Вдохновения – это вдох мгновения…

…

 

…Что в моей жизни случилось важного? Нет, не просто важного, а главного, необходимого и определяющего? Гм… сложный вопрос и сам себе задал… подумать надо… вспомнить…

 

…Есть ли жизнь «под каблуком»? Есть, конечно, есть… такая как она есть…

 

…Анна Сергеевна… Да, моя бывшая жена была не Анютой, не Анечкой, а именно с полным именем и, обязательно, с отчеством… Всегда, с первой нашей встречи…

…Эх, тот, кто «грыз гранит науки», никогда не забудет студенческую весну! Учеба, пусть слишком медленно, но уже заканчивалась, а мир, огромный и гостеприимный для молодых, казалось, раскрывал все двери! А за теми «дверями» предчувствовалась тайная, неизведанная пока Жизнь. И страшновато, и сладко-тревожно, но тянула и тянула непонятная мощная сила и уже понимал, что неизбежно шагнешь в этот водоворот и… И пусть закрутит и понесет куда-то необыкновенное Лето Юности…

…Я тогда шел в «общагу» готовиться к экзамену. Вдруг что-то пролетело мимо, и сразу услышал звонкий голос: «Молодой человек, подбросьте мяч!» Кричала одна из девчонок, стоявших недалеко в круг. Я взял мяч и «засветил» по нему, что было сил… Мяч улетел «не туда»… Девушки захохотали! Помню, что очень смутился, вновь подобрал этот чертов мяч, и передал его в руки волейболисткам.

Девушку, которая меня окликнула, отметил сразу. Да, она выделялась! Какой Анна Сергеевна тогда была? Высокая, крупная, крепкая, румянец на щеках и… коса! Красивая девушка была и уверенная в своей красоте, силе и праве на многое. «А ну-ка, покажите нам класс игры!». И я остался играть, забыв про экзамен…

И «доигрались» в конце концов… до свадьбы. А как, почему, зачем? Ну, это сейчас мне ясно, что не любил. Не любил по-настоящему, так, как надо бы любить… один раз в жизни… А тогда – всё это было впервые, была магия какая-то. Магия пробуждения окружающего мира, магия предчувствия летней свободы, волшебство молодости, силы… И…и её воля и твердый, упрямый расчет. Да, такая она была. Но это я понял много позже, а тогда…

…Тогда играли до позднего вечера. Её подруги постепенно, одна за другой, ушли. А мы играли, смеялись, дурачились, пока не грянул дождь! Со всех ног бросились под ближайшее дерево. Вокруг встала стена воды, отделившая нас от города, и мы были совсем одни, и установилось какое-то уютное родство и притяжение… И мы целовались и меня трясло, то ли от прохладных капель, пробивающего листья дождя, то ли от стоящей впервые так близко Женщины!

…Экзамен (а это был, дай Бог памяти…а, «сопромат») я «завалил» на следующий день. «Сергеевна», так её звали все студенты, отчитала меня за то, что не сказал про экзамен, и закончила: «Всё! Беру над тобой шефство!»

И, действительно, всё пошло с тех пор строго под её контролем! Друзья-приятели, пьянки-гулянки… Смешно даже говорить – нет, конечно. «Мы пришли сюда учиться!» И, конечно, никаких «чересчур развратных вольностей» наедине она не позволяла. «Вольности» только после свадьбы, а свадьба… Конечно, строго после диплома!

 

…Когда с детства готовят не искать себя, своё в жизни, а подчиняться слепо, безрассудно… Тогда не важно, кому подчиняться! Так была построена наша психология, что подчиняться – комфортно, а думать самостоятельно, решать самому – это с напряжением, это через «не могу». Попробуй тогда сесть и просто задуматься… Да, точно, сразу подойдут и спросят: «Что загрустил?» Раздумья о жизни – это обязательно грусть? Что же это за жизнь такая?

 

А, действительно, какая у меня тогда жизнь началась?

 

Ну, наша свадьба, как и положено, перед «распределением» на работу. Затем остались в том же городе. Анна Сергеевна «распределялась» первой и выбрала хорошее производство в местном «почтовом ящике». Я, понятно, с ней. Начали работать. Жену начальники сразу выделили и стали «толкать» по служебной лестнице. А как её не выделить и не «толкать»? На таких всё и держалось тогда. На тех, кто, как знамя впереди, поднимал людей на «трудовой бой». Да, скажу без личной обиды, была в ней природная способность воздействовать на людей, управлять, подчинять.

