На землю опускалась ночь – странная, мерцающая мириадами звёзд над головой, трепещущих очагов света в вечном мраке странного безвоздушного пространства. Где-то на светофорах гудели запоздалые машины, выражая этим свою жажду скорости и ветра в лицо. Где-то слышались приглушённые голоса людей, возвращающихся с поздних работ. Золотой когда-то вихрь опавших листьев сменился мерзкой кашицей под ногами, которая как ничто другое является подтверждением неминуемости осени, плавно перетекающей в зиму… Хорошо, когда зима – снежная, морозная, заставляющая двигаться быстрее, разгоняя кровь в жилах. Но, увы, подобные зимы в наших краях – явление редкое, и каждый год приходится месить странную массу из снега, грязи, песка и соли, используемых для улучшения состояния дорог зимой.

Именно таким размышлениям предавался на крыше дома человек. Просто человек – не супермен, спасающий людей; не Рембо, выживающий в непролазных джунглях; не Нео, разрывающий код Матрицы. Простой человек, в котором намешано всего – и хорошего, и плохого, формирующее в целом неплохого среднестатистического молодого человека. Он сидел на крыше и слушал музыку ночи…

 

Забываясь в ночи, как в любви и безвременье,

Умываясь росой ярких прожитых лет,

Мы идём и не видим проросшего семени,

Оберёмся – и поздно, его больше нет…

 

Молодой человек смотрел в небо – его всё больше и больше притягивали планеты и звёзды, яркие и не очень, но все такие далёкие. Именно такими далёкими были друзья и родители… Увы… И этим вечером он решил изменить свою жизнь – круто, рвано, чтобы было нестерпимо больно, но именно так, как нужно.

Он стоял на парапете и лёгкий ветер ласкал кожу лица. Странно – подумал молодой человек, и услышал стук колёс на близлежащей железнодорожной станции. Стук колёс был как видение, как мгновенное прозрение, как нечто недоступное ранее… Будто кто-то открыл ранее закрытую дверь, и тут…

 

Межсезонье эмоций в бессезонности истины

Перешло в ранг традиций, в незаконченный ряд…

Только стук да колёса в этом времени истинны

И они очень искренне обо всём говорят…

 

Он стоял на парапете и думал о том, что жизнь может быть прожита зря, что человек так может и не стать Человеком.

Он жил, как живут сотни других – просто, ненавязчиво, удивляясь возможным чудесам и страдая из-за пустяков. Ничего лишнего – детский садик, школа, институт, работа, карьерный рост… Как говорится, не был, не замечен, не привлекался… И только он один знал о мечте, прочно засевшей в его голове – он хотел летать. Летать не на самолёте или дельтаплане. Он хотел летать, как летают птицы – легко и невесомо, рассекая воздух своими крыльями, цепляясь за обрывки облаков…

 

Каждый раз закрывая глаза – забываешься,

Каждый раз улетая – вернёшься ль опять?

И мечты, что, увы, никогда не сбываются,

И желания, что не реализовать…

 

Он пришёл в свою комнату, несколько сожалея о том, что не смог досмотреть великолепный небесный спектакль, разыгрываемый звёздами каждую ночь для таких же как он – одиноких романтиков городских джунглей. Но у него была твёрдая уверенность в том, что всё правильно. У него всё получится.

Впопыхах он потратил драгоценные секунды, нашаривая ключ в кармане и пытаясь попасть ключом в щель. Странно, как он не замечал этого раньше – драгоценные секунды жизни, которые можно потратить на что-либо важное, что-либо дорогое. Как говорится, спеши жить…

 

Слёзы смыло водой, блеск в глазах стёрло инеем,

Помутнела вода, почернели кресты…

А над городом вновь небо светится синее,

И рисует мороз на могилах цветы…

 

Наконец ему удалось открыть дверь своей квартиры – небольшой холостяцкой однокомнатной квартиры в далеко не престижном районе провинциального города, ставшего огромной тюремной камерой для многих заключённых. Город-тюрьма, из которого вырваться практически невозможно – так сильно затягивают быт и скука…

Забегая, он задел рукой хрустальную вазу, подаренную ему родителями когда-то… Жаль…

И вот он в комнате… С каким-то остервенением он вытянул подушку из ниши в диване, и, странно улыбнувшись, разорвал её. Лёгкая метель из белоснежных перьев укрыла комнату, сделав её похожей на сказочную поляну… Он улыбнулся, оглядев своё жильё, вытащил несколько листов картона и пузырёк клея – простого, как и вся его жизнь…

 

Улетают года, словно листья осенние,

Купола золотые потемнели давно,

И, дай Боже, дожить нам до дня Воскресения,

И вкусить нашей жизни сухое вино.

 

Вскоре он снова стоял на парапете и ночной прохладный ветер ласкал его лицо, а он, улыбаясь, подставлял лицо ветру. В его голове проносились странные образы, но он не обращал на них никакого внимания. Его губы шевелились, пытаясь напеть какую-то популярную, но абсолютно лишённую смысла песню. Его глаза светились от неземного счастья, которого прежде он не знал. Его рули были раскинулы в стороны, словно ловя порывы ночного бродяги-ветра.

Шаг… Второй… И только одно – ощущение полёта. Неземного, невесомого, счастливого и радостного. Всего только миг… Миг, длиною в жизнь. Жизнь, длиною в вечность…

 

Горечь сладких побед, рос вода нежеланная,

Щит и меч – не формат, прошлых лет вороньё…

Среди мыслей одна – лишь она, долгожданная…

Среди чувств лишь одно – но твоё, лишь твоё.

 

Он лежал и с улыбкой смотрел в небо. Он не дышал. Мимо проходили люди и неодобрительно шептались. Были и такие, которые на секунду снимали головные уборы, словно пытаясь почтить память умершего, но таких было немного. А он лежал, и его улыбка была последним даром этому миру. Миру, который его никогда не любил…