Что хочет автор. Литературные конкурсы

- Ну и дорога! На джипе с трудом пробираемся, - сердито ворчал Игорь, напряжённо всматриваясь вперёд, на извилистую ленту грунтовки.

По обе стороны её зелёными стенами возвышались высокие замшелые ели.

Всё семейство, укачанное в машине на ухабах да колдобинах, устало помалкивало.

- Это тебя угораздило родиться в такой глухомани, - высказала, наконец, своё недовольство Маргарита, жена Игоря.

- Один заповедник в этих краях. Они дорогу нарочно не делают, чтоб народ сюда не ездил. Им их пичужки да зверюшки дороже людей, а мы – мучайся!

Маргарита была сердита и недовольна с самого начала этой поездки.

А Оля остро чувствовала, что причина раздражения Марго ( так она про себя называла жену отца) – присутствие рядом её, Ольги.

Обстоятельства сложились так, что им впервые пришлось так долго находиться рядом в маленьком замкнутом пространстве машины.

И Маргарита, и её дочь Света совсем не желали появления в их жизни новой родственницы.

Оля была дочерью Игоря от первого брака.

Пока она была маленькой, ещё до школы, к ним в гости приезжала бабушка Агата, мать отца, и иногда забирала девочку в деревню погостить. Оле очень нравилась Агата. И поездки в деревню она хранила в памяти, как что-то радостное и доброе. С каждым годом Агата приезжала всё реже. И Оля давно не навещала бабушку. Ей исполнилось тринадцать. Она повзрослела и понимала все сложности в отношениях близких.

Отец обустроил Агатин домик в заповеднике под дачу, привозя туда на выходные жену, дочь и друзей.

Ольга боялась оказаться нежеланной гостьей для новой семьи Игоря…

Света сидела с Ольгой на заднем сиденье и всю дорогу демонстративно смотрела в окно, словно не замечая присутствия сестры.

А Ольге было не до обид и не до выяснения отношений. Она вцепилась в сиденье, подскакивая на ухабах и всматриваясь в зелёную стену за окном.

Она с трудом сдерживала слёзы.

При воспоминании о причине этой вынужденной поездки, они невольно подступали к глазам.

Им было так хорошо вдвоём – Оле и маме её, Татьяне.

Но девочка подросла и теперь понимала, как порой трудно приходилось маме. Она делала всё, что могла, чтобы дочь не чувствовала себя в чём-то обделённой: крутилась, трудилась на двух работах, совсем забросив себя и свою личную жизнь. Всё – ради дочери.

И даже когда начались проблемы со здоровьем, Татьяна долго не обращала на них внимания. Ни на слабость, ни на головокружение, ни на другие симптомы, объясняя всё вечной усталостью.

А когда обратилась, наконец, к докторам, болезнь, безжалостная и неизлечимая, зашла слишком далеко…

Татьяна попала в стационар больницы в конце весны. Последние школьные недели Ольга провела под присмотром соседки по площадке, шумной и хлебосольной тётушки Полины. Но, свои семейные обстоятельства вынуждали соседку уехать на лето из города.

Оставить Ольгу одну в квартире она не решалась.

А уехать далеко от города, от больницы, где мама, ни в какую не соглашалась девочка. Она проводила рядом с Татьяной столько времени, сколько позволяли врачи.

Других родственников, кроме Агаты, отца и мамы у Ольги не было.

Поэтому Татьяна обратилась с просьбой к Игорю – отвезти на время каникул Ольгу к бабушке, пока что-то не прояснится с её собственным здоровьем…

- Одна она останется, если что-то со мной… Решай сам, как быть.

Вот так Ольга оказалась в машине отца. Они ехали в маленький лесной посёлок в заповедном лесу, к бабушке Агате.

Ольга вновь и вновь трогала сотовый телефон в кармане джинсовой куртки – это её единственная теперь связь с больницей, с мамой. Она ещё не знала, что в заповеднике нет сотовой связи.

Машина в очередной раз вынырнула из глубокой лужи. И в этот миг на стекло перед водителем упало что-то большое и серое. Все раскрыли рты от удивления – перед глазами распласталась серая ворона … с красными бусами на шее. Ольга даже головой потрясла – видение не исчезло.

Ворона медленно сползала по стеклу. И тут раздался сильный удар – машина сбила что-то на своём пути. Игорь стремительно затормозил.

Все выскочили из джипа и бросились вперёд. На капоте авто сидела серая ворона в бусах и мотала головой. А возле машины на обочине лежала старуха весьма странного вида, прижимая к себе метлу с чёрной от времени, отполированной ручкой.

Ворона оклемалась и принялась прохаживаться по машине, постукивая острыми, гнутыми когтями.

- Брысь, пакость, - заверещала Марго,

- Весь капот поцарапала! Ой, ещё и нагадила, кура драная!

Ворона обиженно каркнула, словно поняв оскорбление, брошенное в свой адрес.

А потом взмахнула крыльями и полетела прямо на Маргариту, вытаращив глаза, тряся красными бусами и раскрыв огромный клюв.

Женщина заверещала, замахав руками. Ворона успела клюнуть её в голову и, шумно улетела прочь.

Пока Марго воевала с вороной, Игорь и Оля склонились над старушкой.

Маргарита возмущённо всхлипывала:

- Вот, дрянь! Ой, как больно, - бормотала обиженная женщина.

- Замолчи! О чём ты – птицы, царапины. Опомнись! Тут такое… Я же человека сбил…

Господи, за что? До посёлка всего-ничего осталось… Скорость – тридцать километров. Лес глухой – откуда она свалилась на мою голову? Кому расскажешь – не поверят!

Игорь взял бабку за руку, пытаясь нащупать пульс. Рука была тёмная, мелко-морщинистая и сухая, словно древний пергамент. Пульс никак не прощупывался. Отец от испуга побледнел и начал заикаться:

- Не-не-не нахожу, пульса не нахожу…

- Ой, давай её в лес отнесём, и всё, - запричитала Маргарита. Но тут же осеклась, взглянув на Ольгу. В Ритином взгляде читалось осуждение – вот, если бы не ты…

Но тут, ко всеобщей радости, бабка закашлялась и попыталась приподняться.

Оля с отцом помогли ей сесть. Теперь все разглядели старушку.

Да, уж, впечатление она производила ещё то – Светка даже ойкнула от испуга и нырнула в салон машины.

У бабули было коричневое морщинистое лицо с большим крючковатым носом, из под мохнатых седых бровей сверкали, словно буравчики, чёрные глаза. На макушке был повязан рваный ситцевый лоскуток, вокруг которого во все стороны торчали серые, как пакля, волосы… Длинная юбка и грязный пёстрый фартук были в живописных заплатах. А завершали этот образ самые настоящие плетёные лапти. Да ещё метла, которую старуха ни на миг не выпустила из левой руки.

Бабушка обвела всех строгим взглядом, поморщилась и схватилась правой рукой за голову:

- Ой! Голова моя, головушка! Ой! Убили, ироды! – проскрипела она. Голос и речь у старушки оказались не мене необычными, чем её внешность.

- Вы хто? Я хде? Ась? – бормотала она, разглядывая окруживших её людей.

- Мы Вас не заметили, бабушка,- начал оправдываться Игорь,- Вы так неожиданно появились на дороге, да ещё ворона стекло закрыла…

- Ворона? – оживилась на миг бабка.

