Глава 12. Рождение идеи сенсационного репортажа

 

Через два часа метания дротиков и скуки Оптимистову пришла в голову еще одна идея. Он решил связаться с «эротической звездой» городка Евгением Трифоновым, двадцати четырех лет от роду, работающим конюхом на близлежащей конеферме. Кличка у парня была «Красавчик». Волосы цвета вороного крыла, кучерявый, невысокого роста. Пышущий здоровьем молодой человек самогоном не увлекался, впрочем, как и водкой, а больше всего любил он на этом свете лошадей, женщин и хорошо покушать. Лицо его, повадки, и даже темперамент носили явный отпечаток присутствия цыганских кровей. Взгляд его буквально гипнотизировал женщин, начиная с местного начальства из представителей слабого пола и до простых уборщиц. Фамилию он носил русскую, мама его была русской, а вот с папаней вышла неопределенность: папаша-то, конечно, существовал, но где его носит не знала и мама Евгения – Мария Трифонова. Итак, конюх любил женщин, лошадей и поесть и в этих трех направлениях старался ни в чем себе не отказывать. Относительно лошадей, Евгений умел с ними обращаться, был хорошим наездником и, как говорили некоторые, даже разговаривал с ними. Следует признать, что и лошади платили ему той же монетой – они его любили, слушались, и, возможно, тоже разговаривали с парнем на своем зверином языке. Примерно такие же отношения у него складывались с женской частью общества. Он регулярно лазил через окна, входил в двери, через лазы чердаков и подвалов к своим многочисленным возлюбленным, приглашал их на сеновалы, в поле, на конюшню, кататься на лошадях и, вообще, был затейником в плане любви. Именно женщины же удовлетворяли еще одну любовь цыганского отпрыска – к вкусной и здоровой пище. Они потчевали «Красавчика» самыми свежими продуктами, готовили самые вкусные блюда, на которые были способны, часто вкуснее, чем для своих законных мужей. Последние же, в отличие от своих суженых, не питали теплых чувств к конюху, о чем говорили периодически появляющиеся на красивом лице парня фингалы .

 

Евгений Трифонов становился иногда героем репортажей в газете «Светлый путь». Он воспринимал это с довольством, расценивал их как своеобразную рекламу себе и своим похождениям. Эти репортажи делали из него необычного конюха, а личность выделяющуюся, нестандартную. В материалах, где главным героем становился Трифонов, указывалось где, когда, в какое окно и, самое главное, к кому, был замечен влезающий цыган. Женщины оставляли для него окна специально незапертыми в оговоренное время. Иногда конюха ловили мужья, и тогда заметки о похождения «Красавчика» приобретали особую пикантность. Мужики устраивали время от времени так называемые «засады» на любвеобильного Трифонова. А однажды, он был заловлен по всем канонам спецопераций и силовых захватов преступного элемента, ибо он, возомнил себя уж совсем птицей высокого полета, и влез сначала в спальню заместителя мэра по вопросам культуры, а потом, к заместителю начальника городского РУВД по работе с несовершеннолетними - майору Никите Богатыреву. Последний, еще недавно был обычным участковым, но уже тогда его побаивались и уважали. Ростом под два метра, восемь лет назад отслуживший в морской пехоте, косая сажень в плечах и квадратное лицо типа «кирпич». Совсем недавно его повысили в должности. И вот пока Никита гонялся за малолетними преступниками, в окно их спальни, где была лишь супруга Мария Богатырева, впорхнула «эротическая звезда» городка Евгений Трифонов. Первые три визита молодого человека цыганских кровей в дом милиционера остались никем незамеченными, но вскоре Богатырев профессиональным взглядом разглядел некоторые следы пребывания постороннего мужчины в доме. Соответственно, Никита стал задавать вопросы, типа, с кем встречалась, как провела день его верная супруга, кто приходил к ней в гости и к кому наведывалась она сама. Марина выкручивалась, как могла, но милиционер быстро определил многочисленные нестыковки в ее объяснениях, а то и откровенные ляпы. Бывший морпех решил взять таинственного соперника, так сказать, с поличным. Сообщив суженой, что уезжает на курсы повышения квалификации в районный центр на два дня, подозрительный муж спрятался с армейским биноклем на чердаке амбара для хранения списанной техники. Он не просто там спрятался, но предпринял меры конспирации, такие, как его учили в армии, а потом в милиции. Ангар быть выбран местом дозора неслучайно: несмотря на удаленность от дома майора, сквозь мощную оптику армейского бинокля отлично просматривались все подступы к их с женой жилью, прежде всего, тыловые стены, два сарая и окна. Улица, что вела к калитке, также была как на ладони. Так что, хотя парадный вход наблюдатель и не лицезрел, но он видел всех, кто идет по этой улице с обеих сторон.

