ИСТОРИЯ ПРО ЛЮБИТЕЛЕЙ ИСТОРИИ

– Вильгельм Завоеватель собрал флот, преимущественно состоящий из конницы.

Что за ерунда! Я невольно оторвалась от «Приключений Гулливера», которые читала под столом во время урока истории, не обращая внимания на скучное изложение милейшей Альбиной Петровной содержания школьного учебника. Наши уроки истории – это самое нудное мероприятие из всей учебной программы. Уже с первых минут занятия на всех учеников наваливалась непреодолимая тоска. Чтобы не уснуть, каждый развлекался на свой лад: рисовал, болтал с соседями, лущил семечки, сплевывая шелуху в парту, - одним словом, прилагался максимум усилий, чтобы не уснуть. Помню, как-то на школьном вечере старшеклассники исполнили частушки примерно такого содержания:

На истории сидим

И в окошечко глядим.

Все сидим и сидим,

И учиться не хотим.

Подобная безобидная шутка вызвала возмущение всего учительского коллектива, вставшего горой за честь родной школы и объединившегося под лозунгом: «Как они посмели!» Уроки истории после этого лучше не стали, так что к ним по-прежнему никто не готовился и скрашивал время в меру своих сил и возможностей.

Естественно, я не была исключением, и слушать еще раз все, что уже и так знала, прочитав учебник по истории Средневековья в начале учебного года, не было ни сил, ни желания. Однако последняя фраза меня доконала. Собственно, сначала я думала, что ослышалась, но Альбина повторила вновь:

– Вильгельм Завоеватель собрал флот, преимущественно состоящий из конницы.

Мысленно пытаюсь представить рыцарей в доспехах, плывущих на конях под парусами через Ла-Манш. Любопытное зрелище! Почему-то в моем воображении кони были огромными и напоминали огнедышащих драконов. Сколько страху они, должно быть, нагнали на англичан! Неудивительно, что те проиграли сражение, вручив англосаксонский трон Нормандцу. Интересно, а какой конь был у него? Неужели Вильгельм прямо так и плыл на коне навстречу славе и власти? Со слов Альбины получается, что именно так, хотя стоит ли ее воспринимать всерьез, если мадам даже в смысл собственных фраз не вслушивается!

Вообще, надо сказать, что лошади – моя слабость, я их обожаю рисовать, используя для этой цели последние листы тетради по истории. К сожалению, удачные рисунки получаются редко. Пока рисую туловище и хвост – еще куда ни шло, но только дело доходит до морды, начинаются проблемы: уши не такие, глаза косят, ноздри не на своем месте. Один только раз хорошая лошадка получилась, но я сдуру решила пририсовать к ней крылья. В результате получился не Пегас, а какое-то несчастное создание – нечто среднее между грифоном и четвероногой курицей. Оказывается, предел совершенству все-таки есть, и надо вовремя остановиться. Вообще, у меня не тетрадь по истории, а целая картинная галерея. Там, кроме лошадей, еще много всего: собаки, кошки, леопарды, голуби. Из всех собак выделяется Мухтар, Мухтик – песик моей подруги Оли, необыкновенно умная дворняжка, умершая в пролом году от воспаления легких. Все, что осталось от него – фотография и этот рисунок.

– Дай посмотреть! – это Малыч проснулся.

Андрюша Малков, отпетый двоечник и лентяй, обладал настолько уникальным зрением, что наша классная, Надежда Михайловна, во время школьного медосмотра всерьез убеждала врачей не подвергать сего субъекта испытанию окулистом, так она наперед знала, что глаза у Малкова по-соколиному зоркие. Андрюша во время контрольных работ умудрялся списывать не у рядом сидящего соседа (как все нормальные люди), но у тех, кто сидел впереди него, а также через два стола на соседнем ряду. Естественно, что от его соколиного взора не укрылись мои художества. Поскольку ответа он не дождался, то, не откладывая в долгий ящик, просто схватил тетрадь.