Так что, не прошло и десяти лет, как Анна Сергеевна была уже и директором (правда, не закрытого «ящика», а «партия доверила» швейной фабрикой управлять), и депутатом…

 

Ну, а потом покатилось дальше и больше…

 

Жены офицеров обычно за мужьями ездят, когда их переводят в очередной гарнизон. А мы за нашим «генералом» ездили, когда её «бросали» поднимать какое-то производство в другом городе.

«Мы»? Появился и сын. Как? Не поверят, но случайно! У Анны Сергеевны и случайность? Да, она не хотела детей: «Работы невпроворот. Нет пока времени на материнство!» Но, когда все же не убереглась, надо отдать ей должное: «Как можно убить ребенка? Буду рожать!» Ходила на работу чуть ли не до последнего дня, да и после родов дома только пару недель отсидела…

Вот так и появился наш Вовка! И стали мы жить-поживать в основном вдвоем. Вдвоем, так как мама-жена была то на работе, то на заседаниях, то в командировке…

 

И я тогда не жил вовсе, а функционировал: работал в каких-то очередных цехах мастером по чему-то, дома готовил еду, стирал, сына «контролировал» (это её слово, Анны Сергеевны)… Суеты было много, а вот жизни не было – существование. Раз надо – так надо, скрепляй «винтик» всё, что без тебя развалится в этой жизни!

В некотором смысле так и лучше: не пил, не курил, за женщинами не волочился… Ну, с женщинами, признаться, не совсем так… Когда жены нет две-три недели, тут хоть на стену полезешь… Да, были иногда какие-то, случайные… Да простят мне они, но никого толком не помню, тоже как и я страждущие-несчастные…

А жена возвращалась издалека, набрасывалась на меня, как голодная, затем шептала в ухо: «Сашка, если узнаю, что с кем-то тут крутишь – убью!» И, «застукав», возможно и убила бы, так как имела полное моральное право. Сама то была абсолютно порядочной женщиной. Порядочной и честной во всем! Причем это в ней было не показное, а глубинное. Просто хватало внутренней силы быть всегда такой, как есть, не разменивая себя на мелкое.

 

Вот и хватало её только на «крупное»…

 

Привезут на «персональной», обычно уже под ночь, домой, по пути на кухню потреплет по голове сына и упадет на стул. Посидит, с силами соберется и спросит: «Всё ли ладно в вашем «государстве»?» И ответ уже не слушает, а, сидя, засыпает…

И так долгие годы. Мне кажется она и не замечала, что руку, треплющую волосы Вовки, приходится поднимать всё выше и выше… Рос парень на глазах… На моих глазах, я только это замечал. Что уж говорить обо мне лично, моих каких-то желаниях, интересах, устремлениях?

 

Я писал всегда, с детства… Недавно архив просматривал: школа-институт – это всё лирико-романтическое, возвышенно-фантастическое; а вот то, что написал с Анной Сергеевной…

А вот это плач какой-то получился, стоны и жалобы, копание в себе, самооправдания и злость… Да, грех большой, но зло во мне тогда было! И хорошо еще, что выплёскивал всё это только на бумагу… Бумага всё стерпела! У Анны Сергеевны не было времени на любую литературу. Но и другим людям я это никогда не покажу! Не покажу, потому что не надо такое людям, да и сам я теперь изменился…

 

Что же затем такое со мной произошло? Случайность? Или всё предопределено?

 

Когда Вовка уже в десятом классе учился, «повысили» Анну Сергеевну. В Москву перевели, в министерство, начальником отдела. «Ребята, как только устроюсь, так сразу вас перетащу!» - сказала она нам и отбыла.

Мы ждали… Месяц, второй… Анна Сергеевна звонила… Да, звонила раз в две-три недели: «Ребята, скоро увидимся, вот только дела разгребу…» И «разгребала» почти год, пока Вовка школу не закончил!

 

На выпускной вечер Анна Сергеевна приехала. И прожили мы с ней еще неделю. Как муж и жена? Нет, я уже не видел разницы, что с ней, что с теми, случайными… И раньше не были истинно близки, а после разлуки, вообще, как попутчики в «поезде» столкнулись!

Но судьба Вовки – это все же сближало. И мы втроем, как семья, долго обсуждали, куда ему пойти учиться дальше.

