжала пальцы в кулак. Мое сердце стало постепенно замедлять свой ритм - его было еле слышно. Тишину прорезал жаркий шепот: - Я устала, устала. Боже, почему? Почему ты лишил меня всего, забрав его, забрав все, чем я дорожила? Зачем мне жить тогда, если я могу существовать, лишь за счет других. Мне надоело смотреть на умирающих людей, слышать их последний вздох и ощущать восторг, восторг от утоленной жажды! И этот вечный голод. Мне удалось его побороть, но для этого вновь нужна чужая жизнь, только в этот раз отданная добровольно. Я закричала, а на душе все равно не стало легче. Откинув голову, всмотрелась в темный потолок склепа, покрытый паутиной. Сколько лет я здесь живу и страдаю? Неужто это никогда не закончится. Вскоре живот свела судорога, и я упала на спину, прижимая колени к груди. Змея во мне вновь начала двигаться, извиваться. Закрыв глаза, я попыталась сосредоточиться на чем-то другом. А боль как липкая паутина окутывало сознание, давая о себе знать постоянно, не позволяя позабыть. Оно, спасаясь, постепенно погрузилось во тьму: перед глазами возник образ той, кем я была. Боже, как холодно. Ну почему же я поступила так глупо - сбежала из дома, не взяв с собой плащ. Знала же, что на улице не так уж тепло. Передо мной показалась калитка, покрытая ярко-красными бутонами роз. Наступала осень, но они все так же цвели, как будто сейчас было лето. Луна, казалось, окутала их серебряной паутиной, чтобы защитить от увядания. Зашелестела листва и, испугавшись, я оглянулась, но ничего не заметила. Меня до сих пор удивляло место встречи - оно пугало, вселяя панику. И все же желание увидеть маркиза и вновь окунуться в темный омут его глаз пересилило страх. Стиснув зубы, я постаралась отбросить все тревожные мысли и как раз в этот момент заметила памятник, который он описал: Ангела со склоненной головой, закрывающегося от внешнего мира своими крыльями. Меня наполнила необъяснимая грусть, жуткое ощущение одиночества. Я побледнела. Мне захотелось подобрать юбки и убежать прочь, но осталась на месте, не шевелясь как это изваяние. Вскоре раздался шорох, обернувшись, я заметила его: он стоял невдалеке, опершись на могильный камень. Его слегка вьющиеся иссиня-черные волосы волной спадали на спину. Он улыбнулся, но от этой улыбки страх не испарился, а наоборот стал намного сильнее. Выдавив улыбку ему в ответ, я стала ожидать, когда он подойдет поближе. Его руки оказались такими же холодными, как этот ветер. Маркиз заглянул мне в глаза, и, казалось, время замедлило свой бег. Его поцелуй принес смятение в душу, от которого щеки покрылись ярким румянцем. Пощекотав дыханием мое лицо, он наклонился и прошептал на ухо: - Ты хотела понять кто я? Что за тайну храню в себе? Вцепившись посильнее ему в плечи, я кивнула. Поцеловав мою оголенную шею, он провел по коже языком, выписывая круги и слегка покусывая. От удовольствия тело покрыли мелкие мурашки, и я покрепче прижалась к нему и втянула через нос, теперь уже прохладный воздух. А затем наступила боль, выжигающая сознание. Шея онемела, казалось, что не могу пошевелить ни головой, ни всем телом. Оставалось лишь чувствовать, как его зубы впиваются в плоть. Я закричала, но мужчина не обратил на это внимания. Мне стало очень холодно, тепло покидало тело, а вместе с ним и понимание происходящего. Вскоре я провалилась во тьму. Не знаю, сколько тогда прошло времени, но когда открыла глаза, он все так же стоял передо мной. По его подбородку стекала кровь, капающая на одежду. Не замечая этого, он проянул ко мне ладонь. В страхе, я попыталась отклонится, но ничего не вышло. Схватив одной рукой за плечи и поддерживая другой за талию, вампир поднял меня. Я хотела вырваться, но тело не подчинялось, с глаз потекли слезы бессилия. Просушив их поцелуем, он улыбнулся мне окровавленными губами. - Ты узнала мою тайну. Как рыба, выброшенная на берег, я лишь открывала и закрывала рот, не в силах ничего произнести. - Вскоре ты погибнешь от потери крови. Душа, если она есть, покинет твое тело. Я отвернулась, не желая его видеть, но он свободной рукой, схватил