Каике открыла только что пришедшую коробку. Внутри ровным рядом лежали книги. Каике вытащила разноцветные тома и аккуратно разложила на столе. Потом пересчитала и сверила получившуюся цифру с той, что была на квитанции.

- Все верно? – спросил Почтальон, очень похожий на стандартного почтальона.

- Да, - ответила Каике, и, расписавшись в протянутом Почтальоном листке, попрощалась с ним.

Почтальон вышел не простившись.

Протерев книги влажной тряпочкой, Каике присоединила их к тем, что уже стояли на витринах. Затем достала из-под стола другую книгу и села читать, так как сегодня у нее не будет ни одного покупателя.

Каике была бы очень красивой девушкой, если б не ее миниатюрность. Росту в Каике очень мало, всего лишь чуть более полутора метров (метр пятьдесят три), и вся ее фигура гармонична ее росту. Похожа Каике на кинодиву Мэг Райан, если немного добавить к ее внешности суровых северных тонов.

Всю жизнь Каике работает в книжном магазине, где продается свыше трех тысяч наименований книжной продукции, и с каждым годом эта цифра увеличивается. Здесь можно найти книги на любом земном языке, даже на тех, что были когда-то очень давно, и на тех, что еще появятся на земле не очень скоро. А некоторые книги были изданы на тех языках, которых никогда в этом мире и не было. Единственное, что объединяло все книги – это авторство. Дело в том, что все книги, которые проходили через магазин Каике, были написаны одним человеком – Хорхе Луисом Борхесом.

В магазине Каике можно было найти любое издание Борхеса, любую подборку его произведений, самые разнообразные переводы, с самыми разнообразными вступительными статьями. Но, тем не менее, все книги принадлежали перу одного из самых именитых писателей – Х. Л. Борхесу.

И уж не знаю, важно это или нет, но покупателей у Каике было ровно восемьдесят четыре человека в год.

 

 

 

Дверь открылась, и Каике подняла взгляд. В дверном проеме возникла фигура Охотника, и вместе с самим Охотником помещение заполнилось запахом серы и затхлости.

- Натан, вы опять бродили по Топям? – недовольно поморщилась Каике.

Охотник кивнул и грузно осел в кресло.

- Вот у меня сейчас был Почтальон, и от него не пахнет болотом. А ведь он тоже каждый день пересекает Топь.

Охотник не спеша раскурил свою сигару и только потом ответил:

- Так он же по Дороге ходит.

Охотник был очень высоким и крупным. И совсем старым. Сколько Каике жила тут, столько она слышала об этом бродяге, и всегда Охотник был старым и большим. Только раньше у Охотника была собака. А теперь и ее нет.

Все свое время Охотник проводит на болотах, как говорят, ищет Камень. Но что это за камень, и зачем он нужен Охотнику, никто не знает.

Каике Охотник нравится. У него всегда много самых увлекательных историй, и некоторыми он с удовольствием делится. Поэтому Каике терпит уже не покидающий Охотника запах.

- Что новенького принес Почтальон? – спросил Охотник.

Каике указала на полку. Охотник, прищурившись, некоторое время рассматривал корешки книг, окутанный дымом сигары.

- Моя бабка говорила, что видела магазины, где продаются не только книги Борхеса, но и многие другие. И даже очень часто в тех магазинах не бывает ни одной самой завалящей книжонки Х.Л.

Каике рассмеялась.

- Вы меня разыгрываете, Натан.

Охотник улыбнулся своей доброй улыбкой вечного странника.

- Бабушка говорила, что в этих магазинах не надо покупать книги. Их можно просто взять почитать, а потом вернуть назад.

Каике залилась смехом. Все-таки этот Охотник был великим фантазером.

- А в некоторых магазинах было столько книг, что там ставили высокие шкафы, и до верхних полок можно было добраться только с помощью специальной лестницы. А еще моя бабушка говорила, что те магазины каждый день посещали сотни и даже тысячи людей.

Каике уже не могла остановиться, и хохотала, держась обеими руками за стол. А когда пробовала представить те картины, о которых говорил Охотник, то у нее просто подкашивались ноги, а смех больше походил на стоны и всхлипывания.

Конечно Каике читала у Борхеса о том, что якобы существуют другие книги, Х.Л. даже приводит примеры из этих вымышленных книг. Но других книг не существует, это знает каждый, а то, что рассказывает Охотник, просто бабушкины сказки.

Охотник затушил свою сигару и поднялся.

- Ладно, жду ровно в семь.

Каике в ответ кивнула.

 

 

 

За полчаса до закрытия магазина зашел Маркус, шляпных дел мастер, чье ателье стояло прямо напротив книжного магазина.

Марк – очень воспитанный человек, и излишне скромный, чем-то напоминающий Вечного Студента. Его одежда всегда опрятна и чиста, а широкополая шляпа в столь ухоженном состоянии, что можно смело выставлять ее на витрину. Впрочем, Марк сам является витриной своего ателье, и хотя он лучший в городе мастер, у него очень мало клиентов, шляпы нынче не в моде.

Прежде чем зайти, Марк осторожно постучал.

- Заходите, Марк! – окликнула его Каике.

Стараясь быть как можно более непринужденным, Марк вошел и остановился на пороге.

- Добрый вечер, - мягко сказал он.

- Добрый, - эхом откликнулась Каике.

- Хотел предложить вам свое общество… Вы ведь идете к Натаниэлу?

Каике кивнула.

- Только мне нужно будет заскочить домой, за подарком.

- Ну тогда я зайду к вам, сразу как закрою ателье.

Каике снова кивнула.

Марк хотел уже выйти, но тут Каике сказала:

- Марк, как вы думаете, может быть такое, чтобы еще кто-нибудь, кроме Х.Л., мог написать книгу?

- Да, - сразу ответил мастер шляпных дел, - я сам пишу книгу.

Глаза Каике удивленно распахнулись.

- Вы?

Марк пожал плечами.

- И в другие города вы верите?

- Почтальон же каждый день ходит.

- Ах, да… - Каике печально вздохнула и отвернулась.

Молчание ловко овладело пространством.

- Ну, я пошел? – тихо сказал Марк.

Каике молча кивнула.

 

 

 

Марк остался ждать на улице.

Каике быстренько забежала домой и вернулась с огромным коробом, в котором были просверлены дырочки, и внутри этого короба что-то тяжело перекатывалось.

- Ого, - только и сказал Марк, сравнивая свою небольшую шляпную коробочку с коробом Каике.

Рядом с Маркусом стоял высокий и очень худой Музыкант.

- Привет, Орфей! – сказала Каике Музыканту.

Музыкант кивнул. Он вообще был не очень разговорчив. Оживлялся только тогда, когда брал в руки свой саксофон, или флейту, или свирель, которые он всегда носил с собой.

Но без Музыканта в городе не проходило ни одно мало-мальски значительное событие.

- Что там у тебя? – спросил Марк у Каике.

Та лишь загадочно цыкнула.

Марк забрал короб у Каике, и они поспешили к Охотнику.

