БЕЗУМНОЕ УТРО ИЛИ ПЯТЬ ЧАСОВ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ (интерактивная комедия в двух картинах с прологом и эпилогом) "Она желала себе счастья, но не более того". Из частной переписки ОТ АВТОРА Режиссёр спектакля, (или актёр, который его играет) должен быть готов ответить на любую реплику из зала (даже недоброжелательную). Отвечать можно и в шутку, и в серьёз, но желательно парадоксально. Примеры "тривиальных, банальных" пьес в прологе, как и выступления "критиков" в эпилоге можно менять от спектакля к спектаклю (или время от времени). Но всё в меру, сообразуясь с законами сцены и здравым смыслом. Ремарки автора, естественно, не обязательны. Действующие лица: Елена – жена, Голос её совести, Николай – муж, Антон, Кахи, Иосиф – друзья семьи, Режиссёр, Несколько "зрителей", Запендюрин – директор театра оперетты, Вахтёрша, Уборщица. ПРОЛОГ На авансцену выходит РЕЖИССЁР. РЕЖИССЁР: Здраствуйте.Я режиссёр спектакля, который имею честь вам представить. Хочу предупредить, что ничего особенного вы не услышите и не увидите. На сцене никто не будет появлятся в чём мать родила, по канату никто ходить не собирается, в спектакле, можете себе представить, ни одного матерного словосочетания (кошмар!), и, даже, никто никого не убьёт и не отравит. Герои поговорят между собой и ...с собой... на избитые темы, порассуждают о том, о сём, поспорят, пошумят... (без драки, однако..., а жаль...)(смеётся), и потом с миром разойдутся. Пьеса банальна, как банальны все пьесы. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(встаёт): Так уж и все! РЕЖИССЁР: Все! Можете поверить! Я их поставил не один десяток. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": И "Бесприданница", по-Вашему, тоже банальна? РЕЖИССЕР: А что в ней оригинального? Во все времена и эпохи незамужние молодые женщины влюблялись..., или так им казалось, в сильных, значительных, а, значит, состоятельных мужчин. Летели эти барышни на манящий огонёк и сгорали в его пламени. Хороша новость! Чистейший шаблон! Несть числа пьесам, драмам, трагедиям, повестям и романам, в которых мусолят эту историю. Но надо признать, что сюжетец этот при любом общественном строе непременно вышибает слезу у прекрасной части человечества. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": Но в жизни всё-таки есть место случаям, когда успешный и богатый молодой человек влюбляется в бедную девушку, они женятся и у них всё складывается замечательно. РЕЖИССЁР: Только в сказках, которые сочиняют очень бедные фантазёры для очень бедных людей. А вас разве не удивляет, что эти сказочники не знают, что делатьсо счатливыми героями после свадьбы? А почему? Потому, что в семейной жизни нет ничего сказочного. (Пауза) В сказках ничего не говорится - что было потом, только констатация: стали жить-поживать, да добра наживать. Скукота! ПЕРВЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Если все пьесы, как Вы говорите, банальны, то зачем мы ходим в театр? РЕЖИССЁР: А зачем живём? Ведь жизнь, в сущности, тоже банальна... Я полагаю, что большинство из тех, кто сам прекращает свою жизнь, делают это не из-за неразрешимости проблем, а потому что не видят выхода из шаблонности и тривиальности существования. Или, зачем смотримся в зеркало? Театр ведь тоже зеркало, но отражающее душу человеческую. С древнейших времён и до наших дней со сцены говорят об одном и том же: о любви и ненависти, о преданности и предательстве, о дружбе и вражде, о гениальности и глупости, о зависти, о мести и тому подобном. Так что ничего кардинально нового в пьесах нет. И быть не может. ВТОРОЙ "ЗРИТЕЛЬ": Может Вы и правы... Но без театра нельзя... РЕЖИССЁР: Вы – молодчина! Сказали кратко и точно, как Сорин в "Чайке". А другой персонаж добавил, что нужны новые формы, а если их нет, то лучше ничего не нужно. (Смотрит за кулисы) Мне сообщают, что там ещё не всё готово. Тогда послушайте. Собрались как-то в доме у озера несколько человек, связанных родственными или хозяйственными узами, и на протяжении четырёх действий все говорят, говорят, говорят, не понимая ни друг друга, ни себя. Каждый занят только собой и пустословит только о своём. А на фоне этих разговоров проступает длинная цепочка "любовей". Она любит его, а он любит другую. А другая любит не его, а ... ну и т.д. Один из героев мучается от того, что безволен, бесхребетен и находится под каблуком у пустой, самовлюблённой, жадной женщины. И в попытке что-то изменить заводит пошлый роман с молоденькой, восторженной соседкой. Их скоротечная связь опустошает душу барышни, но ни к каким переменам в жизни героя не приводит. Да и почти все, в конце концов, остаются при своих, как говорят картёжники. Лишь один из них решился прервать этот бессмысленный балаган и наложил на себя руки. Я бы назвал эту пьесу:"Из пустого в порожнее". А как её нарёк автор? (Зрители молчат) "Чайка", друзья, "Чайка". А вот ещё. По велению судьбы, в одном неприглядном месте оказались несколько хронических неудачников – и давай друг другу впаривать истории об их счастливой прошлой жизни и выкрикивать, ни к кому не обращаясь, пустые, избитые истины о необходимости уважать, или, по крайней мере жалеть человека, и о бессмысленности жизни вообще. Доболтались до того, что один из них покончил все счёты с жизнью. Как называется драма? ВТОРАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": "На дне", что-ль? РЕЖИССЁР: Браво, девушка! Конечно же, "На дне"! Шум в зале. Выкрики: "А ну, давайте ещё!" и т.п. Одна деловая женщина все грани жизни, все события оценивает только со стороны выгоды или вреда для её бизнеса. Всё человеческое в ней уже выгорело, хотя когда-то была весёлой дивчиной. Полюбила будущего мужа в пятнадцать. В шестнадцать – обвенчались, но счастья не было. Муж издевался – как мог. То заставил при чужих слизывать с сапога сливки, нечаянно пролитые женой, то открыто приводил в дом продажных женщин. Избивал жену постоянно, особенно, беременную. Из девяти рождённых ею детей выжили трое. Теперь же она сама вершит в доме суд. Но ничего путного не получается. Все идёт прахом. Мужа отравила, внука отняла у невестки, сына её деньги не смогли вылечить, служанка повесилась. Вокруг неё всё омертвляется и она тоже внезапно умирает. Инфаркт. Как называется драма? ДВОЕ "ЗРИТЕЛЕЙ":"Васса Железнова", наверно? РЕЖИССЁР (аплодируя) : Очень хорошо! НЕСКОЛЬКО ГОЛОСОВ: Это интересно! Можно ли ещё?... и т.д. РЕЖИССЁР: Пожалуйста! Могу весь вечер. Погодите, схожу за кулисы и обрадую актёров. (Смеётся). Один шалопай полюбил девушку, а она – его. Дело шло к свадьбе, но ему вдруг приспичило перед своим пожизненным заключением поездить по свету. Когда, через значительное время, он вернулся, то девушка уже полюбила другого, хоть не столь умного и образованного, но зато надёжного. Разве не свежий сюжет?! Наш герой, оскорблённый и обиженный "неожиданным" отказом, обрушивается пламенной речью на пороки общества (как будто несколько лет назад оно было другим) и удаляется на собственном транспорте, чтобы найти на свете подходящий уголок. НЕСКОЛЬКО ЗРИТЕЛЕЙ: "Горе от ума"! РЕЖИССЁР (Говорит в сторону кулис) : Я полагаю, что сегодня нас ждёт успех. Публика уж очень хороша! (В зал) Всё-таки, как человек, который, не без успеха, старается быть честным, считаю своим долгом предупредить ещё раз, что ничего особо интересного в сегодняшней пьесе нет. Кто желает – может уйти. Получить деньги обратно можно...(пауза) , но не обязательно. (Смеётся) В зале смех, шум и выкрики: "Начинайте!", "Не тяни резину!" и т.п. РЕЖИССЁР уходит. Звучит гонг. Свет гаснет. Занавес раздвигается. Звучат начальные такты бетховенской увертюры «Эгмонт». КАРТИНА ПЕРВАЯ На сцене – угол гостиной. Справа – две двери: одна массивная, входная, другая – ближе к углу, - в спальню. В углу, у левой стенки, - книжный шкаф с полкой, на которой двухкассетный магнитофон и телефон. Рядом со шкафом – диван, перед ним – журнальныйй столик. Вокруг столика– банкетки. Одна из них – ближе к середине сцены, напротив входной двери. Рядом с диваном – дверь на кухню, которая открыта в сторону дивана. По другую сторону двери – кресло.. Над дверью – крупные действующие часы. Начало четвёртого. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ ЕЛЕНА : Что же делать? Что же делать? В последнее время он всё чаще стал приходить на бровях. А ведь раньше совсем не пил. (Звонок телефона) Слушаю. Нет, здесь их нет. А когда они ушли? Около двенадцати??? (Смотрит на ручные часы) Ты спрашиваешь, где они могут быть? Не знаю! Тебе лучше знать! (Бросает трубку) Клуша! Надо что-то делать. Но что? ( В зал) : В начале было всё хорошо. Николай был ласковым, заботливым мужем. Подруги мне завидовали. Но всё изменилось с того вечера, когда... ГОЛОС (негромкий, мужской): Фу-у! Наконец стала рассуждать...Знать приспичило... ЕЛЕНА: Ой! Кто здесь?... ГОЛОС:Кто, кто...А ты как думаешь? ЕЛЕНА: Я ничего не думаю...(Открывает и закрывает поочерёдно все двери, заглядывает на кухню. Возвращается в растерянности, садится на банкетку в середине сцены, но продолжает вертеть головой, иногда смотрит наверх) ГОЛОС: Ты не ответила на мой вопрос. ЕЛЕНА: Я не знаю и ничего не могу придумать. Может мой ангел-хранитель или Господь Бог. ГОЛОС(хохочет): Ну да! Создателю больше нечего делать, как только разбираться с твоими проблемами. Ты же в Бога не веруешь! А твой ангел-хранитель давно подал заявление об уходе с работы по собственному желанию, поняв, что хранить-то нечего – ты почти опустошила и себя, и того, кого приручила. Что ты всё крутишь головой?... Не там ищешь...Я внутри тебя... Я – совесть твоя! ЕЛЕНА: Совесть?!...А голос-то почему мужской? ГОЛОС:Во-первых, про тебя с большой натяжкой можно сказать, что ты женщина, и, во-вторых, совестью обладают не только женщины, но и у некоторых мужчин она имеется. (Смеётся) ЕЛЕНА: А где ты была раньше? Почему молчала? ГОЛОС: Я молчала!? Я орала, но ты не хотела слушать... Ты лучше расскажи, как упорно в течение многих лет сверлила отверствия в семейной лодке. ЕЛЕНА закрывает лицо ладонями. Молчит. ГОЛОС: Я жду. ЕЛЕНА: Не могу... Мне совестно... ГОЛОС: Наконец-то. Но всё равно говори. Не молчи. ЕЛЕНА: Изменилось всё в тот вечер, когда мы в первый раз поскандалили. Я вернулась поздно. Праздновали защиту диссертации сотрудника. Наше научное учреждение режимное и все события мы отмечаем без жен и мужей. Николай тогда спросил, не слишком ли часто у нас защищают диссертации. Я обозлилась и ответила, что ему-то защита не грозит, потому что он неудачник. Конечно, если бы я была трезвой, то никогда бы этого не сказала. Кровь отхлынула от его лица, но он спокойно произнёс, что, действительно, неудачник, а самая большая его неудача – женитьба на мне, и, не обращая внимания на мой визг, ушёл спать в лоджию, заперев её изнутри. Недели две мы не разговаривали и, хотя внешне все потом наладилось, но в Коле что-то сломалось. Он стал редко улыбаться, если не считать случаев, когда являясь навеселе, шутил, что был на защите диссертации. И до сих пор я ничего не могу с этим поделать. Когда пытаюсь поговорить, то натыкаюсь на глухую и немую стену. Но он действительно неудачник ГОЛОС:Но он же был раньше успешным человеком. Да выбрала ты его по этой причине. ЕЛЕНА:Не знаю, не знаю. Все наши друзья и знакомые как-то определились, а он всё себя ищет. Писал рассказы, повести. Одну даже в "Знамени" напечатали. Правда, я её так и не успела прочесть. Как-то руки не доходили. ГОЛОС: Вот, вот. Жена называется... ЕЛЕНА:Много времени отнимает работа.Начинала читать... и засыпала. ГОЛОС:Ну, а дальше? ЕЛЕНА:Бросил писать. Сказал, что нет таланта, а быть на задворках литературы не хочет. Некоторое время рисовал. Даже был принят в школу при Академии художеств. Картины его хвалили. После выставки в залах Академии – картины стали продаваться. Снова бросил. Что же делать? ГОЛОС:(Медленно ослабевает. Исчезает) Думать, думать! Любовь ещё быть может в душе его угасла не совсем... . ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ Елена встаёт, глядя на входную дверь. Прислушивается. Слышны шорохи, возня и глухие удары. Идёт к двери. Открывает. Кричит в испуге: "А-а-а!" и отступает к двери спальни. Мимо, на четвереньках (в такт вступления в «Цыганочке») продвигается Николай: костюм в грязи, сквозь порванные брюки видны коленки, волосы в беспорядке, голова опущена, лица не видно. ЕЛЕНА: О, Боже! Николай упирается головой в банкетку, вместе с ней перемещается на метр и падает, раскинув руки и ноги. Кто... Вы? НИКОЛАЙ: Эт...то...о я, Коля... А т-ты...Вы... х...то...о? Елена поворачивает Николая на бок. На спину она его перевернуть не может – мешает правая рука. Вглядывается. ЕЛЕНА: Совсем спился, дурень! Я – жена твоя! НИКОЛАЙ (пальцами левой руки раздвигает веки) : Не...е! У меня жена хоть и..., но красавица... ЕЛЕНА(смягчаясь):Болтун! Трепло! Что за вид? Где ты был? Уже три часа ночи! НИКОЛАЙ: Три?... Ночи?... Не может быть! (Подносит руку близко к лицу. Глаза закрыты. На руке часов нет) Только 12... ЕЛЕНА: Звонила антонова инфузория и сказала, что вы куда-то пошли. Куда вы пошли? Где вы были? Отвечай! НИКОЛАЙ (становится на четвереньки, но падает на правый бок) : Женщина, кто ты...Вы такая? Почему я должен отвечать? ЕЛЕНА: И ещё как ответишь! Может, хочешь в медвытрезвитель? НИКОЛАЙ: В ме...медвы... не хочу... ЕЛЕНА: Тогда отвечай! Где вы были? Где? НИКОЛАЙ: Где, где... в Караганде... Мы...все... в бо...орд... е... ели...и... ЕЛЕНА: Что вы ели меня не интересует. Но как ты в таком виде добрался? НИКОЛАЙ: Как, как! Не видишь...те – пешком... А что Вы делаете в нашем... моём доме? А? Жена... Лена, ты где?... ЕЛЕНА: Дискутировать бесполезно. Ладно, я с тобой завтра разберусь. Укладывает мужа на спину. Стаскивает обувь. Пытается расстегнуть ремень. НИКОЛАЙ : Не трожь... меня. Я женат! Понятно? Моя жена хоть и порядочная стерва, но не такая, как ты... Телом не торгует... Да и денег-то у меня нет... Понятно, фуршетка недоношенная... ЕЛЕНА(голос становится тёплым, заботливым): И на том спасибо, горе моё! Ну, давай я тебе помогу, дружочек... (Тащит мужа за ноги в спальню) НИКОЛАЙ: Женщина, куда мы идём? Это насилие... я протестую!... Молчит... Наверно, глухая или немая... Наш паровоз вперед летит... ЗАНАВЕС КАРТИНА ВТОРАЯ Та же комната. Утро. На часах 7-50. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ Из спальни выходит Николай в майке, "семейных" трусах и домашних тапочках. Полотенце на плече.. Стонет. НИКОЛАЙ: О, дьявол! Не хочется, а надуваюсь... О-о! Может таблетку поискать?... Так спит ещё... Разбудить – скандал. Скандала, впрочем, не избежать в любом случае... ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ Из кухни выходит Елена. Она в халате, двумя руками держит блюдце, на котором – стопка водки и солёный огурец. ЕЛЕНА (язвительно) : На, Коленька, полечись. НИКОЛАЙ: Лена, что это значит? Что-нибудь случилось? ЕЛЕНА: Ничего не случилось, если не считать, что ты в весьма достойном виде приплыл в три ночи к родному причалу. Видимо, сильный шторм потрепал твои снасти. Бедолага! НИКОЛАЙ:Может, что-нибудь с мамой? ЕЛЕНА: Успокойся, мама твоя всех нас переживёт! С её гренадёрским здоровьем. Но тебе же надо поправиться? Так? Николай с недоверием, издалека, берёт стопку, нюхает содержимое, опускает кончик мизинца в стопку, прикасается им к языку. Все эти манипуляции вызывают у Елены смех. Николай выпивает.Занюхивает полотенцем. Берёт огурец. Присаживается на диван. Елена садится рядом. ЕЛЕНА : Почему же ты так скотски напиваешься? НИКОЛАЙ: Объяснять слишком долго. Да и вряд ли поймёшь... ЕЛЕНА: А ты попробуй! Может пойму... Я постараюсь.... НИКОЛАЙ: Помнишь время, когда я купил двухкассетник? ЕЛЕНА: Ещё бы! Ты тогда записывал все звуки своей жизни, и чертовски всем надоедал, заставляя прослушивать то шум дождя, то вой дворовых котов, то рык проходящего грузовика. Но особенно тяжело было слушать запись твоего ванного исполнения песенки герцога из "Риголетто". А почему ты об этом вспомнил? НИКОЛАЙ: Недавно, случайно, обнаружил запись нашего давнишнего разговора, о котором совершенно забыл. Почему он записался – не помню. Да и неважно. Послушай. Любопытный был разговорчик... Гаснет свет. Затем прожектор высвечивает часть сцены, На которой Николай и Елена. ЕЛЕНА: Привет! Что делаешь? НИКОЛАЙ: Читаю. ЕЛЕНА: Что? НИКОЛАЙ: Книгу. Смеются ЕЛЕНА: Вижу, что книгу. Я хотела спросить – какого автора? НИКОЛАЙ: Бердяева. ЕЛЕНА: А кто это? НИКОЛАЙ: Русский философ. ЕЛЕНА: Вот, оказывается, чем занимается молодой человек накануне свадьбы! Философией! Самое время – порассуждать о смысле жизни, и о семейной, особенно. НИКОЛАЙ: А почему – нет!? Тебе бы тоже не помешало. ЕЛЕНА: Нет уж, уволь! Тебе, я вижу, самому с собой не скучно... НИКОЛАЙ: А тебе? ЕЛЕНА: По-всякому. Мне, всё-таки, необходимо отражатся в других людях, а ты в этом не нуждаешься. Ты – самодостаточный. НИКОЛАЙ: Хорошо это или плохо? ЕЛЕНА: Для всего прогрессивного человечества? НИКОЛАЙ: Шутить изволите? Хорошо или плохо для тебя? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Могу тебе открыть страшную тайну. Я не только самодостаточный, но и самонеобходимый. Смеются. ЕЛЕНА: Поэтому все девушки нашего курса от тебя без ума... НИКОЛАЙ: Приятная новость... ЕЛЕНА: Не притворяйся. Каждая готова хоть сейчас выйти за тебя, а я всё думаю: жить-то с тобой...