меня за подбородок и повернул к себе. - Ты хочешь умереть? Я отрицательно покачала головой, осознавая, что мне еще рано умирать: так хочется жить, вновь встретить столь любимых людей, услышать пение птиц и ощутить солнце, ласкающее кожу. От всего этого, сердце стало разрываться на части. - У тебя есть только один выбор. Ты согласна? Не понимая, что он имеет в виду, кивнула головой, соглашаясь на все, лишь бы остаться в живых. Получив ответ, маркиз разорвал на своей груди черную рубашку и достал из ножен, висящих на боку, кинжал. Затем, сделав порез пониже соска, схватил меня за волосы и произнес: - Пей! И прижал мои губы к ране. Кровь стекала в рот, оставляя после себя солоновато-металлический привкус. Я попыталась отвернуть голову, но его рука крепко держала ее, не позволяя даже шелохнуться. Через несколько минут он отстранил меня от себя. Я едва держалась на ногах, поэтому, чтоб сохранить равновесие схватилась за находящийся рядом могильный камень и вскоре вновь погрузилась в сон. Но перед тем как закрыть глаза, заметила, как по щеке мраморного Ангела потекла слеза, кровавая слеза. Я проснулась уже в темном помещении. Ни один луч света не разгонял мрак по углам. Сев, вскрикнула от ужаса. Оказалось, что я лежала в гробу в белом платье, усыпанном столь же белыми розами, а распущенные волосы были раскиданы по подушке, образовывая вокруг головы черный ореол. Страх сковал тело. Глаза, не привыкшие к темноте, ничего не различали, казалось, их окутала черная пелена. Я вновь закричала, но теперь от жгучей боли, обжигающей правую руку. Раскрыв ее, заметила вложенный крестик, который оставил ожог на нежной коже ладони. Во мне стал просыпаться необъяснимый гнев и, размахнувшись, я выкинула крест. Затем попыталась выбраться и упала на холодный каменный пол. Пальцы рук заледенели от холода. Сдерживая слезы, встала и оглянулась - я находилась в склепе. Похоже, в нашем родовом склепе. От этого тело покрыли мурашки, поэтому, я передернула плечами и постаралась избавиться от мерзкой паники. Не уж то я... - Умерла. Эти слова произнес голос, который показался мне знакомым. Я повернулась в ту сторону, из которой он исходил, желая узнать, кто его хозяин. Там во тьме была едва различим силуэт мужчины. Он оторвался от стены и медленно подошел ко мне. Я смогла лучше разглядеть его, и поняла, кто передо мной. - Ты долго спала, я уже начал думать, что, ты, не выдержала Изменения и погибла. Сердце учащенно забилось, из-за чего слегка закружилась голова. - Для своей семьи ты умерла, а это, - вампир показал на мрачный склеп, заполненный цветами - твое последнее пристанище. - Сколько... - Сколько прошло времени с того момента, как ты стала Изменяться? - Да.- Ответ сорвался с губ и разлетелся по темному помещению, тихим перестуком капель, звучавших снаружи. - Осень вступила в свои полноправные права, хотя в скором времени уступит владения зиме. От холода я вновь передернула плечами. Заметив это движение, он на мгновения исчез во мраке, а затем появился, держа в руках черный плащ с меховой подшивкой. - После пробуждения всегда бывает холодно. Твоему организму не хватает тепла, поэтому тебе надо поесть. Я отрицательно покачала головой, мне не хотелось есть. Накинув на мои плечи плащ, он прошептал: - Теперь ты должна есть постоянно, если не хочешь погибнуть - наш организм перестал вырабатывать энергию, необходимую для жизни. А еда для смертных больше не годится для нас. Оцепенев, я со страхом взглянула на него, боясь того, что он скажет. - Для нас еда это сами смертные. Не их мясо, хотя можно его использовать как деликатес, нет - их кровь. Звериный ужас сковал меня, я с отвращением посмотрела на обожженную ладонь, на которой остался шрам в форме креста. Все мое существо воспротивилось этому. Казалось еще мгновение и все это окажется ложью. - Это реальность и от нее не сбежишь, - вампир грустно покачал головой, наблюдая за мной. - Ты привыкнешь. Скоро для тебя такое существование станет жизнью. Стиснув зубы, чтобы не закричать, я резко развернулась к мраморной двери и распахнула ее, желая выбраться из