- Что новенького? – спросил Марк у Музыканта.

- Пытаюсь придумать новый инструмент, - задумчиво бросил Музыкант, - он будет совсем не похож на другие.

- Зачем тебе новый инструмент, Орфей? – сказала Каике, - ведь и на тех, что у тебя есть, никто, кроме тебя, играть не умеет.

- Как ты не понимаешь… - начал было Музыкант, но потом лишь махнул рукой.

- Да, - задумчиво высказал Марк, - я вот тоже придумываю всякие новые шляпы, а ведь у меня и старые никто не покупает…

- А я вот еще думаю о том, как бы перенести свой голос на пластинку, как у Охотника, ты слышал?

- Но ведь у него на пластинках Жанна Бичевская? – изумился Марк.

- Так вот наверное ее голос кто-то перенес на пластинки.

Каике почувствовала себя лишней, но мешать не стала, хотя многое ей было не понятно. Она понимала, что сейчас в этом диалоге происходит нечто очень важное.

- А я всегда думал, что она только в пластинке и живет.

- Я тоже так думал, - ответил Музыкант, - а потом вдруг подумал: если она одна, зачем же тогда много пластинок?

- Но они же все разные?

- Да, - кивнул Музыкант, - у меня тоже много песен, но я-то один. Один?

Марк кивнул.

- Значит и она одна. Я это нутром чую. И потом я заметил – она всегда поет одинаково…

Музыкант сделал многозначительную паузу. Марк напряженно ждал продолжения.

- А ведь у меня каждый раз одни и те же песни звучат по-разному.

Марк уже перестал воспринимать информацию, и лишь заворожено слушал Музыканта.

- Вот скажи, ты сможешь сейчас до единого слова пересказать наш разговор?

- Я смогу, - сказала вдруг Каике и до единого слова воспроизвела весь диалог, начиная со слов “Что новенького?”

Музыкант слушал Каике не перебивая, лишь несколько раз многозначительно кивнул.

- Вот видишь, - заключил он, когда Каике закончила, - может и с Бичевской так…

Эпизод Y

“Ну как ты не понимаешь?..”

Лисица курице.

Вирджиния по своей природе фаталистка, однако это никоим образом не мешает ей заниматься постоянным самосовершенствованием. За свою недолгую жизнь она успела овладеть всеми возможными ремеслами и науками. Но лучше всего, может быть виною тому японские корни, ей удавались бумажные игрушки – “оригами”, и поэтические трехстишия – “хокку”.

Когда в дверь позвонили, и спустя несколько мгновений в коридоре послышались голоса Марка, Орфея и Каике, Джина методично обрезала длинные свалявшиеся лохмы с головы Охотника. Тот безропотно сидел на невысокой табуретке.

Вирджиния была очень красивой девушкой, чья экзотическая восточная красота не сочеталась с западным именем. И была в ней какая-то восхитительная грация, отчего взгляды, особенно мужские, подолгу не могли оторваться от этого прекрасного создания.

- Привет, Джина! – сказала вошедшая в зал Каике.

- Вечер добрый, - грациозно ответила Джина и еще грациозней срезала очередной локон с головы Охотника.

Каике понаблюдала немного за работой Джины и сказала:

- Сколько лет я сама мечтала это сделать.

Вирджиния тут же передала Каике ножницы и расческу.

- Держи, - и грациозно удалилась на кухню.

- Но я же не умею стричь? – воскликнула ей вслед Каике.

- А там особо и не надо уметь, - легкомысленно отозвалась с кухни Джина, - он даже никогда не расчесывается.

Каике ошарашено посмотрела на Охотника. Тот лишь пожал плечами. Каике решительно выдохнула и принялась за дело.

Вошел Марк и осторожно положил в угол огромный короб, немного потоптался и сел в самое незаметное кресло.

Орфей остановился на пороге и, склонив голову набок, наблюдал за работой Каике.

Учтиво поздоровавшись, прошагал Учитель.

- Все, - сказала Каике и отступила назад, оглядеть результат своего труда.

- Я сейчас, - сказал Охотник и быстро юркнул в ванную.

Ожидание затянулось, как вдруг что-то громко бахнуло на кухне, затем донеслись ругательства Джины.

- Я помогу, - сказал Марк и пошел на кухню.

- Может поставим пластинку, - предложил Музыкант.

 

 

 

- Сейчас, - сказал Марк и долго распаковывал коробочку.

Наконец все завязочки были развязаны и Марк извлек из нутра коробки прекрасную охотничью кепи. Торжественно покрутив ее над головой мастер шляпных дел вручил ее Охотнику.

- Я сам ее придумал, - гордо заявил Марк.

Охотник тут же водрузил подарок на свою отстриженную голову.

Потом очень долго и красиво говорил Учитель, правда его монолог для всех остался загадкой, но к финалу Учитель вручил Охотнику логарифмическую линейку, вязь знаков и цифр на которой всегда завораживала Охотника, и Охотнику эта линейка всегда казалась каким-то магическим жезлом. Он очень часто приходил в гости к Учителю и подолгу смотрел на эту загадочную линейку, не смея к ней прикоснуться.

Вот и теперь Охотник бережно взял в руки линейку и тут же убрал ее за стекло серванта, и только потом принялся блаженно ее созерцать, пока Музыкант не потребовал его внимания.

Орфей сыграл на своей свирели, потом кратко рассказал о том, как на ней нужно играть, и вручил музыкальный инструмент Охотнику.

Но Натаниэл не принял этот дар. Он просто не мог себе этого позволить, и напрасно Орфей говорил о том, что он себе сделает новую. Для Охотника свирель была продолжением Музыканта, как, допустим, его рука или нога, и, естественно, отдельно от Музыканта этот музыкальный предмет он представить не мог.

Тогда Орфей пообещал написать специально для Охотника охотничью балладу. На том и порешили.

Джина долго говорить не стала, лишь поздравила, а потом вытащила новую автоматическую винтовку и вручила ее Охотнику. Все восхищались.

Наконец подошла очередь Каике. Она так долго ждала этой минуты.

- Натаниэл. Подойди и открой вон ту огромную коробку, - Каике указала на огромный короб в углу, на который уже весь вечер все глядели с явным интересом.

- А что там? – спросил Охотник.

- Нет, ты открой, - нагнетала интерес Каике.

Охотник некоторое время присматривался к коробке, потом осторожно стал ее вскрывать. Он открыл две верхние створки, за ними еще одни…

Замерев в неудобной позе, Охотник лишь тихо вхлипнул…

Потом вдруг резко схватил короб и бросился с ним на кухню, захлопнув за собой дверь. С кухни послышался лязг разбивающейся посуды и громкая ругань.

Все удивленные взгляды обратились на Каике. Но та была поражена не меньше их.

- Что там было? – спросил Марк.

- Собака… - ответила Каике.

- Собака?!

- Да. Ее три дня назад прислали. Я спрятала ее в погреб, хотела сделать сюрприз…

 

 

 

- Ну кто же мог знать? – успокаивал Марк Каике.