 

Евгений Трифонов, с присущей ему горячностью, долго ждать не стал. Сразу же после получения сообщения от Марии Богатыревой о том, что ее муж отбывает на курсы повышения квалификации в район, Евгений полез в окно Марии с намерением также повысить свою квалификацию, а заодно и квалификацию супруги командированного мужчины. Правда, в интимном плане. Оба любовника и не подозревали, что за ними ведет слежку человек, хорошо обученный этому делу. Завидев крадущегося к тыловому окну миниатюрного брюнета, Богатырев сразу же признал в этом молодом парне своего цыганского соперника, а когда «пятая» точка Трифонова исчезла в проеме его же с женой окна спальни, наблюдатель стал аккуратно слезать с чердака амбара. Он пробрался в свой дом через сарай, где имелось окно непосредственно в дом, и накрыл сладкую парочку прямо на супружеском ложе. Богатырев был человеком веселым, поэтому, он предварительно надел на голову маску группы захвата с прорезями для глаз и дыхания, взял в руки муляж пистолета. Когда он в таком виде гаркнул своим зычным голосом на всю спальню «Всем стоять! Милиция! Руки за голову!», то и его супруга, и ее молодой любовник, с готовностью подчинились приказу. Причем первым в ответ пролепетал фразу «Я здесь чисто случайно! Я хороший!» именно Трифонов. Марина же со страхом в голосе после добавила свою версию: «Я его не знаю!». Но эти фразы казались смешными, учитывая, что парочка обнажилась и лежала в одной постели. Только спустя минуту Марина Богатырева наморщила свой лобик и неуверенно, но и с ужасом спросила человека в маске и с оружием:

-Никитушка, это ты?

 

«Никитушка», как ни странно, не стал «портить лицо и пересчитывать ребра» своему сопернику, а просто взял того и выкинул на улицу в чем мать родила, приказал бежать отсюда, пока «я тебе башку не отстрелил», и «эротическая звезда» городка, рванул из дома морпеха на всех парах. Он пытался прятаться за сараи, схоронится в кустах, прикинуться деревом и слиться с ним в единое целое. Но от народных масс не спрячешься, особенно, если сам рогоносец сделал несколько звонков по сотовому, и объявил об открытии на улицах городка шоу «Голые и смешные». Таким образом, большое количество народа высыпало на улицу. Кто просто хотел посмотреть на местного Казанову без одежд, другие, у кого были фотоаппараты, брали их с собой, и, конечно, более зажиточные вооружились видеокамерами. Ничем неприкрытый зад любвеобильного молодого человека, кроме большого лопуха, снимали на видео, фото, да и просто запечатлевали в памяти многочисленные преследователи «клубнички». Денег на звонки по сотовым телефонам в тот момент не жалели: каждый находил нужным сообщить кому-нибудь из знакомых об этом зрелище. Было сделано немало фотографий и видеозаписей бегущего, в чем мать родила, цыганского отпрыска. Часть этих фото и попали потом в газету «Светлый путь».

 