- Ой! Не знаю, не помню. Я – хто?

Тут опять вмешалась Маргарита:

- Ну, хватит с ней возиться, чучело какое-то. Жива, и ладно. Брось её. Поехали!

Оля осуждающе посмотрела на Марго.

- Не знаю, Рита. Нельзя её бросать. Я обязан помощь оказать. Она ударилась, видно, сильно. Амнезия у бабушки. Довезём до посёлка и сдадим в больницу.

- Ну, уж нет! Ты погляди на неё – как можно её в машину? Страшная, грязная. Я с ней не поеду. Клади её в багажник, - разволновалась Рита.

Света высунула голову в открытое окно:

- Я с ней не хочу, не поеду.

Обычно спокойный, во всём потакающий жене, Игорь вдруг рассердился:

- Не поедете – оставайтесь. До посёлка недалеко, дойдёте пешочком.

- Оля, помоги поднять бабушку.

Оля с отцом с трудом приподняли старуху и попытались посадить её на заднее сиденье джипа. Им это почти удалось, но мешала метла, которую оказалось невозможным вырвать у неё из рук. Так и усадили, вместе с метёлкой.

Света с визгом перебралась к матери на переднее сиденье, а Ольга села на её место рядом с бабкой. Машина тронулась.

Всю дорогу старуха что-то бормотала, бубнила и крутила головой, оглядываясь по сторонам. При этом она то и дело задевала метлой сидящих впереди Риту и Свету.

Преодолев очередную необъятную лужу, машина выкатилась на опушку леса. Впереди замаячили домики посёлка.

Агата встретила гостей на деревянном крылечке. Расцеловав сына, сноху и Свету, подошла к стоящей у машины Ольге.

- Здравствуй, внученька! Выросла как, красавица стала! – Агата обняла девочку. От этой ласки с Оли спало напряжение этого трудного дня. Она уткнулась в грудь бабушки и разрыдалась.

- Ну, не плачь, Олюшка. Всё наладится. Рада тебе очень. Пойдём в избу.

Ольга оглянулась в сторону дома. Он заметно изменился со времени её последнего приезда к Агате. К небольшому старому деревянному домику был сделан двухэтажный кирпичный пристрой с гаражом.

За суетой и радостью встречи все совсем забыли о раненой бабке. Она сама дала о себе знать, вдруг вывалившись из машины вместе со своей метёлкой.

Старуха сердито пнула колесо и стукнула метлой по дверце джипа.

- Ой! Уморит меня эта карга! – запричитала Маргарита, - Бабуля! Не смейте трогать машину! Ну, вот, Игорь, ты глянь – теперь ещё и дверку поцарапала своим веником!

Агата с удивлением разглядывала нежданную гостью.

- Вот, мама, сумели сбить на дороге у самого посёлка. И ехали еле-еле – как пешком шли. Откуда взялась – не знаю, как с неба свалилась…- рассказывал расстроенный Игорь.

- Не знаешь, кто такая? Не из местных?

Агата подошла к сидящей на лужайке старухе.

- Вы откуда будете, как звать- величать? – расспрашивала гостью.

От ласкового Агатиного голоса бабка успокоилась, мохнатые брови раздвинулись, она перестала вращать глазищами и удивлённо заморгала:

- Ты хто? Я хде?... Я хто?

- Ну, заладила – хто, хде… Игорь, вези её в больницу, пускай там разбираются, кто такая,- решительно заявила Рита. Ей порядком надоела вся эта возня с непонятной чужой старухой.

- Рита, так ведь у нас тут никакой больницы теперь нет, давно уж. Сами как-нибудь обходимся. А что серьёзное – в райцентр. Оставался фельдшер, так и его должность сократили. Он теперь сторожем на лесопилке работает. Должен дома быть. Съезди за ним. Зелёный дом в конце проулка, Петровичем кличут.

Игорь завёл машину и укатил за доктором.

Агате и Ольге удалось уговорить старушку присесть на лавочку. С метлой, разумеется. Этот предмет был к ней словно приколочен. Бабка покачивала головой и слегка стонала.

Вернулся Игорь с бывшим фельдшером. Петрович был слегка навеселе, но, увидев пациентку, мигом протрезвел.

- Да, фактурная бабка. Где это вы такую древность раздобыли. Эхфектная особа…- приговаривал доктор, пытаясь осмотреть бабулины ноги и руки. И тут же поплатился за свои действия – старуха пиннула его, да ещё добавила метёлкой по спине.

- Ну, на себе проверил – руки-ноги у старушенции в порядке. Все проблемы, значится, с головой будут. Сотрясением энто называется. Лечить тут особо нечего – уложите и пусть отлежится, может в голове всё на место встанет.

Бабка улучила момент и ещё раз стукнула Петровича метлой.

- Ой! Больно же! Хулиганка! Да у вашей ранютой силушки – ещё раз стукнет - меня в райцентр повезёте!

Петрович отошёл от лавочки, с опаской поглядывая на бабку.

И направился к Агате – требовать плату за « диагноз». Хозяйка увела его на кухню. Обратно Петрович появился ещё более «весёлым», чем приехал, хрустя солёным огурчиком.

- Ну, давай, вези обратно. Когда ещё вдоль деревни на энтакой машине прокачусь.

Игорь повёз Петровича домой, а измученная всеми событиями этого дня Рита пошла в избу – пить капли и успокаиваться. Светка показала язык – то ли Оле, то ли старухе и скрылась в доме вслед за матерью.

Оля попыталась связаться с больницей по телефону, но связи не было.

- Олюшка, у нас тут эти ваши мобилы не работают, вышек нет в округе, да не плачь, есть обычные телефоны в пожарке и в конторе заповедника. Дадут нам позвонить. А пока давай–ка обустраиваться, вечереет уже,- ласково уговаривала внучку Агата.

Сначала они уложили на топчан за печкой в старой половине дома бабку вместе с метёлкой, и устелили постель для Оли на диванчике рядом с Агатиной кроватью.

Семейство Игоря расположилось в своих комнатах в новом пристрое.

Ольга сразу взяла на себя уход за странной старушкой. Она принесла тазик с водой, полотенце. И, ласково уговаривая, умыла бабулю, помыла ей руки. Да, представьте себе, та позволила девчонке взять у неё метлу и поставить её в угол у топчана. Вот с лаптями оказалось сложнее. Бабка не пожелала разуваться. Зато с удовольствием выпила стакан молока и съела ватрушку.

Все улеглись спать. Ольге последние сутки показались невероятно длинными и трудными. И она крепко уснула, не смотря на свои переживания.

И следующий день прошёл для Оли нелегко.

Маргарита и Света старались не замечать её присутствия в доме. Отец пытался наладить отношения с дочкой, хоть получалось это у него довольно неловко. Всё это сглаживала Агата то добрым словом, то шуткой, стараясь всех примирить и соединить.

Положение спасало присутствие в доме странной старушки. Оля ухаживала за ней. Это отвлекало её от грустных мыслей.

Агата была рада помощнице. Хоть сын и помогал ей материально, образ жизни бабушки не изменился. Она не ходила в «хоромы» - так Агата называла пристроенные сыном комнаты. Жила в своём домике из одной комнаты, печки и маленькой кухни за ситцевой занавеской. Держать, как раньше, корову ей стало трудно. Зато в хозяйстве появилась упрямая и своенравная коза Белянка, а теперь ещё и две её дочки - молоденькие игривые козочки.

