Пробуждение, как всегда, было тяжелым. Нет, я не пил и не был наркоманом. Со мной происходило нечто странное. В жизни мне не раз приходилось сталкиваться с депрессией, однако все довольно быстро заканчивалось и стиралось из памяти. Но это, теперешнее мое состояние, не шло в сравнение ни с чем. А еще эта жуткая тоска, ощущение, что за мной следят…, голос умершего отца, который, как отбойный молоток, периодически звучал в моей голове. Я сильно исхудал, был небритым и почти месяц не мылся.

 

Есть не хотелось, да и холодильник был пуст. Лишь в целлофановом пакете остались черствые кусочки хлеба, которые я периодически, по привычке, что есть все-таки надо, грыз, запивая теплой водой. Сегодня настал день, когда и эта еда закончилась, и надо было идти в магазин. Эти походы приносили мне невероятные мучения, я долго собирался, курил и уговаривал себя выйти из дома. В магазине рассеянно смотрел на витрины, не понимая, что же все-таки купить, поскольку желание есть пропало уже давно.

 

Я все-таки собрался, дошел до ближайшего магазина, где опять впал в состояние растерянности. Неожиданно появилось неприятное ощущение, что кто-то меня разглядывает. Я быстро обернулся и увидел молодую женщину, которая стояла недалеко от кассы и смотрела на меня. В ее взгляде я уловил жалость и сочувствие, отчего дискомфорт лишь усилился, поэтому, быстро купив что-то из еды и сигареты, расплатился и пошел к выходу.

 

У магазина стояла та самая молодая женщина и явно ждала меня. Я сделал попытку уклониться от общения, но она подошла ко мне, взяла под руку и, не говоря ни слова, пошла рядом. Пронзило ощущение, что сама судьба сейчас идет рядом со мной, уводя туда, где будет другая жизнь, пусть не прежняя, но другая…

 

Женщину звали Надя, так она сказала.

 

- Надя – надежда»,- прокрутилось в голове.

 

Я уже начинал тяготиться ее присутствием, но она вдруг тихо, но настойчиво произнесла: «Так надо»,- и я послушно пошел с ней. Войдя в мою квартиру, она осмотрелась, но на ее лице я не увидел брезгливости или любого другого, аналогичного чувства, которое мог бы вызвать вид моего убогого жилища.

 

Она молча достала из своей сумки продукты, сварила кофе, сделала бутерброды и также молча, взглядом, пригласила меня к столу. Я вдруг впервые почувствовал не омерзительный запах тлена, который преследовал меня все эти страшные дни, а до боли знакомый и невероятно приятный аромат, который когда-то, еще в той, бывшей жизни, приносил мне огромное удовольствие.

 

Я понял, что сильно проголодался, и это стало еще одной положительной эмоцией сегодняшнего дня. Выпил кофе, с аппетитом съел два бутерброда и с благодарностью посмотрел на Надю. Та ласково улыбнулась и стала собирать посуду.

 

Затем она прошлась по квартире, заглянула в ванную комнату, отмыла и отчистила жуткую грязь, царившую в ней, а потом сказало коротко:

 

- Надо принять душ.

 

Я послушно влез в ванну и помылся. Странно, но это даже доставило мне удовольствие. Выйдя оттуда, я увидел ее поощряющий взгляд и впервые отметил, что чувство тоски и тревоги немного притупилось.

 

Меня устраивало, что Надя делала все молча и не надоедала вопросами и разговорами. Она убиралась в квартире, отмывала грязный пол и загрузила в машинку уже давно нестиранное белье. Мне казалось, что душа моя по-особенному реагирует на каждый, вымытый ею предмет. Я даже испытал ощущение подъема. Мне захотелось сказать ей об этом, но увлеченная уборкой Надя, как будто ничего и не замечала.