- Я бы тоже его в погреб спрятал, - поддакнул Учитель.

- Ее, - автоматически поправила Учителя Джина.

Однако Каике продолжала рыдать.

- А если бы ее прислали на день раньше?.. или на неделю?..

- Но ведь не прислали, - резонно возразил Музыкант, - и вообще, самое главное – то, что собака жива.

- А вдруг… - сквозь слезы начала Каике, и зарыдала еще пуще.

- А вот этого не надо, - отрезал Музыкант.

Вечер не удался.

Стали постепенно расходиться. Первым, сильно смущаясь, со всеми попрощался Учитель. Вместе с ним, приветственно махнув рукой, ушел Музыкант.

Каике успокоилась, но уходить не решалась. Марк ждал, чтобы проводить ее до дому. Вирджиния сидела одна за столом, и что-то тихо напевая, поедала бутерброды.

Наконец насытившись, она решительно подошла к двери кухни и постучала.

- Натан!

Из-за двери послышалось шипение.

Джина решительно распахнула дверь.

На полу, среди разбитой посуды сидел Охотник, держа на руках пушистый комочек. Когда открылась дверь, он посмотрел на Джину глазами, в которых было столько любви и тепла, что Джине стало немного неуютно.

- Так! – многозначительно сказала она, - значит, мы зря пугаем девушку. Каике!

Каике тихо подкралась и осторожно выглянула из-за спины Джины.

- Вот. Видишь, он рад.

Охотник гордо и демонстративно показал спящего у него на руках щенка.

- Так это и есть собака? – спросил Марк.

 

 

 

Охотника теперь просто распирало от гордости, когда он выходил погулять со своей собакой.

Каждому встречному он мог часами рассказывать о своей собаке, ее умности-разумности, а так же сотню с лишним веселых случаев из ее жизни (большинство из которых, правда, были вымышлены, так как за столь короткий промежуток времени этот щенок органически не успел бы совершить столько подвигов).

Но при встрече лучше спросите как зовут его собаку.

- Бальтазар, как один из героев книг Борхеса, - гордо ответит он, - это ей Каике такое имя дала.

Марк бросил свое ателье, ссылаясь на то, что у него так и не купили ни одну шляпу, и решил стать Охотником. Натаниэл это решение одобрил.

- Вот подрастет Бальтазар, мы с тобой погуляем по Топям, - многозначительно заявил он, - только вот одеться тебе надо поприличнее. Ну хотя бы как я.

Музыкант наконец изобрел свой новый инструмент. В него совсем не надо было дуть. Музыкант сказал, что имя этому инструменту – гитара.

- Чудной он какой-то, - сказал Охотник, но было ли это сказано про инструмент, или про Орфея, никто не понял.

Вирджиния попросила Музыканта сделать ей такой же.

Учитель выразил догадку, что Жанна Бичевская на пластинках у Охотника поет свои песни под аккомпанемент “этой самой гитары”, и, прослушав заново пластинки, все согласились с правильностью этого вывода.

В магазин Каике завезли еще шестнадцать экземпляров разнообразных книг Х.Л., причем двенадцать из них были написаны на тех языках, которых не знал никто в городе.

Учитель высказал предположение, что существует по меньшей мере свыше миллиона городов, и люди там живут совсем по другому.

Никто ему не поверил.

Однако Почтальон сказал, что слышал нечто подобное в том городе, почтовое отделение которого он постоянно посещает.

На что многие заявили, что другого города не существует.

 

 

 

- Вот отсюда и начинаются Топи, - сказал Охотник, охватывая рукой “свои владения”.

Марк с Охотником стояли на клочке сухой земли, окруженном мелкой черной водой, где, как в зеркале, отражалось бездонное небо. Чем дальше вперед, тем реже и больнее были торчащие из воды хилые деревца, а вода вообще полностью скрывалась за болотной ряской.

Пахло правда прескверно.

- Сначала я покажу вам местные достопримечательности, - сказал Охотник, и, закинув на плечо новое ружье, решительно зашагал вперед.

Бальтазар смело ринулся за хозяином. Марк, держа в руках старое ружье Охотника, осторожно последовал за ними.

- А оно заряжено? – спросил Марк, выискивая места посуше, и уж совсем на крайний случай – помельче.

- А зачем? – удивился Охотник.

- Мы разве не будем охотиться?

- Конечно нет, - ответил Охотник не оборачиваясь.

- А чего же мы тогда будем по болотам бродить?

Охотник не ответил. Марк переспрашивать не стал.

Сухие участки закончились, и Марк обреченно захлюпал по черной воде. Обильно брызгая, носился рядом Бальтазар, гоняя лягушек и прочую болотную живность. Охотник лишь одобрительно цыкал, с умилением посматривая на разыгравшегося щенка.

- Ну будет тебе, будет, - схватив за поводок Бальтазара, сказал Охотник и погладил его по голове. – Сейчас осторожнее, - обернувшись к Марку предупредил он, - тут места опасные, иди прямо за мной.

Ступая за Охотником след в след, Марк все же немного осматривался по сторонам.

Вода стала чище, даже вонь почти исчезла, но зато очень часто стали попадаться на пути глубокие колодцы, в глубине которых мерно танцевали водоросли. Сквозь воду порой проступали куски покрытого кафелем пола, заваленного непонятными предметами.

- А разве болота должны быть такими? – спросил Марк.

- Не знаю, - пожал плечами Охотник, - здесь всегда так было.

Тут Марк заметил торчащий из воды кусок дерева, на котором полустершимися буквами было написано:

Только для Сталкеров

- А кто такие “Сталкеры”? – спросил он

- Не знаю, - ответил Охотник, - как-то очень давно видел я тут одного человека, он назвался “сталкером”. А на вид – человек как человек.

Марк кивнул, и только потом подумал, что Охотник не мог увидеть его жеста, так как шел впереди.

- Комнату он какую-то тут искал, - неожиданно продолжил Охотник, - говорил - волшебная.

- Ясно, - сказал Марк.

- Ничего, - сказал Охотник, - сейчас впереди поляна будет, там и передохнем.

 

 

 

Наскоро пообедав, охотники отправились дальше.

Вода вновь почернела, кафельный пол с непонятными предметами закончился. Теперь идти приходилось по пояс в воде, а некоторые участки переплывать.

Ни сил, ни времени осматриваться не было, Марк целиком был поглощен тем, чтобы преодолеть сопротивление болот. Охотник тоже ничего не говорил, лишь натужно сопел, следя больше за Бальтазаром, чем за Марком. Ко всему прочему, вода здесь была просто ледяная, да еще кишела крупной рыбой, которая щипала охотников за щиколотки, иногда очень чувствительно.

Но наконец вновь стало мелко, из воды опять потянулись корявые деревья, стали попадаться относительно сухие кочки.

- Ну самое сложное позади, - сказал Охотник.