По двору, как и прежде, расхаживали суетливые пёстрые курицы и гордый красавец-петух. Да ещё огород, с весны до осени требующий внимания. А потому, работы у Агаты всегда хватало – только успевай, поворачивайся.

Сын со снохой уговаривали её снести старый домик и продать козу:

- Ну, зачем тебе эта упрямица. И как ты можешь молоко это пить, оно же пахнет! – морщила нос Рита.

- Ничем оно не пахнет. Это вы привыкли ко всякой непонятной еде у себя в городе. А для меня вкуснее Белянкиного молока и нет ничего. Может, благодаря ему и бегаю пока без особых хворей. Да и без работы не могу. А к домику своему я привыкла. Вот, не станет меня – тогда и командуйте, делайте, что хотите, - отвечала Агата, противясь изменениям привычного образа жизни.

За обедом только Оля, не желая обидеть Агату, пила козье молоко. Поначалу ощущала непривычный запах и вкус, но уже через пару дней привыкла и стала находить его вкусным.

А вот «больная» за печкой пила его с огромным удовольствием. С аппетитом уплетала и щи, и каши, приготовленные Агатой.

На следующее утро Игорь с семьёй укатили в город. В доме сразу стало уютней и теплей – пропала атмосфера недоброжелательства, исходившая от Маргариты и Светы.

И Оля повеселела. Она, как вихрь носилась по дому и по двору, помогая бабушке

и хлопотала вокруг больной старушки. Только молчащий телефон огорчал её.

- Бабуль, когда мы сходим позвонить? – начала она спрашивать с самого утра.

- Вот, с хозяйством управимся, да и пойдём, с Богом! – отвечала Агата.

Оля много времени проводила возле гостьи. Она не только поила и кормила старушку, но и разговаривала с ней. Та слушала и молчала. И Ольге, почему-то, захотелось рассказать ей всё о себе и своей жизни. И о том, что происходит сейчас – о болезни мамы, и как ей одиноко без неё…

Вечером Оля и Агата сходили в пожарное депо и позвонили в город. До больницы они не дозвонились, зато позвонили Игорю. Он ответил, что в клинике всё без перемен.

А на следующее утро вдруг встала старуха.

Она вылезла из своего угла с метёлкой в руках и уселась на табурет у стола перед открытым окошком.

- Вот и славно, вместе будем завтракать. Хотя, Вам бы ещё полежать – если сотрясение…- Агата разговаривала с гостьей и выставляла на стол плошки, тарелки да кринку с козьим молоком. Ольга тоже села за стол.

Но, завтрак был неожиданно прерван.

За окном промелькнула большая серая ворона с красной полосой на шее. Ольга вскочила:

- Бабуля! Опять та ворона. Ты не поверишь, но у неё на шее красные бусы!

Следом за серой, промелькнул перед окном крупный угольно-чёрный ворон. Пролетая мимо, он увидел в окне голову старухи в пёстрой тряпице на макушке. Птица на лету развернулась и плюхнулась на подоконник, уронив горшок с геранью. Агата успела подхватить свой цветок. А ворон каркнул так громко, что Ольга подскочила на стуле.

На гостью появление птиц произвело сильное впечатление. Она вскочила, погрозив кулаком вслед серой моднице. А потом принялась гладить крылья чёрного ворона. При этом она скрипуче бормотала:

- Ах, негодница! Уморить меня задумала, супротивница! Ну, тепереча, держись! Всё я упомнила! Хде метла? – грозно сдвинув брови спросила бабка.

- Бабушка, да она возле Вас у стеночки стоит, - пролепетала Оля.

Старуха успокоилась, уселась опять за стол, прежде прошептав что-то птице. Ворон мотнул головой, каркнул и улетел.

- Ну, чё застыли? Угощайте Ягусю. Уж больно вкусны тут у вас каша да молоко.

- Вас…Ягуся зовут? – прошептала растерянная Ольга.

- Ну, да – Яга я. Та самая. Да, ты не боись, мало ли чего за века наплели в народе.

Где правда, где небыль я теперь уж и сама не припомню.

Яга принялась с аппетитом поглощать Агатино угощенье. А Агата и Ольга смотрели на бабку во все глаза, не до еды стало.

- А я думала что это в сказках… - начала было Оля. Но Яга так глянула на неё из под мохнатых бровей, что девчонка осеклась и замолчала.

- В сказках… А сказки откудова? Из жизни, пичуга. Да, не боись. Добро я не забываю. Ты мне всё это время помогала. За добро добром отплачу. Вот только с вороной энтой вредной расправлюсь, с Каркульей – ведьмой-злыдней. Пришлю гонца, аль сама прилечу. Ну, пора мне. За привет благодарствую.

Яга поклонилась Агате, взяла метёлку и вышла из избы.

Бабушка и внучка выскочили следом.

Старуха принялась с прискоком бегать вокруг метёлки. Наконец, метла закружилась и Яга взлетела на несколько метров вверх. Но, неожиданно, закачалась из стороны в сторону и вновь опустилась на лужок.

- Ай, беда, беда. Голова кружится. Мне надо до родного лесу добраться, там я быстро в себя приду. А пока не до полётов…

Бабка взяла в руки глиняную свистульку, что висела у неё на шее на кожаном шнурке, и свистнула неожиданно громко.

- Ну, присядем пока. Скоро за мной «екипаж» прибудет.

Ольга и Агата сидели рядом с бабкой, засыпав Ягу вопросами. Волшебная старуха отвечала всё больше присказками да прибаутками – поди разбери, правду говорит, аль шутит.

Через полчаса раздался такой скрежет, грохот и завывание, что многие соседи повыскакивали из домов. Вдоль улицы двигалось транспортное средство неизвестной конструкции – латанный-перелатанный мотоцикл с коляской совершенно доисторического вида. Впереди даже был клаксон в виде груши, как на самых старинных автомобилях. Это чудо техники издавало не только много шуму, но за ним шлейфом неслись странные запахи и клубы серого дыма.

Местные мальчишки с криками бежали следом.

Но Ольга с бабушкой смотрели не на чудо-транспорт, а на его водителя.

На этой ржавой, громыхающей железяке сидело нечто: помесь скелета и рокера.

По виду – глубокий старец со впалыми глазницами, ртом и щеками, и седой бородой.

Но, « прикид» на дедуле впечатлял не меньше внешности: весь в потёртой, когда-то чёрной коже, в огромных высоких ботинках на толстой подошве, весь в металлических бляшках и шипах.

Да, под стать Яге её водитель. За эти дни все привыкли к странному виду гостьи, а первый взгляд на Кощеюшку впечатлял!

А то, что это он, Ольга и без представлений догадалась. Странно, она начинала принимать происходящее как должное, без лишних эмоций и удивления.

- Ну, пичуга, до встречи. Коль не оклемаюсь быстро, пошлю за тобой Кощея. Ничего не бойся,- Яга развернулась к Агате:

- Отпускай, не перечь, как время придёт. Так надо. Ну, бывайте!

Яга уселась в коляску, подняв клубы пыли, и транспорт тронулся в обратном направлении с экскортом из орущих мальчишек.

