Муля, у меня болит голова!

Как это: «не может болеть то, чего у тебя нет»?

А чем я, по-твоему, ем, Муля?

Опять ты за свое: «вчера по телевизору, одного известного олигарха показывали, так он, мало того, что сам головой ест, так он еще, свою жену от четвертого брака ею кормит, своих детей, да еще, в придачу, детей от своей любовницы»!

Так то ж олигарх, - Муля, - он на трубе с газом сидит, ручку крутит: туда повернет – газ по трубе побежал, обратно потянет – деньги зеленого цвета в карман ему посыплются.

А у меня с утра трубы так горят, что хоть пивом их заливай!

Муля, дай на пиво!

Куда-куда идти, Муля? В сад?

Если бы я не знал, Муля, что ты букву «З», с детства, не выговариваешь, пошел бы, и цветочки там понюхал; а так что? Дефект речи.

Но умная-я-я! Вы, Муля, которые с детства дефективные, все умные.

А ты, так особенно умная, как калькулятор!

Помнишь, как ты на спор, слово «интеллигент» без ошибки написала?

А какая ты, Муля, образованная!

Не даром ты в академических кругах вращалась!

Пока ты, Муля, в академических кругах вращалась, я, вокруг тебя, как Луна вокруг Солнца, вращался.

А может, - вокруг Земли, Муля?

Точно не помню.

Муля, когда мы эту тему в школе проходили, директор меня за родителями посылал.

Я их через две недели в школу привел, раньше не мог.

Папка с мамкой в разные смены работали, папка дома, мамки нет; мамка дома, папка пьянствует.

Слава богу, папку машина сбила.

Вот тогда я их и привел: мамку - в бигудях, папку - на костылях.

Ой-ой-ой, как в голове-то болит!

Муля, дай на пиво!

Что ты сказала? Опять в сад?

Ну вот, опять ты, за свое: «лучше бы я за сына академика замуж вышла»!

Иди, Муля, иди!

Еще не поздно; вон, - на часах еще восьми утра нет.

Даже можешь за самого академика, чего там мелочиться!

У нас, вон, в прошлом году, был один такой в бригаде, все говорил: «я академикер, я академикер, и почему меня заставляют всякое шайзе делать?» - это он о нашей работе так.

А мы, Муля, шайзе не делаем!

Мы его только за другими убираем.

Вот, вчера, например.

Подходит ко мне их начальник, и говорит, на чистом немецком:

-Спасибо, Вам, хер Берг, за то, что вы наше шайзе так хорошо убираете; нам, говорит, даже стало легче дышать!

А я ему:

-Нихт цу данкен, хер начальник, нам бы, чуть денег поболее, а то моя Муля обещала к другому уйти; она мне и так уже заявляла, что ее один итальянец полюбил.

А я, Муля, не верю!

Не сможет итальянец столько выпить, чтоб тебя полюбить!

Я, когда в гаштетте работал, своими глазами видел, от шести бутылок пива с ног под стол валятся, как из пулемета!

Муля, ты знаешь, сколько я водки выпил, когда на тебе женился?

Много? То-то!

А итальянцу, - ему столько не выпить!

Да ты, Муля, не переживай так; зато ты, - умная!

А раз ты такая умная, то скажи мне, Муля, отчего это мозг серым веществом называется?

Ты говоришь, это оттого, что у меня мысли в голове грязные?

А какими они могут быть, Муля, если ты со мной уже год, как в разных кроватях спишь?

Говоришь, храплю во сне?

Да это, Муля, я от страсти.

Я, как глаза закрою, так сразу разные органы начинаю видеть.

Раньше, когда мы ТАМ жили, мне только органы КГБ снились, а теперь – исключительно твои!

Ты говоришь, завести любовницу?

Так это же, какие деньги надо иметь?!

Да дашь ты мне, наконец, на пиво, Муля?!

Как скоро гонорар за творческий труд получу?

Муля! Нас, гениев, только после нашей смерти читать начинают!

Как это, - ждешь, не дождешься?

А дети, Муля?

Как, какие дети? Четырнадцать и семнадцать, точно помню: Сашка и Машка.

Или наоборот?

Ну, так дашь ты мне на пиво, или нет?!