ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ.

 

СЦЕНА ПЕРВАЯ.

Два месяца спустя. Кухня. Слева два самодельных стола с выдвижными ящиками. Над каждым столом висят шкафчики. Между столами холодильник. Справа расположена газовая плита. Ближе к зрительному залу газовая колонка. У большого окна в углу расположен ещё один холодильник. Татьяна и Ирина, занимаясь своими делами по хозяйству, беседуют. Ирина в халате изумрудного цвета.

Татьяна. Ой, Ирка, какая же ты всё-таки молодец.

Ирина. В чём молодец то?

Татьяна. Как? Женила на себе мужика. Ловко это у тебя получилось.

Ирина. Можно подумать, что я специально всё это провернула.

Татьяна. А что, нет что ли?

Ирина. Да нет, конечно. Осталась у Саши и всё.

Татьяна. Ну, всё. С таким сухарём ужиться это надо уметь.

Ирина. Да он и не сухарь вовсе. Он меня обзывает по-всякому.

Татьяна. Обзывает? Неужто он тебя материт, оскорбляет.

Ирина. Нет, что ты Танька. Я имела в виду совершенно другое. Он меня ласково по-всякому называет.

Татьяна. Иди ты. А как же он тебя называет то?

Ирина. По-всякому. Пузрашкой называет, Конопаткой, Рыжей и даже Пупсиком.

Татьяна. Пупсиком. Ой, как здорово, красиво как. А мой Серёга ведь всё молчком, как глухонемой.

Ирина. Ну, у вас за шкафом Ксюха. Наверное не хочет, чтобы она слышала что-либо.

Татьяна. (Мечтательно). Да пусть бы и слышала, как её мать Пупсиком называют. Ой, Ирка, я прямо завидую тебе. Так хочется, чтобы и меня Пупсом называли или ещё как-нибудь.

Ирина. (Прислушиваясь). О, Саша пришёл.

Прервав работу, женщины ждут появления Александра.

Александр. (Входит на кухню). Привет.

Татьяна. Привет Санёк.

Ирина. Вроде бы ты сегодня пораньше.

Александр. (Безмятежно, равнодушно). А меня уволили.

Татьяна и Ирина. (В один голос). И ты так спокойно об этом объявляешь.

Александр. Да чёрт с ними. Безработицы у нас нет. Вон, на Иркином заводе и то каждый день по нескольку десятков человек принимают.

Ирина. Ну да, и столько же увольняют.

Александр. Но принимают же. А на больших заводах вообще сотнями человек принимают и увольняют ежедневно.

Татьяна. Да ведь хорошую работу, такую чистую как у тебя, найти, наверное, не просто.

Ирина. Почему же тебя уволили?

Александр. Да меня и взяли то в своё время только для того, чтобы в колхоз послать. Коллектив небольшой, все спелись друг с другом. Начальница для них бог. А я что? Вот она подошла на той неделе ко мне, взяла в руки книгу, которую я изучал, полистала, полистала её и заявляет: «Я здесь ничего не понимаю, значит и ты её читать не должен».

Ирина. Может и действительно не должен.

Татьяна. Начальству то видней.

Александр. Ну, да. Только сегодня всех послали на курсы усовершенствования как раз по этой теме, что и книга которую я штудировал и которая для моей начальницы «и толстая и непонятная».

Ирина. (Возмущённо). А ты бы ей и сказал об этом.

Александр. Что ей говорить то, она меня уже раз сто заставила переписать работу, какую делаю.

Татьяна. Ни фига себе.

Ирина. Вот скотина. И к чему же она теперь придралась.

Александр. Ни к чему. Просто сказала, что теперь пора написать заявление по собственному желанию.

Татьяна, Ирина. И что же?

Александр. Да ничего. Взял и написал.

Татьяна и Ирина дуэтом. А начальница что?

Александр. А ничего. Написала, что согласна уволить без отработки.

Ирина. Нет, Танька, ты посмотри, что делают.

Александр. Да, ладно, наплевать.

Татьяна. Правильно, не пропадёшь и без их вычислительного центра. Даже если начальником или инженером не устроишься, так и что. Вон он у тебя, Ирка, какой лось, работу то быстро найдёт.

Ирина. Найти то найдёт, но ведь так не делают.

Татьяна. Вот так как раз и делают, как видишь.

Александр. Да и чёрт с ними.

Татьяна. Правильно.

Ирина. А может оно и лучше.

Татьяна. Что Бог не делает, всё, как говорят, к лучшему. Ладно, корми своего суженного, а я пойду за хлебом схожу.

Ирина. Купи и нам тоже.

Татьяна. Ладно, куплю. (Выходит).

Ирина. Давай, Сашуля, мой руки, да садись обедать.

Александр выходит, Ирина наливает суп, ставит на стол.

Александр. (Возвращается, садиться за стол). Врёт, поди, Танька насчёт хлебного магазина.

Ирина. Почему врёт?

Александр. Поди, своему Серёже за бутылкой пошла к Вишнёвке.

Ирина. Танька считает, что вино для мужчин полезно.

Александр. Может и полезно помаленьку и не бурдамага наша нелегальная. Вон у моей матери главный бухгалтер, Софья Георгиевна, тоже своему муженьку перед сном водочки давала.

Ирина. И что?

Александр. А ничего. Спился человек да помер.

Ирина. Как хорошо, что ты у меня не пьёшь.

Александр. Может и хорошо с одной стороны, а с другой стороны на общение трезвость сильно влияет. Друзей вот нет у меня.

Ирина. Можно подумать, что дружба только на выпивке и держится.

Александр. Не только, конечно, но у любителей выпить проблемы с дружками нет.

Ирина. Ну и не расстраивайся по этому поводу. Я тебе не друг что ли?

Александр. Конечно, ты мне лучший друг, Пупсик.

Ирина. Сашуля, что ты меня как называешь.

Александр. Ну, я не знаю, само собой получилось.

Ирина. Пупсик это конечно хорошо, красиво. Но я же, всё-таки не пупсик.

Александр. Ой, ой, ой.

Ирина. А что это за Пузрашка или Конопатка.

Александр. А ты разве не конопатая?

Ирина. Да, конопатая, но всё же мог бы как-нибудь и покрасивее назвать, попоэтичнее. Тем более что стихи пишешь.

Александр. И как же тебя называть?

Ирина. Мог бы например и солнышком назвать.

Александр. Нет, Ирка, солнышко это слишком возвышенно.

Ирина. А дразнилки твои значит в самый раз? Да?

Александр. Ладно, обижаться то. Межу прочим теперь, когда работу искать буду, можно будет и в редакции заскочить. Может и напечатают где.

Ирина. Конечно, напечатают.

Александр. Но денег на взятки у нас нет.

Ирина. Стихи то хорошие.

Александр. Все бы так рассуждали.