Итак, вышла вторая часть фильма, вызвав, как и говорил Бондарчук, противоречивую реакцию у зрителя. Каждый, приходя в кинозал, хотел увидеть что-то для себя: либо боевик, либо экшн. Я слышал даже мнение о фильме, как об ужастике, хотя меня удивила такая постановка вопроса. Но это говорит и о широте произведения. Я не буду останавливаться на оценке спецэффектов, игре актёров, меня, прежде всего, интересовал подтекст фильма, насколько он реализован и согласуется с философией книги Стругацких. Вообще Стругацкие всегда были трудны для понимания, поэтому экранизация уже сама по себе весьма сложная задача: классика всегда требует от мастера больших усилий, задавая высокий уровень. То же самое можно сказать и о зрителе.

Чтобы понять фильм, сначала нужно прочитать книгу. В противном случае его придётся смотреть очень внимательно. Многие существенные вещи проскальзывают насколько быстро, что их не успеваешь «переварить». Возможно, здесь отразилась компоновка книги: некоторые временные промежутки пропущены, и читатель уже сам достраивает умалчиваемые события. Я смотрел фильм дважды, и меня удивило то, что впечатление от первого (с разницей в несколько месяцев между премьерами) и второго (обе части сразу) просмотра разнятся столь существенно. Оба фильма следует смотреть вместе потому, что многое из того, что остаётся за кадром в первой серии, сказано во второй. Вероятно, отсюда и неудовлетворённость многих зрителей во время просмотра первой серии.

В чём же состоит основная идеология книги и фильма? Человечество избавилось от войн, восстановило природу. Молодой землянин середины XXII века попадает в мир, где всё наизнанку, и люди думают, что живут на внутренней стороне сферы, в центре которой сияет Мировой Свет. Странные люди часто повторяют слово «масаракш», что в переводе означает «мир наизнанку». Неустроенный, больной мир. Конфликт возникает не сразу, а выклёвывается постепенно по мере того, как герой начинает понимать окружающее его. По своей наивности и чистоте он не может помыслить о тех подлостях, на которые способны люди. Этот мир — антагонист Земле, напоминание нам, куда мы можем прийти и что мы можем сделать, чтобы не допустить этого. Это не та стандартная фантастика, с которой привык иметь дело массовый зритель. Она имеет в своей основе проблему, она ставит её и решает…

Слова в начале фильма призваны сформировать представление о мире, в котором живёт Максим, но к несчастью в последнее время на экране появлялось слишком много фантастики иного толка: неподготовленный зритель просто не сможет сформировать на основе слов этот мир. Он видит в широко улыбающемся герое не кристально чистое и наивное существо. Вероятно, эту ситуация можно было исправить несколькими фразами, как бы невзначай сказанными героем, невинные отступления от оригинала, на подобие этих: «Как же у вас мрачно», «Грустные вы какие-то». Вот именно толики романтики не хватает для передачи того образа, который бы сломал некоторые стереотипы современной фантастики. Можно было бы больше времени уделить диалогу Рады и Максима на крыше, ночью. Пускай бы Рада произнесла слова, сказанные прокурору раньше, именно тогда, ночью на крыше. В этом я вижу основную проблему фильма, которая вызвала столь неоднозначную реакцию.

Второй фильм по своим задачам был проще, поэтому, на мой взгляд, удался лучше. Вся философия сосредоточена в двух моментах: диалог с колдуном и со Странником, который оказался землянином по имени Рудольф. Диалог с колдуном раскрывает внутренние противоречия героя, ставя вопросы о тех методах, которые призваны вывернуть мир наизнанку: с одной стороны благородная цель, с другой — война и смерть. Конфликт совести и методов. Странник заканчивает эту тему, повышая её до уровня истории, размышляя о правомерности вмешательства в историю отдельной личности извне.

Сам Странник выбрал политику контроля и смотрителя, выбрал "осторожный путь". Здесь и возникает ещё один конфликт, ведь Максим выбрал активное действие. Но что ему даёт право на них? Он считает этот мир своим! Он сроднился с ним, стал его частью, и этот мир стал частью его. Именно это чувство родства и даёт ему право. Пусть Максим по молодости допустил ошибку, но он готов идти дальше; он не отступил. Это можно прочитать по снисходительной улыбке Странника в конце фильма. В связи со всем сказанным излишней показалась сцена столь «массированной» драки Максима и Рудольфа. Пожалуй, здесь сказалось желание внести голливудскую эффектность в конец фильма. К сожалению, произошла некоторая подгонка под массового зрителя.

Можно по-разному относиться к фильму. Можно не согласиться с изложенным здесь мнением, но, на мой взгляд, нельзя не признать, что фильм поднимает те высокие задачи, которые призвана решать фантастика, те цели, которые вытеснены штампованными боевиками. Именно в напоминании этих целей я вижу призвание фильма.