Однако спустя полчаса пути воды опять стало больше. Но Марка ожидал приятный сюрприз. Возле очередного узловатого дерева была привязана небольшая лодочка, в которую они сели и поплыли.

- Вон видишь, - указал Охотник на что-то, возвышающееся вдали, - это Храм. Туда мы и плывем.

Солнце уже коснулось горизонта, когда лодка наконец причалила к небольшому островку, где еще высились развалины древнего храма.

Самая вершина острова была когда-то давно выровнена, и потом на этом ровном участке был выстроен храм, от которого остались только центральная арка, некоторые грубые статуи богов, да центральный алтарь.

Еще среди руин Марк разглядел некоторые куски ужасающей лепки.

- Самое интересное тут, - сказал Охотник и потащил Марка на другую сторону острова, где на еще одном малом алтаре горел огонь. - Он тут всегда горит, - гордо заявил Охотник, как будто это чудо было делом его рук.

- Не может быть, - сказал Марк и подошел ближе к огню.

Никаких дров не было, однако огонь горел, выходя из какой-то дыры в глубине алтаря, и даже обжигал (Марк проверил), но никакого объяснения этому факту не было.

Кто-то положил камней вокруг горящего огня, видимо, чтобы ставить котелок, и когда Охотник действительно приспособил на камни походный котелок с водой, Марк понял, кто был этот “кто-то”.

- Сейчас, - многозначительно взмахнул Охотник руками, и куда-то исчез, спустя недолгое время появившись с огромной рыбиной в руках.

- Ох, мы сейчас поедим, - качая головой в сладком предвкушении, сказал он и принялся разделывать рыбу.

 

 

 

Марк неожиданно проснулся. Ему вдруг захотелось пойти посмотреть на древний алтарь.

Он тихо поднялся, чтобы не разбудить Охотника, и пошел на вершину холма, где нежились под лунным светом развалины храма.

Еще издалека Марк увидел, что алтарь не пустует, на нем теперь стояла большая и очень красиво сделанная чаша. Подойдя ближе, Марк заглянул внутрь чаши. На дне ее что-то блеснуло. Марк опустил в чашу руку. Почувствовал что-то мокрое…

Когда он вынимал руку, что-то в окружающем мире изменилось. Марк огляделся.

Теперь он находился в целом и ухоженном храме, из каждого угла которого высовывалось по божеству. Алтарь, у которого стоял Марк, был весь выложен золотом и осыпан ароматными травами. Слышалось пение. Вокруг Марка стояли люди, некоторые обнаженные, некоторые скрытые одеждой и масками.

Какой-то мужчина в маске неизвестного животного с ветвистыми рогами взял Марка за руку и вывел из храма. На улице стояли люди и дождь с неба щедро осыпал их тела.

После долгого пения люди вынесли из храма какой-то предмет и поднесли его к Марку. Марк пытался разглядеть его, но не мог.

Марка о чем-то спросили. Он что-то ответил.

Потом Марк повел людей к северной оконечности острова и указал людям место, топнув по нему ногой. В этом месте стали рыть яму. В нее положили вынесенный из храма предмет и закопали, а сверху посадили дерево.

После этого загадочного ритуала все вернулись к храму и снова начали петь.

А когда луна закатилась за горизонт, на остров высадились полуголые вооруженные люди и завязался бой.

Последнее, что помнил Марк, это пика, которая вонзилась ему в живот…

 

 

 

- Я знаю, где они его спрятали, - сказал Марк, сразу, как только проснулся.

- Где? – спросил Охотник, как будто знал о чем идет речь.

Марк указал рукой.

Спустя несколько минут они стояли у подножия огромного дерева, чьи узловатые корни крепкой хваткой держались за землю.

Марк поковырял в земле палкой, которую подобрал по дороге. Спустя какое-то время в выкопанной лунке что-то блеснуло. Марк подцепил предмет палкой, нагнулся и взял в руки.

- Это он, - сразу сказал Охотник, выхватив предмет из рук Марка.

Охотник поскреб предмет руками, счищая с него грязь. Потом показал Марку.

- Красивый камень, - сказал Марк.

Охотник долго любовался камнем, затем убрал его за пазуху.

- Ты за один день сделал то, чем я занимался всю жизнь, - сказал Охотник Марку.

- Ты всю жизнь искал этот камень? – удивился Марк.

- Пошли, - не слушая Марка, сказал Охотник, - надо еще зайти в башню.

Они быстро позавтракали и, сев в лодку, поплыли назад. Обратная дорога показалась Марку вдвое короче.

Однако после того как они оставили лодку, Охотник повернул в другую сторону.

Теперь они пробирались сквозь заросшие тростником дикие места, где постоянно слышались грозные рыки камышовых котов да хрюканье черного кабана. Шли они по сросшимся в довольно крепкий ковер водорослям.

Одному Бальтазару эти заросли оказались не под силу. Через сотню метров он в кровь изрезал себе лапы, так что Охотнику пришлось взять его на руки.

На пути им часто встречались предупреждающие надписи, например: “Будь честен!”, или “Всегда улыбайся”. А один раз даже попалась надпись: “Осторожно, дети!”, хотя никаких детей они не встретили.

- Больше всего меня заинтересовала вот эта надпись, - сказал вдруг Охотник.

“Берегись поворота платформы!”, - прочитал Марк.

- “Поворота платформы” - это, наверное, зверь такой, - предположил Охотник, - только вот я его никогда не встречал. Но будь настороже.

Марк кивнул.

“Долой Гэндальфа!”, а ниже “Даешь свободу Мордору!”, - гласила очередная вывеска.

- Или вот еще, - сказал Охотник, указывая на надпись “Платная автостоянка”.

Но вот надписи стали попадаться все реже, а потом исчезли совсем. Последняя гласила: “Ночью дешевле!”

Постепенно болото перешло в густой лес.

- Ласковый, - поправил Охотник.

- Что? – спросил Марк.

- Лес. Ласковый Лес.

- А-а.

Сквозь густые заросли вилась узенькая тропка, по которой с трудом продирались Марк с Охотником.

Зато теперь Бальтазар лихо забегал вперед, гоняя мелких грызунов, и вновь возвращался назад.

- Ну все, пришли, - сказал Охотник, выпрямляясь во весь свой высокий рост.

За ним вынырнул из густого подлеска Марк и оказался на просторной поляне, в центре которой стояла покосившаяся ветхая Башня.

 

 

 

У основания Башня была выложена кирпичом, где зиял чернотой вход, выше шли деревянные балки. Крышу венчала черепица.

Марк не спеша направился прямо к Башне. Охотник следовал за ним. Бальтазар бегал вокруг них кругами.

Когда Марк зашел в Башню, она уже не показалась ему темной, наоборот, внутри было множество окон, которых снаружи Марк не увидел. Да, и еще витая лестница уходила вверх, спиралью прилепившись к стенам.

Марк поднялся на восемь ступенек и оказался на уровне первого окна. За окном был небольшой город, все стены и крыши которого были выкрашены красным. Марк даже разглядел людей, которые были одеты исключительно в красное, понурив печально головы с красными волосами, они занимались бытовыми делами, ежесекундно оглядываясь на ворота, как будто ждали чего-то. Или Кого-то.