как?...можно?... НИКОЛАЙ: Смотря по тому, что ты понимаешь под словом "жить". Папа, мама, сестра... живут же. ЕЛЕНА: Но это твои родные,... а если человек со стороны? НИКОЛАЙ: Так пусть этот человек станет родным. Я сужу по нашей семье. Всё просто. Не переделывай любимого на свой лад. И всё! Семья – это единство противоположностей. А что – в большинстве семей: "Стань таким, как я хочу". Так? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Как это не знаешь?! Вот в вашей семье всем управляет мать. Причём, по-хамски, без тормозов... ЕЛЕНА: Но отец доволен. Он ни во что не вмешивается и ни за что не отвечает. И всё время повторяет слова Ходжи Нассредина: "Спорить с женщиной – сокращать своё долголетие". НИКОЛАЙ: Вряд ли он доволен своей участью. Кому может нравится, когда его оскорбляют, да ещё в присутствии посторонних. Просто смирился. Ты такую семью хочешь? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Когда женщина говорит "не знаю", она пытается скрыть свои мысли... А я знаю! Ты задумалась – можно ли жить с человеком, которого не удасться подмять. Так? К сожалению, мужик вырождается. В этом, как утверждают феминистки, мужском мире правит-то женщина. И всё бы ничего, если бы она правила с умом, не доводя правление до абсурда. Известно, что всякая, ничем не сдерживаемая, власть, рано или поздно, приходит к маразму и гибели. Незамужняя женщина чувствует себя ущербной, неполноценной, потому что некем командовать. Есть даже такая шутка:"Теперь я свободна!" – воскликнула женщина, выйдя замуж. А Гамлет, который неплохо, вместе с Шекспиром, разбирался в жизни и в женщинах, говорил Офелии: "Если уж непременно хочешь замуж – выходи за дурака. Умные люди слишком хорошо знают, каких чудовищ вы из них делаете". Луч гаснет. Свет на сцене. Герои в прежней позиции. НИКОЛАЙ: И что же осталось от той самодостаточности? А ты спрашиваешь, почему я напиваюсь... Длительная пауза. ЕЛЕНА: И куда вы потом пошли? НИКОЛАЙ: Нам надоело слушать болтовню женщин и Антон предложил выйти - подышать свежим воздухом. На углу, в кафе, Кахи всех угостил, потому что, видите ли, он нас очень уважает. А затем потребовал выпить ещё за здоровье его девушки. В общем – набрались. ЕЛЕНА: А потом? НИКОЛАЙ: А потом он предложил пойти... ЕЛЕНА: Куда? НИКОЛАЙ: В бордель... ЕЛЕНА: Ку-у-да-а? НИКОЛАЙ: Мы, конечно, отнекивались, но он стал настаивать: "Пашлы, пашлы. У менья там дырэктар хароши знакомы. Послюшаэм музику, вадычки папьём". Мы и пошли, потому что жажда у всех была кошмарная. ЕЛЕНА: Интересно! С этого места, пожалуйста, поподробнее. Давненько я не была в борделе... НИКОЛАЙ: Там много света, громкая музыка. Мужчины, почему-то во фраках и цилиндрах. ЕЛЕНА: Прими соболезнование по поводу того, что ты был одет не соответствующим образом... НИКОЛАЙ: Может быть, ты тогда сама... ЕЛЕНА: Ладно, ладно, рассказывай... НИКОЛАЙ: Девушки страшно размалёванные, в странных несовременных платьях. Подбежали к нам, зачирикали, защебетали, заойкали – аж уши заложило. От них подуло такой смесью духов и пота, что меня чуть не стошнило. Что было потом – не помню... ЕЛЕНА: Странный какой-то бордель... Может, особый, для элиты нашего продвинутого общества? Надо будет поговорить с Кахи. А что ж твои друзья? Почему они тебя бросили? Где вы расстались? Почему ты оказался в таком виде? Николай поднимает и опускает плечи. Звонок входной двери. НИКОЛАЙ: Опять соседка. Ей почему-то каждое утро требуется то хлеб, то соль... ЕЛЕНА: Не о ком заботиться, поэтому у неё нет то одного, то другого. Повторный звонок. НИКОЛАЙ: Пойду, помою посуду. Накопилась. ЕЛЕНА: Можешь сегодня не мыть. Сама помою. Настойчивые, длинные звонки. Иду-у! Иду же! Николай уходит на кухню. ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ ЕЛЕНА: А-а, явились, не запылились! Входят Антон, Кахи, Кирилл. АНТОН: Коля дома? ЕЛЕНА: А где он должен быть?! АНТОН: Он вчера вдруг исчез. Мы часа три искали его по всем углам театра. ЕЛЕНА: Какого театра?! Что ты врёшь!? Выгораживаешь себя и дружков. У меня ума достаточно, чтобы разобраться в ситуации... ИОСИФ: У женщины ума столько, сколько ей требуется...Понятно! ЕЛЕНА: Слышишь, что говорит наш местный Станислав Ежи Лец?! Николай уже признался, что вы были в борделе. АНТОН, КАХИ, ИОСИФ: В борделе??? ЕЛЕНА: Кахи, как ты мог потащить в бордель женатых мужчин?! КАХИ: Что ты гаварьиш? Вах! Какой бардэл? Мы пашлы в публычны дом! ЕЛЕНА: Ну, вот... Ты же сам признаёшь! КАХИ: Что прызнаэш, что?! Я сказал "публычны дом", а нэ "бардэл" ! ЕЛЕНА: Но это же одно и тоже! КАХИ: Публычны дом, уважяэмая,- эта нэ бардэл. Публычны дом –эта быблыотэк, унывырмаг, тэатр и другой мэста, которы публыка ходыт. Публычны быблыотэк в Пытэрбург – это бардак!? Да? Мы пашлы в тэатр апырэта. У менья там дырэктар знакомы. ЕЛЕНА: Почему же Коля говорит... бордель?... Нет, здесь что-то не так... Не верю! ИОСИФ: Ещё один Станиславский... ЕЛЕНА: А почему он приполз в таком ужасном виде? АНТОН: В каком виде? ЕЛЕНА: На четвереньках и весь в грязи и рвани. Сцена не для слабонервных. Если я её пережила, то меня можно посылать в космос без психологических тренировок... АНТОН: В театре он вдруг исчез, никто даже не заметил. Мы сначала предположили, что он где-нибудь пристроился и уснул, но, сколько не искали – нигде его не было. Вахтёр же утверждал, что мимо него Николай не проходил.Я даже полез на чердак! Где же Коля? Он что ещё спит? ЕЛЕНА: Уполз на кухню... ИОСИФ:Рождённый летать может и ползать... ЕЛЕНА: Исполняет общественно-полезные работы. Набирает очки. А почему же вы не позвонили, если вы говорите, что были в театре? АНТОН: А телефон у тебя работает!? Мы много раз звонили! ЕЛЕНА: (подходит к аппарату) : Прости. Около трёх позвонила твоя амёба и спрашивала, где вы можете быть. После разговора я, видимо, швырнула трубку. Лежит не на месте. КАХИ: Пачэму Ныколай нэ выходыт? Колья, выходы, подлый трус! ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ Входит Николай. Восклицания. Объятья. ЕЛЕНА (с издёвкой) :Коля, ребята говорят, что вы вчера были в театре... НИКОЛАЙ: Приятно слышать. На каком спектакле? АНТОН: Ты что, ничего не помнишь? НИКОЛАЙ: Ничего... ИОСИФ:Человек – кузнец своего несчастья. НИКОЛАЙ: Это точно. ИОСИФ:Тебе, Коля, с выпивкой надо завязывать. А то перейдёшь Рубикон... ЕЛЕНА: Как ты передвигался по городу в таком состоянии? Это километра два, не меньше! НИКОЛАЙ: А что было делать? ЕЛЕНА: Надо было взять такси. НИКОЛАЙ: А деньги? Ты же в получку у меня всё выгребаешь. ЕЛЕНА: Надо было доехать до дома – я бы вынесла деньги. НИКОЛАЙ: Лена, спустись на землю. Какой водила... ночью!... пьяного!...повезёт всего два километра, да ещё за будущие деньги? ЕЛЕНА: Ладно, рассаживайтесь. Есть кофе, чай, компот. ИОСИФ: Но что-то стало холодать... (Потирает руки) ЕЛЕНА: Водки не дам! АНТОН, КАХИ, ИОСИФ: А рассольчика нет? ЕЛЕНА: Есть. Только что открыла банку для свово муженька. Сейчас принесу. (Уходит ) КАХИ: Ты жьивой? НИКОЛАЙ: Живой труп... АНТОН: С тобой всё в порядке? НИКОЛАЙ: Как в анекдоте. Умирает тёща. Зять спрашивает: "Мама, у Вас всё в порядке?" АНТОН: Как встретила? Скандалила? НИКОЛАЙ: В том-то и дело, что ведёт себя странно.Что было ночью – не помню, а утром поднесла стопарик. Видимо, на что-то решилась... От неё всё можно ожидать... АНТОН: Не могу понять, почему ты так боишься жены? НИКОЛАЙ: Ошибаешься. Ничего я уже не боюсь. Раньше боялся. Боялся её потерять. А она этим пользовалась и постепенно превращала меня в тряпку. АНТОН: Я думаю, что ты преувеличиваешь. Лена тебя любит. ИОСИФ: Любящая жена – понятие относительное. Как ты к ней материально относишься, так она и любит. Елена с банкой рассола остановилась за дверью и подслушивает. НИКОЛАЙ: Иосиф скажет, как отрубит! Антон, Лена уже давно никого и ничего не любит. Для неё имеет значение только карьера, деньги и тряпки. А я мало зарабатываю. Мизер. Да, я тебе скажу, и стимула нет. Любить меня экономически невыгодно.Но пока она, почему-то, в этом не признаётся. ИОСИФ: Не всякая жена признается в своём самом крупном пороке – зарплате мужа. НИКОЛАЙ: Иосиф, ты молодец! Говоришь мало, но всегда точно. Антон, ты видел, как она идёт со мной по улице – на метр впереди. И когда в её присутствии мне задают вопрос – отвечает она. И всегда на взводе. По каждому пустяку готова взорваться. ИОСИФ: Готова взорваться? В этом нет ничего удивительного. Жена – это бомба, которая с годами увеличивает свой тротиловый эквивалент. НИКОЛАЙ: Мне просто не о чем с ней говорить. За последние три года она не прочла ни одной серьёзной книги. Покупает только журнальчики о модах, о гламурных скандалах и разводах "звёзд». У нас нет ни одной общей точки зрения. ИОСИФ: Точки зрения мужчины и женщины совпасть могут..., но только до свадьбы . НИКОЛАЙ: Разве это всегда, во всех семьях? ИОСИФ: Конечно, не во всех. Семья, в которой царит согласие – это исключение. Но такое исключение не назовёшь браком. А брак, он и в Африке брак, на который не дают гарантию. КАХИ: Можьет вам задэлат рэбьёнка? НИКОЛАЙ: Что ты! Она и слушать не желает. На год-полтора оторваться от карьеры! Быть зависимой от кого бы то ни было! Это невозможно! АНТОН: А как другие? Моя родила уже двух и, кажется, не собирается на этом останавливаться. У Иосифа пока один, но на подходе второй. И ничего... Кахи, ты собираешься внести свою долю "динамита" в демографический взрыв грузинского народа? КАХИ: Он ишо спрашыват. Канэчна! ЕЛЕНА (входит, предварительно отступив в кухню) : Уже несу-у! О чём разговор? АНТОН:Да так. Говорим за жизнь. О роли мужа в современной семье. ЕЛЕНА: Ну, и какова эта роль. Коля, принеси стаканы. Николай выходит. Кстати, Антон, давно хочу спросить, как ты, интеллигент, кажется, в третьем поколении, уживаешься со своей одноклеточной? АНТОН: Хорошо уживаюсь... И ты меня очень обяжешь, если, наконец, оставишь мою жену в покое. Ты её не перестаёшь унижать ещё со школы. А эта "амёба", как ты говоришь, училась лучше тебя по литературе, истории, обществоведению... Да, в математике она не могла тягаться с тобой. Ну, с что из того! Она не глупее тебя... И она счастлива. И я. Николай приносит на подносе стаканы. Между прочим, когда наши девчонки выходили замуж, Иосиф каждой задавал один и тот же вопрос, что они желают себе в будущей семье. Так ведь, Иосиф? КИРИЛЛ: Точно. АНТОН: Из шести девчонок только моя Зина сказала, что хочет сделать мужа счастливым. Все остальные, и ты в том числе, ответили, что хотят себе счастья и достатка. И только моя Зина сказала, что хочет скорее подарить мне сына. Другие же ответили, что с этим повременят. И что мы имеем в осадке? Света, Люба, Наташа – матери одиночки. Так? Так. А Лиза сразу уходит в себя, когда спрашиваешь о её семейной жизни. Домой уже давно никого не приглашает. Детей нет. Может, уже развелась? Никто не знает. При встрече – даже на шутку не отзывается. А какая была хохотушка! Ты же помнишь?!. ЕЛЕНА: Помню, конечно. Такая уж судьба выпала. Что поделаешь. АНТОН: Судьба - в характере жены. Если в семье жена не умеет или не желает себя ограничивать, если она уничтожает в муже то, за что его полюбила, чем раньше восхищалась и гордилась, если муж не чувствует ответственности за семью, потому что всё решает жена, если он не имеет возможности сам, без указаний, исправлять допущенные им ошибки, если он не получает поддержки от жены, а только критику и противодействие, то причём здесь судьбу... А моя живёт со мной в согласии, рожает красивых и умных детей, не скандалит, не командует, распоряжается деньгами с умом, хорошо выглядит и довольна жизнью. Вы бы видели лица больных, когда она входит в палату! И я чувствую ответственность за нашу семью. Стараюсь, чтобы жизнь её была ещё лучше. А с вами, так называемыми интеллектуалками, считающими себя независимыми и современными, жить нелегко. Чаще всего и невозможно. Вы постоянно чего-то требуете. Вам всё не так! По сути, вы живёте только для себя, да и ещё этим не довольны. ЕЛЕНА (к мужу) Это так? НИКОЛАЙ: Не знаю! АНТОН: Видишь, до чего довела мужика... А вспомни, какой он был в институте... Ты такого мужа хотела? НИКОЛАЙ: Антон, перестань! Ничего разговорами не изменишь... ЕЛЕНА: (сквозь нарастающие слёзы) : Наверно, Антон прав. Я злюсь на его жену, потому что завидую ей. И детей не хотела рожать. Всё откладывала на потом. А что получилось? Мне скоро тридцать... И я недовольна своей жизнью, и ты несчастлив со мной... И пить ты стал всё сильнее и чаще...(плачет) ИОСИФ: Если мужчина сильно и часто пьёт, то и в этом есть свой плюс. ЕЛЕНА (утирая слёзы): Какой плюс? Что ты мелешь? ИОСИФ: Другие его недостатки не так заметны. (Общий смех) ЕЛЕНА: Ну и сказанул! Но ты не прав! Водка, наоборот, выявляет суть мужчины. Негодяй, когда пьян, обязательно, хам и дебошир. Чаще всего он первопричина скандалов и драк. Его гложет злоба на весь мир и, если не хамит и не дебоширит, то молча смотрит на окружающих из под бровей и скрипит зубами. А выпивший добряк – улыбчив и весел. Все окружающие ему по душе: женщины прекрасны и добры, а мужчины симпатичны и дружелюбны. В споры он не вступает, всех мирит и стремится своим радостным мироощущением поделиться с другими. "Мужик, я тебя уважаю", - это слова весёлого пьяницы. (В зал) Девушки, перед замужеством обязательно напоите жениха! В любом случае, не пожалеете. Пьяный мужик не способен на дезинформацию...(Пауза) Надо срочно менять жизнь. Иначе будет поздно. Коля, сегодня ночью ты обязан заложить первый кирпич в фундамент полноценной семьи. Понял! НИКОЛАЙ: Ты опять откладываешь на потом. До ночи еще далеко и у тебя планы могут поменяться... Может не откладывать... и прямо сейчас... при свидетелях? А? Все смеются. АНТОН: Ну, Кирилл, что ты на это скажешь? Слабо? ИОСИФ: Почему слабо? Пожалуйста! Женщина – это совершенство, наполненное противоречиями. ВСЕ: Браво! Молодец! Класс! ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ За боковой дверью зрительного зала слышны неразборчивые крики, милицейские свистки.. Дверь распахивается и вбегает человек. За ним- вахтёрша и уборщица с поломанной шваброй. ВАХТЁРША: Извиняюсь, но этого хулигана надо сдать в милицию. Ему сказано – не положено пропускать всякого, а он мне под нос суёт паспорт. А на кой хрен мне его паспорт, когда не положено. ЧЕЛОВЕК: Кахи! Ты где? КАХИ: Здэс... А эта ты... ЧЕЛОВЕК: Объясни ты этим... чуркам... Да они вряд ли поймут... Я им говорю:"Позвоните в квартиру Николая", а они талдычат на два голоса:"Не положено", да "не положено". И ещё руки распускают... КАХИ: Дэвушки, нэ валнуйтэс. Всо харашо. Это наш чалавэк. ВАХТЁРША: Ну, если так, то ладно... Пошли, Нюра... А то ходют тут всякие. Иди знай, кто такие. УБОРЩИЦА: Как это - пошли?! А кто будет платить за испорченное имущество? У меня денег нет на другую швабру. ЧЕЛОВЕК: Хорошенькое дело! Тебя хотели огреть шваброй, а ты ещё должен за это платить!? Хорошо, что я успел увернуться, и ты, старая кочерга, попала в колонну. Иначе лежала бы сейчас на полу и грустила. УБОРЩИЦА: Ишь ты, какой убивец! А ты не нарушай, когда не положено. Пока шёл этот разговор, Елена сходила на кухню и вынесла швабру. ЕЛЕНА: Тётя Нюра, возьмите. Но больше не деритесь. Так можно и до суда дойти. ИОСИФ: Особенно страшен страстбургский суд по правам человека... ЕЛЕНА: Обещаете? УБОРЩИЦА: Ладно, уж. Посмотрим. За швабру спасибо. Хорошая швабра. Наверно, импортная. (Стучит шваброй о пол) Такую не сломаешь. Идём, подруга. Уходят. КАХИ: Как ти менья нашол? ЧЕЛОВЕК: Я прибежал к тебе. А там очень милая девушка...да не милая, а просто красавица, сказала, что ты у друга Николая. И адрес дала. КАХИ: Пачэму спэшка? Что слючилас? ЧЕЛОВЕК: Пока не знаю... КАХИ: Пазнакомтэс, дырэктар тэатр апырэт, Запэндюрын. Общий смех. ИОСИФ: Откуда у Вас такая интересная фамилия? ЗАПЕНДЮРИН: От прадеда. Он был слугой у поручика Ржевского. Тот и присвоил прадеду такую фамилию. ИОСИФ: А поменять не сподобились? ЗАПЕНДЮРИН: Зачем? Народу весело, да и мне она помогает. Как директору театра – она открывает двери многих кабинетов... Скажите, кто сдесь Николай? НИКОЛАЙ: Я... ЗАПЕНДЮРИН (подходит к Николаю) : Запендюрин. НИКОЛАЙ: Николай Комаров. Очень приятно. ЗАПЕНДЮРИН: Взаимно. Вчера вечером Вы были в моём кабинете? НИКОЛАЙ: Наверно, я... ЗАПЕНДЮРИН: А где Ваша одежда? ЕЛЕНА: Брюки в мусорном ведре, а пиджак в стиральной машине. А в чём дело? ЗАПЕНДЮРИН: О, Боже! Вы его уже постирали? ЕЛЕНА: Нет ещё. Но Вы можете объяснить Ваши вопросы? ЗАПЕНДЮРИН: Фу, слава Богу! (Падает в кресло) А где стиральная машина? ЕЛЕНА: Там... В лоджии... Запендюрин выбегает. Немая сцена. Директор возвращается, держа пиджак в вытянутой руке. Кахи смеётся. ЗАПЕНДЮРИН (К Елене) : Судя по ситуации, можно утверждать, что Вы не проверяли карманы. ЕЛЕНА: Не имею такой привычки. А что – надо было? Коля, ты что-нибудь понимаешь? НИКОЛАЙ: Не больше твоего. Кахи хохочет. ЗАПЕНДЮРИН: То что Вы не инспектируете карманы мужа делает Вам честь. Но, кроме всего прочего, это ещё и небесполезно. Если бы Вы прошлись по карманам, то, по меньшей мере, обморок был бы Вам обеспечен. В пиджаке змея. Все ждут фокуса. Директор вытаскивает за хвост извивающуюся змею.