Богатырев потребовал развода с женой. Более того, опозоренный в своих чувствах, он решил предать позору «неверную блудницу» перед как можно большим количеством людей. Рогоносец сам позвонил в газету, сам договорился о встрече с главным редактором и дал тому интервью, где рассказал, как он «накрыл» любовников, как он доверял раньше супруге и как теперь ему стыдно с ней показываться на людях. Поведал, как он выгнал ее любовника без трусов на улицу, как он разочарован в любви и семейной жизни. Люди его поддерживали, а Марину дружно осуждали и называли неприличными словами. Ведь Богатырев был очень заметным и статным мужчиной, завидным женихом и мужем по местным меркам, а жена все равно его обманула. Правда, Богатырев, в отличие от цыганского потомка, не умел красиво говорить комплименты, не особо умел восхищаться талантами жены, даже просто кулинарными, не умел играть на гитаре и проникновенно петь, не знал лиричных стихов и не умел делать массаж. Зато это хорошо умел делать Евгений Трифонов. Итак, его фотографии в обнаженном виде попали на главную страницу газеты «Светлый путь», с пояснениями, от кого, в котором часу, каким маршрутом убегал герой-любовник от праведного гнева оскорбленного мужа и добропорядочных жителей городка. Материал имел большой успех и Оптимистов потом сам нашел молодого человека, предложил ему дополнительный доход и рекламную поддержку. Схема была проста: Трифонов влезал в очередное окно, а штатный фотограф газеты Базыкин, якобы случайно, проходя мимо, запечатлевал на фотокамеру этот момент. Если ловелас вдруг попадал в засаду со стороны какого-нибудь неглупого мужа и получал за это тумаков, то его фотография с подбитым глазом или лицом в кровоподтеках также красовалось на страницах газеты. Такие изображения пользовались особой популярностью. Это было взаимовыгодное сотрудничество. Сам Трифонов охотно шел на контакт, так как справедливо считал, что статьи в газете, его портреты, служат отличным рекламным ходом для него самого, делает его личность загадочной и неповторимой, не похожей на других. К тому же редакция выплачивала иногда еще и гонорары. Пусть небольшие деньги, но и не мизерные.

 

Оптимистов использовал ход с «эротической звездой» нечасто, выдавал небольшими порциями, так как публику очень легко перекормить одним и тем же блюдом на протяжении продолжительного времени. Но сейчас главному редактору нужен был материал, и он предложил Трифонову очередную «халтуру». К удивлению, конюх, на сей раз, отказался от работы, заявив, что он смотрит чемпионат мира по футболу, так же как и множество мужиков в городке. Смотрят, сидя у себя дома перед телевизорами, со своими детьми, женами, тещами и бабушками. Это означает, что получение усиленных тумаков, не просто за любовные дела, но и за прерывания просмотра футбольных баталий, весьма и весьма вероятно. Газетчик, даже не особо удивился отказу «эротической звезды», и продолжил метание дротиков в темный круг игры «дартс». Уныние нарастало в его мироощущении. «Клубничный» вариант тоже не складывался.

 

Еще через час главный редактор позвонил Павлу Сергеевичу Веселушкину, директору местного кладбища. Когда тот поднял трубку, Оптимистов поздоровался с главным по захоронениям и сам спросил:

-Павел Сергеевич! А вы тоже, наверное, футбол смотрите?

-Смотрю. Сейчас Швейцария – Испания играют.

-Знаю, знаю, Павел Сергеевич! Поэтому, не буду отвлекать вас особо от этого захватывающего зрелища, но ответьте мне на вопрос: у вас свежих покойников, часом, не завалялось?

-Свежих? Последнего уже пять дней назад закопали.

-А ваши сторожа, Митрич и Прокопыч, не видели, случайно, как в прошлые разы, ходячих покойников на кладбище, или летающих тарелок?

-Нет. Во всяком случае, мне они ничего в последнее время о подобном не сообщали.

-А у них интервью можно взять или они опять в стельку?

-Они уже неделю дома сидят, трезвые, футбол смотрят.

-Понятно! Значит, навряд ли мертвецов ходячих видели, не говоря уже об инопланетянах! – как-то спокойно констатировал газетчик.- Приятного просмотра, Павел Сергеевич! Не смею вас больше задерживать!

-Привет прессе! – попрощался в свою очередь главный по мертвецам. – И смотрите футбол!

Оптимистов услышал в трубке короткие гудки. «Мертвецы и те, видимо, за чемпионатом следят! Как будто им есть дело до того, кто выиграл, а кто проиграл! Мертвец он и есть мертвец, будь он хоть бразилец, хоть итальянец!»- лениво размышлял Михаил. «Хотя, наши репортажи с городского кладбища, где сторожа Митрич и Прокопыч ночами видели ходячих мертвецов, и о которых они наперебой рассказывали в интервью, пользовались успехом у читателей. Потом звонили, читатели присылали письма и тоже подтверждали, что по городку иногда расхаживают живые скелеты и несвежие покойники».

-Итак! С мертвецами облом, с живыми тоже! – выдохнул горестно главный редактор, - кто тогда у нас остается?

Мужчина сосредоточенно думал, постукивая точилкой для карандашей о рабочий стол.

На двадцать третий по счету удар он сам же себе и ответил на вслух заданный вопрос:

-Значит, остались в наличии промежуточные варианты. То есть не особо живые, но и не особо мертвые.

Еще через двадцать ударов он продолжил мысль.