Марк прошел еще семнадцать ступенек и оказался на уровне следующего окна.

Теперь он видел несколько городов, цепочкой раскинувшихся по земле, и каждый город был отличен от другого и все они были в чем-то схожи.

Марк прошел еще шесть ступенек и посмотрел в очередное окно. За окном он увидел огромный-преогромный мир, где умещались миллионы городов, и в этом мире было всему место: добру и щедрости, мудрости и дружбе, холоду и темноте, звездам и людям. И даже таинственному и всеобъемлющему Создателю.

Марк прошел еще десять ступеней и оказался у самого верхнего окна.

Теперь он мог видеть дальше и больше, чем это возможно человеку. Марк даже увидел несколько цветов, которых не видел никто. Марк видел миллионы трав и животных, и восхищался всеми. Марк видел миллионы лет, и понимал важность каждого.

А еще Марк увидел своих друзей: Каике, Охотника с Бальтазаром, Учителя и Музыканта, Вирджинию, Почтальона и даже самого себя.

А потом Марк повернулся и стал спускаться вниз.

 

 

- Нам нужно доставить этот Камень туда, - сказал Охотник, - и я готов хоть сейчас же отправиться в путь.

- Но ведь это может быть опасным? – воскликнула Каике.

- Это путешествие может быть очень опасным, - согласился Марк, - но согласен с Натаном, мы обязаны вернуть им этот Камень.

- А что он вообще делает, этот Камень? – спросил Учитель.

Марк пожал плечами.

- Не знаю, - сказал Охотник.

- Я пойду с вами, - сказала вдруг Джина, - со мной вы точно не пропадете.

- Я тоже, сказал Музыкант.

- Учитель? – спросил Марк.

Учитель отрицательно покачал головой.

- Я остаюсь.

- Каике?

- Я наверное иду.

- Вот и отлично, - сказал Охотник, - тогда сбор завтра, к рассвету. У меня дома наверное?

Все согласно кивнули.

- Может ты все-таки пойдешь с нами? – спросил еще раз Марк Учителя.

- Нет, - твердо сказал он, - кто-то должен ждать вас здесь, иначе вы не вернетесь. А для путешествий я слишком стар…

 

Эпизод XIII (B)

 

Солнце встретило путешественников уже в пути.

Впереди всех шагал Охотник с огромным вещмешком за плечами. У его ног трусил Бальтазар. За ними шли Музыкант и Вирджиния. Музыкант нес с собой гитару. У Джины был небольшой рюкзак. Потом шла Каике, с сумкой, в которой лежали пять книг Борхеса, и замыкал шествие Марк, везя небольшую тележку, в которой были спальные мешки, сухофрукты и два ружья с коробкой патронов.

- Вы знаете маршрут? – спросила Каике Марка.

- А здесь только одна дорога – вперед, - ответил Охотник, - так что не заблудимся.

Они шли по дороге, которой ходил Почтальон, и к полудню пришли в город, забитый почтовыми тележками и дилижансами, а в центре города высилось единственное крупное здание – Центральная Почта.

У самого начала города их встретил огромный транспарант, на котором было написано: “Город Почтовый. Через нас проходит вся почта мира”.

- Так значит это правда? – спросила Каике.

- Что – “правда”? – откликнулся Марк.

- Что существуют другие города?

Вместо ответа Марк пожал плечами.

Когда они проходили мимо Центральной Почты, Каике сказала:

- А может отправить Камень почтой?

- Почтой?

- Ну да. Книги Х.Л. же мне присылают почтой.

- Нет, - сказал Охотник, - а вдруг с ним что-нибудь случится?

- Действительно, - согласилась Джина, - что мы зря в путешествие собрались?

- А идея хорошая, - сказал Музыкант, - вот когда запишу свою пластинку, я пожалуй отправлю ее в какой-нибудь далекий город.

 

Эпизод XIII ©

 

“Занятый Город” - встретила их следующая надпись.

- Наверное, они хотят сказать, что это город уже заняли жители, - предположил Охотник.

- Значит, есть города пустые, незанятые? – домыслила Вирджиния.

- А кто его знает, - отмахнулся Охотник.

Город оказался очень большим, с очень высокими домами, и здесь было очень много людей. И все эти люди куда-то бежали, распахнув рты, не обращая ни на что внимания, видимо, в городе что-то произошло.

Марк поймал одного человека за руку.

- У вас что-то произошло? – спросил Марк.

- Да, - ответил человек и опрометью кинулся дальше.

- Что случилось? – спросил Марк спешащую женщину с тяжелыми сумками.

- Оставьте меня в покое, - выдохнула женщина и растворилась в бурлящей толпе.

- Мне некогда, - сразу отмахнулся от Марка следующий мужчина.

Еще несколько раз Марк пытался спросить людей о происходящем, но так и не смог добиться от них вразумительного ответа.

Они уже прошли самый центр города, где непонятная суета достигала своего апогея, как вдруг Марк углядел вывеску на одном из домов: “Справочная”.

- Вот куда нам нужно, - сказал Марк, указывая на “Справочную”, и ринулся в ту сторону.

Возле Справочной стояла огромная очередь, которая совсем не убывала, и Марку пришлось выстоять в ней. Наконец он пробился в помещение, которое представляло собой небольшую конторку, с тремя стульями, одним столом, заваленным бумагами, и одним маленьким человечком.

- Скажите, что здесь происходит? – спросил Марк маленького человечка.

- Не знаю, - ответил человечек, громко крикнул, - Следующий!

- Ну уж нет, - сказал Марк и закрыл дверь, - вы мне скажете, что здесь случилось, или я не оставлю вас в покое.

- Вы что не видите, - взвизгнул человечек, - я занят!

Когда Марк вышел из Справочной, лицо его было безоблачно чисто, но, не выдержав, он все-таки расхохотался. Спешащие мимо люди удивленно на него косились.

- Я кажется понял что означает название этого города, - сказал он, когда отсмеялся, - это не они город заняли, а город занял их.

Эпизод XIII (D)

Следующий город был совсем небольшой.

“Город красивый” – сообщала вывеска, украшенная вьющимся растением.

Еще издали город поражал своим благоуханием, а когда путешественники вошли в город, тот поразил их своей красотой.

К центру города вела красивая аллея, вдоль которой симметрично чередовались кучные акации, стройные кипарисы, мужественные пихты и скромные ивы. А за деревьями грелись на теплом солнышке аппетитные полянки, украшенные томными розами, игривыми анютиными глазками, простодушными ромашками и задумчивыми ландышами. И среди всего этого великолепия красовались уютные симпатичные домики, возле которых играли милые озорные детишки.

- Вот каким надо сделать наш город, - сказал Охотник.

- Да, - подтвердил Марк, - может задержимся тут на несколько дней?

- Какой ужас! – вдруг послышался вскрик.

Но кричавшего так никто и не увидел.

