СВЕТКА

 

Наша жизнь идет по кругу,

Вот начало - вот конец,

И нельзя сказать друг другу,

Где могила, где венец.

 

Все расставлено по полкам:

Счастье, горе, боль обид.

И не разобраться толком,

Что болит и где болит.

 

Да и надоль разбираться,

Привлекая всех светил,

Может лучше убираться

В тот другой волшебный мир.

 

Где не будет больше горя,

Одиночества, обид.

Только светлый берег моря,

Шорох волн и дивный вид.

 

 

 

Синее апрельское небо, подернутое легкой дымкой облаков, смотрит на землю голубыми глазами девушки, которая рассматривает мир сквозь легкую паутинку вуалетки. Взгляд небесных глаз блуждает по пробуждающейся земле, будто ищет что-то и не находит. Выглянувшее из-за облака солнце освещает умытую дождем землю, согревает ее, ласкает. Спрятавшиеся от дождя люди выходят из укрытий и продолжают прерванные дождем дела. Кто-то спешит по делам, кто-то праздно прогуливается по тропинке и дышит свежим после дождя воздухом. На детской площадке, спрятавшейся за живой изгородью растений, появляются дети с мамами и бабушками из расположенных поблизости домов. Эта площадка самая востребованная и самая любимая детьми и взрослыми. Она же и самая старая. Уже много лет на этой площадке растут дети всего двора, новый дом, выросший совсем недавно на месте старого вишневого сада, в котором любили собираться местные алкоголики, добавил детей на площадку. И новых взрослых. Родители из старых домов сами когда-то детьми гуляли на этой площадке. А теперь приводят сюда своих детишек. Все друг друга по этому знают, и про всех все знают. Кто с кем, как, почему. В это не посвящены только мамаши из нового дома, которых принимают довольно настороженно. Как любой коллектив принимает новенького. Но длительные посиделки на скамейках во время утренней прогулки, потом вечерней, для тех, кто ходит в детский сад только вечерней прогулки, и разговоры быстро сближают мамаш. Дети особенно быстро находят общий язык, завязываются дружбы.

Светку и Вику сдружили многие причины. Первая это дети, и у той и у другой дочки. Разница в возрасте один-два года. Обе растят девчонок без мужей. Закончили одну и ту же соседнюю школу и живут в одном дворе, в соседних домах. Дружба, завязавшаяся во время прогулок с детьми, постепенно переросла в более тесную из-за общности интересов. Обеим женщинам не хватало мужского тепла, но очень его хотелось. Поэтому когда во время прогулки двое парней подошли познакомиться, женщины с удовольствием начали общаться, а когда ребята предложили попить пивка, они не отказались и всей компанией направились к Вике. Вика жила с дочкой Настей, с которой и гуляла на детской площадке и еще одной дочкой, но значительно более старшего возраста. Насте было пять, а старшей дочери Вики двадцать два года.

Настю быстро покормили и уложили спать в маленькой комнате, а сами расположились в большой. Скоро зазвучала музыка, и начались танцы. Девушек было три, так как старшая дочь Вики приняла активное участие в вечеринке. А мужчин два. Как это часто бывает в жизни, на всех не хватало. Танцевали по очереди, но очень скоро стало понятно, что складываются две пары. Светке, симпатичной тридцатилетней блондинке с огромными синими как у куклы глазами, стало ясно: выбрали не ее. К этому времени Светка, обычно не пьющая, так если пива бутылочку, а тут попробовавшая крепкого спиртного, захмелела, голова ее немного подкруживалась. Обида на весь мир, а особенно на этого Сашу, который успел понравиться ей, ударила в голову. Во время очередного танца, когда увлеченные друг другом партнеры не обращали на нее внимание, она потихоньку прокралась в прихожую, натянула сапоги, взяла с вешалки куртку и незаметно выскользнула из квартиры.

Идти домой, где ее ждали мама, папа и Анечка, ей не хотелось. И Светка побрела по уснувшему району в сторону большого проспекта, проходящего рядом. На той стороне проспекта жил давний Светкин приятель, который давно был влюблен в нее и даже предлагал жениться, но Светка не воспринимала его как мужчину, для нее он со школьных времен остался подружкой, которой можно было поплакаться на не сложившиеся отношения, на неудавшуюся влюбленность.