-Значит, пришло время молодых сил! Молодым везде у нас дорога, молодым везде у нас почет! Им и карты в руки! А еще лучше, громкоговоритель!

 

Оптимистов нажал три цифры на телефоне и соединился по внутренней связи с молодым выпускником факультета журналистики МГУ Семеном Логиновым. Главный редактор помнил, какой боевой молодой кадр пришел к нему в редакцию. Этот парень хотел добывать репортажи, прыгать с парашютом, нырять на морские глубины и снимать кадры спасения людей с затонувших подводных лодок, освещать фонариком своды пещер и разгадывать для читателей тайны их фресок. Он желал быть в гуще событий. Недавний еще студент не раз повторял, что любит творчество журналиста и любит творить. Оптимистов, услышав звонкий, бодрый голос молодого специалиста, спросил:

-Семен! Это Оптимистов. Скажи, ты еще готов к творчеству, готов к созданию репортажа ценой возможной боли и неудобств?

-Творить? Конечно, конечно! Я готов! Есть редакционное задание?

-Есть!

-Отлично! Я весь во внимании!

-Значит так, Семен. Слушай и записывай, что тебе потребуется. В крайнем черном шкафу, в папке с надписью «Вампиры, вурдалаки, оборотни» возьми фотографию оборотня. Там, где он склонился над трупом девочки, и с его клыком капает кровь. Он еще весь светящийся там. Найдешь по пометке «добыча оборотня», по-моему. Записал?

-Записал. А зачем это мне?

-Давай договоримся! Сейчас ты слушаешь инструкции! Вопросы только по инструкции и все. Договорились?

-Конечно, шеф. Я записываю.

-Далее. Позвонишь на нашу радиостанцию местную. Телефон в справочнике. Попросишь Олега Ракетова. Он мой друг. Скажешь – от меня, и попросишь его скинуть на мою электронную почту файл аудио записи обычного детского плача.

-Какой должен быть плач?

-Самый обычный! Только без посторонних звуков! Чисто плач ребенка. Понял?

-Понял. Обычный плач ребенка без посторонних шумов. Получить у Олега Ракетова на нашей радиостанции.

-Далее. Тебе потребуется дождевик. Знаешь, такой, прозрачный, из пленки его еще делают. Легкий. Ты его купишь.

-У меня есть такой. Дома. Не надо покупать.

-Отлично. Далее. В кассе возьмешь пятьсот рублей, скажешь, я распорядился. Купишь себе бутылку, нет, лучше две, приличной водки и закуски под нее. Тебе ее придется пить одному, так как холодно ночью.

-Работа будет ночью?

-Да. Поспать тебе сегодня, скорее всего, не получится. При удачном выполнении задания пару отгулов дам, отоспишься. Задание у тебя будет мистическим, непростым. Итак, ночь. Прикинь, соответственно, как потеплее одеться. Дождевик возьми обязательно. Не зонт, а именно дождевик.

-Понял. Записал.

-На складе получи громкоговоритель у Клавдии Семеновны. Проверь, чтобы батарейки работали, и чтобы аппарат был исправен. Если батарейкам хана, пойди и купи, проверь работоспособность. Звук должен быть громким, чистым.

-Сделаю. Что еще?

-Ну, Семен, подготовь все это, и ко мне в кабинет на инструктаж подробный. Скажи, я тебя заинтриговал, мой молодой друг?

-Очень! – искренне ответил Логинов. – Мне уже интересно!

-Итак, все готовишь и ко мне. Начали работать! – приказал Оптимистов и положил трубку на рычаг.

 

ГЛАВА 13. Теперь ты настоящий репортер!

 

Остап Семигин смотрел матч Камерун - Мексика и клевал носом. Пиво закончилось, время было уже далеко за полночь, да и матч уже подходил к концу. Жена Люда уже давно посапывала в своей постели. Сынишка Иван и маленькая доченька Олесенька мирно спали в своих кроватках. Остап взял в руки бутылочку с пивом опрокинул ее горлышком себе в рот. Бутылка выдала последний глоток пенного напитка в горло мужика и издала прощальный булькающий звук, тот звук подействовал совсем усыпляюще на любителя футбола, но вот следующий заставил его пригнуть голову и расширить слипающиеся глаза. Мурашки побежали по расслабленной спине Семигина. Где-то недалеко, со стороны леса необычайно четкий и весьма громкий вой прорезал ночную тишину. Так воют волки. Но этот был особенным. Сквозь волчий вой прорырезывались человеческие стоны, иногда детский плач, а иногда ужасающий душу хохот. Все эти звуки были столь отчетливы, что первыми проснулись Иван с Олесенькой, а за ними с ужасом на лице поднялась на локтях на кровати жена Люба. Остап и сам моментально протрезвел и все его тело, и мозг превратились в единый слуховой орган. Смесь волчьего воя с человеческим смехом и детским плачем они слышали впервые. Семигин заставил себя встать с кресла и подойти к окну. Он отодвинул занавеску и увидел, что почти во всех окрестных домах зажегся свет. Собаки исходили истошным лаем и скулежом от испытываемого страха и неизвестности перед столь страшным врагом, как волко-человек, что находился где-то на окраине лесного массива.

