Тогда пятнадцать лет назад Виктор подошел к Михаилу Акимовичу и все это ему рассказал, а потом, немного подумав, посомневавшись, стоит ли ему это делать – все- таки передал ему письмо для своей семьи…

 

- Послушай Полинушка, ты уж прости меня старика, не обижайся. Витя очень любил и тебя и маму, старался все для вас сделать. Твой отец очень незаурядный человек, человек от Бога – таких мало. Очень многих вылечил, от смерти спас, наперед видеть мог. Он ведь и мне гадал. Как-то подошел ко мне, посмотрел так своим пронзительным взглядом, что меня прям оторопь взяла ,и говорит: «Хороший ты человек, Михаил. Ты будешь здесь жить, в этом доме, пока нас не будет – долго. Но, я вернусь… » Да-а, ничего я тогда не понял, удивился. А оно, видишь, как вышло… Он тогда, перед тем как уехать оставил мне письмо и строго- настрого наказал никому об этом не говорить. Спрячь, говорит по дальше, я мол вернусь не скоро, если через десять лет меня еще не будет, то отдашь Светлане или Поле лично в руки. Меня будут искать, поэтому ни кому, ни при каких обстоятельствах про письмо это не рассказывай, иначе все могут пострадать. Я слово свое сдержал, спрятал письмо хорошенько. А года два назад, я от него еще одно письмо получил, судя по штемпелю из Краснодара. Не успел я Светлане письма эти показать, нельзя было. Виктор не хотел, чтобы вы о нем что-то знали. Искать бы его начали, а он вынужден был скрываться. Помотала его жизнь, а теперь ,я так понимаю, что могу тебе эти все письма отдать и снять камень со своей души. Ты посиди тут, а я их сейчас принесу.

 

Дядя Миша зашел в дом. Полину охватило волнение, что это за письма такие? Она не смогла усидеть на месте, встала и пошла следом и уже в дверях она столкнулась с дядей Мишей. Он вложил ей в руки два конверта, аккуратно завернутые в пакетик.

 

- Вот, лично в руки. Не обижайся Полинушка, что молчал. Прочтешь сама, все поймешь, не мог я о таких письмах говорить.

 

Полина бережно взяла пакетик, пошла к беседке, села, положила конверты перед собой, аккуратно достала листочки, исписанные отцовской рукой.

 

Дорогие мои Светочка и Полиночка!

Милые мои ненаглядные! Не знаю, кто из вас читает это письмо, надеюсь, верю – оно не попало в чужие руки. Так вот, если вы его читаете, значит, я еще не вернулся. Интересно, сколько же прошло времени? Я доверил это письмо Михаилу, чтобы он вам его отдал только в том случае, если я не вернусь в течении десяти лет. Простите меня зато, что вы так долго ничего обо мне не знали. Я очень сильно виноват перед вами, мои родные. Я очень сильно вас люблю. Как мне вымолить ваше прощение? Я знаю, сколько испытаний легло на ваши хрупкие плечи, вслед за моим исчезновением. Ловлю себя на мысли, что говорю сейчас с вами из прошлого, а для меня сейчас это- будущее, а настоящего нет. Я могу это будущее предугадать, это верно, но не все. Я лишь могу предсказать, что меня не будет долго. Может, вы даже подумаете, что меня нет в живых, но это не так. Сейчас вы читаете мое письмо, значит, я скоро вернусь. Может, я кажусь слишком самоуверенным, но думаю что вы меня еще ждете. Если нет – то обещаю ничем не мешать вашим жизням. Если вы не захотите со мной общаться, я приму как должное – любое ваше решение. Обещаю, что никогда не буду для вас обузой. Я буду стараться вам помогать и хоть как-то, хоть малой толикой, компенсировать свое долгое отсутствие. Теперь я хочу рассказать вам то, что со мной случилось, и почему я так срочно вынужден был уехать. Что бы вам обо мне ни говорили плохого – не верьте. Я всегда был честен и перед людьми и перед собой. Сейчас в стране разгул мафии. Вы далеки от всего этого, а мой черед, к сожалению, настал. Вы знаете, что я содержу крупный благотворительный фонд, я стараюсь обеспечить работой бывших военных, уволенных в запас по независящим от них причинам. Так вот, на этот фонд польстились преступники, чтобы отмывать через него свои «грязные» деньги. Я на это не согласился. Они подошли ко мне слишком близко, убили моего финансового директора, подложив к нему в машину бомбу. Он погиб на моих глазах. Родные мои, я вынужден бежать, чтобы спасти свой фонд и свою жизнь, которая, надеюсь, вам еще пригодится. Я отведу от вас все подозрения, насколько это будет в моих силах. Я связался со своим адвокатом, он вам обязательно поможет. Возможно, вам будут говорить, что я украл крупную суму денег, это не так. Все деньги я перевел на другой счет, что бы они не достались бандитам. Простите меня, дорогие любимые мои. Целую вас крепко – крепко, сквозь годы разделившие нас. Я вернусь, чего бы мне это не стоило. Я найду вас, где бы вы ни были.