 

…Сейчас не поверят, но тогда работа в банке не была такой притягательной, престижной и денежной. Деньги зарабатывали на производстве. А банкиры их только считали. И на специальность «Финансы и кредит» парни не шли: «Что мы – инвалиды, что ли? Со счетами за столами сидеть?»…

 

Вовка у нас не инвалид был, но большой, толстый, в очках. Его в школе звали: «Пьер Безухов». Куда такому податься? На завод? В армию? Смешно! В общем, совместно решили: «Пусть будет Вовка финансистом!»

Вот и уехали они вдвоем в Москву. Поступать в институт. А мне Анна Сергеевна приказала «быстренько» уволиться, продать квартиру и приезжать следом…

Проводил я их и дома на меня обрушились… Да, именно обрушились: тишина, пустота и одиночество!

Я резко, вдруг стал никому не нужен! Я вдруг стал «беспризорником»! Всё в жизни семьи утверждалось Анной Сергеевной. Так было заведено. Я мог продумывать варианты решения каких-то проблем, но делал то, что жена выбирала. И меня это устраивало – спокойнее так, легче жилось: на работе начальник за всё отвечает, а дома – жена. А при ошибках – все кругом виноваты, а я «чистенький» и самый умный! А теперь пришлось этот груз взвалить на себя. И это оказалось не просто, и не легко. Это дергало и выматывало… Расслабиться? Да, надо – и к рюмке!

Нет, тогда я не запивался, по рюмочным-кабакам не скитался… Просто ходил с вечера пятницы до понедельника пьяненький…

 

Вот в очередную субботу, болтаясь по улицам, я и встретил Её!

 

Городок был небольшой, неухоженный, грязь кругом. И жители одевались в темное, и душу не раскрывали – чтоб грязь не приставала….

А тут, вдруг, идет Явление – одежда светлая, на лице улыбка. И люди знакомые преображались, тоже улыбались в ответ, здоровались приветливо.

Мне тогда показалось, что вокруг посветлело. Светлая! Да – светлая, Светлана, Света. Это была моя Света!

И мне неудобно стало за свою осеннее-раскисшую внешность: рубашку не вполне свежую, брюки в морщинках и… «Зачем выпил с утра, дурак!»

В общем, не решился сразу подойти. Дома весь вечер чистился, гладился…и… тьфу, трезвел!

На следующий день просидел в том самом месте часов десять. Ждал. Очень ждал! Но… Это же не сказка, а жизнь. Тогда она не появилась.

 

… Когда стариком становишься? Мне же тогда всего ничего было – сорок пять! А думал, что всё, уже старость пришла и ничего кроме разрухи души и тела в этой жизни не будет…

 

Но желание найти Её меня подняло! Зарядку стал делать, книги читать, стихи…да, стихи сами рождались, как в семнадцать лет! И ходил, ходил по городу – искал! Всех знакомых расспросил. Но, что они могли: «Какая такая «светлая»? Нет, таких здесь не встречали!»

Ох, совсем было отчаялся, но… В «Центральной библиотеке» все книги перечитал, пошел в «Районную…» и встретил Её! Света там заведовала.

Увидел и встал соляным столбом. Всё забыл и слова и стихи, что для Неё готовил!

А Она? Светлана улыбнулась и сказала: «А вам подстричься надо. У меня знакомая – хороший мастер, она всех стрижет…»

 

Скажете, совсем не романтичное знакомство? Да, не по книжному…

Но мне-то впервые встретилась женщина, которая думала не о себе, не об абстрактном деле, а о том, кто рядом! И Светлана вся без остатка жила для других. И столько в ней светлой силы и любви, что хватает до сих пор. И мою жизнь осветила и жизнь всех, кто нам встретился.

Знаете, несчастья длятся бесконечно, а счастливая, светлая жизнь пролетает, как миг!

Эта фраза в книге выглядит затасканной. Но если это наполнено известным тебе смыслом и прожито именно так? Тогда по другому и не скажешь!

 

Быстро у нас со Светой всё началось. Оказалось, что и я могу быть по-мужски настойчивым, и я могу решать по-мужски все проблемы и трудности на пути к совместной жизни…

И все решили! Как? Уже вместе! Сначала вдвоём со Светой.

Начали жить и «быта», вдруг, не стало! Всего этого замороченного конвейера: надо…надо …надо! И «надо» каждую минуту и до конца жизни… Каторга!

Нет, всё по дому стали делать вместе. И как-то радостно. Очень радостно делать приятно человеку, который видит эти усилия, говорит «спасибо» и сам все делает, чтобы тебе было хорошо!