Светка шла, и в ее немного кружащейся голове ползли мысли, окрашенные каким-то серым цветом, не радостным, но и не горестным, а каким-то равнодушно бездушным цветом.

Светке казалось, что и вся жизнь ее была такая серая и никому не нужная. Нет, конечно, она нужна дочке Анечке, она нужна родителям, но и все. А так хотелось, чтоб кто-то страдал и хотел быть с ней, и говорил слова любви. Этого у Светки еще не было. Был роман с женатым Митькой, безалаберным никчемным мужиченком, который жил в соседнем доме. Зачем она с ним встречалась, Светка не знала, как-то само так вышло, что они стали встречаться, он приходил к ней, когда родители были на работе, а она оказывалась дома. Несколько лет приходил, сразу после окончания школы сложились эти отношения. Не было цветов и подарков, не было признаний в любви и страстных объятий. Все было как-то обыденно и серо. Но так как место рядом было все таки занято, другого мужчины и не появлялось. А со временем Светка привыкла к этим иногда поспешным свиданиям и считала Митьку своей судьбой. Она не удивилась и не испугалась, когда в двадцать пять лет поняла, что беременна. Она даже не стала никому ничего говорить, зная, какая может быть реакция у родителей и подруг. О том, как отнесется к ее беременности Митька, она не задумывалась. Ей было с одной стороны все равно, а с другой она знала, что у него семья, он и его беременная жена, которая вот-вот должна была родить.

Митька понял все сам, когда увидел ее округлившийся животик. Он погладил его рукой, вздохнул и ушел, чтоб больше не появиться. При встречах во дворе он теперь отводил в сторону глаза и делал вид, что не знаком. Скоро он уже гордо возил коляску с орущим ребенком, а жена, маленькая и кругленькая дурнушка, висела у него на локте. Светка тоже округлилась и похорошела. Некоторых женщин беременность очень украшает, они из дурнушек становятся красавицами, свет идущий изнутри преображает и украшает их. Светка была очень привлекательной миниатюрной девушкой. Беременность добавила ей веснушек на нос и синевы в ее голубые кукольные глаза.

Скоро и Светка родила и стала приходить на детскую площадку с коляской, в которой лежала Анечка Митькина дочь. Записала ее Светка на своего отца, но двор она не могла обмануть, все знали, кто отец этого ребенка. А скоро и Анечка доказала это. Она была копией своего отца. Такая же длинноногая и тоненькая. Лицо вроде бы было и Светкино, но и Митиного там было так много, что ошибиться было не возможно. Его дочь. Но Светка ничего не говорила об отце, ничего не требовала, тихо любила свою Анечку. Одевала ее в новые платья. Девочка была самой нарядной на детской площадке, даже дети из нового престижного дома не могли сравниться с ней. Всегда аккуратно причесанная с большими бантами, чистенькая и ухоженная девочка. Светка работала в банке, озеленителем, получала не много, но так как жила с родителями, которые хоть и были на пенсии, а работали, могла все заработанное потратить на себя и ребенка. Чтобы возможности одевать Анечку было больше, она пошла убираться к одной состоятельной даме из того же банка. Ездить приходилось через весь город в далекое Медведково, но Светка не роптала, а радовалась возможности заработать.

Получив деньги, Светка с подругой Викой в ближайший выходной отправлялась на Черкизовский рынок, покупать обновки. И скоро обе и мама и дочка Анечка выходили на детскую площадку в обновках.

Все это пролетало в Светкиной голове, когда она брела в темноте по городу, обиженная на то, что парень, который понравился ей еще при знакомстве на детской площадке, выбрал не ее. Она понимала, что сыграло свою роль. В глазах Вики и ее дочери читалась доступность, в Светкиных глазах ее не было. Она понимала, но обида душила ее. Она сама не знала на кого она обижается, на парня, на Вику или просто на свою судьбу. Она настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как подошла к проспекту. Было уже темно, машин не было, проспект был пуст. И Светка не пошла в переход, а смело шагнула на полотно дороги. Она не заметила, как красная «мазда» вылетела из темноты, машина шла на очень приличной скорости, проспект пуст, нет ни машин, ни гаишников, которые тоже уже спят, и водитель, торопясь домой в позднем часу, нажимал на педаль газа, утопив ее до пола. Светкина маленькая фигурка выросла прямо перед капотом, он даже не успел отреагировать. Мощная машина отбросила Светку и понеслась дальше. Водитель не затормозил, а решил поскорее уехать с этого места.