Люблю вас всегда.

 

Виктор.

 

Полина дочитала и разрыдалась. Закурила сигарету. Немного успокоившись, дрожащими пальцами вытащила из конверта другое письмо…

 

Здравствуй, мой дорогой Михаил Акимович!

Это я, Виктор. Много лет прошло. Где только мне ни пришлось побывать. Как же мне хочется всех вас увидеть, обнять вас, мои дорогие, но видно пока не время. А ведь я был совсем, рядом. Я сидел на берегу и смотрел на наш дом. Но опишу все по порядку. Когда я уехал, то где-то с месяц скитался по стране, потом волею судьбы, оказался в Колумбии. Помог мне туда попасть мой бывший сослуживец. Так я стал советником по безопасности одного крупного воротилы, не буду уточнять кого, но очень влиятельного господина. Все эти годы я ждал дня, когда смогу вернуться. Меня держали практически в полной изоляции, связаться с вами не было ни какой возможности. Я писал, но они перехватывали мои письма. Я посылал запросы, но мне приходил один и тот же ответ – «Адресат выбыл». Потом мне сообщили, что мои жена и дочь погибли, что их убили те бандиты, которые меня преследовали. Не могу тебе передать, что я пережил тогда. Хотел расстаться с жизнью, она мне стала уже ни к чему. Мне даже предоставили документы и справки (липовые конечно), но это я потом понял. А тогда… Тяжело было, что говорить. Но что-то не давало покоя. Я не маг, не кудесник, но кое-что умею. Не видел я их среди мертвых. Начинаю гадать – вижу себя на Полинкиной свадьбе. И все тут. Уже подумал, что умом тронулся. Уходил с головою в работу, чтобы хоть как-то забыться, отвлечься, но однажды случилось настоящее чудо. Это был счастливый день, который вернул меня к жизни. Совершенно случайно, хотя нет – случайно в жизни ничего не бывает, все закономерно и последовательно, я начал читать новости культуры в Интернете. Я набрел на статью о том, что недавно прошел конкурс молодых литераторов, и лауреатом первой премии Юнеско стала Полина Сиперштейн из Москвы. Я понял, что меня все это время обманывали. Я даже не сомневался в том, что это моя Полина. Она еще в детстве писала и печаталась, участвовала в конкурсах. Я понял, что они переехали в Москву, в свою квартиру. Я в тайне начал готовить документы к отъезду. Человек, на которого я все эти годы работал, догнал мне я уже в аэропорту, когда я ждал посадки на рейс. Я решил, он приехать, чтобы убить меня. А он начал просить, не держать на него обиды, за его жестокий обман, умолял простить его. Говорил, что все делал ради моей безопасности. Бог ему судья, мы расстались друзьями, я не держу на него зла. Все мои переживания – это было ничто по сравнению с тем, что я снова обрел семью, что мои родные живы – здоровы, и что я возвращаюсь на родину. Я не рискнул сразу ехать в Москву. Хотел лишний раз убедиться, что здесь, в Украине, все спокойно и все про меня забыли. Я вернулся в другую страну, ведь уезжал я еще из Союза. Я ходил по Киеву и не узнавал его. Радовался скорой встречи с домом, но вдруг взгляд мой упал на предвыборный плакат кандидата в депутаты. И кто?!! Я чуть не взвыл от боли и горечи – один из тех бандитов, которые охотились за мной и мои фондом, которые убили моего друга и надо думать загубили не мало жизней. Я шел по городу, совершенно потерянный и ничего не видел вокруг. Вдруг я оказался в центре толпы. Я сразу его узнал – он стоял на трибуне и радостно приветствовал своих избирателей. На секунду наши взгляды встретились, он тоже сразу меня узнал, я это понял. Мой друг в Колумбии уговаривал меня сделать пластическую операцию по кардинальному изменению внешности, но я категорически отказался от этой затеи. Согласился на небольшие изменения формы носа, удаление, татуировок и не более того.

Этот бандюга, не преставая улыбаться, что-то шепнул своему охраннику, и тотчас несколько человек начали протискиваться в мою сторону. Я опять бежал. Мне удалось от них оторваться и доехать до Лазоревого Яра, но зайти в дом я так и не решился, боялся подставить вас под удар. Поехал на Кубань, встретился там со своим приятелем из Черкесска. Он бывший спецназовец, много воевал, очень хороший мужик. Он мне предложил ехать с ним, в организованный им лагерь по борьбе с терроризмом. Более подробно писать не могу, но надеюсь, смогу принести пользу людям, используя свой опыт и умения. Я понимаю, что не могу бегать всю жизнь, но мне надо уладить это дело до конца. Мне надо найти мощное влиятельное прикрытие, чтобы полностью обезопасить свою семью и себя. Михал Акимыч, прошу тебя – ничего пока не говори Светлане и Полинушке. Я сам их найду, когда придет время. Мы обязательно встретимся, мы с тобой еще на Полининой свадьбе погуляем. Тебя я тоже видел там, ты уж поверь колдуну.

 

Виктор.