 

Внезапно, почувствовав сильную усталость, я прилег на диван и крепко заснул. Проснувшись, понял, что проспал почти двенадцать часов. Это меня удивило. Я ходил по квартире и не узнавал ее, до такой степени она была чистой. И вместе с ощущением чистоты появилось до боли знакомое, но уже давно забытое чувство. Я настолько забыл о нем, что не мог даже понять, что оно означает. А это была Радость, пусть кратковременная, но Она!

 

И тут я вспомнил о Наде. Мне захотелось поблагодарить ее, но я не знал, где она. Я вообще ничего про нее не знал, мы ведь почти не разговаривали. Постепенно стала накатывать и накрывать с головой тоска, которая сопровождалась жуткой тревогой. Я даже не заметил, как оделся, вышел из дома, и ноги сами понесли меня в тот самый магазин, где встретил Надю. Она стояла у газетного киоска, взгляд ее был устремлен в мою сторону.

 

- Почему ты ушла? - робко спросил я

 

- Ты спал, я не хотела тебе мешать, – ответила Надежда.

 

- Мне без тебя плохо.

 

- Я знаю и помогу тебе.

 

- Живи у меня, если можешь, мне будет легче, только давай будем о чем-нибудь разговаривать, хорошо?

 

- Мы обязательно будем с тобой разговаривать, и ты мне все о себе расскажешь. Может быть, в разговоре, сам поймешь причину такого твоего состояния. Только я ставлю тебе условие: про меня вопросов не задаешь. Причину не спрашивай. Согласен?

 

- У меня есть выбор?

 

- Нет.

 

- Согласен.

 

Войдя в квартиру, Надя приготовила легкий ужин, сварила кофе. Вымыв посуду, она предложила перейти в комнату. Там, удобно устроившись в креслах, мы начали разговор, диалогом который назвать было нельзя, поскольку говорил в основном я. Видно мне давно надо было выговориться кому-то, точней не кому-то, а именно ей – Надежде!

 

- Начни с детства, - подсказала она.

 

- В детстве я был очень сообразительным, отличался хорошей памятью,- начал я свою исповедь,- знания мне давались легко, особенно математика. Какой-то период времени, класса до седьмого, легко сходился с друзьями, у меня тогда их было много. А потом все изменилось. Учился я, как и прежде, хорошо, но друзей у меня почти не осталось.

 

Как мне кажется, я от них сам постепенно отказался, на что были веские причины, о которых тебе потом расскажу. Школу закончил всего с пятью четверками в аттестате, поступил в МВТУ, после окончания института работал в НИИ, а затем в компьютерной фирме программистом.

 

Летом 2002 года встретил Лену, влюбился, женился, с детьми решили пока подождать. Первые два года жили с ее родителями. Я уже к этому времени хорошо зарабатывал, поэтому вскоре мы купили себе двухкомнатную квартиру и переехали. Стали подумывать о ребенке, а потом… Я даже не знаю, с чего все началось, но что-то со мной, видимо, произошло, раз Лена меня бросила. Потом перевезла мои вещи в квартиру, доставшуюся мне после смерти родителей, в ней я и живу теперь один.

 

Родители мои были очень разными по характеру. Отец работал в огромном автосервисе, вначале инженером, а потом стал его директором. Зарабатывал хорошо, нужды мы не знали. Мама окончила библиотечный институт, но в библиотеке никогда не работала, занималась домашним хозяйством и моим воспитанием.

 

Характер у отца был несносный, он был упрям и не терпел никаких возражений. Если говорил нет – это означало, что ни при каких обстоятельствах он по этому поводу уже не скажет да, хотя и часто ошибался. С мамой и со мною был строг и часто несправедлив. Нередко я слышал их ссоры, в которых мама даже и не пыталась ему возражать, но это раздражало отца еще больше, чем, если бы она пыталась это сделать.

 

Меня он не баловал ни вниманием, ни подарками. Щедрым он был только в присутствии гостей, которых часто собирал для игры в преферанс. Игра, как правило, заканчивалась обильным ужином, приготовленным руками моей заботливой мамы. Она старалась никогда не показать виду, что устала, встречала всех радушно, для всех находила добрые слова.