Оля и Агата стояли обнявшись, глядя вслед удаляющемуся к лесной дороге мотоциклу.

- Вот, и не верь теперь в сказки, когда чудеса под носом творятся. Ну, что опять приуныла, Олюшка. Не плачь. Ты верь, что всё будет хорошо, с верой многое сбывается. Пойдём в дом, так и не поели обе.

Время до вечера пролетело быстро – Оле нашлось много дел в бабушкином хозяйстве.

А когда легли спать, ей никак не удавалось уснуть. Она думала о маме и молилась от души впервые в жизни за её здоровье. С тем и уснула.

Пробуждение было резким. Ранним утром разбудил сонную деревню уже знакомый треск и грохот. Ольга наскоро оделась и выскочила на крылечко. Сердечко от волнения билось в груди, как молоток.

Агата выбежала следом, протянув Оле кофту и банку козьего молока – подарок Яге. Они молча обнялись. И Оля забралась в пыльную коляску. Агата помахала рукой ей вслед, да перекрестила.

- Господи, что же это происходит? Да, Олюшке моей, видно, только волшебство и поможет.

А Агату после этого замучили вопросами соседи:

- Агат, что за рокер к тебе повадился? Уж больно страшён ухажёр-то. Поди, городской, у них свои моды да причуды.

Агата отсмеивалась да отшучивалась.

А тем временем Кощей с девочкой в коляске свернули с наезженной грунтовки на едва угадываемую лесную дорожку. Вот где началась езда! Только зубы стучали у Ольги, а Кощей скрежетал всеми костями, как и его транспорт.

Олю утрясло так, что она несказанно обрадовалась, когда мотоцикл заглох и остановился возле огромной ели.

- Помогай! – проскрипел Кощей, забрасывая транспортное средство ветками, мхом и сухой травой. Через несколько минут под елью появилась большая кочка.

Старик развернулся и пошагал вглубь леса. Ольга едва успевала за ним, продираясь сквозь кустарник, то и дело запинаясь за корни и кочки. Шли он по лесу довольно долго. Девочка устала и едва передвигала ноги, когда зелёные стены леса раздвинулись и перед ней оказалась уютная поляна с мелкой невысокой травкой.

По краям возвышались три высоких кочки-землянки, обращённые входами к центру полянки. Посреди её было кострище, несколько отполированных пней да толстое бревно. На одном из пней восседала Яга с чёрным вороном на плече. У ног её свернулся калачиком большой чёрный кот. А у костра копошился старик.

Когда подошли ближе, Оля разглядела его получше. На нём была странная одежда – что-то вроде длинного мешка, сшитого из мелких зелёных, бурых и желтоватых лоскутков. А может, листьев? Длинные растрёпанные волосы и борода были в листочках, кусочках мха, ярких лишайниках. И среди них копошились разноцветные жуки. Сухое, длинное лицо и нос, похожий на древесный сучок.

Так вот он какой, Леший! Ольга ни на минуту не усомнилась, что это он.

Она поздоровалась со всеми, протягивая Яге Агатин подарок.

- Ну, благодарствую, уважили старушку! - проскрипела бабка, приняв банку с молоком.

- Садись на пенёк, угощайся,- Яга поставила перед девочкой берестяной туесок с сушёными ягодами – малиной, черникой, земляникой. От туеска шёл изумительный аромат. И вкус у ягод оказался отменный.

- Не обессудь, пичужка, свежие не созрели ещё, - бормотала бабка, наливая молоко в глиняную миску для кота. Котяра подошёл к Оле и благодарно потёрся о её ноги. И только потом уселся у плошки, с наслаждением лакая молоко.

Все уселись кружком вокруг кострища. Возле Яги и Лешего стоял большой плетёный короб. Они доставали оттуда что-то и отправляли в рот. Ольгу разобрало любопытство.

Она подошла и заглянула внутрь. Там краснели и пестрили белыми точками сушёные мухоморы. Яга усмехнулась:

- Нет, это угощенье не про тебя…

Ольга обняла свой туесок, и принялась уплетать ароматные ягоды.

- Ягуся, а где избушка на ножках куриных? – вспомнила Оля о сказочной спутнице гостеприимной хозяйки.

У бабки даже слёзы в глазах появились:

- Ох, беда моя… Отправила нынче Избёнку отседова. Совсем жизни не стало – хоть и заповедник, а люду шатается – замучились прятаться. Сколько сил волшебных на маскировку уходит. Вот, живём пока в земляночках тут. Нам – легче, сойдём за ягодников аль грибников. А ей? Извелась, бедная, по лесу бегаючи, аж, ножонку подвернула. Тут ведь ещё и Горыныч был, и Кикимора. Ей и вовсе туго пришлось – осушать начали все болота даже в этой глуши. Вот, я их и отправила на новое место. Избушку да Кикимору болотную Горына на спину погрузил, улетая в края далёкие.

О том и разговор с тобой вести хотела. И мы с Кощеюшкой улетим отсюда на другое озеро, когда пора придёт.

А пока слушай. Весь наш род волшебный многие века тут прожил, озеро волшебное нас питало силой своей да родник с живой водой. И места всегда были самые глухие – дебри лесные, болота непролазные.

Да, добрались люди и сюда.

Лес изничтожают лучший безжалостно, болота принялись в округе осушать бездумно – всё равновесие в природе и сдвинули. Родники умирают, речушки мелеют, что из болот да от родников питалися. А они, речушки–то, большие реки питают…. Вот и смекай, чё творится.

А у нас тут своя беда – от перемен энтих погибает родничок заветный с водою живой, а озеро Лунное волшебное силу свою теряет, её родник подпитывал веками.

Пойдём, покажу тебе тайны наши лесные.

Яга повела Ольгу по едва заметной лесной тропиночке. Шли они недолго. Вывела тропа на берег озера. Оля с удивлением разглядывал его. Озерцо было небольшое, но совершенно круглое. И подойти к нему можно было лишь напротив тропы. А остальной берег, как глухой стеной-частоколом, окружали стволы елей. А вода в озере казалась угольно-чёрной.

- Ягуся, а почему вода чёрная? – решилась спросить Ольга.

- Чище этой водицы на свете нет. А чёрная – потому, что озерцо-то бездонное, как колодец, неведомой глубины… Пойдём вправо, под ноги гляди – чуть видна тропинка–то.

И правда, едва заметной ниточкой, тропа уходила вправо. А вывела к вздыбленным, торчащим в разные стороны, корням упавшего дерева. Послышалось тихое журчание. Под корнями тонкой струйкой поднимался вверх, рассыпался брызгами и стекал ручейком в песчаную ложбинку светлый родничок.

- Вот – чудо наше заветное, родник волшебный с живой водицей… Ключом бил родник, пел звонко. А теперь - сама видишь. Иссякает ключ. И сила волшебная уходит из этих мест…

Яга поклонилась родничку.

- Наклонись, да испей воды чудесной.

Ольга присела к ручейку, склонилась над струйкой родника и глотнула ледяной, прозрачной и блестящей, как хрусталь воды. Её словно обожгло этим глотком.

- Что, почувствовала вкус удивительный? Ты теперь тоже не чужая лесу нашему.

