Агнесс Мигель (1879 – 1964) Нибелунги Сидят они в зале на шкурах оленьих, Каминные пляшут огни, Хаген из Тонье с мечом на коленях, И справа сидят короли. Красавица Кримхильд в убранстве богатом К огню простирает длани И тени сиянья от крови и злата На стены зала упали. Гюнтер король, мрачный, как туча: «Тоска снедает меня, Возьми, музыкант инструмент сладкозвучный И спой о прекрасных днях». И враз с ликованьем смычок взлетел, ТотчАс инструмент зазвучал И рыцарь Фолькер о том запел, Как сокола он приручал. Белокурая Кримхильд, подняв взгляд, Со слезами молвит: «Герой, Оставь эту песню, прошу тебя, Другое что-нибудь спой». Песня сменилась, мотив журчит, Фолькер со скрипкой поёт: «В лесу, что Одину принадлежит, Холодный ручей течёт…» Белокурая Кримхильд, подняв глаза, Опять певцу говорит: «От песни этой – печаль и тоска И сердце моё дрожит» И в третий раз вспорхнул смычок, И плакала скрипка почти, И голос Фолькера всех увлёк, Как пенье птицы в ночи: «Тлеет вечный огонь во мраке Всех горячей огней, Желтее глаз лесных упырей, Клады хранящих в страхе – Горе таинству, меня зачавшему! Как похоть с похотью встрече рада -Так было и будет от века- Так жадность и алчность всегда человека Гонит на поиски клада. Горе лону, меня родившему! И зависть гложет и будит чудовищ, Драконов, хитрость, обман И низких страстей ураган. И манит огонь сокровищ. О горе груди, вскормившей меня! Пенится кровью пурпурный источник, Жажды не утоляя, Страсти бушуют, волны клокочут, Как при разливе в Дунае. Горе любимой, любившей меня. Бушуют, вздымаются тёмные силы, Гнутся замка запоры, Через ворота, через настилы Волны прорвутся скоро. Горе, о горе всем нам». Внезапно, с последним ударом смычка, Лопнули струны со стоном, Хаген из Тонье склонился слегка, Меч свой рукою тронув. В страшном смущеньи сидят короли, Но Кримхильд красавица рада: «Мою благодарность, Фолькер, прими, Мне песня твоя – отрада». Красавица Кримхильд в убранстве богатом К огню простёрла длани И тени сиянья от крови и злата На стены зала упали. Перевод с немецкого Юрий Канзберг |