 

В возрасте 8 лет я узнал, что мама мне неродная, а настоящая, после развода с отцом, просто привела меня к его квартире, оставила на лестничной площадке перед дверью, нажала на кнопку звонка и убежала. Мне тогда было всего два года, и я этого, естественно, не помнил, а правду узнал, подслушав разговор родителей на кухне.

 

Не могу сказать, что отнесся к этому спокойно. Я очень переживал, был даже момент, когда я просто ненавидел свою мачеху. Но потом понял, что жить с отцом ей тяжело, все держалось только на том, что она его безумно любила. Да, и ко мне отношение у нее было, как родному. Ведь второго ребенка отец категорически запретил рожать, поэтому всю свою любовь к отцу, она перенесла на меня.

 

Иногда у меня появлялись мысли о том, что отец не совсем здоров в психическом плане. Все его крики на пустом месте, явное издевательство над матерью, пренебрежительное, а часто и жестокое обращение со мной. Нет, он не занимался рукоприкладством, он делал хуже. Всячески унижал меня, называя выродком, щенком и другими обидными словами. Никогда со мной не разговаривал, не допускал моих друзей в дом.

 

А если случайно заставал кого-нибудь из них у меня, мог специально сказать в мой адрес что-либо нелицеприятное, после чего я долго переживал, как отреагирует тот, кто это слышал и передаст ли он это другим. Постепенно во мне развился комплекс неполноценности. Я стал бояться выглядеть смешным в чьих-то глазах, не мог расслабиться, стал предельно контролировать все свои слова и действия, поэтому женитьба на Лене дала какой-то выход из создавшейся ситуации.

 

Летом 2005 года умер мой отец, а следом за ним, спустя семь месяцев, от обширного инфаркта, скончалась мать. Я очень переживал смерть отца и, тем более, мамы. Мои комплексы с годами стали обрастать навязчивостями. Я не мог выйти из дома, трижды, не проверив, выключена ли плита или что-то из других электроприборов, причем обязательно трижды. Лена, когда я ей об этом рассказывал, смеялась и называла меня занудой.

 

Однажды я проснулся оттого, что услышал голос умершего отца, который звучал в моей голове и разговаривал повелительным тоном. Голос мешал спать, заставлял что-то делать. Сначала что-то вроде: «Пойди, выброси мусор», причем очень громко и настойчиво. В конце концов, я вставал и делал то, что он приказывал. Иногда на этом все заканчивалось, но я уже со страхом ждал его повторения.

 

Как-то по дороге на работу, Голос приказал мне повернуть направо, но поворота не было, вдоль трассы стояли дома. Я проигнорировал его приказ, но он тут же возник снова и сказал, что машина, идущая сзади, уже давно преследует меня. Я глянул в зеркало и, в самом деле, увидел белую иномарку, которая «сидела у меня на хвосте».

 

Я прибавил скорость, но машина от меня не отставала, мало того, я увидел пассажира рядом с водителем, который делал мне непонятные знаки. От страха меня бросило в дрожь, я еле-еле оторвался от той машины и весь в поту приехал на работу. Сосредоточиться уже ни на чем не мог, а Голос про меня не забывал, периодически высказываясь нелицеприятно в мой адрес. Боже! Ведь он звучал у меня в голове, и я никаким образом не мог от него избавиться!

 

Иногда я пытался сказать ему что-либо в ответ, и тогда мои сослуживцы смотрели на меня с нескрываемым удивлением и испугом. Но я ведь слышал Голос! Он был настолько громким, что его должны были слышать все! Дома ситуация повторялась, я иногда даже пытался вслух оспаривать его приказы. Лена забеспокоилась, стала спрашивать, что со мной происходит, а когда я ей все рассказал, предложила обратиться к психиатру.

 

Мысль об этом вызвала во мне непреодолимый ужас, и я категорически отказался. Между тем Голос меня в покое не оставлял, он стал более требовательным, а иногда, в какой-то вкрадчивой форме, предлагал мне вообще ужасные вещи, боюсь даже произносить их вслух.