Ну, Малыч, сейчас ты у меня получишь! Мухтика я тебе ни за что не отдам. Вцепившись в заветную тетрадку, мы тянули ее в обе стороны. Борьба шла с переменным успехом: Малыч изо всех сил треснул меня свободной рукой по голове, а я умудрилась пнуть его под партой так, что Андрюшенька ойкнул. Альбина со своим Нормандцем понятия не имела, что творится у нее под самым носом, иначе не миновать записи в дневнике. В конце концов, победа осталась за мной, правда тетрадь вернулась помятая и с порванной обложкой, но это не страшно. Главное, что портрет Мухтара уцелел, а обложка – дело наживное.

В это время Танька, моя соседка справа, передала записку. Сие послание отправила задушевная подруга Оля, от которой меня отделял целый ряд скучающих бездельников. Мы частенько переписывались на уроках, но для конспирации шифровали тексты в соответствии с правилами, прочитанными год назад в каком-то детском детективе. Согласно правилу, каждой букве русского алфавита соответствовало число – ее порядковый номер (А -1, Б – 2 …).

Только что пришедшее послание гласило: «20 29 17 16 6 6 26 30 19 6 4 16 5 15 55», что в переводе на простой человеческий язык означало: «Ты поедешь сегодня?» Я кивнула и для верности помахала Оле рукой. Смысл сообщения касался только нас двоих и означал, что сегодня вечером ожидается грандиозное мероприятие. Пусть историчка бубнит себе про флот из конницы и прочую чушь, наш интерес к истории от этого не пострадал и подвигнул на решительные действия вне школьной программы.

Прелюдией к началу приключений послужила обычная прогулка по набережной Ангары, где мы, от нечего делать, разглядывали толпу иностранных туристов, гурьбой высыпавших из автобуса и столпившихся перед памятником первопроходцам Сибири. Я сотню раз проходила мимо этой гранитной стелы, не обращая внимания на портретные барельефы каких-то важных персон на гранях памятника. Но в тот день, переведя взгляд с чугунной ограды на портрет бравого офицера, я с удивлением прочла: «Граф Мурав…ев-Амурский». Надпись меня позабавила: Граф-Мурав, вот этот здорово! Я толкнула Олю и показала ей текст. Когда мы вместе потешались над Графом-Муравом, экскурсовод, повернувшись в нашу сторону, поправил: «Граф Муравьев-Амурский. Стыдно его не знать, девочки! В музей краеведческий сходили бы, вот он – через дорогу».

Совет был принят. В музее нашим вниманием безраздельно завладела археологическая коллекция орудий каменного века, среди которых скромно разместились бивни мамонта и кости шерстистого носорога. Всякие там пистолеты-пулеметы уже примелькались на экранах ТВ, а вот каменные ножи, топоры, наконечники копий, обломки посуды – все это было ново, необычно и здорово! Вот, оказывается, как давно живут люди в наших краях! В те времена, когда не было еще ни городов, ни Российского государства, на берегах Ангары у костров сидели одетые в шкуры существа, жарили мясо и вели беседы о каких-то своих делах и проблемах. Совершенно нас добил расположенный в центре зала под стеклом скелет человека, посыпанный какой-то желтой краской, в обрамлении из костяных бусин. Мы с удивлением узнали, что большинство находок было сделано, не где-то в районе вечной мерзлоты, а на территории самого города во время дорожно-строительных работ. Как, оказывается, все просто, даже ехать никуда не надо!

Когда, получив изрядную дозу культурного просвещения, мы вновь вернулись в грешный мир, под сень тополей на набережной, то впечатления от увиденного еще долго не могли рассеяться, что и обусловило дальнейшие события.