-Так может только оборотень выть! – громко прошептал сын Иван, и маленькая Олеся со слезами зарылась в свою подушку.

-Ребеночка, что-ли, он поймал? - со страхом в голосе спросила Любка.

-Нечистая! – согласился муж, – Надо бы ребеночка попробовать отбить у оборотня! Может быть, малец еще живой, слышишь его надрывный плач!

-Не ходи один на выручку, Остапушка! Не ходи! – взмолилась супруга

 

В этот момент зазвонил сотовый телефон. Хозяин дома взял трубку. Это звонил сосед Артем Пустовалов, механизатор, настоящий русский богатырь.

-Артем! Ага! Как тут такое не услышишь! – говорил в трубку Остап.- Я тоже так думаю! Выручать надо обязательно. Я уже одеваюсь! Ты звони Фролу, Смолякову, Резвану. А я свяжусь со Стилетом, Макарычем и охотником. Договорились! Отлично! До встречи у «Радости»!

В эту ночь операторы сотовой связи с удивлением обнаружили значительную активность абонентов в районе одного городка поселкового типа в обычную ночь буднего дня. Как правило, в это время проходило лишь несколько звонков, но сейчас же их число возросло в сотни раз.

-В этом поселке, городке, явно что-то происходит! – прошептал оператор Мегафона по области Егор Баринов, глядя на график активности абонентов на мониторе. Следует заметить, что Баринов был совершенно прав.

 

Десятки мужиков, вооруженных вилами, ружьями, топорами, веревками собрались у сельского минимаркета «Радость», но собрались они не для того чтобы идти за покупками в привычный магазин. Черноту ночи прорезали десятки мощных и не очень столпов света, исходящих от ручных фонарей. Небольшая армия из истребителей оборотней двинулась молча в сторону леса.

Семен Логинов сидел на раскладном стульчике в лесу. Ему самому было очень страшно. Он усиленно прикладывался к бутылке с водкой, спешно закусывал нарезанной кровавой колбасой из конины и заедал все это шоколадкой «Аленка». Молодой человек любил шоколад с детства, и закусывать горькую водку сладким шоколадом показалось ему очень удачной мыслью. Логинов не смотрел по сторонам, а совершал последовательные действия, согласно инструкции Оптимистова. Он выл по-волчьи в громкоговоритель, потом отхлебывал водки, закусывал колбасой. Жующие звуки также передавались громкоговорителем на всю округу. После этого он нажимал воспроизведение на диктофоне редакции, где был записан детский плач. Далее он истерично и коротко хохотал, леденящим душу смехом. Динамик диктофона он также подносил к громкоговорителю, и получалась странная и жуткая смесь, что разрезала ночную тишину городка. Волчий вой, звуки жевания, истеричный человеческий смех, истошный детский плач и опять этот жуткий волчий вой.

 

От возможного дождя молодой журналист запасся дождевиком. Он сразу надел его на себя согласно инструкции своего начальника. Защищая уши от ночного холодного ветра, накинул капюшон на голову. В свете луны дождевик блестел и переливался. Семен опрокинул еще четверть стаканчика с сорокаградусной жидкостью, взял в руку кусок кровавой конской колбасы и уже собирался зажевать водку, как вдруг сразу несколько лучей фонарей «вырезали» его силуэт из темноты. От неожиданности парень застыл с полуоткушенным куском мясной гастрономии в во рту. Преследователи же в свете фонарей увидели нечто сгорбленное, блестящее, переливающееся на свету и издающее жуткие хрумкающие звуки.