Вскоре я потерял работу, поскольку из-за слежки, которая постоянно велась за мной, боялся выйти из квартиры.

 

Лена пригласила домой врача, которого назвала неврологом. Я нехотя с ним побеседовал, в результате чего получил кучу рецептов, а затем и сами лекарства. Леночка быстро выставила из квартиры моих родителей жильцов, которым мы ее сдавали, и перевезла меня туда. Спустя месяц мы с ней развелись.

 

Оставшись один, я вначале принимал лекарства. Голос и в самом деле на какое-то время пропал, зато навалилась жуткая тоска, тревога и бессонница. Я почти не ел и перестал следить за собой.

 

Надя слушала внимательно, вопросов не задавала. А меня как прорвало, я наконец-то нашел слушателя, которому можно все рассказать, не боясь последствий. Но она вдруг сказала, что на сегодня вполне достаточно и предложила найти лекарства, которые я в свое время принимал. С большим трудом я отыскал их в ящике своего компьютерного стола.

 

- Если ты хочешь, чтобы мы и дальше виделись, то с сегодняшнего дня ты должен их принимать,- сказала она и добавила, что неплохо было бы проконсультироваться с врачом.

 

Она даже была готова поехать туда вместе со мной. И я опять с ней согласился. Надя собралась уходить, сказав, что у нее срочное дело, а утром обещала придти. Я долго смотрел ей вслед, пока она шла по двору, но она ни разу не обернулась. Ночь, на удивление прошла довольно спокойно, а, проснувшись утром, я услышал, как хлопнула входная дверь и вошла Надежда.

 

- Где она взяла ключи? - пронеслось у меня в голове, но я тут же забыл об этом.

 

Надя быстро приготовила завтрак, а после еды сказала, чтобы я собирался к врачу. Доехали мы довольно быстро. Отстояв небольшую очередь, я вошел в кабинет, а Надя осталась ждать в коридоре.

 

Доктор, Вадим Анатольевич, оказался приветливым седовласым мужчиной среднего возраста. Он очень внимательно меня выслушал, а мне пришлось ответить на его многочисленные вопросы. Вадим Анатольевич выписал мне лекарства, и следующий визит назначит через 10 дней. В конце беседы он спросил:

 

- Вы приехали одни или с кем-нибудь?

 

- Я приехал с Надеждой.

 

- Это Ваша жена?

 

- Нет, просто хорошая знакомая.

 

- Можно на нее взглянуть?

 

- Да, конечно, она ждет в коридоре, я ее сейчас приглашу.

 

Я вышел в коридор, увидел Надю и попросил ее зайти в кабинет.

 

- Знакомьтесь,- сообщил я доктору,- это Надежда.

 

Вадим Анатольевич как-то странно посмотрел в сторону Нади, а потом сказал, обращаясь к ней:

 

- Ну, что ж, очень приятно познакомиться, проследите, пожалуйста, чтобы ваш друг вовремя принимал лекарства.

 

Мы попрощались и поехали домой. Там Надя еще раз прочитала все назначения доктора и попросила меня отнестись к этому серьезно. Я ей пообещал, что все будет нормально, и она опять ушла, пообещав, что завтра обязательно придет.

 

После приема лекарств, я почувствовал некоторое облегчение, и мне даже захотелось спать. Ночь прошла нормально, а утром опять пришла Надя, приготовила завтрак и прибралась в квартире. Потом она вдруг сказала, что дня через три, мне следует пробовать работать, благо компьютер в доме имеется. Я с ней нехотя согласился, так как ни сил, ни желания у меня пока на это не было.

 

- Появятся,- оптимистично заверила Надежда.

 

Прошла неделя, до визита к врачу оставалось всего три дня, когда вдруг ночью мне приснился отец. Он был необычно приветлив, таким я его никогда не видел даже при жизни. И вновь в моей голове зазвучал его Голос:

 

- Бросай пить таблетки!