Но обо всем по порядку. Чинно прогуливаться по парапету не входило в наши привычки, и две юные искательницы приключений спустились к самой воде, где среди гальки, ржавого железа и куч водорослей можно было найти маленькие агаты медовой расцветки с причудливыми полосками, коими у меня были набиты карманы всех пальто и курток, к огорчению мамы, боровшейся с этим «мусором» в мое отсутствие решительными и эффективными методами. Помимо этого, на мелководье можно было встретить бычков-широколобок, нашу давнюю любовь с того момента, когда какие-то мальчишки в центре города подарили нам живую рыбку в консервной банке с водой. Рыбка оказалась самкой, отложившей икру, которую мы благополучно спустили в городской фонтан. Через месяц, к большому удивлению горожан, в его чаше плавала целая стайка бурах головастых мальков, которых вскоре пришлось спасать после отключения фонтана. Целый день мы переносили рыбок в подручной таре в реку, с тех пор решив не экспериментировать больше с благоустройством года, а восхищаться рыбками исключительно в их родной стихии.

Так вот, обшаривая берег в поисках агатов и водной живности, мы неожиданно наткнулись на занесенные песком обломки каких-то костей. Естественно, после столь познавательного времяпрепровождения, эти объекты сразу притянули наш взор.

– Ира, ты посмотри, что я нашла! Какая-то кость темно-серого цвета, с песком внутри. Явно древняя.

– Слушай, она похожа на обломок рога того носорога, который был в музее на картине. И цвет такой же, и внешний вид.

– Точно! Как ты думаешь, это может быть…

– Кто знает! Во всяком случае, кость явно древняя. Кроме того, ты же сама читала, что многие экспонаты найдены в городе.

Естественно, обломок занял почетное место в моем кармане, но он недолго скучал в одиночестве. Затем наступила очередь обломков каких-то керамических изделий с глазурью и без, непохожих на сувенирную продукцию. Да и кто в наше время придет на берег с глиняным горшком? Это же не бутылка с пивом! Обломки явно представляют историческую ценность. Короче говоря, уже через полтора часа карманы были переполнены, а оставшиеся ценности пришлось нести в руках. Единственной проблемой было то, что моя мама явно не обрадовалась бы такому количеству «ненужного хлама». К счастью, Оля жила ближе, и ее родители меньше следили за чистотой в комнате дочери, наивно надеясь, что таким образом приучают ее к самостоятельности. В результате все найденное было помещено в конфетную коробку и уютно расположилось прямо под письменным столом.

На следующий день археологические изыскания продолжились и не без результата: были найдены новые костяные обломки, несколько отлично сохранившихся остатков горшков, за парой из которых пришлось лезть в холодную воду. Зато как красиво смотрелись они среди серой гальки и бурых водорослей на дне! Рядом с находкой оказался камень рыжевато-коричневой окраски, глянцевый, с острыми краями, - ни дать ни взять кремень, да еще, наверное, из тех, которые служили материалом первобытным людям. А, может, это самый настоящий каменный нож? Как отличить?

Через неделю коллекция размещалась уже в коробке из-под обуви. Находкам становилось тесновато в скромной комнате. Кроме того, надо же было, чтобы кто-нибудь оценил наши сокровища! Но кто это сделает лучше специалистов из музея? Битый час мы, нарядно одетые и притихшие, ходили вокруг музея. Наверное, я бы, в конце концов, сдалась и ушла домой, но за что я Олю люблю, так это за смелость. Она первая, тяжело вздохнув и бросив на меня укоризненный взгляд, решительно толкнула дверь музея. Внутри стояла полная тишина. Старушка-вахтерша, к которой мы обратились, посоветовала зайти в Людмиле Петровне со служебного входа.

Людмила Петровна, миловидная женщина, сидевшая за столом, заваленным папками и фотографиями, встретила нас приветливо:

– Здравствуйте, девочки! Что вас интересует?

– К-к-кости принесли. И черепки.

– Какие кости, откуда?

– Мы их на берегу Ангары нашли. Их там много лежит – всяких разных.

– Ну что ж, давайте посмотрим, что вы нарыли.

Оля трясущимися руками протянула заветную коробку. Людмила Петровна открыла ее, внимательно посмотрела содержимое, подняла на нас глаза и улыбнулась:

– Я вижу, что вы заинтересовались археологией. Это похвально. Я приглашаю вас обеих присоединиться к работе нашего кружка по выходным, а летом можете посмотреть, как работают настоящие специалисты. Между прочим, интересные находки были сделаны на левом берегу Ангары.