-Оборотень жертву свою жрет! – прошептал Остап. Мужики вскинули ружья и дали залп в сторону блестящего оборотня. Ствол небольшого дерева, что росло рядом со стульчиком Семена, разлетелся в щепки. Журналист на сей раз издал действительно нечеловеческий вой ужаса, впихнул громкоговоритель в рюкзак, схватил стульчик и припустил в лес, как ошпаренный заяц. Мужики через минуту уже были на месте стоянки журналиста. Они молча осматривали в свете фонарей следы пребывания нечистой силы. «Нечистая доедала здесь свою жертву», - думали мужики,- «От жертвы остались только маленькие, можно сказать микроскопические, окровавленные кусочки!».

-Смотрите! – крикнул один из преследователей. – Нечистая наша эта непростая. Ребенка сожрала и водкой запивала! Да еще шоколадкой «Аленка» закусывала!

-Видимо и ребенка поймала похожего на фотографию в платочке девочки с обертки «Аленки»,- высказался еще один мужик.

-А может, это кто-то из людей отдыхал недавно? Сколько этих бутылок и оберток по нашим лесам разброшено! – предположил Артем Пустовалов.

Остап подошел к пустой таре из-под «Столичной», и понюхал горлышко.

-Свежаком пахнет, - заключил он.

– Дело ясное, что дело темное! – сказал бородатый мужик с двустволкой. На то она и нечистая, чтобы загадки нам загадывать! Нельзя этого оборотня отпускать! Видите, какие окровавленные кусочки от дитя он оставил? А ведь ребенок истошно кричал! В любой момент эта зверюга наших детей отлавливать начнет! Нельзя его отпускать! Будем преследовать нечистую, пока не настигнем и не уничтожим!

 

Мужики закивали головами и двинулись в ту сторону, куда скрылся предполагаемый оборотень в блестящем одеянии.

 

Логинов прекратил бег и остановился перед водной преградой. Лунные блики играли на поверхности черной медленно текущей реки. Он запыхался и присел на корточки. Какое-то время ему потребовалось на восстановление сердечного ритма и успокоения дыхания. Он вновь стал на ноги и обернулся. То, что он увидел, заставило его вздрогнуть. Десятки фонарей, а значит и преследователей с ружьями, топорами, вилами шли полукругом по его следам. Молодой журналист с ужасом подумал, какую цену ему, возможно, придется заплатить за добывание репортажа. Идущие по его следу разъяренные охотники явно не собирались угощать его пирожками с мясом и капустой, не собирались наливать водки и похлопывать дружески по плечу. Они, наверняка, приняли его за оборотня или вурдалака. «Насколько же сильны эти древние страхи в людях! На дворе двадцать первый век, а они всерьез идут ловить Нечистую!» - мысленно осерчал преследуемый. Семен посмотрел вверх по течению реки. Идти туда было опасно, ибо преследователей было гораздо больше, а он уже и так устал от бега, от ночного сидения с громкоговорителем, от страха перед зловещим ночным лесом с его мистическим звуками, наконец. «Охотников много и они меня настигнут!» - пронеслась мысль. Тогда он перевел взгляд вниз по течению, там он увидел, что все пространство поросло тростником. Значит, там болото. Пускать пузыри совместно с болотными газами он естественно, не желал. Тогда он осмотрел пространство позади себя. Линия из столпов света ночных фонарей неумолимо приближалась. Логинов вновь взглянул на лунную дорожку на поверхности воды, потер рукой подзамерзшие уши, решительно швырнул стульчик и рюкзак в воду. Он стал свободен от груза и таким свободным шагнул в холодную воду реки. Плавал он хорошо с детства, а в институте даже занял призовое место в соревнованиях по плаванию.

 

- Поздравляю тебя Семен с боевым крещением! – Оптимистов стоял перед койкой Логинова в городской больнице.

-Ты у нас молодец, настоящий газетчик! – похвалила со своей стороны Полина Алексеевна, корректор газеты.– Это тебе от меня лично, – она положила небольшой букет гвоздик на кровать

-А я тебе коньячок принес, он тепло дает, кровь разгоняет. А тебе и тепла-то, наверняка, не хватает после ледяной воды в речке,- сострил главный редактор.

Логинов поморщился и зарычал

-А я тебе меду еще с вареньем принесла! – приняла эстафету корректор,– И лимона. Будешь теперь чай пить с вареньем, лимоном закусывать. Меда и лимона, главное, побольше кушай. В лимоне витаминов много, в меде их вообще полно, а они тебе сейчас очень нужны! – заботливо разъясняла женщина.