этого места, убежать от вампира, а может быть - от самой себя. Луна освещала все вокруг своим призрачным светом. Морозный ветер подул в лицо, забираясь под платье. Он поднимал с земли желтую листву и грязь - грязь, как я сама. Ветви оголенных деревьев, раскачивались в разные стороны, а крики возмущенных ворон заполняли воздух. Накрапывал дождь, который намочил плащ и платье, из-за чего они отяжелели и прильнули к телу. Накинув на голову капюшон, я побежала, убегая прочь от всего, что произошло со мной. Хотелось кричать, плакать, скрыться, потерять нить реальности или внезапно открыть глаза и понять, что это сон, всего лишь страшный сон. В босые ноги впивались камни. Перед глазами мелькали надгробия, заброшенные склепы. Упав в грязь, я застонала и вновь поднялась - это не могло остановить мой стремительный бег, который вскоре вывел меня на знакомую до боли улицу. Закутавшись в плащ, я замедлила шаг и направилась к своему дому - неброскому особняку. Он был наполовину скрыт кованым забором. Я заметила его еще издали, поэтому наклонила голову, чтобы никто не увидел лица, а, оказавшись перед воротами, оцепенела. Шторы в доме имели цвет тьмы, а на двери висел венок из черных лент. Мне не хотелось верить глазам, но это было так - этот особняк посетила смерть. Я в отчаянии зажала рот ладонью. Из двери для слуг выскочила молоденькая служанка. Она подобрала темно-зеленные юбки и хотела уже направиться к конюшне, когда заметила меня. Девушка, что-то шепча себе под нос, поспешила в мою сторону. Остановившись около ворот, служанка спросила: - Кого, на ночь глядя, принесло? Я стояла молча, не зная, что сказать, о чем спросить ее. И за меня решил ветер - он подул мне в лицо, скинул капюшон и начал трепать волосы. Девушка закричала и стала креститься, все время повторяя: - Изыди сатана! Хозяйка умерла. Ее нет. Изыди! Сердце вновь разорвалось на части, забирая силы. Я развернулась, стараясь спрятаться от всего на свете. Уже черный подол платья запутывался в ногах, а плащ летел позади, подобно крыльям летучей мыши. Лишь укрывшись в темном переулке, я остановилась и облокотилась о стену, сползая на холодную влажную землю. Мне было не под силу чувствовать ничего вокруг, кроме боли, пожирающей душу, изламывающей тело, да усталость, поглощающую сознание. Ко мне кто-то медленно приблизился, но я не стала оборачиваться - знала кто это. Он присел на колени рядом со мной и положил руку на мою. Приподняв голову, вгляделась в его глаза. В них плескался мрак, пугающий своей глубиной. Приоткрыв до крови искусанные губы, я прошептала: - Почему я? Вампир коснулся моей щеки и улыбнулся: - Я не хотел оставлять тебя в живых, но мне... Ты была такой чистой и невинной, мне просто захотелось ощутить, что это такое. Зажмурив глаза, я прошептала, чувствуя, как слова с горечью вырываются на волю. - Нет. Тебе просто захотелось запятнать чистоту, принизить до своего уровня... Хмуро покачав головой, он поднялся. - Что тебя держит? Для всех ты умерла, у тебя больше не осталось ничего и никого. А мне известно, что ты хочешь жить, даже такой жизнью. Пойдем. Я несмело вложила в его раскрытую ладонь дрожащую руку. Вскоре он приказал мне подождать его в узком грязном переулке, а сам испарился в опустившемся на землю тумане. Не прошло и мгновение, как вампир появился с хохочущей девушкой. Она держала его под руку, весело о чем-то щебеча на ухо. Он склонил голову, как будто внимательно слушая ее, а сам взглянул на меня. Наши взгляды встретились, и я испугалась. Наступила тишина - девушка внимательно посмотрела в мою сторону. Схватив за талию, он прижал ее к стене. Она закричала, не понимая, что происходит. Мне стало страшно, но усталость и голод, ужасный голод, накатывали волнами, заставляя двинуться к нему. Открыв ее шею, вампир произнес: - Пей. Я почувствовала, как сжимается сердце, как хочется закричать так же как эта несчастная. - ПЕЙ! Руки задрожали, когда я схватила ее за плечи. Она смотрела мне в глаза, моля о спасение. Но, увидев их выражение, заплакала. В ее же очах плескался страх. Я не хотела, Боже, как не