«О, Боже», - подумал я, - «как же тяжело бремя, нести на своей спине этот чертов город!» С каждым шагом я все больше и больше утопал в грязи, проваливаясь чуть не по колено в, отвратительно пахнувшую жижу, ногами. И хотя, я чувствовал, как дома, наросшие коростою, на моей спине, предаются панике и отчаянию, я не давал себе и доли сомнения, что вот-вот я перейду это болото, пройду каких-то пятьсот метров до ручья, упаду туда лицом, охлаждая его прохладой и призрачностью воды, и дома на спине на конец увидят звезды, и быть может им даже посчастливится увидеть хоть одну падающую звезду, и тогда их желания несомненно сбудутся, да и я наверняка увижу отражение падающей звезды в воде. О, боже! Как же я мечтаю упасть в воду! Обратить дома, огороды, реки, рыбацкие лодки, гончарные мастерские, рынки - все это к небу, и пускай оно их уже заберет от меня, я свое слово сдержу, я перенесу этот город через болото невежества и вероломства, к небу и забвению. Еще один шаг, я практически уже по пояс стою в булькающей и кипящей грязи, собираюсь с мыслями и вглядываюсь в темноту. Я зажег спичку, и взглянул на клочок кожаной карты болота – где-то поблизости должно быть дерево. Город на моей спине бушевал, и предавался какой-то оргии, тонко звучавшие, визги становились все громче и громче, и этот высокий звон резко врезался мне в уши, да так, что мне на мгновение, захотелось скинуть этот град безумный в болото, но я сдержался. Начался ливень, и видимость снизилась до каких-то пяти семи метров, я крепка сжал в кулаке веревку, сделав еще пару шагов, я у видел впереди очертание дерева. Я привязал согнутую палку на один конец, и хорошенько размотав её, я метнул её к дереву, с первого раза, мне не удалось зацепиться ею за дерево, но с третьего раза, я все-таки умудрился это сделать, и идти стало немного легче. Подобравшись к дереву, я обхватил его руками, решив не много отдышаться. Пока я стоял в болоте, обняв дерево, и прильнув к нему лицом, в воздухе я уловил какое-то движение, и подняв голову, я увидел, как надо мной кружит орел, сделав несколько кругов над деревом, он опустился мне на плечо, больно впившись в кожу когтями. Город за спиной у меня тут же затих, и волна испуганного шепота пронеслась сквозь шум дождя над болотом, и растворилась в воздухе.

- Уж не змею ли ты ищешь? – прохрипел орел.

- Нет. Я ищу ручей, чья вода немедля уносит лица к славному забвению, - ответил я, тяжело дыша.

- Что ж, это твой выбор, - ответила птица, - и не жаль их тебе?

- Нет, все во имя короля, - сказал я, приложив правую руку к сердцу.

- Неужели? – засмеялась хрипло птица, и зашлась в кашле, - ну уж коли так, давай мне конец веревки и я тебя выведу из болота, тут уже не далеко.

Я протянул орлу конец веревки, и он ловко схватил её клювом, сам же я распутал другой конец веревки, к которому была привязана палка, которой я зацепился за дерево.

- Ну что? Готов, - спросил орел меня.

- Готов!

И орел тут же взметнулся в небо, вырвав клок кожи с моего плеча. И мы пошли, на поводу у птицы. Идти и впрямь стало легче, где-то высоко в небе кружил орел, сопротивляясь ветру и дождю, и ведя нас к истине. С каждым шагом, я чувствовал, как почва твердеет у меня под ногами, и я ступал все увереннее и увереннее, твердо зная, что вот-вот я увижу землю, да и город на спине снова стал оживать, снова загорались обжигающие факелы, снова слышались крики ликующие и призывающие к жертвоприношению богам, томный женский плач и бой барабанов. И вот я наконец ступил на твердую землю, но я знал, что здесь мне не в коем случае нельзя упасть, даже если я смертельно устал, иначе город увидит звезды, а я увижу смерть – нужно во что бы то не стало добраться до ручья. Орел спустился мне на плечо – боль от его когтей я уже не чувствовал.

- Ну что ж, тебе туда шагов сто пройти, и ты на месте, - сказал орел, указав крылом мне направление.

- Спасибо большое! Как я могу тебя отблагодарить? – спросил я его.

- Ну что ты, не спеши с благодарностью – у тебя еще вся вечность впереди, так что свидимся еще. А теперь ступай, - сказал он мне и сорвался с плеча и через мгновение исчез. Я глубоко вдохнул, и еле ступая побрел в том направлении, которое мне указал орел. Через несколько минут, я услышал журчание ручья Великого. Спина затряслась в диких судорогах, и мне казалось, что я вот-вот просто рассыплюсь на бесконечное количество камней. Бой барабанный диким гулом отдавался в голове, я чувствовал, как тысячи людей пляшут на площади и устраивают оргии и жертвоприношения. И это все на моей спине! Подойдя к ручью, я просто рухнул в него лицом. Холодная вода, начала ласкать меня, облепляя со всех сторон мое сознание, вдруг я осознал, что старый мир рассыпается, и вот через мгновение и вовсе исчезнет, вместе с этим я с диким ужасом осознал, что мое лицо покидает меня. Город смотрит на звезды, ликует, в то время, как мое лицо покидает меня! Вот и тело стало удлинятся, отпали руки и ноги, череп стал удлинятся, и я весь покрылся чешуей – и все это за каких-то несколько мгновений, но вот и город отвалился – я достаточно уже нес свою ношу!

Я попытался выбраться из воды, и заскользил всем телом по дну ручья, и только я выбрался на сушу, как в небе раздался дикий крик: «Теночтитлан!», и как только я поднял голову, я увидел орла, который камнем падал вниз, через мгновение, он вцепился мне в шею. «Вот оно какое забвение», - подумал я. «Теночтитлан» - кричали люди, прыгали, били в барабаны, приносили в жертву себе подобных, пряли ткани, растили фрукты, и варили шоколад.