Светка не успела ничего почувствовать, она просто провалилась в темноту. Ее тело в странной позе лежало посреди проспекта, рядом валялась сумочка, из нее выпал мобильник, который был поставлен на беззвучный режим, поэтому молча вспыхивал маячком от звонков обеспокоенной матери. Проезжающая мимо машина оказалась скорой помощью, спешащей в ночи к больному. Ее фары и выхватили из темноты Светку, лежащую посреди дороги. Молоденький фельдшер с помощью водителя затащил Светку в машину. Сумочку они не увидели в темноте, поэтому Светка поступила в 33 скоропомощную больницу, как пациент без документов, а значит и без фамилии.

Ее мать долго звонила в этот вечер и ночь, телефон Светка не брала. На следующий день к вечеру телефон перестал отвечать гудками на вызовы матери, теперь женский голос сообщал ей, что телефон абонента выключен или находится вне зоны доступа. Только на третий день, после того, как, встретив во дворе Вику, мать узнала о вечеринке и позднем уходе Светки, она забеспокоилась и позвонила в милицию.

Светка была в реанимации, мать узнала ее по одежде. У нее была черепно-мозговая травма, и она еще не приходила в себя. Еще были сломаны пара ребер, рука и нога, но она была жива. Мать сразу же поехала в больницу. Ее провели к Светке только один раз, чтобы опознать, будто почувствовав присутствие матери, Светка вся опутанная проводами и трубочками открыла глаза. Сначала испуганно осмотрелась, потом, будто вспомнила что-то и посмотрела на мать виноватыми глазами. Говорить она не могла.

Мать ходила к Светке каждый день, в реанимацию ее не пускали, но доктор выходил и говорил, что все нормально, можете принести йогурт и фрукты. И радостная мать бежала в магазин, покупала килограммами яблоки, апельсины, йогурт, кефир и шоколад, который Светка очень любила. На седьмой день пребывания Светки в больнице доктор вышел и сказал, что Светки больше нет. Она умерла ночью, так и не рассказав, как она оказалась на проспекте, и как ее сбила проезжавшая мимо машина.

Сразу постаревшая мать с трудом добралась до дома. За Анечкой в детский сад пошел отец Светки, который тоже как-то сгорбился и постарел сразу после получения известия о смерти дочери. Пережить эту смерть было очень тяжело, тем более что они еще не оправились от потери сына, который три года назад, будучи в тридцатилетнем возрасте, попал под машину на том же самом месте, где они нашли Светкину сумку, потерянную ею во время аварии. Анечке решили ничего не говорить, но когда ребенок пришел домой, шумный и радостный после детского сада, они поняли, что не смогут находиться в доме. И они пошли в парк. В парке заработали карусели, и Анечка весело хохотала, катаясь на них. А старики стояли рядом и глотали слезы. А Светка лежала холодная и голая в морге.

Хоронили Светку прямо из морга. Народу было очень много, собрались родственники, работники банка, где работала Светка, соседи, подруги и все, кто гулял со Светкой на детской площадке, все мамы детей, друзей Анечки. Пришла и подруга Вика. Когда гроб выкатили из морга, Вика быстро положила что-то в ноги умершей, под покрывало. Она объяснила стоящим рядом женщинам, что Светка в последний вечер забыла духи у нее, Вика решила вернуть их. Светка улыбалась в гробу, на голову ей надели веночек из белых искусственных цветов, лицо было белым, счастливым и одухотворенным, она выглядела как молодая невеста, собравшаяся к венцу.