- Наверное показалось, - заметила Каике и вновь погрузилась в созерцание.

- О боги, не может этого быть! – услышали путники еще один вскрик, но, обернувшись, увидели лишь захлопнувшиеся ставни.

- Как они посмели?! – послышался еще один крик.

- Да что здесь происходит? – наконец решила задать вопрос Джина.

- Стойте! – обернувшись, путники увидели спешащего к ним со всех ног человека, - остановитесь немедленно!

- Вот он и ответит на наши вопросы, - сказал Музыкант.

Они остановились и стали ждать.

- Как вы посмели?! – крикнул человек, еще даже не добежав до них, - Немедленно поворачивайте назад!

- А что мы такого натворили? – воскликнула Вирджиния.

- Как - что?! – в гневе кричал человек, - да как вы осмелились в таком виде появиться в нашем прекрасном городе?!

- Что ты сказал? – Джина ошарашено смотрела на топающего ногами человека.

- Вы портите нам весь вид! – надрывался человек, покраснев от гнева. – Вон из нашего города!!!

Одним мгновенным шагом Джина оказалась нос к носу с кричащим человеком.

- Что ты сказал? – медленно сказала она.

Человек ойкнул и стал медленно пятиться.

- Я п-представитель городских влас-стей, - заикаясь пробубнил он, - вы не им-меете п-права появляться в т-таком виде… У нас д-даже есть з-закон…

- Закон, - эхом отозвалась Джина, нависая над представителем городских властей, - а теперь слушай меня, “представитель”, я сейчас пойду к твоим властям и такое…

Но тут ее схватил за руку Музыкант.

- Оставь его, - тихо сказал Орфей, - пусть идет.

- А ты, - обратился Орфей к “представителю”, - слушай меня внимательно. Сейчас мы пройдем через ваш город и уйдем своей дорогой. И пусть никто нам не мешает. А если кто-то попытается, то мы сделаем ваш красивый город очень некрасивым. Ясно?

Представитель кивнул и со всех ног бросился бежать прочь.

- Идемте скорее, - обратился Музыкант к своим друзьям, - что-то мне этот город совсем разонравился.

- У-у, как разошелся, - толкнув в бок Марка, заметил Охотник, - никогда его таким не видел.

Эпизод XIII (E)

“Рабочий Город” - встретил их следующий населенный пункт.

- Надеюсь, - сказал Охотник, - из этого города нас не будут выгонять.

- Пусть только попробуют, - пригрозила Джина.

Город набросился на них всевозможным грохотом и скрежетом, дороги были забиты грузовыми машинами, повсюду сновали люди в рабочих комбинезонах.

Заглянув в одни распахнутые ворота, они увидели как группа из трех человек распиливает металлические бруски, другая, из тех же трех, соскабливает с распиленных кусков краску, третья группа вновь сваривает куски в брусья, а четвертая – красит. “Завод” - гласила вывеска над воротами, а ниже, от руки, приписано, - “Андрею Столярову наш почет и уважение”.

Пройдя дальше они увидели как разгружают вагоны: один человек вытаскивал из вагона мешки, а другой, тут же, брал эти мешки и снова складывал в вагон.

- Интересная у них жизнь, - сказал Охотник.

Они еле успели отскочить от несущегося на огромной скорости грузовика.

- Идиоты! – вдогонку крикнул водитель.

- Я думаю, - сказал Музыкант, - нам лучше побыстрее покинуть этот город.

- А то еще нас заставят работать, - продолжила мысль Вирджиния.

Эпизод XIII (F)

- Если вы хотите действительно познать искусство, - сказал Музыкант, - вы должны так же внести туда и музыку.

Это был следующий город, который назывался “Городом искусств”, однако в этом городе знали лишь искусство написания картин.

В этом городе все были художниками: кто живописцем, кто портретистом, иные увлекались графикой, были и сюрреалисты, и импрессионисты, кубисты и модернисты, а так же приверженцы прочих направлений. Но художниками дело и ограничивалось.

- А что такое музыка? – воскликнул один художник, - и разве может она выразить то, что выражают наши картины?

- Но ведь музыка так же относится к искусствам, как и живопись, - стоял на своем Музыкант, - а вы зовете свой город Городом искусств, в то время как у вас процветает лишь одно.

- И к тому же, - добавил Марк, - так можно зайти в тупик, отдавая предпочтение лишь чему-то одному. Ведь вы же не учите ходить лишь одну ногу, напрочь позабыв о второй?

- Стойте! – воскликнула Джина, - так вы скатитесь до взаимных оскорблений! Хватит слов! Орфей, играй!

Музыкант снял с плеча гитару и заиграл.

Художники слушали молча. Сначала недоверчиво, а после все более и более проникаясь музыкой, а когда Орфей запел, каждый с жаждой ловил каждое слово.

- Да, - сказал художник, который первый выразил свое недоверие к музыке, - я ошибался.

- Развитие искусств должно быть всесторонним, - сказала Каике и вручила художникам одну книгу Борхеса, - есть еще искусство слагать слова.

- Как? – удивился художник, - есть и еще искусства?

- Им нет числа, - подтвердил Марк.

- Но как же мы сможем с ними ознакомиться?

- У меня есть одна прекрасная идея, - вдруг сказал Охотник, - почему бы вам для начала не овладеть искусством странствий?

Эпизод XIII (G)

Следующий город представлял собой двух сросшихся близнецов, которые звались “Лучше” и “Лучше”, причем жители это двойного города, где одна половина зеркально отражала вторую, прекрасно отличали одно название от другого.

- Я тут вспомнила один из рассказов Х.Л., - прокомментировала это событие Джина, - где Бог не может отличить двух человек, потому что для него они совсем одинаковы. Вот и тут то же самое.

- А может на самом деле второго города нет? - вдруг сказал Марк, - вдруг это действительно только отражение?

- Ну нет, - возразил Охотник, - тогда на второй половине города где-то должны быть наши отражения.

- А может поискать? – предложил Музыкант.

- Мы не сможем их найти, - сказала Каике, - стоит нам пройти из настоящего города в его отражение, мы просто перестанем существовать.

Охотник почесал свой небритый подборок.

- Может, ну его, ребята, - сказал он, - а вдруг мы действительно исчезнем?

- Не может такого быть, - возразила Джина, - как так – “исчезнем”?

- Мне лично что-то вообще хочется убраться из этого города подальше, - высказала свое мнение Каике.

- Есть идея! – воскликнул Музыкант, - нам надо разделиться на две команды и искать в разных городах.

- А вдруг вместо нас настоящих ты встретишь наши отражения? – сказал Охотник, - да и уйдешь с ними? А нам тогда что делать?

На это сказать было нечего.

- А вдруг на самом деле мы и есть отражения? – неожиданно сказал Марк, - и как только они уйдут из города, мы исчезнем?

- Может мы пойдем? – совсем тихо сказала Каике, - что-то мне вдруг захотелось быть подальше от этого жуткого места.