-Как ты себя сейчас чувствуешь? – спросил Оптимистов своего подчиненного.

Подчиненный лежал на спине, через катетер в кровь поступала смесь микроэлементов, антибиотиков, витаминов и питательных веществ. Дело в том, что после заплыва в холодной воде ночной реки Логинов подхватил воспаление легких и потерял голос. Горло болело постоянно, дышать было нелегко. Поэтому на вопрос как он себя чувствует молодой человек смог только промычать что-то нечленораздельное.

-Ну и хорошо, что ты себя хорошо чувствуешь! – так расценил мычание главный редактор, – Я рад слышать в твоем голосе нотки оптимизма. Логинов расширил глаза от удивления, но ответить ничего не смог.

-А мы сейчас немного коньячку с Полиной Алексеевной за твое здоровье выпьем. Я надеюсь, ты не возражаешь?

Семен покачал головой и поморщился от боли. Каждое движение головы причиняло нестерпимую боль в шейных позвонках и горле, а главный редактор тем временем вытащил из пакета бутылку коньяка «Белый аист», одноразовые стаканчики и желтый, пухлый лимон. Цитрусовый он нарезал тоненькими дольками на белоснежном листе офисной бумаги, предусмотрительно захваченной из редакции. Оптимистов и Полина Алексеевна присели возле кровати больного. Михаил потрогал шланг капельницы и, как знающий человек, выдал фразу: «Витаминчики - это хорошо!». И вдруг предложил Семену:

-Слушай, Сеня, а давай-ка мы пока с моей коллегой Полиной Алексеевной выпьем за твое здоровье и за твой добытый репортаж. Ты не против?

 

Семен лишь с удивлением наблюдал за действиями своего работодателя. Работодатель открыл бутылку коньяка, плеснул две изрядные порции в два из них, в третий чисто символически налил на донышко. Эту малую дозу он поставил в изголовье кровати Логинова и сказал:

-Ну, брат, тебе-то, наверное, и нельзя! Но, надеюсь, мысленно ты с нами!

Оба гостя палаты опустошили свою посуду, подняв предварительно тост за газету «Светлый путь». Оба, как по команде, взяли в руки по ломтику лимона и с удовольствием закусили цитрусовым. Семен же продолжал глядеть на гостей, лежа под капельницей и удивляться своим выпивающим коллегам.

-А теперь за Семена Логинова! Молодую звезду нашей газеты! За его талант настоящего журналиста! – провозгласила тост Полина Алексеевна.- И за его здоровье! Поправляйся, Семен!- мужчина и женщина вновь с причмокиванием выпили. Постепенно бутылка, принесенная вроде бы как для больного, опустошалась самими же визитерами, а сам больной лишь шмыгал носом, вдыхая ароматы коньяка и цитрусовых.

 

Когда бутылка была уже наполовину выпита, Оптимистов достал из черной кожаной папки газету «Светлый путь» и развернул на титульной странице, показывая ее Логинову Семену. Огромный заголовок прямо под названием «Светлый путь» гласил: «Блестящий оборотень пожирает детей!». Далее следовали изображения оскаливавшегося оборотня, с клыков которого капала кровь. Ниже приводились многочисленные интервью участников погони за Нечистой силой, комментарии местного белого мага о методах борьбы с вурдалаками, вампирами, оборотнями. Сбоку, в увеличенном формате, были помещены фотографии маленьких, окровавленных кусочков мяса. Фото эти были сделаны профессионально, с надеванием специальных увеличительных колец на объектив фотокамеры. Не иначе, как штатный фотограф газеты был наготове, и сделал свою работу хорошо. В этих самых кусочках Логинов узнал ту конскую колбасу, которой он закусывал водку в ночном лесу. Пока же в примечаниях к фотографиям этих обгрызенных им кусков стояла следующая формулировка редакции: «Останки неизвестного происхождения на месте кровавой трапезы оборотня».

-Как видишь, Семен, мы все-таки выпустили газету. И все благодаря тебе, твоему терпению и самоотверженности в нашем нелегком деле! Ты создал этот репортаж, и я его выпустил в печать под твоим именем. На, посмотри на свое имя внизу репортажа! – довольным голосом похвалил своего подчиненного Оптимистов.– Весь тираж на корню раскуплен! Уже пошли заявки от центральных газет с предложениями продать материал для перепечатки в крупнейших газетах России, Украины, Казахстана, Литвы. Также зашевелились представители иностранных СМИ. Это твой материал, твоя победа!

