(по мотивам сказки Ш. Перро) Действующие лица: Мать Красная Шапочка Бабушка Лизетта Дровосек Жан Дровосек Жульен Волк Шарман Осенний лес. Две тропинки ведут в разные стороны. Посередине – лужа. Пробегает Волк, впрыгивает в лужу, прячется в кустах. За ним выскакивают лесорубы. Первый лихорадочно ищет следы зверя. Второй никуда не торопится. ЖАН. Скорей… скорей… уйдет. (Дошел до лужи, остановился.) Ну вот, след потерял. Куда же он делся? ЖУЛЬЕН. Подожди, я за тобой не успеваю. Давай отдохнем. Посидим, перекусим! (Располагается на пеньке, достает сверток с бутербродами, лучком и пр.) Куда ты летишь, как будто тебя ужалила оса? ЖАН. Я не лечу, а плетусь, как черепаха. ЖУЛЬЕН. Нет, летишь, как будто за тобой гонится целая ватага мальчишек, чтобы дернуть тебя за усы. (Смеется.) ЖАН. Ошибаешься, я двигаюсь так медленно, как улитка на прогулке. ЖУЛЬЕН (жует). А куда спешить-то? ЖАН. Ты не понимаешь? Пока мы будем сидеть, волк съест бабушку Лизетту, а потом – Красную Шапочку. Тебе нравится такой конец? Нет! Мы должны обезвредить его. ЖУЛЬЕН. Во-первых, я не охотник, а дровосек. Я и стрелять-то не умею. А во-вторых, я думаю, что конец нам наступит, если мы без отдыха, высунув языки, будем гоняться за этим несчастным животным. Не проще ли затаиться где-нибудь здесь, у этой тропки, и подождать, когда Красная Шапочка понесет пирожки Бабушке. Волк только подойдет к ней, а тут мы: здрасьте-пожалста-с-новым-годом! ЖАН. А если не подойдет!? Если он помчится прямо к бабушке Лизетте? ЖУЛЬЕН. Тогда давай устроим засаду возле бабушкиного домика. Уж там-то он наверняка появится. А тут – мы: здрасьте-пожалста-с-днем-рождения! ЖАН. А вдруг он сначала захочет съесть Красную Шапочку? ЖУЛЬЕН. Тебя не поймешь! Вот уже триста лет Волк встречает на этой тропинке Красную Шапочку! Триста лет, с тех пор, как написана сказка, он мчится по короткой дороге к домику бабушки! Что может сегодня измениться? ЖАН. Не знаю, но чую, что сегодня должно произойти что-то необычное. ЖУЛЬЕН. Ну, конечно! Волк превратится в овечку, будет прыгать по лужайке и щебетать, как птичка! Послушай! Каждый должен заниматься своим делом. Наше дело – рубить лес. ЖАН. Не могу я лес рубить! Сон дурной видел. ЖУЛЬЕН (ест). Да ну? И что за сон? ЖАН. Про Колобка. Катится Колобок, катится, а я ему говорю: стой, я тебя съем. А он мне – песенку. А я ему – сядь ко мне на носок, спой еще разок. Он и прыгнул мне на нос. А сам такой горячий, как из печки, так больно обжег! Я закричал и тут же проснулся. ЖУЛЬЕН (смеется). Так и не съел Колобка? ЖАН. Нет! Проснулся. (Пауза, задумался.) ЖУЛЬЕН. Жан, а Жан! Ты, наверно, на ночь глотнул лишнего, вот тебе и приснилась ерунда. ЖАН (очнулся). Не смейся, Жульен! Чую беду! Жан и Жульен поют песенку про сказки. ЖАН. В этих сказках, в этих сказках все возможно! Невозможно только что-то предсказать. ЖУЛЬЕН. И поэтому ты с ними – осторожней, Чтобы в сказке ничего не поломать. ВДВОЕМ. Сказки листьями пестрыми кружатся, Налету для тебя сочиняются, Отражаются в солнечных лужицах, Тут кончаются, там начинаются. ЖАН. В новых сказках стало жить ужасно сложно: Вроде знаешь, а конца не угадать. ЖУЛЬЕН. И поэтому живи в них осторожно, Чтоб случайно в сказке дров не наломать. ВДВОЕМ. Сказки листьями пестрыми кружатся, Налету для тебя сочиняются, Отражаются в солнечных лужицах, Тут кончаются, там начинаются. ЖАН. Чую беду. Или дерево на меня свалится, или ногу сломаю. А без меня пропадет Бабушка Лизетта! Некому будет ее спасти от Волка. Да и Красную Шапочку жалко. Уж такая хорошенькая, такая добрая, такая приветливая! Кого ни встретит, всем «Здравствуйте» говорит. Сколько мать ее учила, мол, не здоровайся с каждым встречным поперечным, а она за свое: здравствуйте да здравствуйте! Как увидит кого-нибудь, так сразу здоровается и – книксен. Не может