«Быта» не стало, больше времени осталось на театры, кино, поездки, общение с друзьями. Да, люди появились интересные около нас. И где они раньше прятались в небольшом городке?

Интересно зажили!

Даже когда наша Надюшка родилась, и тогда не свалились в «бытовуху». Вдвоем-то всё-всё легче! А чуть подросла дочка – всюду с нами. А еще ручки окрепли – так все дела на троих разделили.

Так же, по-человечески сложились отношения с Анной Сергеевной и с сыном.

Бывшая жена твердо сказала: «Летом, хоть на неделю, но ко мне на дачу! Жена у тебя вторая, но сын один!»

И мы ездили втроём в Москву, и они у нас бывали.

Анна Сергеевна говорила:

- Работы и функционеров много вокруг, а вот Людей...

Чувствовалось, что она отдыхала с нами: от официоза, от лести и предательства, от рутины… Даже когда просто звонила нам, чувствовалось - это ей нужно. Хорошие, добрые люди – это как опора.

А Вовка рос, как вширь, так и по работе. Сейчас «второе лицо» в крупном, московском банке. Всё у него есть, разве только еще самолет личный не приобрел… Но человеком остался! Нам помогает, а когда мать умерла, так горевал…

 

Анна Сергеевна рано умерла. И шестидесяти еще не исполнилось. Когда узнала страшный диагноз, сразу нам позвонила, и начала бороться. Сильная была до конца! А стало понятно, что всё – вызвала меня и Свету.

Прощаясь, Анна Сергеевна сказала:

- Светка, береги его! Это я дура. Умная во всем, а по-бабьи – дура. Надо было удержать Сашку… Но чего уж теперь? Чтоб счастливо прожили! И детей не забывайте. Надя и Вовка до нашей смерти - дети малые для нас!

 

Вот так закончилась наша с ней Первая Книга из Романа Жизни!

Печаль до сих пор, но это жизнь. Вся жизнь в крестах, пока твоя голова не в кустах!

 

А за что же мне по-настоящему страшно в жизни своей?

 

Да, плохо, если бы не встретил Свету. Плохо, но прожил бы и так, как жил. Когда не прочувствовал что-то другое, всё кажется «нормальным». Разве что томит немного, где-то в глубине души неясная, тихая-тихая такая тоска. И не поймешь, почему томит, пока не узнаешь другое в жизни.

Но живут же миллионы с этой тоской, и я бы прожил…

 

А вот, действительно, страшно, если бы в мою жизнь не пришло Вдохновение!

 

Как я раньше писал? Подумаю: «А чем заняться в эту редкую свободную минутку? А займусь как я Творчеством!»

И сажусь, и вымучиваю из себя тему, и выжимаю слова, и арифметически складываю их во фразы. А затем «забиваю» фразы, как молотком, в «рамки» темы…

А когда пьяный писал, так, вообще, лезла вся накопленная, затаённая злость. Как будто маньяка-джина из бутылки выпускал!

Прошло это. А сейчас для чего пишу? Это мне не дано понять. Талант дан свыше и грех его не реализовывать и не развивать.

А вот для кого пишу? В первую очередь для себя. И для тех, кому важно не действие, а разговор. Взаимообогащающий и поднимающий вверх обмен!

Жизнь – это или подъём вверх, или падение.

А на самой вершине подъёма – Вдохновение!

Как охарактеризовать то, что испытываешь в момент наивысшего подъема сил и чувств? Бесполезно! Кто не испытал Вдохновение, тот не поймет ничего, сколько не объясняй. А тот, кто проживал это, тот испытал своё, личное, неповторимое и непередаваемое для других.

И если пишу я сейчас, то пишу не по принуждению, внутреннему или внешнему, а по Вдохновению!

И нет никаких сторонних мыслей: опубликуют, или нет; понравится это кому-то, или вызовет отторжение… Чувствуешь, что пишешь то, что ДОЛЖНО быть написано и ПЕРЕДАНО людям! И испытываешь чувства, как во время неудержимого полета в чистом, прозрачном воздухе, посреди бескрайнего, безоблачного неба!

Но в нашей жизни на Литературу не проживешь. А то, на «что» проживешь – это не Литература!

