По краю, я знаю, по краю. Иду по весеннему льду. Земля под ногой причитая, Клянет благим матом судьбу. Не стоит казаться свободным, Не стоит менять сигарет. Охотником быть на охоте, А зрителем быть, видно, грех. И зал опустеет – ведь так же? Убийца замолит грехи. И выдох затвора – разряжен! И выдохнут воздух мехи. По кромке, по шелковой кромке. Тянулась рука за рукой. Зверье, ощетинившись в холке, Не брезгует вырвать ребро. Растаит. Навстречу я кинусь, Оскала штыками вперед. Вбирая кровавую сырость, Их лезвие тело пройдет. Земля причитает: «Ну, как же?” В ладони стучат: “ Браво! Бис!” Но вот загражден и разряжен, Мной комканый буквами лист. 99 |