Общий переполох. Кахи падает на диван, сучит ногами и хохочет. Директор берёт голову змеи и целует её. ЗАПЕНДЮРИН: Простите. Я пошутил. Это – уж. Мой любимец. Дорогуша, как я за тебя беспокоился... Он у меня в кабинете обычно спит на диване. И если кто-нибудь ложится рядом, то происходят неожиданности... Кахи однажды чуть не попал в больницу. КАХИ: Эслы бы... Колья... ночу...палэс... в карман... прыбыгал бы дамой... трэзвы... как мусульман... Общий смех. ЗАПЕНДЮРИН: Ползи, дружок, досыпать. (К Николаю) Вы вчера прилегли. Так?. Даже бронзовую нимфу подложили под голову... НИКОЛАЙ: Не помню... ЗАПЕНДЮРИН: Во время поисков Вашего спящего тела, я узнал много нового о своём театре. Нет худа без добра. Одного не пойму, почему Вы выбрались через окно в туалетной комнате, когда дверь из кабинета была открыта? НИКОЛАЙ(задумавшись) ... Дверь всё-таки... была закрыта... ЗАПЕНДЮРИН: Как это? Вы же вошли в кабинет? НИКОЛАЙ: Войти-то я вошёл, даже прилёг, но в кабинете появилась какая-то женщина, подсела ко мне и стала меня заговаривать, гладить, целовать ухо... Почему-то называла меня Чапаевым. Я пытался встать и уйти, но она подошла к двери, заперла её и сказала, что может я хочу, чтобы меня арестовали, ибо это я закрыл дверь и пытаюсь её изнасиловать... ЕЛЕНА: Ну-у-у!? НИКОЛАЙ: Что ты нукаешь? Я же не конь в повозке. Я малость протрезвел и сказал, что нет проблемы и что я.. это самое... с удовольствием, но мне необходимо в туалет. Я надеялся, улизнуть из кабинета, но женщина указала на боковую дверь и сказала, что туалет там. А в туалете я запер дверь на задвижку, открыл окно и вывалился наружу, благо Ваш кабинет на первом этаже. Видимо, я сильно чебурахнулся и отключился полностью. ЗАПЕНДЮРИН: Теперь мне понятно, почему дверь из кабинета в туалетную комнату оказалась замкнутой. Нам с вахтёром пришлось её взламывать. Скажите, Вы смогли бы опознать эту женщину? НИКОЛАЙ: Вряд ли... Я не смог её разглядеть. В кабинете горела только настольная лампа... Может по запаху духов... Когда начнём обнюхивать всех женщин Вашего театра? Общий смех. ИОСИФ: Господин директор, Ваш театр всё-таки настоящий бордель, а не публичный дом. Общий смех. ЗАПЕНДЮРИН: Конечно, такой случай не делает чести нашему театру, но войдите в положение – у нас скопище одиноких женщин. У них нет семьи, нет тыла. Только фронт. И они готовы на авантюры от безысходности и монотонности жизни. Может разрешить многожёнство? Мужикам было бы не до водки... Пришлось бы шевелиться, чтобы прокормить ораву. А? ЗАНАВЕС ЭПИЛОГ На авансцену со стулом выходит РЕЖИССЁР. Присаживается. РЕЖИССЁР: Ну, как пьеска?.. Молодой человек, Вы подняли руку. Наверно, есть желание высказаться? ПЕРВЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Да, пожалуй. Я полагаю, что многожёнство в России неприемлемо. Менталитет не тот. Хотя идея стоящая. А насчёт спектакля можно сказать – автор, конечно, не Шекспир и не Островский, но ничего. Смешно и смотреть можно. Только интересно бы узнать, где он повстречал такого грузина, который не знает, что мы все понимаем под "публичным домом"... ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(вскакивает): ...Вы не правы! Этот симпатичный молодой грузин всех нас пристыдил, потому что мы бесхозяйственно, бездумно используем богатство нашего великого языка. Но где автор усмотрел современную женщину, которая в миг преобразилась и надумала рожать детей. Теперь таких дур нет. ВТОРАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(вскакивает): А вот я такая дура! Ты, стрекоза, подумай, почему так много успешных, молодых, красивых, но одиноких женщин? То-то же! Им такая успешность уже поперёк горла, но они не хотят признаться, и тешат себя своей независимостью и современностью... Долой матриархат! Долой идиотское равноправие! ВТОРОЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): А как вам, съехавшие с ума феминистки! Хотел помочь женщине нести тяжёлую сумку – а она в крик, мол, домогаюсь её. Вы бы её видели! Если её кто-то и домогался, то лет тридцать назад. Теперь даже дверь в метро не попридержу. Шалишь! ТРЕТЬЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(встаёт): Скоро мужики совсем перестанут нас желать. Что будет с обществом? Со страной? Вот откуда гомосексуалисты! Им, гадам, легче договориться друг с другом, чем с нами. И алкоголики из того же гнезда. Долой феминизм! Даёшь домогательства! ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Народ, тихо! Кончай базар! Ерунду разводите и пустую трату драгоценного времени. Вот на мобилу пришло сообщение, что япона йена обрушилась. Я бы на этом несколько сотен тысяч наварил бы, а сижу здесь, как болван, и слушаю болтунов и брехунов. Понятно вам, во сколько мне обошлись билеты!... За такие бабки я мог бы купить весь ваш театр... РЕЖИССЁР: О пьесе что-нибудь сказать можете? ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Раз встал – скажу. Тот мужик, который муж, по моим понятиям – неправильный. У него нет никакого образа имиджа. Пить не умеет, от мамзелей его воротит. Даже на тачку у жены должен просить. Чтоб объективно домой добраться. Это мужик? Такого женщина не только любить – но просто уважать не может. Никогда! И ещё. Почему в пьесе выставляется виноватой в развале семьи только баба? А что же мужики? Какова их вина, что семья перестала быть нужной? РЕЖИССЁР: Дельная мысль. Но мы её осветим в другой пьесе, которую автор нам обещал. Вы, видимо, не частый гость в театре... Какой ветер Вас к нам занёс? ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Этот ветер сидит рядом. "Идём в театр, да идём в театр. Все люди ходят. А мы, что не люди?". А что я здесь не видел. Жизнь там, на воле, совсем другая. Там, когда разговаривают, смотрят не в глаза, а на глотку. И понапрасну, дуриком, рот не открывают. За лишнее слово можно жизнью поплатиться. РЕЖИССЁР: Понятно. Но мне кажется, что жизнь там на воле, как Вы изволили выразиться, не столь звериная и в ней есть место и добру, и верности, и любви... ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Это Вам только кажется... Пошли отсюда, театралка! (Уходят) РЕЖИССЁР: Сейчас поведает своё мнение отец Михаил, член общественной палаты и её подкомитета по нравственности. Так святой отец? ОТЕЦ МИХАИЛ: Истинно так! Но я прихожу в театр и по своему желанию. РЕЖИССЁР: Мы с вниманием Вас послушаем. ОТЕЦ МИХАИЛ(встаёт): Я желал бы уведомить вас, что все конфессии весьма встревожены уделом семьи в нынешней мирской юдоли. В деградации семейственности имеет корысть токмо сатана, ибо тогда обнаружается в нутряной хляби такая муть, что всё божественное в человецех рушиться, раскрепощаются инстинкты: алчность и мстительность, неверие и злоба, себялюбие и равнодушие – все пороки людские. Человеки перестают понимать друг друга. Всяк слышит только себя. Что делать?... Уповаю на милость Господню. Но, видимо, много прегрешаем пред лицем Его. А виной всему либерализм, который распостраняется по миру. Нас учат, что нет добра и зла, а есть плюрализм. Нет идеи греха. Нет различия между грехом и святостью, то есть нет различия между правдой и ложью. Каждый человек автономен и от Бога, и от других людей, у него своя система ценностей... (длительная пауза). Будем молиться, чтоб не оставил Он нас на погибель... Ничего не надо изобретать. Всё давно известно... Люби и уважай ближнего своего... ЧЕТВЁРТЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(вскакивает): ... до тех пор, пока не возненавидишь! Всё время ждёшь от ближнего подлянку. А от жены я получил её по полной программе. На другой день после свадьбы я обнаружил, что мне придётся жить с другой женщиной, а не с той, которую полюбил. Как у святого Якова. Он думал, что женился на любимой Рахели, а ему в постель уложили другую женщину. Даже мои женатые друзья шутят: "Тебе повезло, ты остался холостым и после свадьбы"... Я всё больше склоняюсь к мысли, что не надо вообще жениться. Удовлетворять естественные потребности можно и в публичном доме,... ох! простите, в борделе. Извините, святой отец, что перебил Вас, но,знаете, накипело... ОТЕЦ МИХАИЛ: Мне понятна, сын мой, твоя боль... Но недьзя отчаиваться, надо надеяться. Господь не желает нашей погибели. Он спасёт нас и направит... Что касаемо спектакля. Хорошее, нужное, богоугодное дело. Побольше бы таких пьес, чтобы люди хоть малость задумались над своей жизнью. Аминь! Открывается занавес. Все исполнители – на сцене. РЕЖИССЁР: Аминь, так аминь! Спасибо всем за то, что пришли. До свидания. Приходите ещё. Свет на сцене гаснет. Гонг. Более продолжительная часть увертюры «Эгмонт». КОНЕЦ БЕЗУМНОЕ УТРО ИЛИ ПЯТЬ ЧАСОВ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ (интерактивная комедия в двух картинах с прологом и эпилогом) "Она желала себе счастья, но не более того". Из частной переписки ОТ АВТОРА Режиссёр спектакля, (или актёр, который его играет) должен быть готов ответить на любую реплику из зала (даже недоброжелательную). Отвечать можно и в шутку, и в серьёз, но желательно парадоксально. Примеры "тривиальных, банальных" пьес в прологе, как и выступления "критиков" в эпилоге можно менять от спектакля к спектаклю (или время от времени). Но всё в меру, сообразуясь с законами сцены и здравым смыслом. Ремарки автора, естественно, не обязательны. Действующие лица: Елена – жена, Голос её совести, Николай – муж, Антон, Кахи, Иосиф – друзья семьи, Режиссёр, Несколько "зрителей", Запендюрин – директор театра оперетты, Вахтёрша, Уборщица. ПРОЛОГ На авансцену выходит РЕЖИССЁР. РЕЖИССЁР: Здраствуйте.Я режиссёр спектакля, который имею честь вам представить. Хочу предупредить, что ничего особенного вы не услышите и не увидите. На сцене никто не будет появлятся в чём мать родила, по канату никто ходить не собирается, в спектакле, можете себе представить, ни одного матерного словосочетания (кошмар!), и, даже, никто никого не убьёт и не отравит. Герои поговорят между собой и ...с собой... на избитые темы, порассуждают о том, о сём, поспорят, пошумят... (без драки, однако..., а жаль...)(смеётся), и потом с миром разойдутся. Пьеса банальна, как банальны все пьесы. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(встаёт): Так уж и все! РЕЖИССЁР: Все! Можете поверить! Я их поставил не один десяток. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": И "Бесприданница", по-Вашему, тоже банальна? РЕЖИССЕР: А что в ней оригинального? Во все времена и эпохи незамужние молодые женщины влюблялись..., или так им казалось, в сильных, значительных, а, значит, состоятельных мужчин. Летели эти барышни на манящий огонёк и сгорали в его пламени. Хороша новость! Чистейший шаблон! Несть числа пьесам, драмам, трагедиям, повестям и романам, в которых мусолят эту историю. Но надо признать, что сюжетец этот при любом общественном строе непременно вышибает слезу у прекрасной части человечества. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": Но в жизни всё-таки есть место случаям, когда успешный и богатый молодой человек влюбляется в бедную девушку, они женятся и у них всё складывается замечательно. РЕЖИССЁР: Только в сказках, которые сочиняют очень бедные фантазёры для очень бедных людей. А вас разве не удивляет, что эти сказочники не знают, что делатьсо счатливыми героями после свадьбы? А почему? Потому, что в семейной жизни нет ничего сказочного. (Пауза) В сказках ничего не говорится - что было потом, только констатация: стали жить-поживать, да добра наживать. Скукота! ПЕРВЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Если все пьесы, как Вы говорите, банальны, то зачем мы ходим в театр? РЕЖИССЁР: А зачем живём? Ведь жизнь, в сущности, тоже банальна... Я полагаю, что большинство из тех, кто сам прекращает свою жизнь, делают это не из-за неразрешимости проблем, а потому что не видят выхода из шаблонности и тривиальности существования. Или, зачем смотримся в зеркало? Театр ведь тоже зеркало, но отражающее душу человеческую. С древнейших времён и до наших дней со сцены говорят об одном и том же: о любви и ненависти, о преданности и предательстве, о дружбе и вражде, о гениальности и глупости, о зависти, о мести и тому подобном. Так что ничего кардинально нового в пьесах нет. И быть не может. ВТОРОЙ "ЗРИТЕЛЬ": Может Вы и правы... Но без театра нельзя... РЕЖИССЁР: Вы – молодчина! Сказали кратко и точно, как Сорин в "Чайке". А другой персонаж добавил, что нужны новые формы, а если их нет, то лучше ничего не нужно. (Смотрит за кулисы) Мне сообщают, что там ещё не всё готово. Тогда послушайте. Собрались как-то в доме у озера несколько человек, связанных родственными или хозяйственными узами, и на протяжении четырёх действий все говорят, говорят, говорят, не понимая ни друг друга, ни себя. Каждый занят только собой и пустословит только о своём. А на фоне этих разговоров проступает длинная цепочка "любовей". Она любит его, а он любит другую. А другая любит не его, а ... ну и т.д. Один из героев мучается от того, что безволен, бесхребетен и находится под каблуком у пустой, самовлюблённой, жадной женщины. И в попытке что-то изменить заводит пошлый роман с молоденькой, восторженной соседкой. Их скоротечная связь опустошает душу барышни, но ни к каким переменам в жизни героя не приводит. Да и почти все, в конце концов, остаются при своих, как говорят картёжники. Лишь один из них решился прервать этот бессмысленный балаган и наложил на себя руки. Я бы назвал эту пьесу:"Из пустого в порожнее". А как её нарёк автор? (Зрители молчат) "Чайка", друзья, "Чайка". А вот ещё. По велению судьбы, в одном неприглядном месте оказались несколько хронических неудачников – и давай друг другу впаривать истории об их счастливой прошлой жизни и выкрикивать, ни к кому не обращаясь, пустые, избитые истины о необходимости уважать, или, по крайней мере жалеть человека, и о бессмысленности жизни вообще. Доболтались до того, что один из них покончил все счёты с жизнью. Как называется драма? ВТОРАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": "На дне", что-ль? РЕЖИССЁР: Браво, девушка! Конечно же, "На дне"! Шум в зале. Выкрики: "А ну, давайте ещё!" и т.п. Одна деловая женщина все грани жизни, все события оценивает только со стороны выгоды или вреда для её бизнеса. Всё человеческое в ней уже выгорело, хотя когда-то была весёлой дивчиной. Полюбила будущего мужа в пятнадцать. В шестнадцать – обвенчались, но счастья не было. Муж издевался – как мог. То заставил при чужих слизывать с сапога сливки, нечаянно пролитые женой, то открыто приводил в дом продажных женщин. Избивал жену постоянно, особенно, беременную. Из девяти рождённых ею детей выжили трое. Теперь же она сама вершит в доме суд. Но ничего путного не получается. Все идёт прахом. Мужа отравила, внука отняла у невестки, сына её деньги не смогли вылечить, служанка повесилась. Вокруг неё всё омертвляется и она тоже внезапно умирает. Инфаркт. Как называется драма? ДВОЕ "ЗРИТЕЛЕЙ":"Васса Железнова", наверно? РЕЖИССЁР (аплодируя) : Очень хорошо! НЕСКОЛЬКО ГОЛОСОВ: Это интересно! Можно ли ещё?... и т.д. РЕЖИССЁР: Пожалуйста! Могу весь вечер. Погодите, схожу за кулисы и обрадую актёров. (Смеётся). Один шалопай полюбил девушку, а она – его. Дело шло к свадьбе, но ему вдруг приспичило перед своим пожизненным заключением поездить по свету. Когда, через значительное время, он вернулся, то девушка уже полюбила другого, хоть не столь умного и образованного, но зато надёжного. Разве не свежий сюжет?! Наш герой, оскорблённый и обиженный "неожиданным" отказом, обрушивается пламенной речью на пороки общества (как будто несколько лет назад оно было другим) и удаляется на собственном транспорте, чтобы найти на свете подходящий уголок. НЕСКОЛЬКО ЗРИТЕЛЕЙ: "Горе от ума"! РЕЖИССЁР (Говорит в сторону кулис) : Я полагаю, что сегодня нас ждёт успех. Публика уж очень хороша! (В зал) Всё-таки, как человек, который, не без успеха, старается быть честным, считаю своим долгом предупредить ещё раз, что ничего особо интересного в сегодняшней пьесе нет. Кто желает – может уйти. Получить деньги обратно можно...(пауза) , но не обязательно. (Смеётся) В зале смех, шум и выкрики: "Начинайте!", "Не тяни резину!" и т.п. РЕЖИССЁР уходит. Звучит гонг. Свет гаснет. Занавес раздвигается. Звучат начальные такты бетховенской увертюры «Эгмонт». КАРТИНА ПЕРВАЯ На сцене – угол гостиной. Справа – две двери: одна массивная, входная, другая – ближе к углу, - в спальню. В углу, у левой стенки, - книжный шкаф с полкой, на которой двухкассетный магнитофон и телефон. Рядом со шкафом – диван, перед ним – журнальныйй столик. Вокруг столика– банкетки. Одна из них – ближе к середине сцены, напротив входной двери. Рядом с диваном – дверь на кухню, которая открыта в сторону дивана. По другую сторону двери – кресло.. Над дверью – крупные действующие часы. Начало четвёртого. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ ЕЛЕНА : Что же делать? Что же делать? В последнее время он всё чаще стал приходить на бровях. А ведь раньше совсем не пил. (Звонок телефона) Слушаю. Нет, здесь их нет. А когда они ушли? Около двенадцати??? (Смотрит на ручные часы) Ты спрашиваешь, где они могут быть? Не знаю! Тебе лучше знать! (Бросает трубку) Клуша! Надо что-то делать. Но что? ( В зал) : В начале было всё хорошо. Николай был ласковым, заботливым мужем. Подруги мне завидовали. Но всё изменилось с того вечера, когда... ГОЛОС (негромкий, мужской): Фу-у! Наконец стала рассуждать...