А озеро еще силушки прибавит. Пойдём, искупаешься. Сила-то тебе ой, как понадобится скоро.

Вернувшись к озеру, Ольга ни минуты не колебалась – разделась и осторожно вошла в воду. Дно было песчаным, а уклон таким крутым, что уже через несколько шагов ей пришлось плыть. Она ожидала, что вода будет ледяной, как в роднике. Но она ошибалась – озеро приняло её мягко, тепло и ласково. Она медленно плавала недалеко от берега. Выбираться из воды совсем не хотелось. Лишь голос Яги заставил её вернуться к единственному прогалу в сплошной еловой стене вокруг озера.

Бабка встретила её с белым льняным рушником с вышитыми красными нитками каймами в руках.

- На-ко, вот – оботрись. Пора на поляну. Это присказка была. А надо и за дело приниматься…

Пока пробирались тропинкой обратно, Яга продолжила рассказ о печальных событиях в лесу. От того, что силы волшебной тут убавилось, повадились к роднику прилетать ведьмы. Раньше-то их сила здешняя и близко к озеру не подпускала – как стена железная вставала на пути. А им тоже, ой как нужна вода волшебная, живая. Только для дел чёрных. Вот, и охраняем родник да озеро. У родника всегда сторож есть. Вот ты водицу пила, а не заметила – ворон мой зоркий на посту был. И вся живность здешняя – тоже сторожа.

А ворону серую в бусах помнишь? Так не ворона то, ведьма злющая, Каркулья. За водой прилетала. Вроде прогнали да потрепали её изрядно ворон мой да пара соколов.

Оклемается, опять прилетит. Много зла творит ведьма эта. Идут к ней люди разные: есть и хорошие да растерявшиеся – помощи ищут от бед да хворей, а другие идут, зло замыслив сотворить супротив кого-нибудь. Только плохо и тем, и другим от неё будет. Отщипывает она от каждого невидимую частицу души, прячет эти частицы и хранит. А человек потом всю жизнь мается, и уйдя из жизни мается – души частицу ищет… Ох, как нужна этой ведьме вода наша, чтоб людей к себе заманивать.

Но, иссякает родник на глазах. Погубили люди волшебство здешнее… Мы с Кощеем до тех пор рядом будем, пока хоть капля воды в роднике останется. А потом улетим в края таежные, безлюдные. Есть на нашей земле ещё одно озеро, точь в точь такое, как это. Вот его сейчас и охраняет Змей-Горыныч. Пещера у него там в горе. И Избёнка моя там, и Кикимора рядом с ними в болоте необъятном. А Водяной туда первым перебрался – сил не было глядеть, как реки мельчают, родники чахнут…

Один Леший пока остаться собирается. Прикипел душой к лесу этому и озеру. Вот какие дела тут у нас плачевные.

Пока Яга вела свой рассказ, вышли они с Олей на поляну с землянками.

Леший с Кощеем копошились у костерка.

- То-то я всё нюхаю - дымком наносит. Что вы там накошеварили? И впрямь, подкрепиться, да за дело.

Леший разворошил золу, вытащив из костра несколько горшков.

Один – для гостьи, другие – своей компании.

Яга подала девочке деревянную тёмную ложку, отполированную до блеска:

- Не гляди, что черна – чистая, кленовая, просто ей лет сто будет.

Леший поставил на пенёк перед Ольгой горшок с кашей. Она с опаской зачерпнула первую ложку. И очень удивилась.

- Ой, до чего же вкусно!

Каша была из ягод, орехов да неведомых кореньев. Всё распарилось в глиняном горшке на воде волшебной, дав вкус и аромат чудесный. Хозяева свою кашу ели.

- Не иначе опять с мухоморами да поганками,- подумала Оля.

Она съела кашу и ложку вылизала.

- А где помыть можно?

Остальные тоже закончили трапезу.

- Нет, оставь Лешему. Он тут первый кашевар, ему и горшки мыть. А тебе, пичуга, некогда. Иди, глянь.

Ольга подошла к Яге. У той в руках было серебряное блюдце. Бабка положила на него что-то круглое, похожее на восковое яблочко. Оно закружилось по блюдцу, удаляясь от центра к краю. А в середине тарелочки появилось изображение…

Всё это время Яга что-то бормотала.

- Вот, гляди.

Оля вздрогнула – блюдце показывало палату в больнице, кровать…

- Мама! – вскрикнула девочка.

- Да, мама твоя, лекаря рядом, только помочь не могут. И времени осталось мало – у матушки твоей и у нас с тобой. Спасать будем. Если бы не моя голова, всё бы просто было. Да, из-за Каркульи проклятой, лететь я пока опасаюсь – свалюсь ещё и всё испорчу.

Так что, лететь за матушкой тебе придётся, пичуга. Хоть и опасаюсь за тебя, а придётся доверить тебе свою метёлку.

Сегодня до ночи будешь учиться летать, а с солнышком утренним полетишь.

Позднее нельзя. Лишь одну ночь в году сила озера так велика. Вот в эту ночь матушка твоя тут должна быть. Это – если повезёт. Так что моли погоды ясной. Живая вода с ключа, озеро заветное да полная Луна нужны для чуда. Потому и зовётся озеро Лунным.

Яга тряхнула тарелочку и изображение исчезло. Ольга сидела пригорюнившись.

- Хватит носом хлюпать, бери метёлку, учить буду.

Да, непростое это дело – летать научиться. Ольга уже через час перестала считать синяки да ссадины. Но надежда и вера в чудо придавали ей силы. И она вновь и вновь седлала непокорную метлу. Она делала это с таким усердием, что Яга заволновалась за своё транспортное средство.

- Ну, полегшее, поласковее. Что ты её хватаешь, как лопату. Она ведь особенная, подходу требует.

Когда Ольга впервые взмыла над лесом, она испытала неописуемый восторг. К вечеру она поняла, что летает она сама, а метла лишь помогает при взлёте и посадке, и ещё нужна, как руль машине – только, в отличие от руля, метла сама выбирает направление, в согласии с мыслями и желаниями хозяйки.

Перед сном Яга ещё раз сводила Олю к озеру – искупаться, да испить воды родниковой.

С рассветом девочка снова выслушала все наказы и советы, повесила через плечо котомку с предметами, данными Ягой, поклонилась всем, ласково взяла в руки метлу и представила себя в больничной палате возле мамы.

Метла начала вращаться и Оля взлетела, набирая скорость.

Далеко внизу остались лес и озеро. Она летела легко, словно всегда это умела и делала.

На миг Оля отвлеклась от мыслей о цели, подумав о Яге. Метла начала тормозить и разворачиваться…

- Ой! Не буду думать о постороннем. Только о маме, о больнице. Цель. У меня есть цель.

Метёлка успокоилась и изменила направление.

Ольга увидела город издали. С высоты он казался совсем незнакомым. Ей самой трудно было бы отыскать в этом « лесу» из стекла и бетона нужное здание. Но, метла уверенно несла её к цели.

Спокойный полёт был неожиданно прерван появлением прямо по курсу серой точки.

Она стремительно приближалась. Стала вырисовываться птица с красным пятном на шее.

- Каркулья! – вскрикнула Оля. Она вспомнила советы Яги и взяла в руку чёрное воронье перо из своей котомки. И вовремя!