хотела этого делать, но становилось невмоготу сдерживать свой голод, который поедал изнутри. Склонив голову, я впилась в шею девушки, ощущая как с ее кровью, мое тело наполняет энергия, тепло, проходит холод и серый мир наполняется красками. Она уже перестала дергаться, просто обвисла в руках, а во мне как будто проснулся зверь - я начала терзать тело жертвы, отрывая зубами, куски мяса, разбрызгивая в разные стороны капли крови. Когда же отошла от нее, то заметила потухший взгляд голубых, как небо глаз. И тогда я закричала, осознавая, что совершила. Жуткое понимание происходящего заползло в разум, сводя с ума. Обняв себя за плечи, я стала раскачиваться в разные стороны, а перед внутренним взором стоял ее взгляд, наполненный страхом. Он жег меня изнутри. Обернувшись к вампиру, я выхватила его кинжал и дрожащей рукой, воткнула себе в живот. Кровь окропила платье, резко выделяясь на белом. Жгучая, невыносимая физическая боль наполнила тело. Он подошел ко мне и, всмотревшись в глаза, обхватил мои пальцы, лежавшие на рукояти, и вытащил кинжал. Затем печально улыбнулся. - Ты не умрешь. Надежда на спасения разлетелась на мелкие кусочки, я упала на колени, закрыв лицо ладонями. - Мы живем по другим законам, и на нас действует другое оружие. Теперь ты представительница высшей расы. - Нет! Мы звери, твари не достойные жить! - Мы почти бессмертны, не этого ли люди добиваются? - Но не такой ценой! - Даже если бы они знали цену, все равно со спокойной душой заплатили бы ее. - Нет! Схватив за руки и приподняв, он слегка встряхнул меня, как неразумное дитя. - Ты хочешь увидеть, что люди делают ради золота, хочешь? Отчаянно качая головой, я прошептала: - Нет. - И зная это, ты до сих пор веришь в то, что за бессмертие они бы не заплатили чужими жизнями? - Нет. Он отпустил мои руки, и я вновь упала на землю. - Ты же хотела жить. - Но не так... - Цени то, что у тебя есть. Приподняв голову, я всмотрелась в его глаза. - Что? - Бессмертие, сила, власть над чужими жизнями. Ты должна это понять, у тебя нет другого выхода. Затем, отвернувшись, он растворился во тьме, оставив меня наедине со своими мыслями. Я смотрела на руки, не желая поверить в то, что совершила. Но труп, который находился рядом, все время напоминал, что за преступление только что произошло здесь. Меня стало тошнить - облокотившись о стену, я вырвала, заляпав подол платья. Волосы упали мне на вспотевший лоб. Убрав их и вытерев рукавом губы, я поднялась на шатающихся ногах, после чего медленно побрела, не разбирая дороги, не обращая внимания ни на что вокруг. Раздался женский визг, затем кто-то грубо толкнул в плечо, прошипев при этом: - Уходи прочь, сумасшедшая. Я закуталась в плащ и побежала, направляясь во вставшее единственным для меня пристанищем место. На территории кладбища находилась маленькая церквушка, шпили которой уходили в небо, моля пощады для живущих на земле. Остановившись около входа, я почувствовала благоговение и страх, но преодолела их и не смело вошла под своды церкви. Руки вспотели и стали дрожать. Воздух наполнял запах ладана, а темноту зала разрывали свечи, зажженные на алтаре. За ним висел крест с распятым Иисусом. Тишина тяжелым покрывалом накрыла меня, впуская в душу одиночество. Встав на колени перед алтарем, я протянула руки к Богу. Во мне еще теплился еле ощутимый огонек надежды. - Господи, почему это случилось со мной? Как ты позволил такому произойти, скажи молю? Помоги же мне, помоги стать как прежде, не толкай на все большие преступления. Но в ответ был лишь шорох оголенных веток снаружи. - Скажи, зачем? Прошу, скажи! Во мне медленно просыпался гнев на создателя, на его недосягаемую чистоту, терпимость, милосердие, но не ко мне! - Ты не можешь защитить нас, людей преклоняющихся перед тобой. Кто же ты!? Я вскочила, сталкивая свечи. Обида, ненависть... - Ненавижу тебя... Ненавижу! Больше ты мне не нужен, теперь я одна. Теперь я властвую тем миром, который благодаря тебе открылся передо мной. За жестокость буду отвечать жестокостью и ненавидеть, ненавидеть себя за это, но жить, жить за счет