 

Эту фразу он повторял, не переставая. Голова моя раскалывалась от его слов, я не находил себе места, я даже обещал ему сделать это, но Голос не умолкал. Я засунул голову под подушку, но что толку, ведь Он звучал в моей голове! Надя подошла и тихо спросила, что случилось. Я ей все рассказал и спросил:

 

- Надежда, ты слышишь, что мне говорит Голос, ведь он такой громкий?!

 

Надя объяснила, что этот Голос принадлежит только мне, поэтому только я и могу его слышать. Потом она дала мне еще одну таблетку из тех, что назначил доктор, велела отвлечься, поговорить с ней. Спустя некоторое время Голос стал совсем тихим, и я заснул.

 

Пробуждение было все-таки тяжелым. Но потом появилась Надежда, и я постепенно стал приходить в себя. Мы с ней позавтракали, потом собрались и пошли в магазин. Аппетит в последнее время был отменным, поэтому назад мы возвращались с двумя полными сумками, набитыми едой.

 

Надя села в кресло, изящным движением поправила свои чудесные каштановые волосы и стала искать пульт от телевизора. Я в это время стоял в дверях и наблюдал за ней. Господи, до чего же она красива!

 

На вид ей можно было дать не больше двадцати пяти лет, роста она небольшого, но фигурка просто точеная. Но, самое примечательное в ней – это глаза, ярко-синего цвета, с длинными пушистыми ресницами. В сочетании же с изумительными каштановыми волосами и смуглым цветом кожи, все выглядело очень эффектно.

 

У Надежды легкая, почти бесшумная походка, отчего казалось, что в ней есть что-то нереальное. Меня не покидало ощущение, что она может внезапно исчезнуть из моей жизни. При одной этой мысли сразу становилось не по себе. Надежда нужна мне, без нее я вновь бы упал в черную бездну тоски и апатии!

 

Постепенно исчезают ночные страхи, я стал быстро засыпать и в целом чувствовал себя значительно лучше. Завтра к врачу, и я ловлю себя на мысли, что мне хочется с ним пообщаться. На следующий день, когда мы с Надей ехали в машине, вдруг опять в голове зазвучал какой-то мерзкий, не похожий на отцовский, Голос:

 

- Оглянись назад! - приказал он.

 

Я моментально повернул голову, и в машине, следующей за нами, явно увидел своего отца. Даже одежда на нем была из той, которую я хоть как-то помнил. Я от страха покрылся липким потом, резко затормозил и чуть не попал в аварию.

 

Надежда же, нисколько не испугавшись, спокойным голосом спросила, что со мной. Я припарковался и рассказал Наде, что случилось, на что она ответила:

 

- Осталось подождать немного, отец говорит уже не своим голосом, значит, скоро и совсем отстанет.

 

После ее слов мне стало намного легче, и мы благополучно добрались до врача. Вадим Анатольевич, побеседовал со мной, а потом как бы невзначай спросил:

 

- Ну, а как Ваша девушка? Вы с ней все еще общаетесь?

 

Я несколько удивился его вопросу. Можно сказать, он мне даже показался нетактичным. Но вежливо ему ответил, что Надя, как и в прошлый раз, ждет меня в коридоре, и если надо, то могу ее пригласить. Но доктор спокойно мне сказал, что это необязательно. Но просил поставить его в известность, если вдруг на очередной прием приеду один. Это показалось мне странным, но я согласился.

 

Голос беспокоил все реже и реже и даже когда появлялся, то звучал не так громко, не носил уже приказного характера, а лишь добродушно комментировал некоторые ситуации. Надежда стала надолго отлучаться из дома, да и приходила иногда, как мне казалось, лишь для того, чтобы проследить за приемом лекарств. Я говорил ей, что скучаю без нее, что очень боюсь ее потерять.

