Питер – мой незакрытый гештальт, видимо. Сорок лет назад нас, шестиклассников, возили сюда на экскурсию. Строем. Зимой. Меня, уснувшего в электричке, наказали и оставили в общежитии, не пустили в Русский музей. Было обидно. Да и трех рублей, врученных родителями, не хватило ни на что.

С тех пор я хотел сюда приехать.

 

***

 

Я лежал животом на булыжнике Дворцовой площади. Ногами к Александрийской колонне, головой к Зимнему. Не эпатажа для, а чтобы поймать в видоискатель фотокамеры очередной вид города. С проросшей между булыжниками травкой на переднем плане.

 

Камень дружелюбно грел мой живот. А я все пытался понять этот город, Санкт-Петербург. Постичь его сущность.

Кстати, очень трудно постигать сущность, когда тебе не загадывают никаких загадок. Вот, смотри, город весь как на ладони: каналы, дворцы, памятники.

 

И все же что-то... Что-то же есть. То, за чем сюда едут и летят. И ходят за экскурсоводами толпой с открытыми ртами.

Все время кажется, что впереди, там, за углом – самое интересное. Так и есть. Но опять кажется, и ты идешь опять вперед, вдоль каналов и набережных, переходишь мосты, заглядываешь во дворы.

Двор во дворе и снова дворик во дворике, как матрешка. Здесь, внутри – деревья, кусты и травы. На улицах зелени нет, они сделаны из камня. По этим каменным плоскостям между каменными вертикалями идешь, идешь – и будто стоишь на месте. Очень все далеко и большое.

 

***

 

Петергоф – место во всех отношениях замечательное и красивое. Но слишком описанное, растиражированное на открытках с золотом и струями. Зато рядом море, побережье Балтики. Вода у берега прогрета, босым ногам тепло.

Еще понравилось гулять вдоль канала Грибоедова. Уютно, тихо, вода, мостики камерные, запах реки. Ощущение дачного почему-то покоя и отдыха.

 

***

 

Белые ночи... Почему их так назвали – не понимаю. Это не белая ночь, а ее отсутствие. В полночь еще светит солнце. Оно уже почти ушло за горизонт, но светит и даже греет.

 

Тот, кто первым сказал «Белая ночь», был романтиком и поэтом. Просто время спать, но свет не выключают. Тогда не будем спать – будем гулять. И все приезжие гуляют, смотрят на город. А местные, кто не спит, смотрят на приезжих.

 

***

 

И все-таки я постиг сущность города. Ту, которую способен постичь именно я, потому что у каждого она своя. Санкт-Петербург – торжество заданной гармонии над природной беспорядочностью. Смысла над хаосом. Пространство в этом месте нарезали на дома, нарубили на каналы, раскатали на набережные и проспекты, выложили площадями. Организовали, одним словом.

 

А суровая северная природа здесь побеждена, чего вообще-то не бывает. Лишь ветрами, дождями да белыми ночами она и проявляется. Ну еще редкими наводнениями.

 

Не очень я дотошный приезжий. Мне неинтересны точные даты, названия, имена, метры и килограммы. Я – зевака и гуляка. Но кожей лица чувствую исходящую от зданий энергию. Это энергетика архитекторов, скульпторов и художников. Сквозь подошвы кроссовок ощущаю тепло строителей этих проспектов и площадей. Энергии осмысленности и порядка, триста лет назад затраченной на дизайн города, хватает до сих пор.

 

Можно посчитать, сколько полегло людей, осушивших когда-то болота и создавших Санкт-Петербург. Можно подсчитать вложенные в эти великолепия средства. Но кому это интересно? Передо мной царит главное: результат. Результат любых усилий – всегда главное. Цель не оправдывает средства, она их просто не замечает.

 

Я понимаю, что, живя посреди такого результата, можно было спокойно вызвать обидчика на дуэль. С улыбкой встать под пулю. Потому что вещи более важные, чем мимолетная жизнь – это честь и достоинство. Гордый город Санкт-Петербург напомнил мне, что они когда-то были.

 

***

 

Меня чуть не затоптала группа пожилых немцев. А питерцы ни разу не отказались ответить, как пройти. Ни разу не толкнули. Не влезли передо мной без очереди. Ни разу не видел в вагонах метро попрошаек и бродячих торговцев пластырем. Хотя нищих и пьяных бомжей хватает... Наверное, просто повезло.

 

***

 

А в Русский музей я так и не пошел, о чем не жалею.