Каркулья с громким карканьем бросилась на девчонку, пытаясь вышибить из её рук метлу. Метла под Ольгой металась и кружилась, как и Олины мысли. А ворона вновь и вновь пикировала на неё, выставив вперёд лапы с огромными острыми когтями.

Наконец, Оле удалось размахнуться и достать пером до головы вороны. Птица заверещала почти по-человечески, словно ослеплённая простым вороньим пером. Она с криком падала вниз.

- Ишь, ты, а пёрышко-то непростое, оказывается!

Ольга вновь сосредоточилась на цели.

Здание больницы, где находилась Татьяна, было старинным. Никакие современные ремонты, пристройки и перестройки не смогли исказить замысел былого архитектора.

С фасада оно и сейчас выглядело, как особняк. Главный вход с лестницей, украшенный колоннами, балконы, обрамлённые ажурным чугунным кружевом, высокие арочные окна…

День был жарким, многие окна и балконные двери были распахнуты настежь.

Оля понимала, что кружить вдоль здания на метле долго не желательно – от этой картины у больных ещё и с психикой проблемы начнутся. Да и медперсонал пугать не стоит. Поэтому, подлетая к больнице, она максимально сосредоточилась, не пустив в голову ни одной лишней мысли. А потому с первой попытки, сразу, опустилась, вроде никем не замеченной, на балкон второго этажа.

Метёлка тянула её в открытую дверь.

- Спасибо, метёлочка, я и сама знаю, что нам сюда. Только бы на глаза никому не попасть.

За дверью был длинный коридор. Слева располагались двери палат, справа кабинеты, столовая, пункт дежурной медсестры. Ольге повезло. Коридор был пуст. И сестры за стойкой не было видно. А метёлка тянула вправо, ко второй двери.

Не теряя времени, девочка тихо подошла к ней, быстро открыла и вошла в палату. Дверь закрылась тихо, без скрипа.

Комната была узкой, с высоким потолком. По стенам – две кровати. Одна была пуста, а на другой… На другой была мама.

Ольга присела на край постели, всматриваясь в любимые черты. Татьяну было трудно узнать. Болезнь никого не щадит… Бледная, невероятно худая женщина с серым лицом, впалыми щеками и совсем коротким и редким ёршиком волос на голове.

- Да, Яга права. Времени мало. У мамы, у родника, у меня, - подумав об этом, Оля поцеловала спящую женщину и начала действовать.

Она сняла одеяло, положила метлу поверх Татьяны и принялась привязывать её к матери так, как учила Яга. Готово. Осталось самое главное. Нужно, обязательно нужно, чтоб мама сделала хоть один глоток живой воды, приготовленной Ягой по особому рецепту. Она делает человека невесомым. Ольга выпила тот же настой перед полётом. Достав старинный стеклянный флакончик, она отвинтила крышку. Как ни теребила она Татьяну, та не просыпалась.

- То ли действует снотворное, то ли… без сознания мама?

Ольга приподняла голову Татьяны, подсунув руку под шею. При этом рот у женщины приоткрылся. Дочь осторожно капала жидкость из пузырька в рот. Татьяна вздрогнула и проглотила воду. Ольга радостно бросилась к окну – была открыта только форточка.

Она теребила задвижки, но старинное окно не поддавалось. Девчонка чуть не плакала – последний пункт плана срывался. Если её застанут здесь, всё пропало. И маму не отдадут, и саму, чего доброго, отправят к психиатру с её рассказами о волшебном озере и его сторожах. А время, летучее время будет упущено. Стоп, в котомке было что ещё, тяжёлое.

Ольга сунула руку в брезентовый мешок и достала… железяку, гнутую железяку – что-то вроде гвоздодёра. Она сразу нашла, как применить этот инструмент. И задвижка поддалась, окно раскрылось!

- Ай да Яга! Она и это предвидела! Окно я поцарапала сильно, извиниться потом придётся…

Дальше Ольга делала всё быстро и ладно – любовь, вера и надежда давали ей силы.

Она прилегла рядом с мамой, одной рукой обняла её за талию, другой вцепилась в метлу.

- Домой, метёлочка, к хозяюшке-Яге! – скомандовала мысленно Оля. Метла дёрнулась, тихо взмыла со своим двойным грузом в центр комнаты и… стремительно и радостно помчала мать и дочь в волшебный лес.

В тот миг, когда они вылетали в окно, дверь распахнулась и в палату вошли врач и медсестра с подносом. Они увидели, как что-то промелькнуло в окне. И ещё – пустую кровать Татьяны. Молоденькая сестричка вскрикнула, уронив поднос со шприцем.

И она, и доктор подскочили к открытому окну и, предполагая худшее, посмотрели вниз. Под окнами никого не было.

Что началось в больнице, можно только предполагать. Уйти сама больная не могла – она не вставала с постели уже давно. Кто и зачем мог украсть больного человека? И как? У медиков были лишь вопросы. И ни одного ответа.

А Татьяна летела с дочерью над городом, полями, лесами.

- Как жаль, что она не видит эту красоту, не ощущает восторга полёта… - подумала Оля. Метла начала тормозить.

- Ой! Нет! Лес, волшебный лес, Яга. Больше не буду отвлекаться!

К заветной поляне Ольга с Татьяной подлетели уже глубоким вечером. Метёлка вырулила прямо в центр, к кострищу. Небо было звёздным, над лесом висела круглая жёлтая Луна.

Яга, Кощей и Леший радостно захлопотали вокруг прибывших гостей. Метёлку отвязали от Татьяны. Яга погладила её и похвалила свой волшебный транспорт. А потом повернулась к Оле:

- Да, молодец, пичуга. Всё сделала, как надо. И с погодой повезло.

А вот времени мало. Отдыхать потом будешь.

Кощей взял бесчувственное тело Татьяны на руки и все двинулись по тропе в сторону озера.

По дороге Ольга коротко пересказала все события этого дня, не забыв и о встрече с Каркульей.

- Она тебя не просто так сбить старалась. Водицу хотела заполучить, что у тебя в котомке была!

Вот и озеро. Под полной Луной оно выглядело вовсе необычно.

В чёрном круге воды отражался огромный жёлтый диск Луны.

Он медленно приближался к центру.

Татьяну положили на берегу у самой воды, и Яга начала свой обряд. Она что-то шептала, бормотала и брызгала на женщину живой водой из ключа.

Потом Таню медленно опустили в воду озера. Ольга, Яга и Леший вошли в воду вместе с больной. И медленно поплыли, осторожно поддерживая её. Татьяна оказалась в самом центре озера в тот миг, когда Лунный диск завис над самой его серединой.

И тут произошло что-то необычное. Из глубины озера возник луч света. Он прошёл через тело Татьяны и растаял в вышине, словно растворился в лунном сиянии. А по воде пошли жёлтые концентрические круги от центра к берегам.

- Ну, вот и всё. Поплыли к берегу, - тихо пробормотала Яга.

Все выбрались из воды, Кощей вновь взял на руки Татьяну. И процессия двинулась в лунном свете в сторону поляны. Яга уложила мать и дочь в своей землянке на перины, набитые сухими травами.

Ольга так устала, что не смогла даже спросить у Яги, что же дальше? Она уснула, едва коснувшись душистого ложа.