Знать приспичило... ЕЛЕНА: Ой! Кто здесь?... ГОЛОС:Кто, кто...А ты как думаешь? ЕЛЕНА: Я ничего не думаю...(Открывает и закрывает поочерёдно все двери, заглядывает на кухню. Возвращается в растерянности, садится на банкетку в середине сцены, но продолжает вертеть головой, иногда смотрит наверх) ГОЛОС: Ты не ответила на мой вопрос. ЕЛЕНА: Я не знаю и ничего не могу придумать. Может мой ангел-хранитель или Господь Бог. ГОЛОС(хохочет): Ну да! Создателю больше нечего делать, как только разбираться с твоими проблемами. Ты же в Бога не веруешь! А твой ангел-хранитель давно подал заявление об уходе с работы по собственному желанию, поняв, что хранить-то нечего – ты почти опустошила и себя, и того, кого приручила. Что ты всё крутишь головой?... Не там ищешь...Я внутри тебя... Я – совесть твоя! ЕЛЕНА: Совесть?!...А голос-то почему мужской? ГОЛОС:Во-первых, про тебя с большой натяжкой можно сказать, что ты женщина, и, во-вторых, совестью обладают не только женщины, но и у некоторых мужчин она имеется. (Смеётся) ЕЛЕНА: А где ты была раньше? Почему молчала? ГОЛОС: Я молчала!? Я орала, но ты не хотела слушать... Ты лучше расскажи, как упорно в течение многих лет сверлила отверствия в семейной лодке. ЕЛЕНА закрывает лицо ладонями. Молчит. ГОЛОС: Я жду. ЕЛЕНА: Не могу... Мне совестно... ГОЛОС: Наконец-то. Но всё равно говори. Не молчи. ЕЛЕНА: Изменилось всё в тот вечер, когда мы в первый раз поскандалили. Я вернулась поздно. Праздновали защиту диссертации сотрудника. Наше научное учреждение режимное и все события мы отмечаем без жен и мужей. Николай тогда спросил, не слишком ли часто у нас защищают диссертации. Я обозлилась и ответила, что ему-то защита не грозит, потому что он неудачник. Конечно, если бы я была трезвой, то никогда бы этого не сказала. Кровь отхлынула от его лица, но он спокойно произнёс, что, действительно, неудачник, а самая большая его неудача – женитьба на мне, и, не обращая внимания на мой визг, ушёл спать в лоджию, заперев её изнутри. Недели две мы не разговаривали и, хотя внешне все потом наладилось, но в Коле что-то сломалось. Он стал редко улыбаться, если не считать случаев, когда являясь навеселе, шутил, что был на защите диссертации. И до сих пор я ничего не могу с этим поделать. Когда пытаюсь поговорить, то натыкаюсь на глухую и немую стену. Но он действительно неудачник ГОЛОС:Но он же был раньше успешным человеком. Да выбрала ты его по этой причине. ЕЛЕНА:Не знаю, не знаю. Все наши друзья и знакомые как-то определились, а он всё себя ищет. Писал рассказы, повести. Одну даже в "Знамени" напечатали. Правда, я её так и не успела прочесть. Как-то руки не доходили. ГОЛОС: Вот, вот. Жена называется... ЕЛЕНА:Много времени отнимает работа.Начинала читать... и засыпала. ГОЛОС:Ну, а дальше? ЕЛЕНА:Бросил писать. Сказал, что нет таланта, а быть на задворках литературы не хочет. Некоторое время рисовал. Даже был принят в школу при Академии художеств. Картины его хвалили. После выставки в залах Академии – картины стали продаваться. Снова бросил. Что же делать? ГОЛОС:(Медленно ослабевает. Исчезает) Думать, думать! Любовь ещё быть может в душе его угасла не совсем... . ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ Елена встаёт, глядя на входную дверь. Прислушивается. Слышны шорохи, возня и глухие удары. Идёт к двери. Открывает. Кричит в испуге: "А-а-а!" и отступает к двери спальни. Мимо, на четвереньках (в такт вступления в «Цыганочке») продвигается Николай: костюм в грязи, сквозь порванные брюки видны коленки, волосы в беспорядке, голова опущена, лица не видно. ЕЛЕНА: О, Боже! Николай упирается головой в банкетку, вместе с ней перемещается на метр и падает, раскинув руки и ноги. Кто... Вы? НИКОЛАЙ: Эт...то...о я, Коля... А т-ты...Вы... х...то...о? Елена поворачивает Николая на бок. На спину она его перевернуть не может – мешает правая рука. Вглядывается. ЕЛЕНА: Совсем спился, дурень! Я – жена твоя! НИКОЛАЙ (пальцами левой руки раздвигает веки) : Не...е! У меня жена хоть и..., но красавица... ЕЛЕНА(смягчаясь):Болтун! Трепло! Что за вид? Где ты был? Уже три часа ночи! НИКОЛАЙ: Три?... Ночи?... Не может быть! (Подносит руку близко к лицу. Глаза закрыты. На руке часов нет) Только 12... ЕЛЕНА: Звонила антонова инфузория и сказала, что вы куда-то пошли. Куда вы пошли? Где вы были? Отвечай! НИКОЛАЙ (становится на четвереньки, но падает на правый бок) : Женщина, кто ты...Вы такая? Почему я должен отвечать? ЕЛЕНА: И ещё как ответишь! Может, хочешь в медвытрезвитель? НИКОЛАЙ: В ме...медвы... не хочу... ЕЛЕНА: Тогда отвечай! Где вы были? Где? НИКОЛАЙ: Где, где... в Караганде... Мы...все... в бо...орд... е... ели...и... ЕЛЕНА: Что вы ели меня не интересует. Но как ты в таком виде добрался? НИКОЛАЙ: Как, как! Не видишь...те – пешком... А что Вы делаете в нашем... моём доме? А? Жена... Лена, ты где?... ЕЛЕНА: Дискутировать бесполезно. Ладно, я с тобой завтра разберусь. Укладывает мужа на спину. Стаскивает обувь. Пытается расстегнуть ремень. НИКОЛАЙ : Не трожь... меня. Я женат! Понятно? Моя жена хоть и порядочная стерва, но не такая, как ты... Телом не торгует... Да и денег-то у меня нет... Понятно, фуршетка недоношенная... ЕЛЕНА(голос становится тёплым, заботливым): И на том спасибо, горе моё! Ну, давай я тебе помогу, дружочек... (Тащит мужа за ноги в спальню) НИКОЛАЙ: Женщина, куда мы идём? Это насилие... я протестую!... Молчит... Наверно, глухая или немая... Наш паровоз вперед летит... ЗАНАВЕС КАРТИНА ВТОРАЯ Та же комната. Утро. На часах 7-50. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ Из спальни выходит Николай в майке, "семейных" трусах и домашних тапочках. Полотенце на плече.. Стонет. НИКОЛАЙ: О, дьявол! Не хочется, а надуваюсь... О-о! Может таблетку поискать?... Так спит ещё... Разбудить – скандал. Скандала, впрочем, не избежать в любом случае... ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ Из кухни выходит Елена. Она в халате, двумя руками держит блюдце, на котором – стопка водки и солёный огурец. ЕЛЕНА (язвительно) : На, Коленька, полечись. НИКОЛАЙ: Лена, что это значит? Что-нибудь случилось? ЕЛЕНА: Ничего не случилось, если не считать, что ты в весьма достойном виде приплыл в три ночи к родному причалу. Видимо, сильный шторм потрепал твои снасти. Бедолага! НИКОЛАЙ:Может, что-нибудь с мамой? ЕЛЕНА: Успокойся, мама твоя всех нас переживёт! С её гренадёрским здоровьем. Но тебе же надо поправиться? Так? Николай с недоверием, издалека, берёт стопку, нюхает содержимое, опускает кончик мизинца в стопку, прикасается им к языку. Все эти манипуляции вызывают у Елены смех. Николай выпивает.Занюхивает полотенцем. Берёт огурец. Присаживается на диван. Елена садится рядом. ЕЛЕНА : Почему же ты так скотски напиваешься? НИКОЛАЙ: Объяснять слишком долго. Да и вряд ли поймёшь... ЕЛЕНА: А ты попробуй! Может пойму... Я постараюсь.... НИКОЛАЙ: Помнишь время, когда я купил двухкассетник? ЕЛЕНА: Ещё бы! Ты тогда записывал все звуки своей жизни, и чертовски всем надоедал, заставляя прослушивать то шум дождя, то вой дворовых котов, то рык проходящего грузовика. Но особенно тяжело было слушать запись твоего ванного исполнения песенки герцога из "Риголетто". А почему ты об этом вспомнил? НИКОЛАЙ: Недавно, случайно, обнаружил запись нашего давнишнего разговора, о котором совершенно забыл. Почему он записался – не помню. Да и неважно. Послушай. Любопытный был разговорчик... Гаснет свет. Затем прожектор высвечивает часть сцены, На которой Николай и Елена. ЕЛЕНА: Привет! Что делаешь? НИКОЛАЙ: Читаю. ЕЛЕНА: Что? НИКОЛАЙ: Книгу. Смеются ЕЛЕНА: Вижу, что книгу. Я хотела спросить – какого автора? НИКОЛАЙ: Бердяева. ЕЛЕНА: А кто это? НИКОЛАЙ: Русский философ. ЕЛЕНА: Вот, оказывается, чем занимается молодой человек накануне свадьбы! Философией! Самое время – порассуждать о смысле жизни, и о семейной, особенно. НИКОЛАЙ: А почему – нет!? Тебе бы тоже не помешало. ЕЛЕНА: Нет уж, уволь! Тебе, я вижу, самому с собой не скучно... НИКОЛАЙ: А тебе? ЕЛЕНА: По-всякому. Мне, всё-таки, необходимо отражатся в других людях, а ты в этом не нуждаешься. Ты – самодостаточный. НИКОЛАЙ: Хорошо это или плохо? ЕЛЕНА: Для всего прогрессивного человечества? НИКОЛАЙ: Шутить изволите? Хорошо или плохо для тебя? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Могу тебе открыть страшную тайну. Я не только самодостаточный, но и самонеобходимый. Смеются. ЕЛЕНА: Поэтому все девушки нашего курса от тебя без ума... НИКОЛАЙ: Приятная новость... ЕЛЕНА: Не притворяйся. Каждая готова хоть сейчас выйти за тебя, а я всё думаю: жить-то с тобой...как?...можно?... НИКОЛАЙ: Смотря по тому, что ты понимаешь под словом "жить". Папа, мама, сестра... живут же. ЕЛЕНА: Но это твои родные,... а если человек со стороны? НИКОЛАЙ: Так пусть этот человек станет родным. Я сужу по нашей семье. Всё просто. Не переделывай любимого на свой лад. И всё! Семья – это единство противоположностей. А что – в большинстве семей: "Стань таким, как я хочу". Так? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Как это не знаешь?! Вот в вашей семье всем управляет мать. Причём, по-хамски, без тормозов... ЕЛЕНА: Но отец доволен. Он ни во что не вмешивается и ни за что не отвечает. И всё время повторяет слова Ходжи Нассредина: "Спорить с женщиной – сокращать своё долголетие". НИКОЛАЙ: Вряд ли он доволен своей участью. Кому может нравится, когда его оскорбляют, да ещё в присутствии посторонних. Просто смирился. Ты такую семью хочешь? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Когда женщина говорит "не знаю", она пытается скрыть свои мысли... А я знаю! Ты задумалась – можно ли жить с человеком, которого не удасться подмять. Так? К сожалению, мужик вырождается. В этом, как утверждают феминистки, мужском мире правит-то женщина. И всё бы ничего, если бы она правила с умом, не доводя правление до абсурда. Известно, что всякая, ничем не сдерживаемая, власть, рано или поздно, приходит к маразму и гибели. Незамужняя женщина чувствует себя ущербной, неполноценной, потому что некем командовать. Есть даже такая шутка:"Теперь я свободна!" – воскликнула женщина, выйдя замуж. А Гамлет, который неплохо, вместе с Шекспиром, разбирался в жизни и в женщинах, говорил Офелии: "Если уж непременно хочешь замуж – выходи за дурака. Умные люди слишком хорошо знают, каких чудовищ вы из них делаете". Луч гаснет. Свет на сцене. Герои в прежней позиции. НИКОЛАЙ: И что же осталось от той самодостаточности? А ты спрашиваешь, почему я напиваюсь... Длительная пауза. ЕЛЕНА: И куда вы потом пошли? НИКОЛАЙ: Нам надоело слушать болтовню женщин и Антон предложил выйти - подышать свежим воздухом. На углу, в кафе, Кахи всех угостил, потому что, видите ли, он нас очень уважает. А затем потребовал выпить ещё за здоровье его девушки. В общем – набрались. ЕЛЕНА: А потом? НИКОЛАЙ: А потом он предложил пойти... ЕЛЕНА: Куда? НИКОЛАЙ: В бордель... ЕЛЕНА: Ку-у-да-а? НИКОЛАЙ: Мы, конечно, отнекивались, но он стал настаивать: "Пашлы, пашлы. У менья там дырэктар хароши знакомы. Послюшаэм музику, вадычки папьём". Мы и пошли, потому что жажда у всех была кошмарная. ЕЛЕНА: Интересно! С этого места, пожалуйста, поподробнее. Давненько я не была в борделе... НИКОЛАЙ: Там много света, громкая музыка. Мужчины, почему-то во фраках и цилиндрах. ЕЛЕНА: Прими соболезнование по поводу того, что ты был одет не соответствующим образом... НИКОЛАЙ: Может быть, ты тогда сама... ЕЛЕНА: Ладно, ладно, рассказывай... НИКОЛАЙ: Девушки страшно размалёванные, в странных несовременных платьях. Подбежали к нам, зачирикали, защебетали, заойкали – аж уши заложило. От них подуло такой смесью духов и пота, что меня чуть не стошнило. Что было потом – не помню... ЕЛЕНА: Странный какой-то бордель... Может, особый, для элиты нашего продвинутого общества? Надо будет поговорить с Кахи. А что ж твои друзья? Почему они тебя бросили? Где вы расстались? Почему ты оказался в таком виде? Николай поднимает и опускает плечи. Звонок входной двери. НИКОЛАЙ: Опять соседка. Ей почему-то каждое утро требуется то хлеб, то соль... ЕЛЕНА: Не о ком заботиться, поэтому у неё нет то одного, то другого. Повторный звонок. НИКОЛАЙ: Пойду, помою посуду. Накопилась. ЕЛЕНА: Можешь сегодня не мыть. Сама помою. Настойчивые, длинные звонки. Иду-у! Иду же! Николай уходит на кухню. ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ ЕЛЕНА: А-а, явились, не запылились! Входят Антон, Кахи, Кирилл. АНТОН: Коля дома? ЕЛЕНА: А где он должен быть?! АНТОН: Он вчера вдруг исчез. Мы часа три искали его по всем углам театра. ЕЛЕНА: Какого театра?! Что ты врёшь!? Выгораживаешь себя и дружков. У меня ума достаточно, чтобы разобраться в ситуации... ИОСИФ: У женщины ума столько, сколько ей требуется...Понятно! ЕЛЕНА: Слышишь, что говорит наш местный Станислав Ежи Лец?! Николай уже признался, что вы были в борделе. АНТОН, КАХИ, ИОСИФ: В борделе??? ЕЛЕНА: Кахи, как ты мог потащить в бордель женатых мужчин?! КАХИ: Что ты гаварьиш? Вах! Какой бардэл? Мы пашлы в публычны дом! ЕЛЕНА: Ну, вот... Ты же сам признаёшь! КАХИ: Что прызнаэш, что?! Я сказал "публычны дом", а нэ "бардэл" ! ЕЛЕНА: Но это же одно и тоже! КАХИ: Публычны дом, уважяэмая,- эта нэ бардэл. Публычны дом –эта быблыотэк, унывырмаг, тэатр и другой мэста, которы публыка ходыт. Публычны быблыотэк в Пытэрбург – это бардак!? Да? Мы пашлы в тэатр апырэта. У менья там дырэктар знакомы. ЕЛЕНА: Почему же Коля говорит... бордель?... Нет, здесь что-то не так... Не верю! ИОСИФ: Ещё один Станиславский... ЕЛЕНА: А почему он приполз в таком ужасном виде? АНТОН: В каком виде? ЕЛЕНА: На четвереньках и весь в грязи и рвани. Сцена не для слабонервных. Если я её пережила, то меня можно посылать в космос без психологических тренировок... АНТОН: В театре он вдруг исчез, никто даже не заметил. Мы сначала предположили, что он где-нибудь пристроился и уснул, но, сколько не искали – нигде его не было. Вахтёр же утверждал, что мимо него Николай не проходил.Я даже полез на чердак! Где же Коля? Он что ещё спит? ЕЛЕНА: Уполз на кухню... ИОСИФ:Рождённый летать может и ползать... ЕЛЕНА: Исполняет общественно-полезные работы. Набирает очки. А почему же вы не позвонили, если вы говорите, что были в театре? АНТОН: А телефон у тебя работает!? Мы много раз звонили! ЕЛЕНА: (подходит к аппарату) : Прости. Около трёх позвонила твоя амёба и спрашивала, где вы можете быть. После разговора я, видимо, швырнула трубку. Лежит не на месте. КАХИ: Пачэму Ныколай нэ выходыт? Колья, выходы, подлый трус! ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ Входит Николай. Восклицания. Объятья. ЕЛЕНА (с издёвкой) :Коля, ребята говорят, что вы вчера были в театре... НИКОЛАЙ: Приятно слышать. На каком спектакле? АНТОН: Ты что, ничего не помнишь? НИКОЛАЙ: Ничего... ИОСИФ:Человек – кузнец своего несчастья. НИКОЛАЙ: Это точно. ИОСИФ:Тебе, Коля, с выпивкой надо завязывать. А то перейдёшь Рубикон... ЕЛЕНА: Как ты передвигался по городу в таком состоянии? Это километра два, не меньше! НИКОЛАЙ: А что было делать? ЕЛЕНА: Надо было взять такси. НИКОЛАЙ: А деньги? Ты же в получку у меня всё выгребаешь. ЕЛЕНА: Надо было доехать до дома – я бы вынесла деньги. НИКОЛАЙ: Лена, спустись на землю. Какой водила... ночью!... пьяного!...повезёт всего два километра, да ещё за будущие деньги? ЕЛЕНА: Ладно, рассаживайтесь. Есть кофе, чай, компот. ИОСИФ: Но что-то стало холодать... (Потирает руки) ЕЛЕНА: Водки не дам! АНТОН, КАХИ, ИОСИФ: А рассольчика нет? ЕЛЕНА: Есть. Только что открыла банку для свово муженька. Сейчас принесу. (Уходит ) КАХИ: Ты жьивой? НИКОЛАЙ: Живой труп... АНТОН: С тобой всё в порядке? НИКОЛАЙ: Как в анекдоте. Умирает тёща. Зять спрашивает: "Мама, у Вас всё в порядке?" АНТОН: Как встретила? Скандалила? НИКОЛАЙ: В том-то и дело, что ведёт себя странно.Что было ночью – не помню, а утром поднесла стопарик. Видимо, на что-то решилась... От неё всё можно ожидать... АНТОН: Не могу понять, почему ты так боишься жены? НИКОЛАЙ: Ошибаешься. Ничего я уже не боюсь. Раньше боялся. Боялся её потерять. А она этим пользовалась и постепенно превращала меня в тряпку. АНТОН: Я думаю, что ты преувеличиваешь. Лена тебя любит. ИОСИФ: Любящая жена – понятие относительное. Как ты к ней материально относишься, так она и любит. Елена с банкой рассола остановилась за дверью и подслушивает. НИКОЛАЙ: Иосиф скажет, как отрубит! Антон, Лена уже давно никого и ничего не любит. Для неё имеет значение только карьера, деньги и тряпки. А я мало зарабатываю. Мизер. Да, я тебе скажу, и стимула нет. Любить меня экономически невыгодно.