Мать висела на руках у двух родственниц, казалось, что она периодически теряет сознание, в эти моменты она обмякала и тряпочкой висела на руках женщин. Приходя в себя, она вскидывала голову, обводила всех мутным взглядом и причитала:

- Светка, как же мы будем жить-то без тебя? Кто же будет Анечку растить? Кто же ее рядить-то будет?

Вскрикнув, она опять уходила в себя и, опустив всклокоченную голову, повисала на руках женщин.

Могила была полна воды, до краев. Народ с большим трудом пробирался к ней по жидкой весенней грязи. А, подойдя и увидев яму с мутной, темной водой, замирал в нерешительности и недоумении. Могильщики уверили родственников, что по-другому здесь не может быть, и бросили гроб в воду. Он медленно уходил под воду, унося с собой Светку и ее мечты о любви и лучшей жизни. Мать еще громче закричала, увидев, что гроб топят в воде, ее оттеснили от могилы, куда она стремилась всем существом.

Поминки проходили в Светкиной комнате. Пришли не все. Банковские сразу же после похорон поехали на работу, сказав, что помянут в банке на рабочем месте. Родственников оказалось не много, да и те разошлись, выпив водки и помянув на кладбище. За столом сидели мамы с детской площадки. Пришел и Митька. Он хозяйским взглядом осматривал квартирку, странно похохатывал и выпучивал глаза. Когда подружки по детской площадки воодушевленные похоронами вставали и обещали не оставить Анечку, он поднялся и сказал, что справится сам, мол, ни для кого не секрет, что Аня его дочь, и он уже согласовал с женой, они ей помогут. Мать как-то испуганно смотрела на него, а скоро сказала, что пора расходится, так как через час забирать из сада Анечку, а до этого времени надо перемыть посуду и расставить столы, так чтоб ребенок не понял, что здесь было большое количество людей. И она заголосила вновь в голос, понимая, что скоро придет Анечка и ей придется сдерживать слезы и казаться веселой. Она выдвинула ящик, чтоб достать носовой платок, но видимо ошиблась ящиком, в выдвинутом оказалось Светкино белье. Штук пятнадцать лифчиков лежали аккуратно чашечка в чашечку, красивым рядком, трусики кружевные и нежные расположились по соседству. Вид этого не нужного теперь хозяйке белья привел мать в невменяемое состояние, и только тихий шепот, все это время молчащего мужа привел ее в чувство:

- Половина пятого, за Анечкой уж надо идти. Я схожу?

- Не беспокойтесь,- вступила Вика,- мне за Настей все равно идти и Анечку заберу. Мы на площадке погуляем, а вы пока тут порядок наведите. Позвоните мне, когда можно идти будет.

О смерти матери Ане так и не сказали. Она жила, не понимая, куда пропала ее любимая мамочка, но вопросов она не задавала, так как видела, что дед и бабушка находятся в очень странном состоянии. Часто они были неестественно веселы, а ночью из их комнаты доносились глухие рыдания.

Время бежит быстро и вот Аню уже нужно собирать в первый класс, лето закончилось. Девочка вытянулась, повзрослела, в глазах читалась не детская серьезность. Вдруг возникший из ниоткуда отец и сестренка сначала очень обрадовали Аню, а потом… Потом она поняла, что она лишняя, да и отец в начале проявивший большое желание заниматься Аней, как то быстро остыл.

Гуляя на площадке, бабушка вдруг услышала разговор Анечки и мальчишки из нового дома.

- Мать твою пьяную машина сбила. Знаешь?

- Знаю. Только не пьяная она была. Моя мама вообще никогда не пила. Так, что не ври.

Женщина вся сжалась внутри, а потом тихо заплакала.

- Доченька, милая, что ты говоришь? Твоя мама жива, просто уехала пока.

- Бабушка, не надо. Я знаю все. Мне мама сама рассказала, она приходила ко мне. Переживает она за меня. А тебя просила не плакать больше. Ей там хорошо, она почти счастлива, обо мне только переживает. А что обо мне переживать, я уж выросла. Вот в школу иду. Бабушка, я знаю, ты каждое воскресенье к ней на могилку ездишь. Возьми меня с собой в следующий раз, хорошо?

- Кровиночка ты моя!- всхлипнула женщина, но тяжелый камень упал с ее груди, и дышать стало легче.