После экзамена по теории вероятностей очутился я почему-то в зоопарке. Сначала на обезьян смотрел, но они мне показались слишком вульгарными. То ли дело львы!

 

Когда я подошел к клетке, лев спал, положив голову на лапу, как кошка. И вид у него тоскливый-тоскливый.

 

— Что, — говорю, — Лева, скучно?

 

Он глаз один открыл, посмотрел на меня.

 

— Да, — говорит, — скучно.

 

— По Африке, наверное, — говорю, — соскучился?

 

— Да, — говорит, — соскучился.

 

— Я понимаю, — говорю. — Родина есть родина.

 

Закурили. То есть, я, конечно, закурил, а лев только вздохнул.

 

— Студент?

 

— Студент.

 

— Я студентов за версту чую, — сказал лев. — Самые порядочные люди, студенты!

 

Надо же, какой лев замечательный попался! А он лапу через решетку протягивает.

 

— Дай, — говорит, — и я закурю!

 

А я ему почему-то “Беломор” предлагаю.

 

— Фабрика товарища Урицкого? — приятно удивился лев.

 

Тут сторож подходит.

 

— Так, — говорит, — нельзя.

 

— Извините, — говорю, — мы не знали.

 

Лев говорит:

 

— А как можно?

 

— Зоопарк закрывается. Просьба очистить помещение.

 

— А, может, он мой гость, — говорит лев.

 

— А у нас гости до одиннадцати часов!

 

Ну, тут уж я из принципа не пошел. А сторож отправился за милиционером.

 

— Ладно, — говорю, — держи “пять”.

 

— Да не обращай внимания, — говорит лев и идет куда-то в глубину клетки. — На, примерь.

 

И шкуру обезьянью мне протягивает.

 

Приходят сторож с милиционером.

 

— Невероятно! — говорит сторож.

 

— Что такое? — спрашивает милиционер.

 

— Невозможно! — снова говорит сторож.

 

Лев меня в бок толкает.

 

— Возможно, хотя вероятность очень мала! — кричу я.

 

— Молоток, — похвалил лев.

 

— Что вы имеете ввиду? — спрашивает милиционер.

 

— Обратный процесс превращения человека в обезьяну, — говорит сторож.

 

— А это возможно?

 

— Как видите, — говорит сторож. — Ох, и морока начнется!

 

— Стоп! — говорит милиционер. — Меня другое беспокоит. Как он сюда попал, в клетку?

 

— Кто?

 

— Да этот орангутанг.

 

Вот наглец! Совершенно в обезьянах не разбирается.

 

— А, может, он тут всегда был? — с вызовом говорит лев и меня в бок подталкивает.

 

— Я всегда был! — закричал я.

 

— Он всегда был, — подтвердил лев.

 

— Они всегда были,— сказал сторож. — Во всяком случае, этот, с гривой.

 

— А, ну, это другое дело, — успокоился милиционер, и они ушли.

 

— Я тоже пошел, — говорю.

 

— Стой, — ухватил меня лев. — Куда?

 

— Домой.

 

— А я? — спросил лев. — Как же я?

 

Я задумался. Про льва я не подумал.

 

Дурацкая ситуация получается! И на льва смотреть не могу. И на себя смотреть противно.

 

Помолчали.

 

— Ну, я пошел? — говорю.

 

— Иди, конечно, — говорит лев.

 

— Я все равно не могу тебя взять с собой. В общежитие со львами не пускают.

 

— Но остаться-то — можешь? — с обидой сказал лев.

 

Я представил себе: всю жизнь — в клетке! Ужас...

 

— Так я пошел?

 

Уже почти прощения прошу!

 

— Иди, конечно, — пожал плечами лев.

 

На следующий день снова прихожу в зоопарк.

 

Лев лежит, положив голову на лапу, точно кошка. И вид у него тоскливый-тоскливый.

 

— Что, — говорю, — Лева, скучно?

 

Он глаз один приоткрыл, на меня посмотрел и снова закрыл.

 

— По Африке, — говорю, — наверное, соскучился?

 

Но лев со мной больше не разговаривал.