Но пока она, почему-то, в этом не признаётся. ИОСИФ: Не всякая жена признается в своём самом крупном пороке – зарплате мужа. НИКОЛАЙ: Иосиф, ты молодец! Говоришь мало, но всегда точно. Антон, ты видел, как она идёт со мной по улице – на метр впереди. И когда в её присутствии мне задают вопрос – отвечает она. И всегда на взводе. По каждому пустяку готова взорваться. ИОСИФ: Готова взорваться? В этом нет ничего удивительного. Жена – это бомба, которая с годами увеличивает свой тротиловый эквивалент. НИКОЛАЙ: Мне просто не о чем с ней говорить. За последние три года она не прочла ни одной серьёзной книги. Покупает только журнальчики о модах, о гламурных скандалах и разводах "звёзд». У нас нет ни одной общей точки зрения. ИОСИФ: Точки зрения мужчины и женщины совпасть могут..., но только до свадьбы . НИКОЛАЙ: Разве это всегда, во всех семьях? ИОСИФ: Конечно, не во всех. Семья, в которой царит согласие – это исключение. Но такое исключение не назовёшь браком. А брак, он и в Африке брак, на который не дают гарантию. КАХИ: Можьет вам задэлат рэбьёнка? НИКОЛАЙ: Что ты! Она и слушать не желает. На год-полтора оторваться от карьеры! Быть зависимой от кого бы то ни было! Это невозможно! АНТОН: А как другие? Моя родила уже двух и, кажется, не собирается на этом останавливаться. У Иосифа пока один, но на подходе второй. И ничего... Кахи, ты собираешься внести свою долю "динамита" в демографический взрыв грузинского народа? КАХИ: Он ишо спрашыват. Канэчна! ЕЛЕНА (входит, предварительно отступив в кухню) : Уже несу-у! О чём разговор? АНТОН:Да так. Говорим за жизнь. О роли мужа в современной семье. ЕЛЕНА: Ну, и какова эта роль. Коля, принеси стаканы. Николай выходит. Кстати, Антон, давно хочу спросить, как ты, интеллигент, кажется, в третьем поколении, уживаешься со своей одноклеточной? АНТОН: Хорошо уживаюсь... И ты меня очень обяжешь, если, наконец, оставишь мою жену в покое. Ты её не перестаёшь унижать ещё со школы. А эта "амёба", как ты говоришь, училась лучше тебя по литературе, истории, обществоведению... Да, в математике она не могла тягаться с тобой. Ну, с что из того! Она не глупее тебя... И она счастлива. И я. Николай приносит на подносе стаканы. Между прочим, когда наши девчонки выходили замуж, Иосиф каждой задавал один и тот же вопрос, что они желают себе в будущей семье. Так ведь, Иосиф? КИРИЛЛ: Точно. АНТОН: Из шести девчонок только моя Зина сказала, что хочет сделать мужа счастливым. Все остальные, и ты в том числе, ответили, что хотят себе счастья и достатка. И только моя Зина сказала, что хочет скорее подарить мне сына. Другие же ответили, что с этим повременят. И что мы имеем в осадке? Света, Люба, Наташа – матери одиночки. Так? Так. А Лиза сразу уходит в себя, когда спрашиваешь о её семейной жизни. Домой уже давно никого не приглашает. Детей нет. Может, уже развелась? Никто не знает. При встрече – даже на шутку не отзывается. А какая была хохотушка! Ты же помнишь?!. ЕЛЕНА: Помню, конечно. Такая уж судьба выпала. Что поделаешь. АНТОН: Судьба - в характере жены. Если в семье жена не умеет или не желает себя ограничивать, если она уничтожает в муже то, за что его полюбила, чем раньше восхищалась и гордилась, если муж не чувствует ответственности за семью, потому что всё решает жена, если он не имеет возможности сам, без указаний, исправлять допущенные им ошибки, если он не получает поддержки от жены, а только критику и противодействие, то причём здесь судьбу... А моя живёт со мной в согласии, рожает красивых и умных детей, не скандалит, не командует, распоряжается деньгами с умом, хорошо выглядит и довольна жизнью. Вы бы видели лица больных, когда она входит в палату! И я чувствую ответственность за нашу семью. Стараюсь, чтобы жизнь её была ещё лучше. А с вами, так называемыми интеллектуалками, считающими себя независимыми и современными, жить нелегко. Чаще всего и невозможно. Вы постоянно чего-то требуете. Вам всё не так! По сути, вы живёте только для себя, да и ещё этим не довольны. ЕЛЕНА (к мужу) Это так? НИКОЛАЙ: Не знаю! АНТОН: Видишь, до чего довела мужика... А вспомни, какой он был в институте... Ты такого мужа хотела? НИКОЛАЙ: Антон, перестань! Ничего разговорами не изменишь... ЕЛЕНА: (сквозь нарастающие слёзы) : Наверно, Антон прав. Я злюсь на его жену, потому что завидую ей. И детей не хотела рожать. Всё откладывала на потом. А что получилось? Мне скоро тридцать... И я недовольна своей жизнью, и ты несчастлив со мной... И пить ты стал всё сильнее и чаще...(плачет) ИОСИФ: Если мужчина сильно и часто пьёт, то и в этом есть свой плюс. ЕЛЕНА (утирая слёзы): Какой плюс? Что ты мелешь? ИОСИФ: Другие его недостатки не так заметны. (Общий смех) ЕЛЕНА: Ну и сказанул! Но ты не прав! Водка, наоборот, выявляет суть мужчины. Негодяй, когда пьян, обязательно, хам и дебошир. Чаще всего он первопричина скандалов и драк. Его гложет злоба на весь мир и, если не хамит и не дебоширит, то молча смотрит на окружающих из под бровей и скрипит зубами. А выпивший добряк – улыбчив и весел. Все окружающие ему по душе: женщины прекрасны и добры, а мужчины симпатичны и дружелюбны. В споры он не вступает, всех мирит и стремится своим радостным мироощущением поделиться с другими. "Мужик, я тебя уважаю", - это слова весёлого пьяницы. (В зал) Девушки, перед замужеством обязательно напоите жениха! В любом случае, не пожалеете. Пьяный мужик не способен на дезинформацию...(Пауза) Надо срочно менять жизнь. Иначе будет поздно. Коля, сегодня ночью ты обязан заложить первый кирпич в фундамент полноценной семьи. Понял! НИКОЛАЙ: Ты опять откладываешь на потом. До ночи еще далеко и у тебя планы могут поменяться... Может не откладывать... и прямо сейчас... при свидетелях? А? Все смеются. АНТОН: Ну, Кирилл, что ты на это скажешь? Слабо? ИОСИФ: Почему слабо? Пожалуйста! Женщина – это совершенство, наполненное противоречиями. ВСЕ: Браво! Молодец! Класс! ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ За боковой дверью зрительного зала слышны неразборчивые крики, милицейские свистки.. Дверь распахивается и вбегает человек. За ним- вахтёрша и уборщица с поломанной шваброй. ВАХТЁРША: Извиняюсь, но этого хулигана надо сдать в милицию. Ему сказано – не положено пропускать всякого, а он мне под нос суёт паспорт. А на кой хрен мне его паспорт, когда не положено. ЧЕЛОВЕК: Кахи! Ты где? КАХИ: Здэс... А эта ты... ЧЕЛОВЕК: Объясни ты этим... чуркам... Да они вряд ли поймут... Я им говорю:"Позвоните в квартиру Николая", а они талдычат на два голоса:"Не положено", да "не положено". И ещё руки распускают... КАХИ: Дэвушки, нэ валнуйтэс. Всо харашо. Это наш чалавэк. ВАХТЁРША: Ну, если так, то ладно... Пошли, Нюра... А то ходют тут всякие. Иди знай, кто такие. УБОРЩИЦА: Как это - пошли?! А кто будет платить за испорченное имущество? У меня денег нет на другую швабру. ЧЕЛОВЕК: Хорошенькое дело! Тебя хотели огреть шваброй, а ты ещё должен за это платить!? Хорошо, что я успел увернуться, и ты, старая кочерга, попала в колонну. Иначе лежала бы сейчас на полу и грустила. УБОРЩИЦА: Ишь ты, какой убивец! А ты не нарушай, когда не положено. Пока шёл этот разговор, Елена сходила на кухню и вынесла швабру. ЕЛЕНА: Тётя Нюра, возьмите. Но больше не деритесь. Так можно и до суда дойти. ИОСИФ: Особенно страшен страстбургский суд по правам человека... ЕЛЕНА: Обещаете? УБОРЩИЦА: Ладно, уж. Посмотрим. За швабру спасибо. Хорошая швабра. Наверно, импортная. (Стучит шваброй о пол) Такую не сломаешь. Идём, подруга. Уходят. КАХИ: Как ти менья нашол? ЧЕЛОВЕК: Я прибежал к тебе. А там очень милая девушка...да не милая, а просто красавица, сказала, что ты у друга Николая. И адрес дала. КАХИ: Пачэму спэшка? Что слючилас? ЧЕЛОВЕК: Пока не знаю... КАХИ: Пазнакомтэс, дырэктар тэатр апырэт, Запэндюрын. Общий смех. ИОСИФ: Откуда у Вас такая интересная фамилия? ЗАПЕНДЮРИН: От прадеда. Он был слугой у поручика Ржевского. Тот и присвоил прадеду такую фамилию. ИОСИФ: А поменять не сподобились? ЗАПЕНДЮРИН: Зачем? Народу весело, да и мне она помогает. Как директору театра – она открывает двери многих кабинетов... Скажите, кто сдесь Николай? НИКОЛАЙ: Я... ЗАПЕНДЮРИН (подходит к Николаю) : Запендюрин. НИКОЛАЙ: Николай Комаров. Очень приятно. ЗАПЕНДЮРИН: Взаимно. Вчера вечером Вы были в моём кабинете? НИКОЛАЙ: Наверно, я... ЗАПЕНДЮРИН: А где Ваша одежда? ЕЛЕНА: Брюки в мусорном ведре, а пиджак в стиральной машине. А в чём дело? ЗАПЕНДЮРИН: О, Боже! Вы его уже постирали? ЕЛЕНА: Нет ещё. Но Вы можете объяснить Ваши вопросы? ЗАПЕНДЮРИН: Фу, слава Богу! (Падает в кресло) А где стиральная машина? ЕЛЕНА: Там... В лоджии... Запендюрин выбегает. Немая сцена. Директор возвращается, держа пиджак в вытянутой руке. Кахи смеётся. ЗАПЕНДЮРИН (К Елене) : Судя по ситуации, можно утверждать, что Вы не проверяли карманы. ЕЛЕНА: Не имею такой привычки. А что – надо было? Коля, ты что-нибудь понимаешь? НИКОЛАЙ: Не больше твоего. Кахи хохочет. ЗАПЕНДЮРИН: То что Вы не инспектируете карманы мужа делает Вам честь. Но, кроме всего прочего, это ещё и небесполезно. Если бы Вы прошлись по карманам, то, по меньшей мере, обморок был бы Вам обеспечен. В пиджаке змея. Все ждут фокуса. Директор вытаскивает за хвост извивающуюся змею.Общий переполох. Кахи падает на диван, сучит ногами и хохочет. Директор берёт голову змеи и целует её. ЗАПЕНДЮРИН: Простите. Я пошутил. Это – уж. Мой любимец. Дорогуша, как я за тебя беспокоился... Он у меня в кабинете обычно спит на диване. И если кто-нибудь ложится рядом, то происходят неожиданности... Кахи однажды чуть не попал в больницу. КАХИ: Эслы бы... Колья... ночу...палэс... в карман... прыбыгал бы дамой... трэзвы... как мусульман... Общий смех. ЗАПЕНДЮРИН: Ползи, дружок, досыпать. (К Николаю) Вы вчера прилегли. Так?. Даже бронзовую нимфу подложили под голову... НИКОЛАЙ: Не помню... ЗАПЕНДЮРИН: Во время поисков Вашего спящего тела, я узнал много нового о своём театре. Нет худа без добра. Одного не пойму, почему Вы выбрались через окно в туалетной комнате, когда дверь из кабинета была открыта? НИКОЛАЙ(задумавшись) ... Дверь всё-таки... была закрыта... ЗАПЕНДЮРИН: Как это? Вы же вошли в кабинет? НИКОЛАЙ: Войти-то я вошёл, даже прилёг, но в кабинете появилась какая-то женщина, подсела ко мне и стала меня заговаривать, гладить, целовать ухо... Почему-то называла меня Чапаевым. Я пытался встать и уйти, но она подошла к двери, заперла её и сказала, что может я хочу, чтобы меня арестовали, ибо это я закрыл дверь и пытаюсь её изнасиловать... ЕЛЕНА: Ну-у-у!? НИКОЛАЙ: Что ты нукаешь? Я же не конь в повозке. Я малость протрезвел и сказал, что нет проблемы и что я.. это самое... с удовольствием, но мне необходимо в туалет. Я надеялся, улизнуть из кабинета, но женщина указала на боковую дверь и сказала, что туалет там. А в туалете я запер дверь на задвижку, открыл окно и вывалился наружу, благо Ваш кабинет на первом этаже. Видимо, я сильно чебурахнулся и отключился полностью. ЗАПЕНДЮРИН: Теперь мне понятно, почему дверь из кабинета в туалетную комнату оказалась замкнутой. Нам с вахтёром пришлось её взламывать. Скажите, Вы смогли бы опознать эту женщину? НИКОЛАЙ: Вряд ли... Я не смог её разглядеть. В кабинете горела только настольная лампа... Может по запаху духов... Когда начнём обнюхивать всех женщин Вашего театра? Общий смех. ИОСИФ: Господин директор, Ваш театр всё-таки настоящий бордель, а не публичный дом. Общий смех. ЗАПЕНДЮРИН: Конечно, такой случай не делает чести нашему театру, но войдите в положение – у нас скопище одиноких женщин. У них нет семьи, нет тыла. Только фронт. И они готовы на авантюры от безысходности и монотонности жизни. Может разрешить многожёнство? Мужикам было бы не до водки... Пришлось бы шевелиться, чтобы прокормить ораву. А? ЗАНАВЕС ЭПИЛОГ На авансцену со стулом выходит РЕЖИССЁР. Присаживается. РЕЖИССЁР: Ну, как пьеска?.. Молодой человек, Вы подняли руку. Наверно, есть желание высказаться? ПЕРВЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Да, пожалуй. Я полагаю, что многожёнство в России неприемлемо. Менталитет не тот. Хотя идея стоящая. А насчёт спектакля можно сказать – автор, конечно, не Шекспир и не Островский, но ничего. Смешно и смотреть можно. Только интересно бы узнать, где он повстречал такого грузина, который не знает, что мы все понимаем под "публичным домом"... ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(вскакивает): ...Вы не правы! Этот симпатичный молодой грузин всех нас пристыдил, потому что мы бесхозяйственно, бездумно используем богатство нашего великого языка. Но где автор усмотрел современную женщину, которая в миг преобразилась и надумала рожать детей. Теперь таких дур нет. ВТОРАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(вскакивает): А вот я такая дура! Ты, стрекоза, подумай, почему так много успешных, молодых, красивых, но одиноких женщин? То-то же! Им такая успешность уже поперёк горла, но они не хотят признаться, и тешат себя своей независимостью и современностью... Долой матриархат! Долой идиотское равноправие! ВТОРОЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): А как вам, съехавшие с ума феминистки! Хотел помочь женщине нести тяжёлую сумку – а она в крик, мол, домогаюсь её. Вы бы её видели! Если её кто-то и домогался, то лет тридцать назад. Теперь даже дверь в метро не попридержу. Шалишь! ТРЕТЬЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(встаёт): Скоро мужики совсем перестанут нас желать. Что будет с обществом? Со страной? Вот откуда гомосексуалисты! Им, гадам, легче договориться друг с другом, чем с нами. И алкоголики из того же гнезда. Долой феминизм! Даёшь домогательства! ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Народ, тихо! Кончай базар! Ерунду разводите и пустую трату драгоценного времени. Вот на мобилу пришло сообщение, что япона йена обрушилась. Я бы на этом несколько сотен тысяч наварил бы, а сижу здесь, как болван, и слушаю болтунов и брехунов. Понятно вам, во сколько мне обошлись билеты!... За такие бабки я мог бы купить весь ваш театр... РЕЖИССЁР: О пьесе что-нибудь сказать можете? ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Раз встал – скажу. Тот мужик, который муж, по моим понятиям – неправильный. У него нет никакого образа имиджа. Пить не умеет, от мамзелей его воротит. Даже на тачку у жены должен просить. Чтоб объективно домой добраться. Это мужик? Такого женщина не только любить – но просто уважать не может. Никогда! И ещё. Почему в пьесе выставляется виноватой в развале семьи только баба? А что же мужики? Какова их вина, что семья перестала быть нужной? РЕЖИССЁР: Дельная мысль. Но мы её осветим в другой пьесе, которую автор нам обещал. Вы, видимо, не частый гость в театре... Какой ветер Вас к нам занёс? ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Этот ветер сидит рядом. "Идём в театр, да идём в театр. Все люди ходят. А мы, что не люди?". А что я здесь не видел. Жизнь там, на воле, совсем другая. Там, когда разговаривают, смотрят не в глаза, а на глотку. И понапрасну, дуриком, рот не открывают. За лишнее слово можно жизнью поплатиться. РЕЖИССЁР: Понятно. Но мне кажется, что жизнь там на воле, как Вы изволили выразиться, не столь звериная и в ней есть место и добру, и верности, и любви... ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Это Вам только кажется... Пошли отсюда, театралка! (Уходят) РЕЖИССЁР: Сейчас поведает своё мнение отец Михаил, член общественной палаты и её подкомитета по нравственности. Так святой отец? ОТЕЦ МИХАИЛ: Истинно так! Но я прихожу в театр и по своему желанию. РЕЖИССЁР: Мы с вниманием Вас послушаем. ОТЕЦ МИХАИЛ(встаёт): Я желал бы уведомить вас, что все конфессии весьма встревожены уделом семьи в нынешней мирской юдоли. В деградации семейственности имеет корысть токмо сатана, ибо тогда обнаружается в нутряной хляби такая муть, что всё божественное в человецех рушиться, раскрепощаются инстинкты: алчность и мстительность, неверие и злоба, себялюбие и равнодушие – все пороки людские. Человеки перестают понимать друг друга. Всяк слышит только себя. Что делать?... Уповаю на милость Господню. Но, видимо, много прегрешаем пред лицем Его. А виной всему либерализм, который распостраняется по миру. Нас учат, что нет добра и зла, а есть плюрализм. Нет идеи греха. Нет различия между грехом и святостью, то есть нет различия между правдой и ложью. Каждый человек автономен и от Бога, и от других людей, у него своя система ценностей... (длительная пауза). Будем молиться, чтоб не оставил Он нас на погибель... Ничего не надо изобретать. Всё давно известно... Люби и уважай ближнего своего... ЧЕТВЁРТЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(вскакивает): ... до тех пор, пока не возненавидишь! Всё время ждёшь от ближнего подлянку. А от жены я получил её по полной программе. На другой день после свадьбы я обнаружил, что мне придётся жить с другой женщиной, а не с той, которую полюбил. Как у святого Якова. Он думал, что женился на любимой Рахели, а ему в постель уложили другую женщину. Даже мои женатые друзья шутят: "Тебе повезло, ты остался холостым и после свадьбы"... Я всё больше склоняюсь к мысли, что не надо вообще жениться. Удовлетворять естественные потребности можно и в публичном доме,... ох! простите, в борделе. Извините, святой отец, что перебил Вас, но,знаете, накипело... ОТЕЦ МИХАИЛ: Мне понятна, сын мой, твоя боль... Но недьзя отчаиваться, надо надеяться. Господь не желает нашей погибели. Он спасёт нас и направит... Что касаемо спектакля. Хорошее, нужное, богоугодное дело. Побольше бы таких пьес, чтобы люди хоть малость задумались над своей жизнью. Аминь! Открывается занавес. Все исполнители – на сцене. РЕЖИССЁР: Аминь, так аминь! Спасибо всем за то, что пришли. До свидания. Приходите ещё. Свет на сцене гаснет. Гонг. Более продолжительная часть увертюры «Эгмонт». КОНЕЦ БЕЗУМНОЕ УТРО ИЛИ ПЯТЬ ЧАСОВ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ (интерактивная комедия в двух картинах с прологом и эпилогом) "Она желала себе счастья, но не более того". Из частной переписки ОТ АВТОРА Режиссёр спектакля, (или актёр, который его играет) должен быть готов ответить на любую реплику из зала (даже недоброжелательную). Отвечать можно и в шутку, и в серьёз, но желательно парадоксально. Примеры "тривиальных, банальных" пьес в прологе, как и выступления "критиков" в эпилоге можно менять от спектакля к спектаклю (или время от времени). Но всё в меру, сообразуясь с законами сцены и здравым смыслом. Ремарки автора, естественно, не обязательны. Действующие лица: Елена – жена, Голос её совести, Николай – муж, Антон, Кахи, Иосиф – друзья семьи, Режиссёр, Несколько "зрителей", Запендюрин – директор театра оперетты, Вахтёрша, Уборщица. ПРОЛОГ На авансцену выходит РЕЖИССЁР. РЕЖИССЁР: Здраствуйте.