Собиратель Историй. Или...

Отрывок.

Автор. С.М.

 



... Сидя в своем старом уютном кресле, в окружение разных и на первый взгляд казалось бы совсем ненужных вещей, но это только на первый взгляд: они были повсюду - на полках, на стенах, на полу и даже под столом, заваленном всякими папками, книгами, бумагами, фотографиями и каждый раз спотыкаясь обо что-нибудь клянешься всем миром, что завтра же выкинешь все на помойку, но как это не странно к вещам тоже привязываешься - они обладают удивительной, порою даже волшебной силой хранить воспоминания и тепло человеческих рук когда-либо владевших ими, бережно оберегая их от времени, не редко сами становясь его осколками и иногда, все те вещи: будь-то кипа найденных чьих-то писем, совсем запылившийся бабушкин граммофон со старыми поцарапанными пластинками, любимый плюшевый, медвежонок старинная булавка с жемчужной головкой или серебряный кулон хранившийся в изящной музыкальной шкатулке, да просто обыкновенная столовая ложка (этот список можно продолжать бесконечно) - все что остается от какого-то человека и зачастую только они способны рассказать нам о нем его историю, ничуть не хуже любого письма из тех что лежат в слегка потрепанных долгим путешествием конвертах, разные по цвету, содержанию и в каждый из них вложена частица чьей-то уже прожитой, неповторимой жизни, маленький кусочек такой большой историй, написанной ровным уверенным подчерком и при этом, поверьте, совсем не важно – да, да, не важно - правда это или нет.

А я? Кто же я? Я всего лишь собираю их, коллекционирую, если угодно.

Гмм…, коллекционер, а что, неплохо, совсем даже неплохо - коллекционер чужих мыслей, чувств, слабостей, эмоций, чужих жизней, в конце концов, а может – все-таки просто, - Собиратель историй.

Ведь из всех тех писем, лежащих на моем столе, всего одно или два заставят меня прочесть себя до конца, заставят поверить каждому написанному слову настолько, что захочется услышать, а главное увидеть все своими глазами и тогда собираются чемоданы, и я отправляюсь в путь, вроде тех чудаков, что стирали за собой не только все границы, но и не одну пару обуви. Этих странных людей во все времена звали по-разному и отношение к ним тоже было неоднозначное: одни - боялись их, далеко обходя стороной, считая этих бродяг безумцами, разносчиками заразы; другие – напротив, их уважали, восхищались ими, называя странствующими рыцарями, зачарованными странниками, пришельцами из других миров. Это о них потом слагались мифы, легенды, сказания. За ночлег и кусок хлеба они платили парочкой удивительных захватывающих историй, собирая вокруг себя слушателей, которые, затаив дыхание, внимали каждому слову - то и дело содрагая стены то громкими рыданиями, то веселым безудержным смехом, а на утро, на утро снова в путь ...

 



Вот и сейчас стоя на палубе, ежась от прохладного ветра люди смотрели как чайки боролись с волнами, которые, дойдя до берега разбивались белой пеной о камни.

Я внимательно наблюдаю за ними, пытаясь уловить каждый их жест, взгляд, словно разглядываю на старых фотографиях эти в безмолвие застывшие на прямоугольных (или овальных) кусочках бумаги фигуры людей, их лица, стараясь представить кто они, как жили, чем занимались, чего хотели, о чем мечтали.

- Но, интересно, а что же, эти столь разные, так непохожие друг на друга экспонаты моей скромной коллекции, ну по крайней мере, все они и каждый в отдельности могли бы ими стать, ну неужели, у них не найдется что-нибудь интересненькое для меня. Надо только повнимательней посмотреть. Взять хотя бы вон ту молодую пару и знаете - они влюблены и они счастливы, это видно невооруженным глазом, им ничего не страшно, они ничего не боятся, им сейчас, как говориться, море по колено.

- Интересно почему? Что для них любовь? Может как море - такое глубокое, так поражающие тем великолепием своих бурных красок, опасное, способное одной волной крушить горы, топить гигантские корабли, смывать целые города и в тоже время - такое ласковое и нежное, чистое - словно одна капля, соленое - будь то слеза, бессмертное - словно сама жизнь, умирая каждый день - рождается вновь.