Пробудилась она оттого, что кто-то гладил её по волосам. Открыв глаза, она увидела маму. Татьяна склонилась над дочкой, обняв её в полутьме землянки.

- Мама! Мамочка! - Ольга кричала во весь голос, бросившись в объятия матери.

У входа показалась голова Яги.

- Ты что вопишь, дитятко! Всю живность в округе распугала! Вылезайте обе на свет. Как раз каша приспела.

Ольга и Татьяна выбрались из тесной землянки. Поздоровались с хозяевами. Татьяна с удивлением разглядывала поляну и её обитателей. А Ольга, взглянув на маму, вдруг звонко расхохоталась:

- Ой! Ну, ты и нарядилась! Супер! Такого ретро и музее не сыщешь!

- На себя погляди, доченька. Ещё поспорим, чей прикид экзотичней.

И, правда, на Ольге, как и на Татьяне были надеты чистые, но штопанные и латанные старинные сарафаны.

Яга обиженно молчала, сидя на пне.

- Спасибо, Ягуся, мы же мокрые были вчера. Как ты сумела нас нарядить во сне?

Яга отошла от обиды:

- Невелика премудрость. А наряды нечего хаять. Мне вот ваши не по нраву - я над вами не смеюся… Ладно, Леший кашу сварил. Ешьте, пока не остыла.

Татьяна растерянно села на пенёк, приняла от Лешего горшок и ложку. Она явно мучилась вопросом - что с ней происходит?

- Поешь, разговоры потом будут! – скомандовала Яга.

Ольга уже уплетала за обе щёки знакомую ароматную кашу, успев похвалить повара-Лешего. Он смутился, что-то пробурчал и скрылся в землянке.

Оля внимательно посмотрела на маму – она по-прежнему была худенькой и лёгкой.

Но, от бледности и больного вида ничего не осталось – румянец на щеках, глаза – весёлые, искрящиеся светом. Даже очень короткий ёршик волос на голове за ночь подрос и выглядел модной стрижкой. Мама так помолодела, что выглядела, как юная девушка.

- Мам! Нас теперь за подружек будут принимать, на маму ты теперь не тянешь. А кто на собрания в школу ходить будет? Давай, мы тебя сестрой моей представим?

Татьяна съела всю кашу:

- Давай-ка, болтушка, посуду мой – как это здесь делается?

- Иди, пичужка, вон за ту землянку. Кусты пройдёшь, ручеёк будет. Он обычный, не волшебный, с озером не связан. Там и мой. Да, потри как следует песочком, чтоб блестело всё! – поучала Яга.

Ольга, подхватив горшки, умчалась на ручей.

- Что, чудно тебе тут? Дочке скажи спасибо. Добрая она у тебя. Мной, старухой дремучей не побрезговала, когда я в беду попала, - рассказывала Тане Яга.

- Как странно. Раньше не поверила бы собственным глазам. А сейчас верю, что жива. И что сказка – не ложь.

- Не ложь, не ложь. Дочка твоя придёт, на ключик пойдём – слаба ты ещё. Живой воды из ключа попьёшь. Там сила у неё, у водицы-то наибольшая. Да искупаемся в озере. Волшебство его иссякает. Через несколько дней уйдёт вовсе…

Татьяна, словно заново родившись, воспринимала всё необычное вокруг как должное, так, как воспринимают сказку дети – просто веря и понимая душой и сердцем.

А потом был заветный ключик с его живой водой и купание в необыкновенном озере.

И снова неторопкие разговоры у костра. Леший и Кощей привыкли к гостье, угощая её то целебными настойками, то сушёными ягодами. А когда наступила ночь, Ольга и Татьяна не могли наглядеться на звёздное небо над головой – чёрно- бархатное и бриллиантово-мерцающее… Оно не бывает таким над городами.

Отсюда, как из глубокого колодца, даже днём иногда поблёскивали звёзды.

Утомившись, забрались на душистые матрасы в Ягусину землянку.

А Яга не спала уже несколько ночей. Не могла наглядеться на родные места, надышаться своим лесом перед предстоящим расставанием.

На следующее утро Ольга одела свою одежду, а Татьяна осталась в бабулином сарафане – всё лучше её больничной сорочки. Да и памятка останется…

Ольга со слезами на глазах благодарила всех, а Ягу обняла, прощаясь…

А бабка что-то нашептала девчонке, да дала в подарок мешочек тряпичный.

Все раскланялись.

И Ольга с Татьяной пошагали по лесу за Кощеем.

Агата выскочила на крыльцо, услышав на улице знакомый грохот и вой.

Перед домом остановился мотоцикл. За дедом- рокером сидела Олюшка.

А в коляске…

- Господи! Татьяна! Как же это? Откуда ты? – Агата вытирала платком слёзы.

Она так волновалась все эти дни, что чуть не заболела.

Дед высадил пассажиров, и под улюлюканье мальчишек укатил прочь.

А потом Ольга с мамой и Агатой долго рассказывали друг другу всё, что с ними происходило. Удивлялись и восхищались случившимся чудом. И решили, что рассказывать об этом никому нельзя, это их общая тайна. Не поверит никто... Люди верят лишь чудесам, увиденным собственными глазами.

Агата переодела Татьяну в свои неброские одёжки. А Ягусин сарафан Таня хранит, как дорогую память и сейчас.

Долго смеялись над деревенскими сплетнями – ещё один визит Кощея опять дал им повод. Вся деревня решила, что Агата собралась замуж за городского старика-рокера.

А потом мать и дочь засобирались домой.

- Ой, там теперь разборок будет. С больницей, с работой. Все же меня похоронили уже…

- Господь с тобой, Танюша! Как же я рада за вас обеих!

- Выходные скоро. Игорь приедет с семейством. Может, с ними и уедете?

- Нет, бабуль, нам бы лучше до них. Как мы объясним, откуда здесь мама?

Соседи не знают, кто она. Что-нибудь придумаешь. Скажешь, соседка за мной приехала и увезла.

Агата дала Татьяне денег на дорогу, да собрала свои нехитрые деревенские подарки.

А тут и транспорт до города подвернулся – грузовик поехал в город по нуждам заповедника.

Агата плакала, провожая внучку и Татьяну. А они успокаивали её, обещая обязательно приехать в гости.

Да, Татьяна как в воду глядела. Проблем было по возвращении, хоть отбавляй.

Сначала с больницей. Надо же было заполучить обратно свои документы. Что там говорила Татьяна, Оля не знала. Документы отдали, хоть и с трудом – никак не могли поверить, что это та самая женщина, что погибала у них на глазах.

Потом – с работой. На её месте был уже другой человек – никто не ждал возвращения Тани…

Но, и здесь всё оказалось к лучшему. Таня быстро нашла новую работу по душе и с такой зарплатой, что отпала надобность надрываться на двух. Тане пришлось поменять свои наряды: купить новые, что-то перешить - она стала стройнее, похорошела. Да и короткая стрижка оказалась ей к лицу.

Ольга засела за книги. Даже летом ей не терпелось что-то изучать и узнавать. Теперь она точно знала, чего она хочет от жизни и кем хочет стать – биологом. И непременно – где поглуше, в заповеднике.

А потом неожиданно пришёл отец. Он хотел убедиться, что Татьяна здорова и у дочки всё в порядке. Он был так растерян, увидев Таню. Она выглядела даже лучше, чем в молодости. Он было зачастил с визитами, но Татьяна дала ему понять, что это не нужно ни ей, ни дочери.