Я режиссёр спектакля, который имею честь вам представить. Хочу предупредить, что ничего особенного вы не услышите и не увидите. На сцене никто не будет появлятся в чём мать родила, по канату никто ходить не собирается, в спектакле, можете себе представить, ни одного матерного словосочетания (кошмар!), и, даже, никто никого не убьёт и не отравит. Герои поговорят между собой и ...с собой... на избитые темы, порассуждают о том, о сём, поспорят, пошумят... (без драки, однако..., а жаль...)(смеётся), и потом с миром разойдутся. Пьеса банальна, как банальны все пьесы. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(встаёт): Так уж и все! РЕЖИССЁР: Все! Можете поверить! Я их поставил не один десяток. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": И "Бесприданница", по-Вашему, тоже банальна? РЕЖИССЕР: А что в ней оригинального? Во все времена и эпохи незамужние молодые женщины влюблялись..., или так им казалось, в сильных, значительных, а, значит, состоятельных мужчин. Летели эти барышни на манящий огонёк и сгорали в его пламени. Хороша новость! Чистейший шаблон! Несть числа пьесам, драмам, трагедиям, повестям и романам, в которых мусолят эту историю. Но надо признать, что сюжетец этот при любом общественном строе непременно вышибает слезу у прекрасной части человечества. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": Но в жизни всё-таки есть место случаям, когда успешный и богатый молодой человек влюбляется в бедную девушку, они женятся и у них всё складывается замечательно. РЕЖИССЁР: Только в сказках, которые сочиняют очень бедные фантазёры для очень бедных людей. А вас разве не удивляет, что эти сказочники не знают, что делатьсо счатливыми героями после свадьбы? А почему? Потому, что в семейной жизни нет ничего сказочного. (Пауза) В сказках ничего не говорится - что было потом, только констатация: стали жить-поживать, да добра наживать. Скукота! ПЕРВЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Если все пьесы, как Вы говорите, банальны, то зачем мы ходим в театр? РЕЖИССЁР: А зачем живём? Ведь жизнь, в сущности, тоже банальна... Я полагаю, что большинство из тех, кто сам прекращает свою жизнь, делают это не из-за неразрешимости проблем, а потому что не видят выхода из шаблонности и тривиальности существования. Или, зачем смотримся в зеркало? Театр ведь тоже зеркало, но отражающее душу человеческую. С древнейших времён и до наших дней со сцены говорят об одном и том же: о любви и ненависти, о преданности и предательстве, о дружбе и вражде, о гениальности и глупости, о зависти, о мести и тому подобном. Так что ничего кардинально нового в пьесах нет. И быть не может. ВТОРОЙ "ЗРИТЕЛЬ": Может Вы и правы... Но без театра нельзя... РЕЖИССЁР: Вы – молодчина! Сказали кратко и точно, как Сорин в "Чайке". А другой персонаж добавил, что нужны новые формы, а если их нет, то лучше ничего не нужно. (Смотрит за кулисы) Мне сообщают, что там ещё не всё готово. Тогда послушайте. Собрались как-то в доме у озера несколько человек, связанных родственными или хозяйственными узами, и на протяжении четырёх действий все говорят, говорят, говорят, не понимая ни друг друга, ни себя. Каждый занят только собой и пустословит только о своём. А на фоне этих разговоров проступает длинная цепочка "любовей". Она любит его, а он любит другую. А другая любит не его, а ... ну и т.д. Один из героев мучается от того, что безволен, бесхребетен и находится под каблуком у пустой, самовлюблённой, жадной женщины. И в попытке что-то изменить заводит пошлый роман с молоденькой, восторженной соседкой. Их скоротечная связь опустошает душу барышни, но ни к каким переменам в жизни героя не приводит. Да и почти все, в конце концов, остаются при своих, как говорят картёжники. Лишь один из них решился прервать этот бессмысленный балаган и наложил на себя руки. Я бы назвал эту пьесу:"Из пустого в порожнее". А как её нарёк автор? (Зрители молчат) "Чайка", друзья, "Чайка". А вот ещё. По велению судьбы, в одном неприглядном месте оказались несколько хронических неудачников – и давай друг другу впаривать истории об их счастливой прошлой жизни и выкрикивать, ни к кому не обращаясь, пустые, избитые истины о необходимости уважать, или, по крайней мере жалеть человека, и о бессмысленности жизни вообще. Доболтались до того, что один из них покончил все счёты с жизнью. Как называется драма? ВТОРАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": "На дне", что-ль? РЕЖИССЁР: Браво, девушка! Конечно же, "На дне"! Шум в зале. Выкрики: "А ну, давайте ещё!" и т.п. Одна деловая женщина все грани жизни, все события оценивает только со стороны выгоды или вреда для её бизнеса. Всё человеческое в ней уже выгорело, хотя когда-то была весёлой дивчиной. Полюбила будущего мужа в пятнадцать. В шестнадцать – обвенчались, но счастья не было. Муж издевался – как мог. То заставил при чужих слизывать с сапога сливки, нечаянно пролитые женой, то открыто приводил в дом продажных женщин. Избивал жену постоянно, особенно, беременную. Из девяти рождённых ею детей выжили трое. Теперь же она сама вершит в доме суд. Но ничего путного не получается. Все идёт прахом. Мужа отравила, внука отняла у невестки, сына её деньги не смогли вылечить, служанка повесилась. Вокруг неё всё омертвляется и она тоже внезапно умирает. Инфаркт. Как называется драма? ДВОЕ "ЗРИТЕЛЕЙ":"Васса Железнова", наверно? РЕЖИССЁР (аплодируя) : Очень хорошо! НЕСКОЛЬКО ГОЛОСОВ: Это интересно! Можно ли ещё?... и т.д. РЕЖИССЁР: Пожалуйста! Могу весь вечер. Погодите, схожу за кулисы и обрадую актёров. (Смеётся). Один шалопай полюбил девушку, а она – его. Дело шло к свадьбе, но ему вдруг приспичило перед своим пожизненным заключением поездить по свету. Когда, через значительное время, он вернулся, то девушка уже полюбила другого, хоть не столь умного и образованного, но зато надёжного. Разве не свежий сюжет?! Наш герой, оскорблённый и обиженный "неожиданным" отказом, обрушивается пламенной речью на пороки общества (как будто несколько лет назад оно было другим) и удаляется на собственном транспорте, чтобы найти на свете подходящий уголок. НЕСКОЛЬКО ЗРИТЕЛЕЙ: "Горе от ума"! РЕЖИССЁР (Говорит в сторону кулис) : Я полагаю, что сегодня нас ждёт успех. Публика уж очень хороша! (В зал) Всё-таки, как человек, который, не без успеха, старается быть честным, считаю своим долгом предупредить ещё раз, что ничего особо интересного в сегодняшней пьесе нет. Кто желает – может уйти. Получить деньги обратно можно...(пауза) , но не обязательно. (Смеётся) В зале смех, шум и выкрики: "Начинайте!", "Не тяни резину!" и т.п. РЕЖИССЁР уходит. Звучит гонг. Свет гаснет. Занавес раздвигается. Звучат начальные такты бетховенской увертюры «Эгмонт». КАРТИНА ПЕРВАЯ На сцене – угол гостиной. Справа – две двери: одна массивная, входная, другая – ближе к углу, - в спальню. В углу, у левой стенки, - книжный шкаф с полкой, на которой двухкассетный магнитофон и телефон. Рядом со шкафом – диван, перед ним – журнальныйй столик. Вокруг столика– банкетки. Одна из них – ближе к середине сцены, напротив входной двери. Рядом с диваном – дверь на кухню, которая открыта в сторону дивана. По другую сторону двери – кресло.. Над дверью – крупные действующие часы. Начало четвёртого. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ ЕЛЕНА : Что же делать? Что же делать? В последнее время он всё чаще стал приходить на бровях. А ведь раньше совсем не пил. (Звонок телефона) Слушаю. Нет, здесь их нет. А когда они ушли? Около двенадцати??? (Смотрит на ручные часы) Ты спрашиваешь, где они могут быть? Не знаю! Тебе лучше знать! (Бросает трубку) Клуша! Надо что-то делать. Но что? ( В зал) : В начале было всё хорошо. Николай был ласковым, заботливым мужем. Подруги мне завидовали. Но всё изменилось с того вечера, когда... ГОЛОС (негромкий, мужской): Фу-у! Наконец стала рассуждать...Знать приспичило... ЕЛЕНА: Ой! Кто здесь?... ГОЛОС:Кто, кто...А ты как думаешь? ЕЛЕНА: Я ничего не думаю...(Открывает и закрывает поочерёдно все двери, заглядывает на кухню. Возвращается в растерянности, садится на банкетку в середине сцены, но продолжает вертеть головой, иногда смотрит наверх) ГОЛОС: Ты не ответила на мой вопрос. ЕЛЕНА: Я не знаю и ничего не могу придумать. Может мой ангел-хранитель или Господь Бог. ГОЛОС(хохочет): Ну да! Создателю больше нечего делать, как только разбираться с твоими проблемами. Ты же в Бога не веруешь! А твой ангел-хранитель давно подал заявление об уходе с работы по собственному желанию, поняв, что хранить-то нечего – ты почти опустошила и себя, и того, кого приручила. Что ты всё крутишь головой?... Не там ищешь...Я внутри тебя... Я – совесть твоя! ЕЛЕНА: Совесть?!...А голос-то почему мужской? ГОЛОС:Во-первых, про тебя с большой натяжкой можно сказать, что ты женщина, и, во-вторых, совестью обладают не только женщины, но и у некоторых мужчин она имеется. (Смеётся) ЕЛЕНА: А где ты была раньше? Почему молчала? ГОЛОС: Я молчала!? Я орала, но ты не хотела слушать... Ты лучше расскажи, как упорно в течение многих лет сверлила отверствия в семейной лодке. ЕЛЕНА закрывает лицо ладонями. Молчит. ГОЛОС: Я жду. ЕЛЕНА: Не могу... Мне совестно... ГОЛОС: Наконец-то. Но всё равно говори. Не молчи. ЕЛЕНА: Изменилось всё в тот вечер, когда мы в первый раз поскандалили. Я вернулась поздно. Праздновали защиту диссертации сотрудника. Наше научное учреждение режимное и все события мы отмечаем без жен и мужей. Николай тогда спросил, не слишком ли часто у нас защищают диссертации. Я обозлилась и ответила, что ему-то защита не грозит, потому что он неудачник. Конечно, если бы я была трезвой, то никогда бы этого не сказала. Кровь отхлынула от его лица, но он спокойно произнёс, что, действительно, неудачник, а самая большая его неудача – женитьба на мне, и, не обращая внимания на мой визг, ушёл спать в лоджию, заперев её изнутри. Недели две мы не разговаривали и, хотя внешне все потом наладилось, но в Коле что-то сломалось. Он стал редко улыбаться, если не считать случаев, когда являясь навеселе, шутил, что был на защите диссертации. И до сих пор я ничего не могу с этим поделать. Когда пытаюсь поговорить, то натыкаюсь на глухую и немую стену. Но он действительно неудачник ГОЛОС:Но он же был раньше успешным человеком. Да выбрала ты его по этой причине. ЕЛЕНА:Не знаю, не знаю. Все наши друзья и знакомые как-то определились, а он всё себя ищет. Писал рассказы, повести. Одну даже в "Знамени" напечатали. Правда, я её так и не успела прочесть. Как-то руки не доходили. ГОЛОС: Вот, вот. Жена называется... ЕЛЕНА:Много времени отнимает работа.Начинала читать... и засыпала. ГОЛОС:Ну, а дальше? ЕЛЕНА:Бросил писать. Сказал, что нет таланта, а быть на задворках литературы не хочет. Некоторое время рисовал. Даже был принят в школу при Академии художеств. Картины его хвалили. После выставки в залах Академии – картины стали продаваться. Снова бросил. Что же делать? ГОЛОС:(Медленно ослабевает. Исчезает) Думать, думать! Любовь ещё быть может в душе его угасла не совсем... . ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ Елена встаёт, глядя на входную дверь. Прислушивается. Слышны шорохи, возня и глухие удары. Идёт к двери. Открывает. Кричит в испуге: "А-а-а!" и отступает к двери спальни. Мимо, на четвереньках (в такт вступления в «Цыганочке») продвигается Николай: костюм в грязи, сквозь порванные брюки видны коленки, волосы в беспорядке, голова опущена, лица не видно. ЕЛЕНА: О, Боже! Николай упирается головой в банкетку, вместе с ней перемещается на метр и падает, раскинув руки и ноги. Кто... Вы? НИКОЛАЙ: Эт...то...о я, Коля... А т-ты...Вы... х...то...о? Елена поворачивает Николая на бок. На спину она его перевернуть не может – мешает правая рука. Вглядывается. ЕЛЕНА: Совсем спился, дурень! Я – жена твоя! НИКОЛАЙ (пальцами левой руки раздвигает веки) : Не...е! У меня жена хоть и..., но красавица... ЕЛЕНА(смягчаясь):Болтун! Трепло! Что за вид? Где ты был? Уже три часа ночи! НИКОЛАЙ: Три?... Ночи?... Не может быть! (Подносит руку близко к лицу. Глаза закрыты. На руке часов нет) Только 12... ЕЛЕНА: Звонила антонова инфузория и сказала, что вы куда-то пошли. Куда вы пошли? Где вы были? Отвечай! НИКОЛАЙ (становится на четвереньки, но падает на правый бок) : Женщина, кто ты...Вы такая? Почему я должен отвечать? ЕЛЕНА: И ещё как ответишь! Может, хочешь в медвытрезвитель? НИКОЛАЙ: В ме...медвы... не хочу... ЕЛЕНА: Тогда отвечай! Где вы были? Где? НИКОЛАЙ: Где, где... в Караганде... Мы...все... в бо...орд... е... ели...и... ЕЛЕНА: Что вы ели меня не интересует. Но как ты в таком виде добрался? НИКОЛАЙ: Как, как! Не видишь...те – пешком... А что Вы делаете в нашем... моём доме? А? Жена... Лена, ты где?... ЕЛЕНА: Дискутировать бесполезно. Ладно, я с тобой завтра разберусь. Укладывает мужа на спину. Стаскивает обувь. Пытается расстегнуть ремень. НИКОЛАЙ : Не трожь... меня. Я женат! Понятно? Моя жена хоть и порядочная стерва, но не такая, как ты... Телом не торгует... Да и денег-то у меня нет... Понятно, фуршетка недоношенная... ЕЛЕНА(голос становится тёплым, заботливым): И на том спасибо, горе моё! Ну, давай я тебе помогу, дружочек... (Тащит мужа за ноги в спальню) НИКОЛАЙ: Женщина, куда мы идём? Это насилие... я протестую!... Молчит... Наверно, глухая или немая... Наш паровоз вперед летит... ЗАНАВЕС КАРТИНА ВТОРАЯ Та же комната. Утро. На часах 7-50. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ Из спальни выходит Николай в майке, "семейных" трусах и домашних тапочках. Полотенце на плече.. Стонет. НИКОЛАЙ: О, дьявол! Не хочется, а надуваюсь... О-о! Может таблетку поискать?... Так спит ещё... Разбудить – скандал. Скандала, впрочем, не избежать в любом случае... ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ Из кухни выходит Елена. Она в халате, двумя руками держит блюдце, на котором – стопка водки и солёный огурец. ЕЛЕНА (язвительно) : На, Коленька, полечись. НИКОЛАЙ: Лена, что это значит? Что-нибудь случилось? ЕЛЕНА: Ничего не случилось, если не считать, что ты в весьма достойном виде приплыл в три ночи к родному причалу. Видимо, сильный шторм потрепал твои снасти. Бедолага! НИКОЛАЙ:Может, что-нибудь с мамой? ЕЛЕНА: Успокойся, мама твоя всех нас переживёт! С её гренадёрским здоровьем. Но тебе же надо поправиться? Так? Николай с недоверием, издалека, берёт стопку, нюхает содержимое, опускает кончик мизинца в стопку, прикасается им к языку. Все эти манипуляции вызывают у Елены смех. Николай выпивает.Занюхивает полотенцем. Берёт огурец. Присаживается на диван. Елена садится рядом. ЕЛЕНА : Почему же ты так скотски напиваешься? НИКОЛАЙ: Объяснять слишком долго. Да и вряд ли поймёшь... ЕЛЕНА: А ты попробуй! Может пойму... Я постараюсь.... НИКОЛАЙ: Помнишь время, когда я купил двухкассетник? ЕЛЕНА: Ещё бы! Ты тогда записывал все звуки своей жизни, и чертовски всем надоедал, заставляя прослушивать то шум дождя, то вой дворовых котов, то рык проходящего грузовика. Но особенно тяжело было слушать запись твоего ванного исполнения песенки герцога из "Риголетто". А почему ты об этом вспомнил? НИКОЛАЙ: Недавно, случайно, обнаружил запись нашего давнишнего разговора, о котором совершенно забыл. Почему он записался – не помню. Да и неважно. Послушай. Любопытный был разговорчик... Гаснет свет. Затем прожектор высвечивает часть сцены, На которой Николай и Елена. ЕЛЕНА: Привет! Что делаешь? НИКОЛАЙ: Читаю. ЕЛЕНА: Что? НИКОЛАЙ: Книгу. Смеются ЕЛЕНА: Вижу, что книгу. Я хотела спросить – какого автора? НИКОЛАЙ: Бердяева. ЕЛЕНА: А кто это? НИКОЛАЙ: Русский философ. ЕЛЕНА: Вот, оказывается, чем занимается молодой человек накануне свадьбы! Философией! Самое время – порассуждать о смысле жизни, и о семейной, особенно. НИКОЛАЙ: А почему – нет!? Тебе бы тоже не помешало. ЕЛЕНА: Нет уж, уволь! Тебе, я вижу, самому с собой не скучно... НИКОЛАЙ: А тебе? ЕЛЕНА: По-всякому. Мне, всё-таки, необходимо отражатся в других людях, а ты в этом не нуждаешься. Ты – самодостаточный. НИКОЛАЙ: Хорошо это или плохо? ЕЛЕНА: Для всего прогрессивного человечества? НИКОЛАЙ: Шутить изволите? Хорошо или плохо для тебя? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Могу тебе открыть страшную тайну. Я не только самодостаточный, но и самонеобходимый. Смеются. ЕЛЕНА: Поэтому все девушки нашего курса от тебя без ума... НИКОЛАЙ: Приятная новость... ЕЛЕНА: Не притворяйся. Каждая готова хоть сейчас выйти за тебя, а я всё думаю: жить-то с тобой...как?...можно?... НИКОЛАЙ: Смотря по тому, что ты понимаешь под словом "жить". Папа, мама, сестра... живут же. ЕЛЕНА: Но это твои родные,... а если человек со стороны? НИКОЛАЙ: Так пусть этот человек станет родным. Я сужу по нашей семье. Всё просто. Не переделывай любимого на свой лад. И всё! Семья – это единство противоположностей. А что – в большинстве семей: "Стань таким, как я хочу". Так? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Как это не знаешь?! Вот в вашей семье всем управляет мать. Причём, по-хамски, без тормозов... ЕЛЕНА: Но отец доволен. Он ни во что не вмешивается и ни за что не отвечает. И всё время повторяет слова Ходжи Нассредина: "Спорить с женщиной – сокращать своё долголетие". НИКОЛАЙ: Вряд ли он доволен своей участью. Кому может нравится, когда его оскорбляют, да ещё в присутствии посторонних. Просто смирился. Ты такую семью хочешь? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Когда женщина говорит "не знаю", она пытается скрыть свои мысли... А я знаю! Ты задумалась – можно ли жить с человеком, которого не удасться подмять. Так? К сожалению, мужик вырождается. В этом, как утверждают феминистки, мужском мире правит-то женщина. И всё бы ничего, если бы она правила с умом, не доводя правление до абсурда. Известно, что всякая, ничем не сдерживаемая, власть, рано или поздно, приходит к маразму и гибели. Незамужняя женщина чувствует себя ущербной, неполноценной, потому что некем командовать. Есть даже такая шутка:"Теперь я свободна!" – воскликнула женщина, выйдя замуж. А Гамлет, который неплохо, вместе с Шекспиром, разбирался в жизни и в женщинах, говорил Офелии: "Если уж непременно хочешь замуж – выходи за дурака. Умные люди слишком хорошо знают, каких чудовищ вы из них делаете". Луч гаснет. Свет на сцене. Герои в прежней позиции. НИКОЛАЙ: И что же осталось от той самодостаточности? А ты спрашиваешь, почему я напиваюсь... Длительная пауза. ЕЛЕНА: И куда вы потом пошли? НИКОЛАЙ: Нам надоело слушать болтовню женщин и Антон предложил выйти - подышать свежим воздухом. На углу, в кафе, Кахи всех угостил, потому что, видите ли, он нас очень уважает. А затем потребовал выпить ещё за здоровье его девушки. В общем – набрались. ЕЛЕНА: А потом? НИКОЛАЙ: А потом он предложил пойти... ЕЛЕНА: Куда? НИКОЛАЙ: В бордель... ЕЛЕНА: Ку-у-да-а? НИКОЛАЙ: Мы, конечно, отнекивались, но он стал настаивать: "Пашлы, пашлы. У менья там дырэктар хароши знакомы. Послюшаэм музику, вадычки папьём". Мы и пошли, потому что жажда у всех была кошмарная. ЕЛЕНА: Интересно! С этого места, пожалуйста, поподробнее. Давненько я не была в борделе... НИКОЛАЙ: Там много света, громкая музыка. Мужчины, почему-то во фраках и цилиндрах. ЕЛЕНА: Прими соболезнование по поводу того, что ты был одет не соответствующим образом... НИКОЛАЙ: Может быть, ты тогда сама... ЕЛЕНА: Ладно, ладно, рассказывай... НИКОЛАЙ: Девушки страшно размалёванные, в странных несовременных платьях. Подбежали к нам, зачирикали, защебетали, заойкали – аж уши заложило. От них подуло такой смесью духов и пота, что меня чуть не стошнило. Что было потом – не помню... ЕЛЕНА: Странный какой-то бордель... Может, особый, для элиты нашего продвинутого общества? Надо будет поговорить с Кахи. А что ж твои друзья? Почему они тебя бросили? Где вы расстались? Почему ты оказался в таком виде? Николай поднимает и опускает плечи. Звонок входной двери. НИКОЛАЙ: Опять соседка. Ей почему-то каждое утро требуется то хлеб, то соль... ЕЛЕНА: Не о ком заботиться, поэтому у неё нет то одного, то другого. Повторный звонок. НИКОЛАЙ: Пойду, помою посуду. Накопилась. ЕЛЕНА: Можешь сегодня не мыть. Сама помою. Настойчивые, длинные звонки. Иду-у! Иду же! Николай уходит на кухню. ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ ЕЛЕНА: А-а, явились, не запылились! Входят Антон, Кахи, Кирилл. АНТОН: Коля дома? ЕЛЕНА: А где он должен быть?! АНТОН: Он вчера вдруг исчез. Мы часа три искали его по всем углам театра. ЕЛЕНА: Какого театра?! Что ты врёшь!? Выгораживаешь себя и дружков. У меня ума достаточно, чтобы разобраться в ситуации... ИОСИФ: У женщины ума столько, сколько ей требуется...Понятно! ЕЛЕНА: Слышишь, что говорит наш местный Станислав Ежи Лец?! Николай уже признался, что вы были в борделе. АНТОН, КАХИ, ИОСИФ: В борделе??? ЕЛЕНА: Кахи, как ты мог потащить в бордель женатых мужчин?! КАХИ: Что ты гаварьиш? Вах! Какой бардэл? Мы пашлы в публычны дом! ЕЛЕНА: Ну, вот... Ты же сам признаёшь! КАХИ: Что прызнаэш, что?! Я сказал "публычны дом", а нэ "бардэл" ! ЕЛЕНА: Но это же одно и тоже! КАХИ: Публычны дом, уважяэмая,- эта нэ бардэл. Публычны дом –эта быблыотэк, унывырмаг, тэатр и другой мэста, которы публыка ходыт. Публычны быблыотэк в Пытэрбург – это бардак!? Да? Мы пашлы в тэатр апырэта. У менья там дырэктар знакомы. ЕЛЕНА: Почему же Коля говорит... бордель?... Нет, здесь что-то не так... Не верю! ИОСИФ: Ещё один Станиславский... ЕЛЕНА: А почему он приполз в таком ужасном виде? АНТОН: В каком виде? ЕЛЕНА: На четвереньках и весь в грязи и рвани. Сцена не для слабонервных. Если я её пережила, то меня можно посылать в космос без психологических тренировок... АНТОН: В театре он вдруг исчез, никто даже не заметил. Мы сначала предположили, что он где-нибудь пристроился и уснул, но, сколько не искали – нигде его не было. Вахтёр же утверждал, что мимо него Николай не проходил.Я даже полез на чердак! Где же Коля? Он что ещё спит? ЕЛЕНА: Уполз на кухню... ИОСИФ:Рождённый летать может и ползать... ЕЛЕНА: Исполняет общественно-полезные работы. Набирает очки. А почему же вы не позвонили, если вы говорите, что были в театре? АНТОН: А телефон у тебя работает!? Мы много раз звонили! ЕЛЕНА: (подходит к аппарату) : Прости. Около трёх позвонила твоя амёба и спрашивала, где вы можете быть. После разговора я, видимо, швырнула трубку. Лежит не на месте. КАХИ: Пачэму Ныколай нэ выходыт? Колья, выходы, подлый трус! ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ Входит Николай. Восклицания. Объятья. ЕЛЕНА (с издёвкой) :Коля, ребята говорят, что вы вчера были в театре... НИКОЛАЙ: Приятно слышать. На каком спектакле? АНТОН: Ты что, ничего не помнишь? НИКОЛАЙ: Ничего... ИОСИФ:Человек – кузнец своего несчастья. НИКОЛАЙ: Это точно. ИОСИФ:Тебе, Коля, с выпивкой надо завязывать. А то перейдёшь Рубикон... ЕЛЕНА: Как ты передвигался по городу в таком состоянии? Это километра два, не меньше! НИКОЛАЙ: А что было делать? ЕЛЕНА: Надо было взять такси. НИКОЛАЙ: А деньги? Ты же в получку у меня всё выгребаешь. ЕЛЕНА: Надо было доехать до дома – я бы вынесла деньги. НИКОЛАЙ: Лена, спустись на землю. Какой водила... ночью!... пьяного!...повезёт всего два километра, да ещё за будущие деньги? ЕЛЕНА: Ладно, рассаживайтесь. Есть кофе, чай, компот. ИОСИФ: Но что-то стало холодать... (Потирает руки) ЕЛЕНА: Водки не дам! АНТОН, КАХИ, ИОСИФ: А рассольчика нет? ЕЛЕНА: Есть. Только что открыла банку для свово муженька. Сейчас принесу. (Уходит ) КАХИ: Ты жьивой? НИКОЛАЙ: Живой труп... АНТОН: С тобой всё в порядке? НИКОЛАЙ: Как в анекдоте. Умирает тёща. Зять спрашивает: "Мама, у Вас всё в порядке?" АНТОН: Как встретила? Скандалила? НИКОЛАЙ: В том-то и дело, что ведёт себя странно.Что было ночью – не помню, а утром поднесла стопарик. Видимо, на что-то решилась... От неё всё можно ожидать... АНТОН: Не могу понять, почему ты так боишься жены? НИКОЛАЙ: Ошибаешься. Ничего я уже не боюсь. Раньше боялся. Боялся её потерять. А она этим пользовалась и постепенно превращала меня в тряпку. АНТОН: Я думаю, что ты преувеличиваешь. Лена тебя любит. ИОСИФ: Любящая жена – понятие относительное. Как ты к ней материально относишься, так она и любит. Елена с банкой рассола остановилась за дверью и подслушивает. НИКОЛАЙ: Иосиф скажет, как отрубит! Антон, Лена уже давно никого и ничего не любит. Для неё имеет значение только карьера, деньги и тряпки. А я мало зарабатываю. Мизер. Да, я тебе скажу, и стимула нет. Любить меня экономически невыгодно.Но пока она, почему-то, в этом не признаётся. ИОСИФ: Не всякая жена признается в своём самом крупном пороке – зарплате мужа. НИКОЛАЙ: Иосиф, ты молодец! Говоришь мало, но всегда точно. Антон, ты видел, как она идёт со мной по улице – на метр впереди. И когда в её присутствии мне задают вопрос – отвечает она. И всегда на взводе. По каждому пустяку готова взорваться. ИОСИФ: Готова взорваться? В этом нет ничего удивительного. Жена – это бомба, которая с годами увеличивает свой тротиловый эквивалент. НИКОЛАЙ: Мне просто не о чем с ней говорить. За последние три года она не прочла ни одной серьёзной книги. Покупает только журнальчики о модах, о гламурных скандалах и разводах "звёзд». У нас нет ни одной общей точки зрения. ИОСИФ: Точки зрения мужчины и женщины совпасть могут..., но только до свадьбы . НИКОЛАЙ: Разве это всегда, во всех семьях? ИОСИФ: Конечно, не во всех. Семья, в которой царит согласие – это исключение. Но такое исключение не назовёшь браком. А брак, он и в Африке брак, на который не дают гарантию. КАХИ: Можьет вам задэлат рэбьёнка? НИКОЛАЙ: Что ты! Она и слушать не желает. На год-полтора оторваться от карьеры! Быть зависимой от кого бы то ни было! Это невозможно! АНТОН: А как другие? Моя родила уже двух и, кажется, не собирается на этом останавливаться. У Иосифа пока один, но на подходе второй. И ничего... Кахи, ты собираешься внести свою долю "динамита" в демографический взрыв грузинского народа? КАХИ: Он ишо спрашыват. Канэчна! ЕЛЕНА (входит, предварительно отступив в кухню) : Уже несу-у! О чём разговор? АНТОН:Да так. Говорим за жизнь. О роли мужа в современной семье. ЕЛЕНА: Ну, и какова эта роль. Коля, принеси стаканы. Николай выходит. Кстати, Антон, давно хочу спросить, как ты, интеллигент, кажется, в третьем поколении, уживаешься со своей одноклеточной? АНТОН: Хорошо уживаюсь... И ты меня очень обяжешь, если, наконец, оставишь мою жену в покое. Ты её не перестаёшь унижать ещё со школы. А эта "амёба", как ты говоришь, училась лучше тебя по литературе, истории, обществоведению... Да, в математике она не могла тягаться с тобой. Ну, с что из того! Она не глупее тебя... И она счастлива. И я. Николай приносит на подносе стаканы. Между прочим, когда наши девчонки выходили замуж, Иосиф каждой задавал один и тот же вопрос, что они желают себе в будущей семье. Так ведь, Иосиф? КИРИЛЛ: Точно. АНТОН: Из шести девчонок только моя Зина сказала, что хочет сделать мужа счастливым. Все остальные, и ты в том числе, ответили, что хотят себе счастья и достатка. И только моя Зина сказала, что хочет скорее подарить мне сына. Другие же ответили, что с этим повременят. И что мы имеем в осадке? Света, Люба, Наташа – матери одиночки. Так? Так. А Лиза сразу уходит в себя, когда спрашиваешь о её семейной жизни. Домой уже давно никого не приглашает. Детей нет. Может, уже развелась? Никто не знает. При встрече – даже на шутку не отзывается. А какая была хохотушка! Ты же помнишь?!. ЕЛЕНА: Помню, конечно. Такая уж судьба выпала. Что поделаешь. АНТОН: Судьба - в характере жены. Если в семье жена не умеет или не желает себя ограничивать, если она уничтожает в муже то, за что его полюбила, чем раньше восхищалась и гордилась, если муж не чувствует ответственности за семью, потому что всё решает жена, если он не имеет возможности сам, без указаний, исправлять допущенные им ошибки, если он не получает поддержки от жены, а только критику и противодействие, то причём здесь судьбу... А моя живёт со мной в согласии, рожает красивых и умных детей, не скандалит, не командует, распоряжается деньгами с умом, хорошо выглядит и довольна жизнью. Вы бы видели лица больных, когда она входит в палату! И я чувствую ответственность за нашу семью. Стараюсь, чтобы жизнь её была ещё лучше. А с вами, так называемыми интеллектуалками, считающими себя независимыми и современными, жить нелегко. Чаще всего и невозможно. Вы постоянно чего-то требуете. Вам всё не так! По сути, вы живёте только для себя, да и ещё этим не довольны. ЕЛЕНА (к мужу) Это так? НИКОЛАЙ: Не знаю! АНТОН: Видишь, до чего довела мужика... А вспомни, какой он был в институте... Ты такого мужа хотела? НИКОЛАЙ: Антон, перестань! Ничего разговорами не изменишь... ЕЛЕНА: (сквозь нарастающие слёзы) : Наверно, Антон прав. Я злюсь на его жену, потому что завидую ей. И детей не хотела рожать. Всё откладывала на потом. А что получилось? Мне скоро тридцать... И я недовольна своей жизнью, и ты несчастлив со мной... И пить ты стал всё сильнее и чаще...(плачет) ИОСИФ: Если мужчина сильно и часто пьёт, то и в этом есть свой плюс. ЕЛЕНА (утирая слёзы): Какой плюс? Что ты мелешь? ИОСИФ: Другие его недостатки не так заметны. (Общий смех) ЕЛЕНА: Ну и сказанул! Но ты не прав! Водка, наоборот, выявляет суть мужчины. Негодяй, когда пьян, обязательно, хам и дебошир. Чаще всего он первопричина скандалов и драк. Его гложет злоба на весь мир и, если не хамит и не дебоширит, то молча смотрит на окружающих из под бровей и скрипит зубами. А выпивший добряк – улыбчив и весел. Все окружающие ему по душе: женщины прекрасны и добры, а мужчины симпатичны и дружелюбны. В споры он не вступает, всех мирит и стремится своим радостным мироощущением поделиться с другими. "Мужик, я тебя уважаю", - это слова весёлого пьяницы. (В зал) Девушки, перед замужеством обязательно напоите жениха! В любом случае, не пожалеете. Пьяный мужик не способен на дезинформацию...(Пауза) Надо срочно менять жизнь. Иначе будет поздно. Коля, сегодня ночью ты обязан заложить первый кирпич в фундамент полноценной семьи. Понял! НИКОЛАЙ: Ты опять откладываешь на потом. До ночи еще далеко и у тебя планы могут поменяться... Может не откладывать... и прямо сейчас... при свидетелях? А? Все смеются. АНТОН: Ну, Кирилл, что ты на это скажешь? Слабо? ИОСИФ: Почему слабо? Пожалуйста! Женщина – это совершенство, наполненное противоречиями. ВСЕ: Браво! Молодец! Класс! ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ За боковой дверью зрительного зала слышны неразборчивые крики, милицейские свистки.. Дверь распахивается и вбегает человек. За ним- вахтёрша и уборщица с поломанной шваброй. ВАХТЁРША: Извиняюсь, но этого хулигана надо сдать в милицию. Ему сказано – не положено пропускать всякого, а он мне под нос суёт паспорт. А на кой хрен мне его паспорт, когда не положено. ЧЕЛОВЕК: Кахи! Ты где? КАХИ: Здэс... А эта ты... ЧЕЛОВЕК: Объясни ты этим... чуркам... Да они вряд ли поймут... Я им говорю:"Позвоните в квартиру Николая", а они талдычат на два голоса:"Не положено", да "не положено". И ещё руки распускают... КАХИ: Дэвушки, нэ валнуйтэс. Всо харашо. Это наш чалавэк. ВАХТЁРША: Ну, если так, то ладно... Пошли, Нюра... А то ходют тут всякие. Иди знай, кто такие. УБОРЩИЦА: Как это - пошли?! А кто будет платить за испорченное имущество? У меня денег нет на другую швабру. ЧЕЛОВЕК: Хорошенькое дело! Тебя хотели огреть шваброй, а ты ещё должен за это платить!? Хорошо, что я успел увернуться, и ты, старая кочерга, попала в колонну. Иначе лежала бы сейчас на полу и грустила. УБОРЩИЦА: Ишь ты, какой убивец! А ты не нарушай, когда не положено. Пока шёл этот разговор, Елена сходила на кухню и вынесла швабру. ЕЛЕНА: Тётя Нюра, возьмите. Но больше не деритесь. Так можно и до суда дойти. ИОСИФ: Особенно страшен страстбургский суд по правам человека... ЕЛЕНА: Обещаете? УБОРЩИЦА: Ладно, уж. Посмотрим. За швабру спасибо. Хорошая швабра. Наверно, импортная. (Стучит шваброй о пол) Такую не сломаешь. Идём, подруга. Уходят. КАХИ: Как ти менья нашол? ЧЕЛОВЕК: Я прибежал к тебе. А там очень милая девушка...да не милая, а просто красавица, сказала, что ты у друга Николая. И адрес дала. КАХИ: Пачэму спэшка? Что слючилас? ЧЕЛОВЕК: Пока не знаю... КАХИ: Пазнакомтэс, дырэктар тэатр апырэт, Запэндюрын. Общий смех. ИОСИФ: Откуда у Вас такая интересная фамилия? ЗАПЕНДЮРИН: От прадеда. Он был слугой у поручика Ржевского. Тот и присвоил прадеду такую фамилию. ИОСИФ: А поменять не сподобились? ЗАПЕНДЮРИН: Зачем? Народу весело, да и мне она помогает. Как директору театра – она открывает двери многих кабинетов... Скажите, кто сдесь Николай? НИКОЛАЙ: Я... ЗАПЕНДЮРИН (подходит к Николаю) : Запендюрин. НИКОЛАЙ: Николай Комаров. Очень приятно. ЗАПЕНДЮРИН: Взаимно. Вчера вечером Вы были в моём кабинете? НИКОЛАЙ: Наверно, я... ЗАПЕНДЮРИН: А где Ваша одежда? ЕЛЕНА: Брюки в мусорном ведре, а пиджак в стиральной машине. А в чём дело? ЗАПЕНДЮРИН: О, Боже! Вы его уже постирали? ЕЛЕНА: Нет ещё. Но Вы можете объяснить Ваши вопросы? ЗАПЕНДЮРИН: Фу, слава Богу! (Падает в кресло) А где стиральная машина? ЕЛЕНА: Там... В лоджии... Запендюрин выбегает. Немая сцена. Директор возвращается, держа пиджак в вытянутой руке. Кахи смеётся. ЗАПЕНДЮРИН (К Елене) : Судя по ситуации, можно утверждать, что Вы не проверяли карманы. ЕЛЕНА: Не имею такой привычки. А что – надо было? Коля, ты что-нибудь понимаешь? НИКОЛАЙ: Не больше твоего. Кахи хохочет. ЗАПЕНДЮРИН: То что Вы не инспектируете карманы мужа делает Вам честь. Но, кроме всего прочего, это ещё и небесполезно. Если бы Вы прошлись по карманам, то, по меньшей мере, обморок был бы Вам обеспечен. В пиджаке змея. Все ждут фокуса. Директор вытаскивает за хвост извивающуюся змею.