- Какое все-таки странное чувство - любовь, не правда ли? Как она почти полностью меняет людей. От чего одним она приносит страдание, мучение, стенание в темноте с холодным ветром полным одиночества, другим - дарит крылья, делая их свободными, заставляя их быть лучше чем они есть, иных - сажает в золотую клетку из который уже невозможно выбраться, но есть и такие, кто напротив, сами хотят попасть в нее, она - как болезнь, болезнь все симптомы которой зачастую мы сами себе придумываем.

- Но, что-то я увлекся. Ладно... Пойдем дальше. Вон у перил стоит явно не мало повидавший на своем веку высокий человек в военной форме под распахнутыми полами пальто. Интересно о чем он думает? Возможно – вспоминает как однажды, после очередной проведенной эвакуации к нему подошла маленькая девочка и протянула бумажную звезду.

- Это Вам.

- За что?

- За то, что послезавтра мы все вместе пойдем в зоопарк смотреть обезьян. Говорят - они такие смешные.

Потом было много наград, но самой дорогой оказалось та ...

- Ой, мама! Мам смотри! А почему мы не летаем, как они?

- Ах, эти дети! - думают порой странные взрослые. - Эти маленькие непослушные человеки! - частенько забывая о том, что сами когда-то боялись темноты, потому что знали - она обитаема.

- Интересно, мог ли тогда кто-то из них предположить, что проживут именно такую жизнь. Нет. Конечно, нет. Тогда были совсем другие заботы более интересные и неотложные дела. Надо было срочно посмотреть, что мама так таинственно хранит в своей сумочке, найти сокровища, спрятанные где-то на заднем дворе, или познакомится и обязательно подружится с симпатичным привидением, живущем на старом чердаке. Как же быстро прошло то время, когда простые вещи: вроде цветного стеклышка, обтесанного морской волной или найденной там же красивой большой раковины казались несметными сокровищами, когда на воду пускались осенние листья и тут же превращались в разные корабли, и отправлялись в дальние плаванья, а еще мы твердо знали, что там, за горизонтам кончается мир и начинается другой ...

- Ммм… да... А вот и пристань! За ней виднеются скрытые еще утренним туманом дома. Интересно, что мне расскажет этот город? ...

 



... Сойдя, наконец, с шаткой палубы, пройдя пристань и оказавшись на набережной, люди расходились: одни – тут же растворялись в глубине узких улиц, другие - медленно шли по вымощенной булыжником старой набережной, оканчивающейся береговой линией, казавшейся белой лентой, спокойно лежащей меж «диким миром» и «цивилизацией», по одной стороне омываемой волнами, по другой – начинался город.

Город - со всеми своими проблемами и недостатками. Город - с его тихими переулками, обшарпанными дверьми и подпевающими ветру ставнями, от которых веяло стариной и множеством нерассказанных историй.

Город - где вечерами загорались огни, словно кто-то взял и зажег тысячи разноцветных фонариков просто так .

Когда идешь по улицам, окутавших тебя в свои сиреневые полусумерки и смотришь в их удивительно теплый мерцающий свет, то чувствуешь себя как-то зябко и одиноко от того, что начинаешь понимать, что каждый такой огонек - это своя жизнь, своя история, своя судьба так непохожая ни на одну другую.

Город, где за его потускневшими от времени стенами царила жизнь - такая разная, полная соблазнов и цветов, музыки и тишины, огорчений и маленьких радостей, вся суета, которой скрывалась за внешним спокойствием, обыденной повседневностью.

Город - крыши которого упирались в небо, из-за облаков казавшегося почти белым, сливавшимся с песком и разделяемого узкой полосой темно синего моря.

На таком фоне город был, словно вымершим и только где-то лениво лаяла собака, пытаясь оправдать цель своего существования.