На левом берегу! Вот оно что… А мы-то искали на правом! Людмилу Петровну находки, видимо, не впечатлили, но раз поиски велись не там… Ну что ж, исправимся и лета ждать не будем!

По дороге мы быстро набросали план действий: во-первых, приступим к работе уже на этой неделе; во-вторых, самое подходящее место – недалеко от железнодорожной насыпи, ниже вокзала; в-третьих, никаких автобусов – переедем через реку на теплоходе, так романтичнее. Дело за малым – найти инструменты для раскопок. Впрочем, если с лопатой на теплоход тащиться неудобно, то и обычный совок сойдет.

И вот сегодня решено приступить к реализации намеченного плана. Господи, как долго тянется урок, сколько можно еще на конях плавать!

– Откройте тетради и запишите…

Ну наконец-то – смена темы! И тут же – звонок. Всегда так, потому и рисую в тетради, что писать не успеваем. Ну да ладно, главное – отзанимались, теперь – домой: обедать и собираться. Что ела – не помню, но это не важно. Гораздо важнее – что надеть? Платья не подходят, возьмем джинсы и свитер – чтобы походить на настоящего археолога. Совок в сумку и бегом на улицу. Оля уже ждет у подъезда. Вид у нее взволнованно-торжественный. На пристань идем пешком – мы не изнеженные барышни, загружаемся и вперед – к новым открытиям. Как медленно ползет теплоход. Берег никак не приближается, наоборот, он словно дразнит, все отъезжая куда-то, вредный! И все-таки мы его догнали! Кто-то по соседству вздыхает, что уже пора выходить. Нам бы ваши проблемы! Все бы людям кататься, а работать когда?

Прыгаем прямо на песок, распугав чаек, и бегом к насыпи. Надо еще место выбрать. Тут черемуха растет, дальше – крапива, куча мусора, наваленного отдыхающими. Ну и свиньи же вы, люди! Ну как, скажите работать в таких условиях? Наконец-то подходящее местечко: почва песчаная, мягкая – копать будет легко, корней и хлама не видно, только зеленая травка. Я выбираю участочек, Оля приступает к работе чуть правее. Первые пять минут копаем без разговора, но затем Оля прерывает молчание:

– Слушай, как у тебя дела?

– Пока ничего нет, кроме гальки.

– Может, место неудачное, не там копаем?

– Давай еще подождем, не все сразу.

Снова копаем, но уже с разговорами.:

– Как ты думаешь, если что-нибудь стоящее найдем, сразу в музей нести?

– Смотря что. Вдруг скелет найдем, как ты его потащишь? Он в сумку не войдет.

– Разберем на кости, пусть специалисты изучают.

– Они нам «спасибо» не скажут. Ты видела – все кости нумеруются.

– А если кости мамонта найдем – что делать? Они тяжелые, не донесем.

– Здесь оставим и археологов приведем.

– Вдруг кто-нибудь стащит?

– Закопаем и место пометим.

Неожиданно Оля вскрикнула:

– Ой, ты посмотри, я что-то нашла!

«Что-то» выпирало из земли, имело округлую желтую поверхность и явное костное происхождение.

– По-моему, это похоже…

– На череп?

– Точно, причем человеческий. Прямо, как в музее.

– Копай дальше!

– Я боюсь, вдруг…

– Что, укусит?

– Нет, понимаешь, все-таки человек… Если бы мамонт… Копай лучше ты!

Я принялась, набравшись смелости, извлекать загадочную находку на поверхность. Оля смотрела через мое плечо. Я даже себя зауважала. Если это череп древнего человека, то его в музее с руками оторвут. Это вам не черепки из речки! Еще чуть-чуть покопаем, осторожненько, чтобы не повредить. Находка начала поддаваться. Совок в сторону и тянем руками. Рывок, еще рывок, чуть-чуть справа землю отчистим и вот, наконец…

Головка бульонной говяжьей кости, видимо, закопанная собакой, стала нам заслуженной наградой!