- Стойте! – вдруг крикнул Марк, когда они поспешили прочь из этого города, - Стойте! Ведь если мы отражения, значит настоящие “мы” тоже спешат убраться из города!..

- А как только они выйдут из города, мы исчезнем… - продолжила Джина, когда Мрак запнулся.

- Мамочка, что же нам делать, - расплакалась Каике.

- И что, мы тут останемся навсегда?..

 

 

 

“Нет, - подумал Марк, предчувствуя такие события, - лучше отправить Камень почтой.”

А потом Марк повернулся и стал спускаться вниз.

Но в путешествие он все-таки отправился, правда совсем в иную сторону, и сопровождал его, как это ни странно, Музыкант.

Когда Марк смотрел в самое верхнее окно Башни, он увидел неподалеку от своего города Дерево, столь великое, что его крона скрывалась в облаках. И захотелось Марку увидеть небо с самой макушки Великого Дерева.

Стоя у подножия Дерева, Марку и Орфею казалось, будто они стоят у стены, которая, - что вверх, что вправо, что влево, - бесконечна.

- Ну, - сказал Марк, - в добрый путь.

Музыкант, что взял с собой лишь старую свирель, первым ступил на основание огромного корня и твердо зашагал вперед. Марк последовал за ним.

Однако спустя полчаса подъем стал тяжелым, ствол огромного корня круто взмыл вверх, так что Марку с Музыкантом пришлось карабкаться, используя руки и ноги. А когда они, к закату, добрались до первого более пологого участка, то их локти, ладони и колени были изодраны в кровь.

- Наверное, на сегодня хватит, - сказал Марк, рассматривая свои кровоточащие руки.

- Да, - согласился Орфей, - а то я так и сыграть не смогу.

Они устроились как смогли, и спать им пришлось лишь на захваченных с собою плащах. Правда, ужин их был горячим, - здесь можно было сколько угодно наковырять коры.

- А зачем мы вообще взбираемся на это дерево? – спросил Музыкант, когда они укладывались спать.

- Да по большому счету – незачем, - ответил Марк.

- И это наверное самая лучшая причина, - довольный, высказал свое мнение Музыкант.

Удивленный Марк не нашел что ответить, он ожидал, что придется объяснять Музыканту свои полусмутные стремления, а все оказалось так легко.

- Спокойной ночи, - сказал Марк.

- Приятных тебе сновидений, - в ответ пожелал Музыкант.

 

 

 

Утро встретило их птичьим гомоном и сыплющейся сверху водяной пылью, раскинувшей над ними шатер радуги.

Наскоро позавтракав, Марк и Орфей продолжили подъем.

Половину дня они карабкались по отвесному древесному склону, пока им не посчастливилось обнаружить гигантское дупло.

- Надеюсь, что там никого нет, - сказал Музыкант и решительно пошел внутрь.

- Ну, что там? – крикнул в темноту Марк.

Ответа не последовало.

- Орфей?!

- Уже иду, - откликнулся Музыкант, и действительно почти сразу же за голосом показался из темноты и он сам, - там есть дорога лучше.

Сначала Марк ничего в темноте разглядеть не мог. Но постепенно сквозь черноту стала проступать картина внутренней жизни Великого Дерева, которая вероятно рисовалась тысячелетиями. Пересказать это невозможно, просто не хватит слов.

Жилы, по которым струились живительные соки, перегоняя различные вещества из одного конца дерева-страны в другой, змеились вдоль внутренних стен Великого Дерева, местами эти нити складывались в какие-либо предметы, части каких-то известных вещей, при наличии желания можно было даже увидеть тела животных или людей, а то и их лица.

И эту огромную разнородную картину прорезали иглы световых лучей, видимо все дупла Великого Дерева выходили в этот общий зал.

Ко всему прочему здесь стоял невообразимый гвалт. Здесь, во внутренней древесной стране, гнездились миллионы различных птиц, орущих на самые разные лады. Здесь же скопились и всевозможные поедатели этих птиц, а так же поедатели поедателей.

- Я думаю, нам лучше подниматься с этой стороны, - высказал свое мнение Музыкант.

- Да, - согласился Марк, но все же его одолевали некоторые сомнения, - по крайней мере, так будет быстрее.

- Если что, вон там вылезем, - Музыкант указал на световой луч, пронзающий ствол высоко над ними.

- Ну тогда в путь.

 

 

Они долго карабкались по извивающимся канатам, прошивающим изнутри стенки ствола, пугая птиц и мелких грызунов.

- Да, с санитарией у них не очень, - заметил Музыкант.

- Чья была идея? – откликнулся Марк, остановившись на мгновение, чтобы дать рукам отдых.

- Так я же не жалуюсь, а констатирую, - объяснил Музыкант, тоже притормозив, - зато какова скорость подъема.

- Ну это да, - вынужден был согласиться Марк.

Через два часа они уже добрались до очередного дупла в стволе, и, прикрывая рукой глаза от яркого света, вылезли наружу.

- Вот это да! – восхищенно присвистнул Музыкант.

Прямо перед ними убегала вдаль горизонтальная ветвь, на поверхности которой росли небольшие деревца, а местами даже зеркалились небольшие озерца.

На коре, прямо под ногами было вырезано:

 

“Добро пожаловать, Каменный Бог!”,

и ниже более мелко, и менее пафосно

“Долго же ты спал!”

Ф.Д. Фармер.

 

- Посмотрим? – предложил Марк.

- Обязательно, - откликнулся Музыкант.

Но так и не сделав ни шагу, они стояли и наслаждались красотой открывшегося мира.

- Я тут вспомнил, - неожиданно сказал Музыкант.

Марк повернул к собеседнику лицо.

- Ты читал у Борхеса про Будду?

Марк кивнул.

- Там было написано, что Будде ведомо столько, сколько песчинок в Гангах, которые всего лишь песчинки другого Ганга.

- Да, - согласился Марк, - было такое.

Музыкант замотал головой

- Вот мне и подумалось: “А вот эта картина была ему ведома?”

Марк пожал плечами.

- А мне почему-то подумалось о божественных бесконечностях, кальпах, то же из этого же произведения. Помнишь, чему равняется одна кальпа?

- Железной стене шестнадцать миль в высоту, которую протирают лишь раз в шестьсот лет, - сразу ответил Музыкант, - я на этих кальпах чуть ума не лишился, когда пробовал их себе представить…

- Вот я и думаю, сколько времени понадобилось, чтобы появилось вот это? – Марк окинул рукой окружающий их мир.

- Проще простого, - хитро ответил Музыкант, - всего лишь мгновение…

И когда Марк удивленно вскинул брови, закончил:

- … равное вечности.

Эпизод XYII

Спустя три дня они уже поднимались сквозь крону Великого Дерева.

- Как ты думаешь, - спросил Марк, - что может быть выше Великого Дерева?

- Ты имеешь ввиду, - откликнулся Музыкант, - что мы увидим, поднявшись на самую вершину?

- Ну да, наверное.

- Мне уже и самому интересно.