иначе. Прошу тебя, пойдем, поищем зверя. Должен он быть где-то рядом! ЖУЛЬЕН. Ладно, пойдем. Но сначала хотя бы одно дерево спилим. Сны снами, а работать все-таки надо. Уходят. Появляется запуганный, загнанный Волк Шарман. ШАРМАН. Шарман! Просто великолепно! Замечательно! Превосходно! Браво! (Аплодирует.) Одно слово – шарман! Холода вот-вот наступят, дров не хватает, а они… (Вдогонку дровосекам.) Деревья рубить надо! Вам за это, как ни как, деньги платят! А не волков по лесу гонять. Между прочим, последних… Ну, может быть, предпоследних, еще тетка моя где-то бегает. Ей хорошо: она в заповеднике пристроилась. Попробовали бы там ее погонять. Вам бы сразу показали, где Восток и где Запад! Браконьеры! А разрешение на охоту у вас есть? (Приводит себя в порядок.) И так с голоду пухнешь. Ну и лес! Знал бы, никогда сюда не вернулся бы. (Нашел гриб.) Что это? Ну, что это, я вас спрашиваю? Гриб! А зайцы где? Хоть бы поросенок какой заблудился! Не-а! Зайцем даже не пахнет. Одни грибы… Что мне, грибников есть что ли? У них, небось, ножики у всех. (Поет.) Я живу, как раскрученный лист, Что осенней дурной непогодой Оторвало и бросило вниз, Просто так – для тоски пешехода! Осень дождик развесила сетью, Раскидала капканами лужи. Заблудился меж сосенок ветер: Как и я, никому он не нужен. Я в тоску, словно в логово, влез, Хвост повис, как надорванный хлястик… Стал опасен мне собственный лес. Лучше листиком с грязью смешаться! Осень дождик развесила сетью, Раскидала капканами лужи. Заблудился меж сосенок ветер: Как и я, никому он не нужен. Нет! Уйду! В заповедник! Там хоть накормят. Идет кто-то. О-хо-хо! Спрячемся! Шарман! Выходят Мама и Красная Шапочка. МАМА. Доченька! КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Мамочка! МАМА. А может… КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Нет, мамочка! Бабушка Лизетта больна. Я должна навестить ее. МАМА. Ты пирожки положила? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Да, мамочка. МАМА. Ах! КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Не волнуйся, мамочка, все будет хорошо. МАМА. Этот наш лес… КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Я знаю, мамочка. С тех пор, как появился волк, наш старый добрый лес стал опасным местом. МАМА. Да, да… волк… Когда-то давно волк уже приходил к нашей бабушке Лизетте… И если бы не дровосек… КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Неужели он такой страшный? МАМА. Ах, доченька, не так все просто. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Ты не ответила, мамочка. МАМА. Волк, конечно, опасен… Нет, не то… Он не так страшен, как ты думаешь. На первый взгляд он даже симпатичен и ничем не отличается от собак, которые бродят по нашим дорогам. Если пройти мимо и не глядеть ему в глаза, то он тебя не тронет. Да он и сам побаивается людей. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Значит, в лесу нечего бояться? И не надо тебе за меня, мамочка, переживать. МАМА. Нет, доченька. Лес, конечно, не более опасен, чем любое другое место, но немножечко бояться все таки надо. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Кого, мамочка? МАМА. Себя, доченька. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Я – себя? Как же это, мамочка? МАМА. Уж больно ты доверчива и приветлива со всеми, доченька. Доброму человеку это, конечно, в радость. Но злой может воспользоваться твоей неопытностью и обидеть тебя. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Да… наверно, ты права, мамочка. Злой может обидеть. Но что же мне тогда делать? Сидеть дома и даже не выходить в лес? Или выйти и сразу бежать по тропинке без оглядки, потому что кто-то может меня обидеть? Но разве я могу не остановиться, чтобы помочь птенцу, упавшему с дерева, хотя знаю, что он обязательно клюнет меня? Или – вытащить занозу из лапки зайчонка, хотя прекрасно знаю, что он будет отчаянно царапаться и кусаться. Или – поделиться с голодной собакой хлебом, даже если она будет смотреть на меня волком? Или – просто улыбнуться, когда ромашки кивают мне своими лучистыми головками. Поют. МАМА. Лес, конечно, прекрасен… И грибы, и цветы … Но порою опасен: Вдруг заблудишься ты. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Словно свечки, сияют Золотые осинки. Прямо в чащу ныряют Озорные тропинки. У подружки осинки Я спрошу где тропинка, И пойду по тропинке Мимо свечки-осинки. МАМА. Лес, конечно, прекрасен, Но бывает порой Зверь, голодный, ужасный, Рыщет рядом с тропой. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Ты сама собирала Мне в дорогу корзинку, Пирожки положила С аппетитной начинкой. Если волк на тропинке, Угощу из корзинки, Пирожком из корзинки С аппетитной начинкой. МАМА. Доченька! КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Мамочка! МАМА. Не сходи со старой дороги, не ищи новую тропинку. И не всегда самая короткая тропа может быть самой близкой. Будь осторожна, доченька. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Я буду осторожна, мамочка. МАМА. И не говори «здравствуй» всем подряд. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Хоть это и нехорошо, но я постараюсь, мамочка. МАМА. И не делай книксен каждому встречному. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Хорошо, мамочка! МАМА. И поцелуй бабушку за меня. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Обязательно, мамочка. МАМА. Ну, иди, доченька… КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Я пошла, мамочка. МАМА. До свиданья, доченька. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. До свиданья, мамочка. Мама ушла. Красная Шапочка осталась одна. Тихо в лесу. Только слышно, как курлычут улетающие журавли, да звенит осенний лес, да неподалеку стучат дровосеки топорами. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. До чего хорошо в лесу! И почему мамочка так волнуется? Мне ведь знаком здесь каждый кустик. Я знаю, где гуляет белка со своими бельчатами: на опушке под высоким дубом. Помню, где сворачивает тропинка: как раз там, где блестит болотце в овраге. Ну и лес! Нет, в таком удивительном, таком красивом лесу вряд ли кто-то посмеет кого-нибудь обидеть. Здесь так и хочется здороваться со всеми и делать книксен. Здравствуйте, госпожа Березка! (Делает книксен.) Вы сегодня прекрасно выглядите, а ваши листики так чудесно звенят, что хочется спеть с ними вместе. (Поет на мотив припева своей песенки.) Распустила береза Золотистые косы, Из кораллов монисто Подарила ей осень. Из кораллов монисто И небесную просинь. Из кораллов монисто Нынче осенью носят. Здравствуйте, господин Подосиновик! (Делает книксен.) У вас очаровательная шляпка. Она вам к лицу. А вы знаете, что нынче осенью в моде небесный цвет? Давайте-ка я повяжу вам синюю ленточку. (Завязывает ленточку на гриб.) Вы такой красавец! Можете собой гордиться. (Увидела куст, за который спрятался волк.) Ой, как дрожит кустик! Здравствуйте, господин Дрожащий Кустик! (Делает книксен.) Вы, наверно, заболели, у вас осенняя лихорадка. А может быть, вы влюбились и дрожите от любви? Ой! Кого это вы там прячете, господин Дрожащий Кустик? (Волк вылез из-за куста и пытается тихонько улизнуть.) Здравствуйте, господин Незнакомец! (Делает книксен.) Что в вами? Это вы дрожите? (Громко.) Куда же вы, господин Незнакомец? Не бойтесь, я вас не обижу. ШАРМАН. Тс-с! Тише! КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Вы не больны? ШАРМАН. Жив, и то хорошо. (Собирается уйти.) КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Может быть, я могу вам чем-нибудь помочь? ШАРМАН. Тихо, деточка! Здесь ходят опасные преступники. Один с ружьем, другой с пилой и топором. Да, да, в лесу опасно, здесь стреляют, пилят и рубят. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Ну надо же! Вы рассуждаете точно так же, как и моя мамочка. ШАРМАН (собравшийся было уйти, вернулся). Наверно, твоя мама – очень умная. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Необыкновенно умная. ШАРМАН. Как же она, такая умная, тебя одну пустила в страшный и опасный лес? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Она и не пускала. Но бабушка Лизетта заболела. Мамочка испекла пирожки и взбила свежее масло. Свежее взбитое масло всегда помогает бабушке Лизетте. ШАРМАН. А пирожки? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Пирожки – тоже. От пирожков, которые печет моя мамочка, кто угодно поправится. Хотите попробовать? ШАРМАН. Небось, с капустой или с грибами?.. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Есть несколько штучек и с мясом, но вы, наверно, любите с повидлом? (Протягивает пирожок с повидлом.) ШАРМАН (нюхает пирожок). С чего это ты так решила? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. У вас зубы желтые. А зубы желтеют у тех, кто ест много сладкого. ШАРМАН (бросил пирожок). Много ты понимаешь. Ладно, угощай с мясом. Красная Шапочка достала пирожок с мясом. Волк сидит на пеньке и ест. А мамочка твоя случайно не говорила, что маленьким девочкам в лесу разговаривать с незнакомыми нельзя? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Говорила. Но ведь это легко исправить. Меня зовут Красная Шапочка. (Делает книксен.) ШАРМАН. Как, как? (Чуть не подавился пирожком.) Красная шапка? Ты что, архиепископ что ли? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Нет. Но бабушка Лизетта связала мне вот эту красную шапочку. Шапочка мне так понравилась, что я ее почти совсем не снимаю. Вот меня и прозвали Красной Шапочкой. ШАРМАН. Кто прозвал? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Все. Как увидят в деревне, так сразу и говорят: вон Красная Шапочка идет. ШАРМАН. Шарман! КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Что? ШАРМАН. А это мое имя – Шарман. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Вот мы и познакомились. (Делает книксен.) И теперь мамочка не будет меня бранить. ШАРМАН (ворчит). Ну это мы посмотрим. И перестань делать книксен налево и направо. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Правда, вы с мамочкой говорите почти одинаково. ШАРМАН (ест). А что, Красная Шапочка, твоя бабушка Лизетта, случаем, не на краю леса живет? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Как раз возле самого леса. Самая крайняя избушка в деревне. А что, вы ее знаете? ШАРМАН. Как же! Еще мой папаша к ней хаживал. Помню как сейчас, подошли мы к избушке, он и говорит: ты погуляй пока на опушке, а я с бабушкой Лизеттой побеседую. Больше я его не видел. Какой-то дровосек его топором зарубил. Пьяный, наверно… ходят здесь, понимаешь, всякие… с топорами. (Облизнулся.) Вкусные пирожки. Но есть у них один недостаток. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Не может быть. Какой? ШАРМАН. Мало. (Задумчиво смотрит на Красную Шапочку.) А масло я не ем. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Почему? Боитесь растолстеть? ШАРМАН. Да нет, из принципа. (Готовится наброситься на девочку.) Знаешь, Красная Шапочка… (Раздался умолкнувший было стук топоров. Волк вздрогнул.) КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Что, господин Шарман? У вас так странно вдруг заблестели глаза… ШАРМАН. Опасно тут. Давай-ка, деточка, я провожу тебя к твоей бабушке Лизетте. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. О, не беспокойтесь, господин Шарман! Я знаю дорогу, ведь я столько раз ходила к ней в гости. ШАРМАН (раздумывая). Пожалуй, ты права. Иди по той тропинке, она тебя быстро приведет к избушке, а я – по этой. Посмотрим, кто быстрее. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Что вы! Эта тропинка гораздо длиннее, я-то знаю. ШАРМАН. Бывает, что длинная тропинка удлиняет жизнь, а короткая – укорачивает. А еще бывает, что близкий путь вдруг превращается в длинную дорогу… КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Ну, подумать только! Моя мамочка говорила мне то же самое. ШАРМАН. Заладила. Мамочка да мамочка! (Поет.) И бабушка, и мамочка Для внучек или дочек, Конечно, не указ! Не вставишь деток в рамочку, Не сбережешь их ночью. За ними – глаз да глаз. Такие нынче деточки, КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Держать их лучше в клеточке. ШАРМАН. Воспитывать их в клеточке Березовою веточкой. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. И бабушек и мамочек Мы слушаемся вечно, Ведь сами без ума. А нам ремень да пряничек, Запрут на целый вечер: Избушка, как тюрьма! ШАРМАН. Такие нынче деточки! Держать их лучше в клеточке! КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Березовою веточкой Не удержать их в клеточках. ШАРМАН. Ну, ладно. Говорят, волка ноги кормят. Я побежал. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Что говорят? ШАРМАН. Говорят, что соловья баснями не кормят. Спасибо за пирожки! А бабушку Лизетту я тоже навещу. Иди по той тропинке, только не сворачивай, а то заблудишься. (Про себя.) Ищи тогда тебя. Волк убежал по одной из тропинок. Красная Шапочка осталась одна. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Какой симпатичный этот Шарман! Сразу видно воспитание! Правда, я не поняла, причем тут соловей. Да и неважно. Как говорит моя бабушка Лизетта, много будешь понимать, скоро состаришься, а я совсем не хочу стареть. (Смотрит на дорогу, указанную волком.) По этой тропинке я никогда не ходила. А вдруг она ведет не в деревню. Но ведь не будет такой положительный мсье, как господин Шарман, меня обманывать. Это так неприлично – не доверять взрослым. Новая дорога – новые впечатления. Ах, это так интересно! Красная Шапочка уходит по тропинке. Появляются дровосеки. ЖАН. Я тебе говорю, что кто-то на тропе разговаривал. ЖУЛЬЕН. А я тебе говорю, что ты ослышался. Ты все время думаешь о волке, вот он и мерещится тебе повсюду. ЖАН. У меня тонкий музыкальный слух, иногда я даже слышу, как шевелится под землей крот. ЖУЛЬЕН. Да, тебе, наверно, тяжело жить с таким слухом. Особенно по ночам. ЖАН. Почему? ЖУЛЬЕН. Да когда под землей кроты устраивают вечеринку, тебе уже не до сна. ЖАН. Шути, шути… А я чую беду. ЖУЛЬЕН. Пойдем, проведаем твою Бабушку Лизетту. Дровосеки уходят. Появляется Мама. МАМА. Не могу сидеть дома. Что-то тревожит меня и толкает в самое сердце. Ну, почему дети так не любят слушать своих родителей? Ах, если бы они всегда были маленькими, как в те времена, когда боялись оторваться от маминой юбки. Попробовал бы тогда кто-нибудь обидеть моего ребенка! Как тигрица бросилась бы я на обидчика! Но время быстро бежит. Кажется, вчера она просилась на ручки, а я говорила ей: ты ведь уже большая, ты должна быть самостоятельной. И вот теперь она смело идет одна по дикому лесу, где каждый может ее обидеть, и я уже не могу защитить ее. Я и себя-то защитить не умею. Детки вы наши, детки! Маленькие, вы даете нам огромную силу, а когда вырастаете, силы покидают нас. И нам остается только издали следить за вами… Но если вдруг вам станет плохо, то руки наши вновь наполнятся волшебной силой, и мы вырвем вас из беды! (Увидела брошенный пирожок.) Что это? Пирожок из корзинки Красной Шапочки? А вот и ленточка, которую ей подарила бабушка. Это знак! Знак беды! Держись, моя милая, моя добрая доченька! Я иду! Мама уходит. Выходят дровосеки, вывозят стенку комнаты Бабушки Лизетты. ЖАН. Давай-ка, поглядим, как там бабушка Лизетта. ЖУЛЬЕН. А