Трагедия? Нет! Нет не творческих профессий…

 

…«Нечто, по имени «Ничто»… «Вакуум»… Вся моя творческая, инженерная жизнь сложилась вокруг этого понятия… «Пустота»? Нет, люди сразу интуитивно дали отдельное определение, не назвав «Это» просто «пустотой». Давным-давно! А сейчас уже и целый ряд «вакуумов» определяют: и «физический», и «квантовый»… И постоянно напоминают, что и каждый атом, и Земля, и вся Вселенная – это в первую очередь «вакуум». Значит и свойства окружающего Мира – это свойства, в немалой степени, именно этого «Нечто».

А моей задачей было создание «вакуума», как одного из инструментов технологии: сварки, нанесения покрытий… Но наш мир не терпит «пустоты»! И, казалось, я боролся со всей нашей планетой, которая стремилась ворваться в вакуумную камеру и уничтожить искусственно созданный «кусочек» Космоса!

Скажут: «Ах, к чему эта романтизация обыденного, этот пафос, высосанный из… «пустоты»?» Что ж, скажу просто: «Мне было интересно работать. Очень интересно! Я искал такую работу и, слава Богу – нашел! И часы Жизни, отданные работе, не промучился, а прожил интересно и творчески!» Творчески? Да! Вдохновение меня двигало? Уверен! Так как нет профессий «не творческих» - это в определяющей степени зависит от подхода к делу самого человека…

 

Да, любое дело надо делать по Вдохновению.

Когда веду машину – всегда появляется чувство слияния с механизмом. Автомобиль дает свою силу, ускорение, защиту, а я одушевляю «железяку». И вместе мы то, что приносит мне восторг и наслаждение, очень специфическое и своеобразное Вдохновение!

Кулинария, напитки, рыбалка…долго можно писать список того, чем я занимаюсь по вдохновению. Занимаюсь, когда чувствую, что хочется заниматься этим. А когда хочется – тогда получится! И получается. И дело спорится, и удовольствие испытываешь от этого.

Ну, а об отношениях между людьми надо отдельно сказать. Это все надо строить и делать по Вдохновению. Это и называется Любовью!

Я счастлив, что и сам смог почувствовать и передать своё Вдохновение жене, детям, родным, друзьям и получил от них частицы Любви!

Вдохновения-Любви щедрой, доброй, возвышающей и наполняющей смыслом всю жизнь.

А жизнь без Вдохновения – это не жизнь. Это ожидание Жизни. Это ожидание выхода из «пике», когда падаешь по наклонной… «Пустой» падаешь в пустоту! И начинаешь от страха, сначала инстинктивно, а затем и осознанно тянуться вверх. И рвешься изо всех сил и ждешь знаков указывающих, что начинаешь подниматься…

И такие знаки есть!

Знаки? Знамения? Да, знамения приходят не только к самым избранным. Нет, знамения даются и всем нам. Наши знамения – это Вдохновения!

Если они приходят – значит, точно делаешь то, что надо и в то время, что и надо! Значит, Жизнь идет правильно.

И состоит она из счастливых мгновений-Вдохновений. Когда мы на миг переходим из Пространства во Время! И, тем самым, готовимся к окончательному переходу во Время.

Вдохновения – это вдох мгновения, вдох времени… Вдохновения – это вдыхание Вечности!

И лучшие Люди переходят в Вечность, люди похуже – становятся Прошлым… А плохие? Плохие люди просто растворяются в Пустоте!

Страшно это – раствориться в Пустоте. И не жил никогда, и не для кого, и не воскреснешь ни в памяти, ни…

Никогда!

Вот почему мне так страшно от мысли: «А если бы я не поднялся до Вдохновений?»

Но этим «бы» моя жизнь не закончится. А Вдохновения? Они теперь всегда со мной. И будут всегда, до конца…

 

На больничной койке лежал умирающий старик. Глаза были закрыты, но губы шевелились, как будто он разговаривал с кем-то.

Вокруг стояли его дети, жена, друзья. Они до сих пор не понимали, откуда в этом сухом, желтом и, казалось, ломком, как папирус, человеке было столько силы? Силы, которая двигала по жизни и его самого и помогала жить всем им.

Миллионов он не нажил, а завещал только одно слово – «Вдохновение»! И рассматривая всю его жизнь, как-то не хотелось жить по-другому. А только по Вдохновению. Каждую минуту, в каждом деле и до конца…

Внезапно старик открыл глаза, всмотрелся во что-то, видимое только ему и прошептал:

- Моё Время пришло… за мной…

………………………………

Павел Отставнов. Август-сентябрь 2007.