-Это твое, можно сказать, боевое крещение в качестве журналиста! – поддержала начальника Полина Алексеевна,– Теперь тебе можно доверять и более сложные задания, более опасные и холодящие кровь!

 

Семен Логинов, услышав о такой перспективе начал качать головой, попытался попятиться назад, но уперся в стенку больничной койки.

-Ну, благодарить нас потом будешь, когда выздоровеешь!– так понял это движение и жест больного главный редактор, – Давай-ка, Полина Алексеевна, махнем еще по рюмашке за здоровье нашего моржа!

Мужчина взглядом указал женщине на Логинова в кровати.

-Уйти от преследователей через ледяную воду реки! Ночью! Когда десятки разгневанных и, что скрывать, все еще темных и суеверных представителей народных масс, вооруженные до зубов, которые готовы были растерзать, проткнуть вилами, как копну сена или шашлык, порубить на куски топорами или тесками, как в мясном магазине огромный мясник рубит свиные и говяжьи туши! Уйти, когда они были готовы пристрелить тебя, как раненого волка, наш корреспондент,- тут Оптимистов с пафосом повысил голос,- вышел из этой погони победителем! Вот какие люди работают в издании «Светлый путь»! Выпьем же за наши кадры, за молодых и не очень, за нашего фотографа, печатника, даже за нашу уборщицу Софью Степановну! Выпьем за наш боевой и сплоченный коллектив!

В этот момент у тостующего зазвонил телефон. Он прожевал остаток дольки лимона и пьяненько пробасил в трубку:

-Оптимистов на связи!

После небольшой паузы он воскликнул радостно:

-Федька! Куравлев! Здорово, братан! Рад тебя слышать, дружище! Как Москва, как бизнес? Когда приедешь? А-а-, дела…Не, я не могу, газета не отпускает. Мы, вон, недавно репортаж об оборотне опубликовали! Бомба, а не репортаж! Где ты там, в Москве, настоящего оборотня увидишь! То-то же! А у меня здесь – настоящий! Ну, почти настоящий… Да, пью коньяк. С кем с кем, с оборотнем! Вернее, оборотень пить не может – у него ангина дикая! Я пьян? Эх, мало ты ценишь газетчиков нестоличной России! Ладно, согласен, потом переговорим. Ты приезжай в любое время, я тебе всегда рад! Ага. Пока. Алевтине привет и поцелуй от меня, а Артемке скажи, что я ему рыбу огромную поймаю, засушу и привезу в Москву. Пока, Федя, жду!

-Федька Куравлев, мой армейский дружок звонит! В гости зовет! А я не могу: газета не отпускает, - пояснил Оптимистов свои чувства больше самому себе, чем присутствующим и замолчал, что-то грустно обдумывая. В палате установилась тишина. Женщина поерзала на стуле, и решила не затягивать паузу.

-Мужики в своих интервью говорили, что почти загнали оборотня в ловушку!- Полина Алексеевна подняла указательный палец к потолку,– Но ты от них ушел, смело шагнул в сковывающий холод в лунном свете. Ты, Семен, настоящий репортер!

 

Бутылка опустела, глаза у обоих посетителей больничной палаты заблестели. Лимон также был съеден. Лицо Полины Алексеевны стало красным от расширяющего сосуды действия коньяка.

- Нам пора, наш молодой коллега! – встал со стула начальник Семена. – Неотложные репортажи, сенсационные материалы, загадочные случаи и явления ждут внимания со стороны нашего журналистского пера! Нельзя останавливаться! Мы собираем материалы для нового номера газеты! Ты не слыхал, наверное, но в деревне Свияжка по последним оперативным данным есть двое свежих самоубийц! Значит, наш путь лежит туда и, как настоящим репортерам, времени терять нам нельзя! Выздоравливай! Нас ждут большие дела! До встречи коллега и настоящий журналист! – покачиваясь, главный редактор с этими словами стал покидать больничную палату.

-Крепись, сынок! – подбодрила со своей женской стороны лежачего больного Полина Алексеевна,– Ждем тебя свежим, отдохнувшим, здоровым и жизнерадостным!

Женщина медленно почапала вслед за своим начальником. Молодой же журналист лежал на больничном белье и в опустошении хлопал ресницами. Жизнерадостности в своем состоянии на данный момент он не наблюдал.