ты лучше постучи и скажи: “Это я, Красная Шапочка», она тебе ответит: «Дерни за веревочку, дверь и откроется». ЖАН. И что? Действительно откроется? ЖУЛЬЕН. Ты что, с березы свалился? Конечно, откроется. У нас об этом вся деревня знает. Мальчишки над ней даже подшучивают: подойдут, скажут своим писклявым голосом «Это я, Красная Шапочка», дернут за веревочку и сразу убегают. Бедной бабульке приходится вставать и закрывать дверь. Она меня уже просила замок поменять, а я ей сказал: вы уж вместе с замком и пароль смените, а то в деревне смеются. Жульен вывозит в кресле на колесах бабушку Лизетту. Спит. И вообще, друг мой Жан! Скажи мне правду, отчего это ты так заботишься о бабушке Лизетте? Уж не влюбился ли ты в нее ненароком? ЖАН. Да, ты прав! Когда-то я был влюблен в нее. Только тогда она еще не была бабушкой, и звали ее просто Лизетта. Мне все в ней нравилось: и как она собирает грибы, и как носит корзинку. Когда она появлялась на тропинке, я бросал пилить и играл ей на пиле про свои чувства… Жан достает пилу и начинает на ней играть. ЖУЛЬЕН. Вот так-так! А она? ЖАН. Ах, разве можно понять женщин? Встречаясь на тропинке, она говорила мне: «Здравствуй, Жан!» ЖУЛЬЕН. И все? ЖАН. Нет, не все… Расставаясь, она говорила: «До свидания, Жан!» Я весь день ходил счастливый, а вечером играл на пиле так, что все звери плакали от счастья. ЖУЛЬЕН. Ну и что же случилось? ЖАН. Хозяином леса в то время был огромный и страшный Волк. Так вот, этот Волк завел странную привычку гулять возле избушки Лизетты. А иногда он подходил к самому окну, вставал на задние лапы, прижимал свою мерзкую морду прямо к стеклу и громко вздыхал. ЖУЛЬЕН. Ты подумай, какой нахальный Волк. А что же Лизетта? ЖАН. Думаю, хозяйке это не особенно нравилось, но кто их поймет, этих женщин: она никому не жаловалась, только стала реже выходить из дому. Я совсем извелся, поджидая ее на тропинке, перестал рубить деревья и только и делал, что бессмысленно таращился издалека на дверь ее избушки. ЖУЛЬЕН. Неужели бессмысленно? ЖАН. Как оказалось, не совсем. Однажды я заметил, что дверь была распахнута настежь. Я осторожно заглянул и увидел страшную картину. Лизетта лежала на постели, а к ней, разинув свою зубастую пасть, медленно приближался Волк. ЖУЛЬЕН. Ого! ЖАН. Кроме топора, у меня не было никакого оружия! Не помня себя от ярости, я бросился в дом и зарубил зверя. ЖУЛЬЕН. Топором? ЖАН. Топором. ЖУЛЬЕН. А Лизетта – что? ЖАН. Разве можно понять женщин? Вроде бы она была благодарна мне за то, что я спас ее. Но странное дело: с той поры она стала избегать меня. ЖУЛЬЕН. Что же тут странного? Ведь ты убил зверя на ее глазах и на секунду сам превратился в зверя. Она просто испугалась тебя. ЖАН (после паузы). Долгое время у нас в лесах волки не появлялись, а вот сейчас… Я боюсь за бабушку Лизетту… ЖУЛЬЕН. Ну, что ж… давай рубить деревья невдалеке от избушки. Так тебе, по крайней мере, будет спокойнее. Пойдем, дружище Жан! ЖАН. Что ты? Как можно? Если мы начнем пилить да рубить, она проснется. ЖУЛЬЕН (уходя). Не проснется. Моя жена спит так чутко, что стоит мне зашелестеть газетой, как тут же просыпается и сразу орет: опять бездельничаешь да газеты читаешь, лучше бы дров на зиму заготовил. Но как только я начинаю пилить да стучать топором, тут же отключается и спит как убитая. Дровосеки уходят. Пауза. Бабушка Лизетта открывает глаза. БАБУШКА ЛИЗЕТТА. Какой необычный сегодня день! Третий раз я засыпаю за своим вязанием и каждый раз вижу один и тот же сон. Как будто я собираю грибы, а Жан играет мне на своей пиле. Причем, каждый раз пила звучит все ближе и ближе. Так и кажется, что мой сон гуляет по лесу, подходит к моей избушке и вот-вот постучится в мои двери. Стук в дверь. Входи же! Входи! Дерни за веревочку, дверь и откроется! Шарман входит. Пауза. (Вздохнула.) Этот