других. Свечи, упав на ткань, зажгли ее. Пламя перебралось на крест, и он запылал. В бликах огня мне показалась, как по щеке Иисуса покатилась слеза, слеза по мне. - Не смей плакать по мне, мне не нужна твоя жалость, ничья не нужна! Когда выбралась из церкви, ветер дунул в лицо, и я обернулась. Минута шла за минутой, превращаясь в час, и вот здание загорелось. В черное небо поднялся столб пламени, на котором резко выделился мой силуэт. Я медленно побрела прочь и вскоре оказалась около своего обиталища. Что-то умерло во мне, в душе осталась лишь зияющая пустота... в душе?! Я горько ухмыльнулась. Дверь была отворена, но меня это не испугало - знала, кто находился в обители. Зажженный в сердце гнев направился против него, гнев за то, что он сотворил со мной, в кого превратил. Улыбнувшись, прошептала: - Я отомщу. Теперь у меня много времени. Когда я очнулась, то встала на дрожащие ноги и попыталась добраться до гроба, но сильная боль вновь заставила меня упасть на пол и потерять сознание. Вампир коснулся моего оголенного плеча, затем провел по руке, при этом нежно улыбаясь. Я вгляделась в его глаза, и поняла - время пришло. Он обнял меня за талию и поцеловал в шрам на шее. Стараясь не делать резких движений, я достала из ножен кинжал, принадлежащий маркизу. А затем очень быстро вонзила клинок между лопаток. Вампир с криком отскочил и произнес: - Почему? - Я не хотела становиться той, которой ты меня сделал. Но стала лишь для того, чтобы отомстить тебе. Вытащив кинжал, он зло улыбнулся: - Значит, ты хочешь отомстить? Вместо ответа, я достала уже свой собственный клинок. Перекидывая кинжал из руки в руку, вампир стал плавно обходить меня со стороны. Я же осталась на месте, внимательно вглядываясь в его лицо. Маркиз первым сделал выпад, который с трудом удалось отбить. Он хищно ухмыльнулся, продолжая наступление - сделав клинком обманное движение слева, ударил меня в живот, от чего я отлетела к стене. - Ты этого хотела? - Нет. Когда я приблизилась к нему, он ударил меня ногой с разворота в челюсть. В тишине послышался хруст ломаемой кости. Выплюнув кровь, я вновь встала в стойку. - Тебе этого мало? Хочешь еще? Это было для него лишь игра - он игрался со мной как кошка с мышкой. Стараясь сохранить самообладание, я сделала выпад вперед. Вампир отбил его, ранил в бок, а затем сделал замах сверху. Воспользовавшись этим, я ударила противника в солнечное сплетение, после чего кувыркнулась в бок. Согнувшись от боли, он попытался атаковать, но промазал. Вновь мы стояли друг перед другом. Дождавшись ошибки, маркиз вновь ударил меня в лицо, после чего схватил за талию и прижал к себе. Под его давлением из моей руки со звоном выпал кинжал. - Ты разогрела мне кровь, это очень хорошо, - и он впился мне в губы, из которых стала сочиться кровь, скатываясь по подбородку, капая на шею. Он так увлекся, что освободил мне руки, и я не теряя шанс, достала из складок юбки, заранее спрятанный там осиновый кол. Моя рука задрожала, но, расслабившись, я прижалась посильнее к нему. Оторвавшись от губ, вампир улыбнулся мне и провел пальцем по щеке. Его глаза стали глубокими омутами, в которых было очень трудно что-то разглядеть. Я отклонила голову назад, как бы делая приглашающий жест, и он воспользовался им, впившись в шею. Жгучая боль наполнила меня, но я, стараясь не обращать на это внимания, воткнула кол ему в сердце, полностью погрузив в тело. Сир лежал передо мной, и постепенно обращался в прах, но я не ощущала даже удовлетворения, оттого что отомстила. Только легкую печаль и грусть - он был моим учителем и единственным, кому я хоть немного могла доверять. Если, конечно, мне это под силу чувствовать. Теперь, после его смерти, мне суждено навеки быть одной. Накинув плащ, я вышла из склепа и посмотрела на полную луну. Она тоже была одна. Прошло очень много лет, умерли все те, кого я знала, когда была... смертной. На удивление это ни малейшим образом не отразилось на моем душевном состоянии. Они умерли для меня тогда, когда для них погибла я. Вдохнув прохладный ночной воздух, почувствовала, как сердце