 

Надя, как всегда, мило улыбалась и тихим голосом говорила, что скоро наступит момент, когда ее помощь уже не потребуется. Я и сам смогу справляться со всеми ситуациями и, может быть, тогда она будет лишь изредка заходить в гости. А еще она сказала, что я скоро поправлюсь, найду себе хорошую работу, а потом встречу женщину, которую полюблю, чувства будут взаимными и все закончится свадьбой.

 

Это звучало как сказка. Я не мог работать, не мог ни в кого влюбиться, у меня нет никакого желания даже думать об этом. Мне нужна только Надя, но не как любимая женщина, а как друг, в конце концов, признался я сам себе, как замена умершей матери.

 

Время шло, я стал периодически подходить к компьютеру, сначала только для того, чтобы покопаться в Интернете, а затем стал заниматься программированием. Появилось желание создать что-то самому, как в былые времена. Надя приходила редко, а потом вдруг, ничего не сказав, исчезла.

 

У меня появился аппетит, я уже забыл, как звучит Голос. Тоска постепенно уходила вместе с тревогой, я стал хорошо спать. На последнем приеме у Вадима Анатольевича я был без Надежды.

 

С чувством горечи, сообщил доктору, что на сей раз, пришлось приехать одному. На его вопрос о причине, ответил, что Надя уже несколько дней не приходит. Однако, вместо сочувствия, лицо доктора выразило явное удовлетворение, что несколько смутило и даже обидело меня. Вадим Анатольевич, заметив это, сказал, что наступит время, и он все объяснит. А пока велел продолжать пить лекарства и периодически его навещать. К тому же, добавил он, можно уже подумать и о работе.

 

И вот настал день, когда, увидев в зеркале собственное отражение, я понял, что пора устраиваться на работу. Скинув в Интернет свое резюме, стал ждать. Предложения посыпались градом, ведь программисты с большим стажем пользуются огромным спросом. Я побывал на нескольких фирмах, и на одной из них остановил свой выбор.

 

Перед выходом на работу я, как всегда, испытывал тревогу и опасения, что многое забыл и не справлюсь с работой. Однако все сложилось как нельзя лучше, все у меня получается, меня уважают, со мной считаются.

 

Надежда меня больше не навещала, я уже свыкся с мыслью, что больше ее никогда не увижу, хотя это и огорчало меня. На очередном приеме у доктора я с горечью сообщил ему, что Надя больше не приходит и что я даже не уверен, была ли она вообще.

 

Вадим Анатольевич мне объяснил, что на самом деле никакой Надежды не было. Он назвал это болезненным проявлением в виде галлюцинации. Я, опешив от сказанного, спросил его, как он объяснит тот факт, что моя квартира блистает чистотой, что у меня все постирано и разложено по полочкам, как до болезни?

 

Доктор сказал мне, что и уборку квартиры, и стирку, и все остальное я всегда делал сам, поэтому и «отрубился» в первый день Надеждиного визита, проспав почти двенадцать часов подряд.

 

- У вас в гостях была «добрая» галлюцинация, вам повезло, это бывает, но очень редко.

 

Вадим Анатольевич дал мне рекомендации, сказав, что лекарства придется принимать еще длительное время. На этом визит к нему закончился, и я поехал домой. По дороге долго раздумывал над тем, что сообщил доктор. Мне было очень грустно оттого, что Надежда существовала только в моем болезненном воображении.

 

Прошло несколько месяцев, я успешно трудился, получал достойную зарплату, сделал хороший ремонт в квартире, поменял машину, на более престижную. И вот однажды, придя на работу, я увидел ее: та же точеная фигурка, приятный тихий голос, длинные каштановые волосы, легкая походка.

 

- Кто это? - с внезапно охватившим меня волнением, спросил я коллегу по работе.

 

- Это наш новый сотрудник,- ответил тот, - можешь подойти, познакомиться.

 

Я подошел, представился, спросил ее имя, хотя в мыслях уже повторял то, что должен был услышать.

 

- Надежда, – тихим голосом ответила она и посмотрела на меня своими удивительными, ярко-синими глазами.