Ольга неожиданно вмешалась, заявив, что рада иногда видеть отца и не держит обиды на его семью.

Поэтому отец и дочь звонили друг другу, иногда – встречались.

Ольга стала замечать, что папа был порою грустен, словно что-то его беспокоило. А на вопросы дочери он отвечал, что всё в порядке.

А вскоре в Олину жизнь вошёл ещё один человек – Татьяна вдруг полюбила своего коллегу, Сергея. Человек он был одинокий. И до встречи с Таней считался букой и грубияном.

Но, Татьяна и Ольга находили его весёлым и милым. Любовь всё меняет и преображает.

Ольга была рада за маму и не противилась её замужеству.

На этом можно бы и закончить историю хэппи- эндом. Но…

Осенью Ольга решила записаться во взрослую городскую библиотеку – она уже перебрала все книги по определённой теме в детской. Узнав адрес, она доехала на трамвае до нужной остановки и шла вдоль улицы. Вдруг её внимание привлекла яркая вывеска:

« Кларисса – маг Высшей категории». И помельче: « Гадание, приворот, лечение». Что-то неуловимо-знакомое было в фотографии женщины на плакате. В глаза бросились ярко- красные бусы…

- Каркулья! Так вот гнездо этой гадкой вороны!

К двери, озираясь, подошёл мужчина средних лет. Он уже взялся за ручку, как Оля остановила его криком:

- Не ходите, не надо. Она злая. От неё вред всем!

Мужчина вздрогнул, зло посмотрел на девчонку:

- Училка нашлась. Брысь отсюда! – зло прошипел дядька и прошмыгнул в дверь.

- Да, видно, за разной помощью идут сюда. Права Яга, - покачала головой Ольга.

Всю дорогу до библиотеки она думала о своих летних приключениях и о найденном «гнезде» Каркульи.

- Жаль, что Яга теперь далеко. А эта злюка продолжает своё чёрное дело.

Ольга продолжала иногда ездить в библиотеку, но, зная о присутствии рядом Каркульи, не расставалась с подаренным Ягой вороньи пером.

Девочка часто писала письма бабушке Агате. А та в ответ звала в гости и внучку и Татьяну.

- В каникулы обязательно съезжу к бабушке. Так хочу с ней повидаться, дойти до озера, до родничка. Может, Лешего встречу. Все новости расскажет о Яге… - думала Оля, в очередную поездку в библиотеку.

Девочка вышла из трамвая и шла по знакомой улице. У «салона» Каркульи она невольно замедлила шаг. Возле двери нерешительно топталась женщина. Она показалась Оле знакомой. Она ускорила шаг, почти подбежала к крылечку. Да, так и есть – у дверей ведьмы стояла Маргарита…

- Тётя Рита! Постойте! – закричала Оля.

Маргарита вздрогнула и обернулась.

Ольга поднялась на крыльцо, взяла Риту за руку и потащила прочь от ненавистной двери.

Но, вдруг, из открытой форточки вылетела серая ворона с красными бусами на шее. С громким карканьем она бросилась на девочку, целясь клювом в глаза, стараясь поцарапать её острыми когтями. Оля, обороняясь руками, от неожиданности нападения не сразу вспомнила об оружии, оставленном ей Ягой. Пока она достала из под одежды висящее на шее воронье перо, Каркулья успела сильно поцарапать ей руки. Досталось и Маргарите, бросившейся на помощь Ольге. Но, лишь увидев в руках девочки ненавистное чёрное перо, Каркулья в ужасе закаркала и бросилась наутёк, мгновенно скрывшись из вида.

Ольга и Рита успокоились и присели на лавочку у соседнего дома.

Маргарита взглянула на девочку и заплакала.

Неожиданно для себя, Оля обняла плачущую женщину. Когда Рита успокоилась, Оля спросила её:

- Тётя Рита, зачем Вы сюда? Это страшная женщина, ведьма. Она никому не помогает просто так. Люди попадают в вечную зависимость от неё, даже не подозревая об этом…

- Оля! Откуда ты здесь? И почему ты так уверенно говоришь об этой женщине-экстрасенсе? И почему у вороны – бусы? Это её мы видели в лесу? – удивлённо заговорила Маргарита.

- Знаю. Просто поверьте мне, - вздохнула Оля.

Маргарита вдруг сама обняла девочку.

- Оля, я была не права по отношению к тебе. Всё тогда было так неожиданно… Ты уж прости меня. Как мама себя чувствует?

- Забыла давно. С мамой всё в порядке. Замуж вышла за Сергея. Он хороший. Живём дружно.

- Это хорошо. А у меня проблемы начались. Игорь… Отец твой ведёт себя странно. Я переживаю. Решила, что он хочет оставить меня… Вот, докатилась до гадалок… Спасибо, что остановила меня. И, правда, глупо как-то – явиться сюда…

- Вы не волнуйтесь так, я знаю, что с папой. Мы виделись с ним вчера. Он очень Вас любит. И не хочет огорчать. А у него проблемы были с работой. Три месяца всё висело на волоске. А вчера он пришёл весёлый, говорит, всё налаживается. Мы с ним мороженое ели в кафе.

- Спасибо тебе, Оля! Пойдём к нам, купим торт и устроим праздник.

- А почему бы и нет?

Ольга решила, что библиотека сегодня подождёт, а вот помочь Рите и отцу разобраться в ситуации – важнее. Чуть не попала женщина в лапы Каркулье… Да, и со Светой пора наладить нормальные отношения – сестра у Ольги одна…

По дороге они зашли в магазин, купили торт и конфеты.

Когда пришёл домой Игорь, он с удивлением увидел на кухне весёлую компанию – жену и обеих дочерей.

- Вот так раз – что за праздник без меня? – смеясь сказал отец, протягивая Рите точно такой же торт.

- Ну, вкусы у нас одинаковые, это хорошо. А что за праздник?

- Не хотел тебе говорить. Меня фактически уволили. Дорабатывал последние дни. А позавчера, вот чудеса, неожиданно сменили начальника. И всё изменилось. Меня не уволили, а повысили. У нас есть повод для праздника!

- Здорово! – обе дочки вскочили и с визгом и смехом повисли на Игоре.

- А у меня предложение – в выходной все вместе идём в парк – карусели, кафе. Оля, ты не против? – спросила, улыбаясь, Рита.

- Нет, я очень даже - за!

Вот так наладились отношения Оли с семьёй отца. И со Светой они быстро подружились.

Были потом и совместные походы в парк, в кино и в театр. И поездки в деревню к бабушке Агате.

Вот только свой секрет ни Оля, ни Агата никому не выдавали.

Озеро в лесу усохло и подёрнулось зелёной тиной. О том месте, где бил волшебный родник напоминала лишь ямка в песке…

Но, для Оли лес остался волшебным навсегда. Это место спасло её маму. Здесь она собственными глазами увидела чудо. Она верила, что Леший ещё бродит здесь, храня заповедный край.

Девочка училась теперь отлично, желая достичь задуманного, стать биологом и уехать в далёкий таёжный заповедник.

Она жила с надеждой вновь встретиться в своей жизни со сказкой, в которую верила, с необычными сказочными героями, которых полюбила.