сжимает уже привычная душевная боль, но сейчас я не хотела терпеть ее, и поэтому перевоплотилась в черную волчицу. Плащ упал на землю, прикрыв меня собой. Воздух наполнился множеством запахов и различных звуков. Сев на землю, я завыла на желтолицую луну. Через мгновение до меня долетел ответный волчий вой. Облизнувшись в предчувствие волнующей встречи - позвала его владельца к себе. Это оказался самец. Он застыл в отдаление, всматриваясь в меня. Обмахнувшись хвостом, я медленно приблизилась к волку и дотронулась до него носом, после чего облизнулась. Зарычав, он сел, приглашая меня поиграть. Мы неслись наперегонки с ветром, то замирая, то вновь ускоряя свой бег. Вот он наскочил на меня и повалил на землю. Я нежно зарычала, покусывая его за холку. Во мне просыпалась животная радость, мир обрел другие краски. Волк отскочил и обошел с другой стороны, после чего вновь наскочил на меня - тело наполнилось блаженством. Повторное пробуждение было мучительным, голова раскалывалась на части. Держась за стену, вновь поднялась. Поблизости раздался писк, и я с отвращением оттолкнула крысу. - Я еще не умерла... На шатающих ногах добралась, наконец, до гроба. Тело едва подчинялось приказам. Что-то шло не так, боль прекратилась, и это меня беспокоило. Я больше не ощущала шевеление змеи внутри себя. Закрыв глаза, пригладила волосы и когда попыталась лечь в свою "постель", то на пол что-то со звоном упало. Наклонившись, я разглядела, что это. Моя рука задрожала, из груди вырвался болезненный вздох. На полу в пыли, лежало золотистое кольцо в форме змеи, металл потускнел, и когда я до него дотронулась, рассыпался в прах. - Нет, прошу тебя, нет! Только не это. Я не хочу убивать. Только не это, прошу, нет! Перед глазами вновь возникли все те, кто был убит мною. Больше не было отсрочки. - Зачем, зачем ты вновь наказываешь меня? Только сейчас я сделаю правильный выбор. Это будет последняя жертва. Приподняв подол платья, я добралась до двери. Медленно, очень медленно открыла ее, и помещение заполнил солнечный свет. Он пронзал меня насквозь, наполняя теплотой, обволакивая подобно пуховому одеялу. На щеку сел солнечный зайчик, затем поднялся, добрался до волос и запутался в них. Я не закрывая глаза, до боли всматривалась в солнце, запоминая его, впитывая. Стало очень жарко, жар пожирал мое тело, выжигая все внутри. Но я не испугалась, лишь улыбнулась, и по лицу потекли слезы радости. Ноги уже не держали меня, и я упала на землю, все так же продолжая всматриваться в солнце. Боже как оно прекрасно, как же этого не хватало. Вскоре меня накрыла чья-то тень - передо мной склонился ангел, его белоснежные крылья трепетали на ветру. Он приподнял мне голову и очень нежно поцеловал в губы. В его голубых глазах плескалась печаль, но не жалость. Он был мне знаком - это был Ангел, которого я повстречала у калитки. Прохлада его ладоней проникала в тело, не позволяя умереть. Он убрал с моего лица локон и грустно улыбнулся. - Зачем... Улыбнувшись ему в ответ, я прошептала: - Устала... - затем, закрыв глаза, продолжила: - Прости... прости, что раньше не поняла. - Но еще не поздно... - Нет... для меня поздно. Я почувствовала, как на оголенную шею упала слеза, горячая слеза. - Не плачь. Он горько рассмеялся, и эхо подхватило его смех. Его ладонь запуталась в моих волосах, доставляя боль, но боль, приносящую удовольствие. Я поняла, что никогда не была одна - он был рядом со мною, он - Мой Ангел Хранитель. - Я... Открыв глаза, я прошептала ему: - Нет... не говори. Теперь отпусти меня. Он внимательно всмотрелся, как тогда, в глаза, а затем разжал ладони, и я упала на землю. Жар вновь поглотил тело, и кожа медленно стала сгорать. До меня, донесся его еле слышимый шепот: - Мы еще встретимся. Я счастливо улыбнулась и погрузилась во тьму. Солнце осветило Ангела стоящего на коленях, смотрящего на свои руки, позолотив склоненную голову. Крылья, казалось, защищали его от всего мира. Ветер приподнял опавшую листву и развеял по воздуху прах, поднятый с земли рядом с ним. |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