сон я тоже видела. Шарман закрывает дверь. Молчит. Входи, входи, располагайся. Шарман садится на стульчик возле бабушкиного кресла. Ты так похож на своего отца. Шарман молчит. Мне было жаль его, но ему следовало знать, что этим все и должно было закончиться. Шарман пристально смотрит бабушке в глаза, но не выдерживает взгляда и отворачивается. Ты давно вернулся? Шарман усмехается. Что ты задумал? Шарман почесал свою волосатую грудь. Да, ты живешь по своим звериным законам: где тебе понять человека? Но ведь и с тобой может произойти то же, что с отцом. Тебе не страшно? Шарман рассмеялся. Как ты похож на своего отца! ШАРМАН. Тебе ли не знать, что в наших лесах не было волка сильнее. И он готов был лизать твои ноги. Здоровый мощный зверь на моих глазах превратился в жалкую слюнявую дворняжку. Я выл по ночам, грыз деревья от бессильной злобы. В тот день, когда он так позорно погиб, я покинул эти места: мне было стыдно деревьев, которые все видели. Но я поклялся вернуться, зайти в избушку и взглянуть в твои глаза. БАБУШКА ЛИЗЕТТА. Ну вот, взглянул. И что же? ШАРМАН. Нет, женщин понять невозможно! Поют и танцуют. Голодный волк в лесу гулял. И девочка гуляла. Себе он пищу добывал. Она грибы искала. Бывал он голоден всегда. У девочки была еда: Лишь попроси – вот бутерброд. Но волк не просит – сам берет. Однажды все же изменил Звериной он привычке И бутербродик попросил У девочки с косичкой. Сказала девочка: Дружок, Попробуй вкусный пирожок, Таких нигде ты не едал. И волк погиб, и волк пропал. Стал гордый волк совсем ручным, Охоту он забросил. Уже не воет, не рычит, Скулит, визжит и просит. Она то даст, то отберет Свой аппетитный бутерброд. Терпел наш волк, что было сил, Затем девчонку проглотил. В конце этой песенки Шарман в танце заводит Бабушку Лизетту за стену дома и возвращается один. Усаживается в кресло, надевает чепец, накрывается пледом до самого носа. К избушке подходит Красная Шапочка, стучит в дверь. ШАРМАН. Кто там? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Это я, внучка твоя, Красная Шапочка. ШАРМАН. Дерни, внученька, за веревочку, дверь и откроется. Красная Шапочка входит. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Мамочка прислала тебе пирожки и горшочек свежевзбитого масла. ШАРМАН. Поставь, деточка, корзинку на пол да присаживайся на стульчик поближе ко мне. Красная Шапочка поставила корзинку на пол, подсела поближе к бабушке на стульчик. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Как ты охрипла! Ты температуру мерила? ШАРМАН. Мерь не мерь, один зверь. Стара я стала, совсем плоха. Сядь-ка поближе, да расскажи сказку. Может, мне полегчает. Красная Шапочка узнала Шармана и начинает подыгрывать ему. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Жил в лесу один поросенок. ШАРМАН. Ой, какое хорошее начало! Один? Совсем? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Совсем один. ШАРМАН. Жирненький? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Жирненький. ШАРМАН. Хвостик крючком? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. И носик пятачком. ШАРМАН. Ой, как вкусно! Ну, дальше рассказывай. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Бабушка, у тебя такие большие глаза! ШАРМАН. Это потому, что мне страшно интересно, чем закончится вся эта история с поросенком. Дальше, дальше! КРАСНАЯ ШАПОЧКА. А еще в этом лесу жил глупый волк. ШАРМАН. Ну, уж прямо таки и глупый? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Ужасно, глупый! Да к тому же и неудачник. ШАРМАН. Это почему же неудачник. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Потому что то зайца упустит, то о корень споткнется да во всю длину растянется. ШАРМАН. Очень скучная сказка! Лучше спой мне песенку, а я подвою… э-э-э… подпою. Красная Шапочка начинает петь песенку, Шарман подтягивает. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Нас бабушки в колясочках Катали по утрам, Рассказывали сказочки И пели песни нам. Звала нас в гости бабушка, Всегда пекла оладушки. Мы на коленях бабушки Смеясь играли в ладушки. Бабушка, почему у тебя такие большие уши? ШАРМАН. Это для того, внученька, чтобы лучше слышать твою песенку. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Когда обиды мучают, Когда в слезах лицо, Нам бабушкины рученьки, Как теплое крыльцо. Бежим скорее к бабушке, Она печет оладушки, И на коленях бабушки, Смеясь, играем в ладушки. Бабушка, почему у тебя такие большие руки? ШАРМАН. Это чтобы крепче обнять тебя, внученька. Во время песенки Красная Шапочка достает из бабушкиной сумочки длинный вязаный шарф и, танцуя, привязывает Шармана к креслу. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. И почему это у тебя, бабушка Лизетта, такие большие зубы? ШАРМАН. Чтобы съесть тебя! (Рванулся, но только сейчас заметил, что связан.) Что ты сделала, внученька? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Нет, господин Шарман (делает книксен), лучше скажите, пожалуйста, что вы сделали с моей бабушкой Лизеттой? Стук в дверь. Кто там? МАМА. Это я, Красная Шапочка! КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Дерни за веревочку, дверь и откроется. Входит Мама. МАМА. Какое счастье, что я успела! (Волку.) Не трогай мою доченьку! Съешь лучше меня! ШАРМАН. Желающих много, возможности ограничены, да лапы связаны. МАМА. Кто это тебя так? ШАРМАН. Доченька твоя постаралась. Ну что, мамаша? Бежала, торопилась, ноги ломала, чтобы Красную Шапочку спасти, а спасать надо меня. Как ни как, редкий в ваших краях вид. КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Господин редкий вид! (Делает книксен.) ШАРМАН. Перестань, наконец, делать свои глупые книксены! КРАСНАЯ ШАПОЧКА. А что вы сделали с моей бабушкой Лизеттой? ШАРМАН. Да в чулане ее запер, чтобы не мешала. Хотел на закуску оставить. Красная Шапочка идет за заднюю стенку и выходит оттуда с бабушкой Лизеттой. Стук в дверь. МАМА. Кто там? ДРОВОСЕКИ (тонким голосом). Это мы, Красные Шапочки! ШАРМАН. О, еще жертвы! Щас будут умолять меня, чтобы я их съел. ВСЕ (хором). Дерните за веревочку, дверь и откроется. Входят дровосеки. БАБУШКА ЛИЗЕТТА. Жан! ЖАН. Лизетта! Пауза. Жан и бабушка сближаются. БАБУШКА ЛИЗЕТТА. Здравствуй, Жан! ЖАН. Здравствуй, Лизетта! БАБУШКА ЛИЗЕТТА. Как долго ты не приходил. ЖАН. Но ведь ты стала избегать меня, перестала появляться на моей тропинке. БАБУШКА ЛИЗЕТТА. Глупый! Я просто сидела дома и ждала, когда же ты постучишь в дверь и скажешь… ВСЕ (хором). Это я, Красная Шапочка! БАБУШКА ЛИЗЕТТА. Нет! Когда ты скажешь: выходи за меня замуж, Лизетта! ШАРМАН. Не, уйду! В заповедник! К тетке! Меня развяжут когда-нибудь? И вообще, когда это безобразие кончится? КРАСНАЯ ШАПОЧКА. Какое безобразие, господин Шарман? (Делает книксен.) ШАРМАН. Когда ты перестанешь раздавать книксены всем подряд? ЖУЛЬЕН. Помолчи, Шарман! Не до тебя! Видишь, люди встретились! Все поют финальную песенку. МАМА и ЖУЛЬЕН. По лесным идем тропинкам, Кто с пилой, а кто с корзинкой, По иголкам, по росинкам, По росинкам. ВСЕ. Сколько в лесу тропиночек, Только своей держись. В каждой мильон развилочек, Не заблудись. Не заблудись! БАБУШКА ЛИЗЕТТА и ЖАН. На тропинке мы встречались, Заблудились и расстались, Но любовь мы не теряли, Не теряли. ВСЕ. Сколько в лесу тропиночек, Только своей держись. В каждой мильон развилочек, Не заблудись. Не заблудись! КРАСНАЯ ШАПОЧКА и ШАРМАН. Лес не страшен, если знаю, Что ищу, чего желаю, Если слабым помогаю, Помогаю. ВСЕ. Сколько в лесу тропиночек, Только своей держись. В каждой мильон развилочек, Не заблудись. Не заблудись! Конец. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