И, наконец, город - в котором жили люди, простые, обыкновенные люди. Город – где они встречались и расходились, любили и ненавидели, грустили и веселились до упаду под оглушительную музыку, скрывая лица за красочными масками, обнажая свою истинную суть, а потом сидя в кресле перед своим домом спокойно наблюдая за идущей мимо, подхваченной единой системой толпой людей.

Город - на улицах которого неожиданно под дождем сталкиваются взглядом два человека и время будто останавливается для них, и вот назначено свидание на то время, когда весь горизонт озаряется всеми цветами радуги, у старенького кинотеатра, со стен которого смотрят любимые герои и великие звезды, а уже под утро стоят на мокром перроне под большими круглыми часами, безжалостно точно отмеряющими когда прозвучит последний и самый длинный гудок - соединяя одних и разделяя других, возможно навсегда.

И конечно же, как в любом другом городе, здесь можно было потеряться в том огромном красочном разнообразии витрин, вывесок, объявлений, всячески привлекающих внимание прохожих, предлагая им всевозможные виды услуг: тут была и парикмахерская, в коей могли придать достойный вид любой, даже самой запущенной голове; и швейное ателье, удобно расположившееся рядом с обувной мастерской, рекомендовало своим клиентам все только по самой последней моде; была тут и бакалейная лавка; и цветочный магазин, откуда распространялось дивное благоухание цветущих трав; чуть подальше находилась булочная, где всегда пахло свежей выпечкой и пирожными, обязательно подаваемыми с чашкой ароматного черного напитка в крохотном кафе на углу; из овощной лавки крепко пахло чесноком, луком, подвешенным где-то под потолком, перцем, сельдереем, базиликом, кензой, ну и другими пряностями, различными приправами, овощами и фруктами, разложенными на прилавке; из мясной лавки доносился звук разделываемого мяса; а с пристани сильно пахло свежей рыбой, еще утром выловленной местными рыбаками и там, среди прочих звуков было слышно, как стучат колеса по мостовой - это в тележках ее развозили по прилавкам, закусочным, ресторанам и прочим кухням еще за долго до того как там перевернут табличку «Закрыто».

И если зайти в любое подобное заведение, куда заходили люди самого разного сорта, в основном чтобы хорошо поесть, обсудить последние сводки из утренних газет, городские новости, сплетни, посидеть в сторонке за полупустым столиком, в шумной теплой компании с бутылкой старого доброго вина или просто побыть среди людей, пускай незнакомых, но людей, глядя в пустоту и слушая посторонние разговоры.

Ну, так вот, если зайти в подобное заведение, являющееся непременным атрибутом каждого уважающего себя даже самого маленького городка, где вам, почти наверняка, удастся услышать одну из тех удивительных истории, которая, будучи в хорошем расположении духа, рассказывается самим хозяином, заверяющего всех в том, что эта чистая правда, в последствии становящиеся что-то вроде местных легенд.

 



Такой была и таверна, выстроенная из камня примерно лет сто-сто пятьдесят назад, она спокойно стояла на набережной, в стороне от основного города, со столь необычно большими окнами, которые смотрели на туманный город и лазурную кромку прибоя, с задернутыми темно красными шторами, создававшими внутри уютный полумрак, где из углов слышались ленивые разговоры под сонное жужжание мух, клубы медленно ползущего табачного дыма причудливо переплетались с пьяным ароматом, доходившего из холодного погреба, где аккуратно разложенными на полках хранились вина с солидным сроком выдержки, а еще, оттуда аппетитно пахло различными колбасными, копчеными изделиями, мясными рулетами, овощными соусами и прочими заготовками, с кухни также доносилось шкворчанье масла, бурление чего-то кипящего под густым облаком пара над плитой, где готовилось все, что только можно было приготовить на любой вкус.

В приближении обеденного времени места за столиками стали заполнятся, воздух наполнился шумной суетой, скрипом отодвигаемых стульев, звоном посуды, разносимой официантами, благоуханием духов, источаемых представительницами слабого пола, нетерпеливо теребивших свои сумочки и дорогих одеколонов от сопровождавших их лиц, гулом голосов, разных разговоров и сквозь него...