Музыкант перелез через еще одну огромную ветвь и резко остановился.

- Смотри, а здесь уже кто-то был.

Марк подобрался поближе и посмотрел туда, куда указывала рука Музыканта.

 

“Здесь был ДИСКАВЕРИ” -

 

прочитал он вырезанную на дереве надпись.

- Интересные у людей бывают имена, - сказал, качая головой, Орфей.

- Значит не только нас интересует этот вопрос, - задумчиво пробормотал Марк, - ладно, полезли дальше.

Еще три дня и им пришлось пробираться сквозь облачный слой. Сразу стало холодно, хорошо они захватили с собой теплые плащи, из которых они теперь не вылезали, хотя одежда так и норовила зацепиться за ветки.

- В следующий раз нужно взять с собой куртки, - сказал Марк.

- Так ты собираешься сюда еще раз лезть?

Марк не ответил.

Ветви стали мокрыми и скользкими, так что пришлось сбавить темпы подъема и быть более осторожными.

- Если отсюда свалишься, лететь придется долго, - сказал Музыкант.

- Вряд ли. Скорее всего зацепишься где-то ниже.

Музыкант в ответ что-то невразумительно промычал.

- Но в этом тумане кажется, что придется падать вечно, - продолжил Марк.

- Вот-вот.

Ночь была холодной и слякотной, и наутро Марк с Музыкантом шмыгали простуженными носами и клацали дрожащими зубами.

- Еще один такой день и подниматься будет уже некому, - проворчал Марк.

- Зато ты посмотри, что я сделал, - гордо заявил Музыкант, и показал Марку вырезанную на стволе надпись.

 

“Поднялись выше.

Орфей и Марк”

 

- Оригинально, - одобрил Марк, - но нужно приписать что-то еще.

- Да я тоже думаю, - сказал Музыкант, - может “Следуй за нами”?

- Нет, - покачал головой Марк, - слишком пафосно.

Они задумались.

- “Ждем вас наверху”? – предложил Марк.

Теперь не согласился Музыкант.

- То же как-то не очень.

- “Рады, что мы не одни”?

- “Спасибо за внимание”?

- “Привет верхолазам”?

- “Кто быстрее до вершины”?

Но все варианты отметались суровой критикой.

- О-оу! – вдруг воскликнул Музыкант, - придумал!

- Ну?

- “Ау, Дискавери?”

- Точно! – крикнул Марк, и чуть не полетел вниз, поскользнувшись на ветке, но вовремя ухватился рукой, - даже так: “А ты где, Дискавери?”

Они радостно рассмеялись, и потом очень красивыми и аккуратными буквами вырезали правильную фразу.

- А ну! – крикнул Музыкант, когда они закончили, - Кто круче?!

И полезли ввысь.

- Марк! – спустя некоторое время позвал Музыкант, и когда из тумана вынырнуло лицо Марка, кивком указал ему направление.

Марк повернул голову.

На стволе огромными ажурными буквами было вырезано:

“КАК ТЫ ДУМАЕШЬ, ЧТО ТАМ НАВЕРХУ?”

 

 

 

Облачный слой закончился неожиданно, залив ярким светом уже привыкшие к полутьме глаза Марка и Орфея.

Солнце вовсю разбрасывалось своими теплыми лучами, и продрогшие путники с упоением подставляли ему свои холодные спины.

- А я уже и не надеялся, - сказал Музыкант, разглядывая свои синие пальцы, - интересно, я еще играть смогу?

- Обязательно, - уверенно ответил Марк и привалился к теплой ветви, - все, сегодня я никуда не иду.

- Да, - согласился Музыкант, - будем отогреваться.

Они замолчали, наслаждаясь теплом и покоем, пока от их одежды поднимался пар, исчезая на солнечном ветру.

- Однако печет, - спустя полчаса заявил Марк, ища тень.

- Есть такое, - довольно промурлыкал Музыкант.

- Так!.. – воскликнул вдруг Марк, но поперхнулся.

И неожиданно Музыкант тоже понял. И мгновенно вскочил на ноги…

И тут же упал, чувствуя, как ухает сердце.

“Ну вот…”, - подумалось ему, и представилось бесконечное падение…

Захрустели мелкие ветви, ломаясь под тяжелым падающим телом, послышался вскрик Марка, блеснул попавший прямо в глаза луч.

И в одно мгновение представилось Орфею все: вереница музыкальных инструментов, сопровождаемая множеством музыкальных композиций, книжный магазин с ровными рядами книг всеми уважаемого Х.Л., дом, друзья, радостные и исполненные жизни, и, уже на излете, озабоченное и хмурое лицо Марка да бесконечная вертящаяся пластинка Жанны Бичевской…

- Держу! – сказал кто-то совсем рядом.

И Орфей мгновенно ухватился за крепкую ветвь прямо перед его глазами. А сверху, распластавшись по стволу, вниз головой лежал Марк, держа одной рукой край плаща Музыканта.

- В такой важный момент ты решил оставить меня одного, - сказал с улыбкой Марк.

- А что, мы уже пришли? – делая невинное лицо, ответил Музыкант, залезая на дерево, - а я так, решил прогуляться.

 

 

Одним порывом они преодолели последние метры и неожиданно оказались на равнине, земля которой была пухом, а вдалеке в легкой дымке загадочно высился Город.

А на небе огромными буквами сверкала неоновая надпись:

DEUS EX MACHINA

- Да! – многозначительно выдохнул Орфей, и сделал шаг по направлению к Городу.

- Стой! – окликнул его Марк.

Орфей обернулся. Марк стоял на месте, стараясь не смотреть вперед. Неожиданно Орфей понял, почему Марк остановился. Но теперь он был на один шаг мудрее Марка. Маленький шаг, но в этой Обители он значил многое.

- Ты хочешь вернуться, - сказал Орфей.

- Нужно сказать остальным, - ответил Марк.

- Нет, - сказал Орфей, - не поэтому.

- Мне уже достаточно доказательств, - тогда сказал Марк.

Секунду Орфей смотрел на Марка. Он чувствовал, что тот еще не готов, что время Марка не пришло.

- Ты не сможешь вернуться, - сказал Орфей, - и не сможешь никому сказать. Они должны сами пройти весь Путь!

Марк не ответил.

- Помнишь Будду? – спросил тогда Орфей, понимая, что помочь Марку он не в силах, но пытаясь дать ему хоть самые захудалые маячки.

- Ну? – откликнулся Марк.

- Человеческий разум – это огромный ему подарок в череде бесконечных перевоплощений. Только разум способен вырвать нас из болота материальности.

- Не понимаю, - сказал Марк, и Орфей понял, что теперь их отделяют бесконечные пропасти, равные одному небесному шагу.

- Дзэн! Дзинь!! Дзянь!!! – крикнул Орфей.

 

 

 

А потом Марк повернулся и стал спускаться вниз.

“Надо будет посоветоваться с Х.Л.”, - устало подумал он, и последние блики небес растворились в его открытых человеческих глазах.

(31.окт.2005)