Общий переполох. Кахи падает на диван, сучит ногами и хохочет. Директор берёт голову змеи и целует её. ЗАПЕНДЮРИН: Простите. Я пошутил. Это – уж. Мой любимец. Дорогуша, как я за тебя беспокоился... Он у меня в кабинете обычно спит на диване. И если кто-нибудь ложится рядом, то происходят неожиданности... Кахи однажды чуть не попал в больницу. КАХИ: Эслы бы... Колья... ночу...палэс... в карман... прыбыгал бы дамой... трэзвы... как мусульман... Общий смех. ЗАПЕНДЮРИН: Ползи, дружок, досыпать. (К Николаю) Вы вчера прилегли. Так?. Даже бронзовую нимфу подложили под голову... НИКОЛАЙ: Не помню... ЗАПЕНДЮРИН: Во время поисков Вашего спящего тела, я узнал много нового о своём театре. Нет худа без добра. Одного не пойму, почему Вы выбрались через окно в туалетной комнате, когда дверь из кабинета была открыта? НИКОЛАЙ(задумавшись) ... Дверь всё-таки... была закрыта... ЗАПЕНДЮРИН: Как это? Вы же вошли в кабинет? НИКОЛАЙ: Войти-то я вошёл, даже прилёг, но в кабинете появилась какая-то женщина, подсела ко мне и стала меня заговаривать, гладить, целовать ухо... Почему-то называла меня Чапаевым. Я пытался встать и уйти, но она подошла к двери, заперла её и сказала, что может я хочу, чтобы меня арестовали, ибо это я закрыл дверь и пытаюсь её изнасиловать... ЕЛЕНА: Ну-у-у!? НИКОЛАЙ: Что ты нукаешь? Я же не конь в повозке. Я малость протрезвел и сказал, что нет проблемы и что я.. это самое... с удовольствием, но мне необходимо в туалет. Я надеялся, улизнуть из кабинета, но женщина указала на боковую дверь и сказала, что туалет там. А в туалете я запер дверь на задвижку, открыл окно и вывалился наружу, благо Ваш кабинет на первом этаже. Видимо, я сильно чебурахнулся и отключился полностью. ЗАПЕНДЮРИН: Теперь мне понятно, почему дверь из кабинета в туалетную комнату оказалась замкнутой. Нам с вахтёром пришлось её взламывать. Скажите, Вы смогли бы опознать эту женщину? НИКОЛАЙ: Вряд ли... Я не смог её разглядеть. В кабинете горела только настольная лампа... Может по запаху духов... Когда начнём обнюхивать всех женщин Вашего театра? Общий смех. ИОСИФ: Господин директор, Ваш театр всё-таки настоящий бордель, а не публичный дом. Общий смех. ЗАПЕНДЮРИН: Конечно, такой случай не делает чести нашему театру, но войдите в положение – у нас скопище одиноких женщин. У них нет семьи, нет тыла. Только фронт. И они готовы на авантюры от безысходности и монотонности жизни. Может разрешить многожёнство? Мужикам было бы не до водки... Пришлось бы шевелиться, чтобы прокормить ораву. А? ЗАНАВЕС ЭПИЛОГ На авансцену со стулом выходит РЕЖИССЁР. Присаживается. РЕЖИССЁР: Ну, как пьеска?.. Молодой человек, Вы подняли руку. Наверно, есть желание высказаться? ПЕРВЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Да, пожалуй. Я полагаю, что многожёнство в России неприемлемо. Менталитет не тот. Хотя идея стоящая. А насчёт спектакля можно сказать – автор, конечно, не Шекспир и не Островский, но ничего. Смешно и смотреть можно. Только интересно бы узнать, где он повстречал такого грузина, который не знает, что мы все понимаем под "публичным домом"... ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(вскакивает): ...Вы не правы! Этот симпатичный молодой грузин всех нас пристыдил, потому что мы бесхозяйственно, бездумно используем богатство нашего великого языка. Но где автор усмотрел современную женщину, которая в миг преобразилась и надумала рожать детей. Теперь таких дур нет. ВТОРАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(вскакивает): А вот я такая дура! Ты, стрекоза, подумай, почему так много успешных, молодых, красивых, но одиноких женщин? То-то же! Им такая успешность уже поперёк горла, но они не хотят признаться, и тешат себя своей независимостью и современностью... Долой матриархат! Долой идиотское равноправие! ВТОРОЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): А как вам, съехавшие с ума феминистки! Хотел помочь женщине нести тяжёлую сумку – а она в крик, мол, домогаюсь её. Вы бы её видели! Если её кто-то и домогался, то лет тридцать назад. Теперь даже дверь в метро не попридержу. Шалишь! ТРЕТЬЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(встаёт): Скоро мужики совсем перестанут нас желать. Что будет с обществом? Со страной? Вот откуда гомосексуалисты! Им, гадам, легче договориться друг с другом, чем с нами. И алкоголики из того же гнезда. Долой феминизм! Даёшь домогательства! ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Народ, тихо! Кончай базар! Ерунду разводите и пустую трату драгоценного времени. Вот на мобилу пришло сообщение, что япона йена обрушилась. Я бы на этом несколько сотен тысяч наварил бы, а сижу здесь, как болван, и слушаю болтунов и брехунов. Понятно вам, во сколько мне обошлись билеты!... За такие бабки я мог бы купить весь ваш театр... РЕЖИССЁР: О пьесе что-нибудь сказать можете? ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Раз встал – скажу. Тот мужик, который муж, по моим понятиям – неправильный. У него нет никакого образа имиджа. Пить не умеет, от мамзелей его воротит. Даже на тачку у жены должен просить. Чтоб объективно домой добраться. Это мужик? Такого женщина не только любить – но просто уважать не может. Никогда! И ещё. Почему в пьесе выставляется виноватой в развале семьи только баба? А что же мужики? Какова их вина, что семья перестала быть нужной? РЕЖИССЁР: Дельная мысль. Но мы её осветим в другой пьесе, которую автор нам обещал. Вы, видимо, не частый гость в театре... Какой ветер Вас к нам занёс? ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Этот ветер сидит рядом. "Идём в театр, да идём в театр. Все люди ходят. А мы, что не люди?". А что я здесь не видел. Жизнь там, на воле, совсем другая. Там, когда разговаривают, смотрят не в глаза, а на глотку. И понапрасну, дуриком, рот не открывают. За лишнее слово можно жизнью поплатиться. РЕЖИССЁР: Понятно. Но мне кажется, что жизнь там на воле, как Вы изволили выразиться, не столь звериная и в ней есть место и добру, и верности, и любви... ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Это Вам только кажется... Пошли отсюда, театралка! (Уходят) РЕЖИССЁР: Сейчас поведает своё мнение отец Михаил, член общественной палаты и её подкомитета по нравственности. Так святой отец? ОТЕЦ МИХАИЛ: Истинно так! Но я прихожу в театр и по своему желанию. РЕЖИССЁР: Мы с вниманием Вас послушаем. ОТЕЦ МИХАИЛ(встаёт): Я желал бы уведомить вас, что все конфессии весьма встревожены уделом семьи в нынешней мирской юдоли. В деградации семейственности имеет корысть токмо сатана, ибо тогда обнаружается в нутряной хляби такая муть, что всё божественное в человецех рушиться, раскрепощаются инстинкты: алчность и мстительность, неверие и злоба, себялюбие и равнодушие – все пороки людские. Человеки перестают понимать друг друга. Всяк слышит только себя. Что делать?... Уповаю на милость Господню. Но, видимо, много прегрешаем пред лицем Его. А виной всему либерализм, который распостраняется по миру. Нас учат, что нет добра и зла, а есть плюрализм. Нет идеи греха. Нет различия между грехом и святостью, то есть нет различия между правдой и ложью. Каждый человек автономен и от Бога, и от других людей, у него своя система ценностей... (длительная пауза). Будем молиться, чтоб не оставил Он нас на погибель... Ничего не надо изобретать. Всё давно известно... Люби и уважай ближнего своего... ЧЕТВЁРТЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(вскакивает): ... до тех пор, пока не возненавидишь! Всё время ждёшь от ближнего подлянку. А от жены я получил её по полной программе. На другой день после свадьбы я обнаружил, что мне придётся жить с другой женщиной, а не с той, которую полюбил. Как у святого Якова. Он думал, что женился на любимой Рахели, а ему в постель уложили другую женщину. Даже мои женатые друзья шутят: "Тебе повезло, ты остался холостым и после свадьбы"... Я всё больше склоняюсь к мысли, что не надо вообще жениться. Удовлетворять естественные потребности можно и в публичном доме,... ох! простите, в борделе. Извините, святой отец, что перебил Вас, но,знаете, накипело... ОТЕЦ МИХАИЛ: Мне понятна, сын мой, твоя боль... Но недьзя отчаиваться, надо надеяться. Господь не желает нашей погибели. Он спасёт нас и направит... Что касаемо спектакля. Хорошее, нужное, богоугодное дело. Побольше бы таких пьес, чтобы люди хоть малость задумались над своей жизнью. Аминь! Открывается занавес. Все исполнители – на сцене. РЕЖИССЁР: Аминь, так аминь! Спасибо всем за то, что пришли. До свидания. Приходите ещё. Свет на сцене гаснет. Гонг. Более продолжительная часть увертюры «Эгмонт». КОНЕЦ БЕЗУМНОЕ УТРО ИЛИ ПЯТЬ ЧАСОВ СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ (интерактивная комедия в двух картинах с прологом и эпилогом) "Она желала себе счастья, но не более того". Из частной переписки ОТ АВТОРА Режиссёр спектакля, (или актёр, который его играет) должен быть готов ответить на любую реплику из зала (даже недоброжелательную). Отвечать можно и в шутку, и в серьёз, но желательно парадоксально. Примеры "тривиальных, банальных" пьес в прологе, как и выступления "критиков" в эпилоге можно менять от спектакля к спектаклю (или время от времени). Но всё в меру, сообразуясь с законами сцены и здравым смыслом. Ремарки автора, естественно, не обязательны. Действующие лица: Елена – жена, Голос её совести, Николай – муж, Антон, Кахи, Иосиф – друзья семьи, Режиссёр, Несколько "зрителей", Запендюрин – директор театра оперетты, Вахтёрша, Уборщица. ПРОЛОГ На авансцену выходит РЕЖИССЁР. РЕЖИССЁР: Здраствуйте.Я режиссёр спектакля, который имею честь вам представить. Хочу предупредить, что ничего особенного вы не услышите и не увидите. На сцене никто не будет появлятся в чём мать родила, по канату никто ходить не собирается, в спектакле, можете себе представить, ни одного матерного словосочетания (кошмар!), и, даже, никто никого не убьёт и не отравит. Герои поговорят между собой и ...с собой... на избитые темы, порассуждают о том, о сём, поспорят, пошумят... (без драки, однако..., а жаль...)(смеётся), и потом с миром разойдутся. Пьеса банальна, как банальны все пьесы. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(встаёт): Так уж и все! РЕЖИССЁР: Все! Можете поверить! Я их поставил не один десяток. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": И "Бесприданница", по-Вашему, тоже банальна? РЕЖИССЕР: А что в ней оригинального? Во все времена и эпохи незамужние молодые женщины влюблялись..., или так им казалось, в сильных, значительных, а, значит, состоятельных мужчин. Летели эти барышни на манящий огонёк и сгорали в его пламени. Хороша новость! Чистейший шаблон! Несть числа пьесам, драмам, трагедиям, повестям и романам, в которых мусолят эту историю. Но надо признать, что сюжетец этот при любом общественном строе непременно вышибает слезу у прекрасной части человечества. ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": Но в жизни всё-таки есть место случаям, когда успешный и богатый молодой человек влюбляется в бедную девушку, они женятся и у них всё складывается замечательно. РЕЖИССЁР: Только в сказках, которые сочиняют очень бедные фантазёры для очень бедных людей. А вас разве не удивляет, что эти сказочники не знают, что делатьсо счатливыми героями после свадьбы? А почему? Потому, что в семейной жизни нет ничего сказочного. (Пауза) В сказках ничего не говорится - что было потом, только констатация: стали жить-поживать, да добра наживать. Скукота! ПЕРВЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Если все пьесы, как Вы говорите, банальны, то зачем мы ходим в театр? РЕЖИССЁР: А зачем живём? Ведь жизнь, в сущности, тоже банальна... Я полагаю, что большинство из тех, кто сам прекращает свою жизнь, делают это не из-за неразрешимости проблем, а потому что не видят выхода из шаблонности и тривиальности существования. Или, зачем смотримся в зеркало? Театр ведь тоже зеркало, но отражающее душу человеческую. С древнейших времён и до наших дней со сцены говорят об одном и том же: о любви и ненависти, о преданности и предательстве, о дружбе и вражде, о гениальности и глупости, о зависти, о мести и тому подобном. Так что ничего кардинально нового в пьесах нет. И быть не может. ВТОРОЙ "ЗРИТЕЛЬ": Может Вы и правы... Но без театра нельзя... РЕЖИССЁР: Вы – молодчина! Сказали кратко и точно, как Сорин в "Чайке". А другой персонаж добавил, что нужны новые формы, а если их нет, то лучше ничего не нужно. (Смотрит за кулисы) Мне сообщают, что там ещё не всё готово. Тогда послушайте. Собрались как-то в доме у озера несколько человек, связанных родственными или хозяйственными узами, и на протяжении четырёх действий все говорят, говорят, говорят, не понимая ни друг друга, ни себя. Каждый занят только собой и пустословит только о своём. А на фоне этих разговоров проступает длинная цепочка "любовей". Она любит его, а он любит другую. А другая любит не его, а ... ну и т.д. Один из героев мучается от того, что безволен, бесхребетен и находится под каблуком у пустой, самовлюблённой, жадной женщины. И в попытке что-то изменить заводит пошлый роман с молоденькой, восторженной соседкой. Их скоротечная связь опустошает душу барышни, но ни к каким переменам в жизни героя не приводит. Да и почти все, в конце концов, остаются при своих, как говорят картёжники. Лишь один из них решился прервать этот бессмысленный балаган и наложил на себя руки. Я бы назвал эту пьесу:"Из пустого в порожнее". А как её нарёк автор? (Зрители молчат) "Чайка", друзья, "Чайка". А вот ещё. По велению судьбы, в одном неприглядном месте оказались несколько хронических неудачников – и давай друг другу впаривать истории об их счастливой прошлой жизни и выкрикивать, ни к кому не обращаясь, пустые, избитые истины о необходимости уважать, или, по крайней мере жалеть человека, и о бессмысленности жизни вообще. Доболтались до того, что один из них покончил все счёты с жизнью. Как называется драма? ВТОРАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА": "На дне", что-ль? РЕЖИССЁР: Браво, девушка! Конечно же, "На дне"! Шум в зале. Выкрики: "А ну, давайте ещё!" и т.п. Одна деловая женщина все грани жизни, все события оценивает только со стороны выгоды или вреда для её бизнеса. Всё человеческое в ней уже выгорело, хотя когда-то была весёлой дивчиной. Полюбила будущего мужа в пятнадцать. В шестнадцать – обвенчались, но счастья не было. Муж издевался – как мог. То заставил при чужих слизывать с сапога сливки, нечаянно пролитые женой, то открыто приводил в дом продажных женщин. Избивал жену постоянно, особенно, беременную. Из девяти рождённых ею детей выжили трое. Теперь же она сама вершит в доме суд. Но ничего путного не получается. Все идёт прахом. Мужа отравила, внука отняла у невестки, сына её деньги не смогли вылечить, служанка повесилась. Вокруг неё всё омертвляется и она тоже внезапно умирает. Инфаркт. Как называется драма? ДВОЕ "ЗРИТЕЛЕЙ":"Васса Железнова", наверно? РЕЖИССЁР (аплодируя) : Очень хорошо! НЕСКОЛЬКО ГОЛОСОВ: Это интересно! Можно ли ещё?... и т.д. РЕЖИССЁР: Пожалуйста! Могу весь вечер. Погодите, схожу за кулисы и обрадую актёров. (Смеётся). Один шалопай полюбил девушку, а она – его. Дело шло к свадьбе, но ему вдруг приспичило перед своим пожизненным заключением поездить по свету. Когда, через значительное время, он вернулся, то девушка уже полюбила другого, хоть не столь умного и образованного, но зато надёжного. Разве не свежий сюжет?! Наш герой, оскорблённый и обиженный "неожиданным" отказом, обрушивается пламенной речью на пороки общества (как будто несколько лет назад оно было другим) и удаляется на собственном транспорте, чтобы найти на свете подходящий уголок. НЕСКОЛЬКО ЗРИТЕЛЕЙ: "Горе от ума"! РЕЖИССЁР (Говорит в сторону кулис) : Я полагаю, что сегодня нас ждёт успех. Публика уж очень хороша! (В зал) Всё-таки, как человек, который, не без успеха, старается быть честным, считаю своим долгом предупредить ещё раз, что ничего особо интересного в сегодняшней пьесе нет. Кто желает – может уйти. Получить деньги обратно можно...(пауза) , но не обязательно. (Смеётся) В зале смех, шум и выкрики: "Начинайте!", "Не тяни резину!" и т.п. РЕЖИССЁР уходит. Звучит гонг. Свет гаснет. Занавес раздвигается. Звучат начальные такты бетховенской увертюры «Эгмонт». КАРТИНА ПЕРВАЯ На сцене – угол гостиной. Справа – две двери: одна массивная, входная, другая – ближе к углу, - в спальню. В углу, у левой стенки, - книжный шкаф с полкой, на которой двухкассетный магнитофон и телефон. Рядом со шкафом – диван, перед ним – журнальныйй столик. Вокруг столика– банкетки. Одна из них – ближе к середине сцены, напротив входной двери. Рядом с диваном – дверь на кухню, которая открыта в сторону дивана. По другую сторону двери – кресло.. Над дверью – крупные действующие часы. Начало четвёртого. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ ЕЛЕНА : Что же делать? Что же делать? В последнее время он всё чаще стал приходить на бровях. А ведь раньше совсем не пил. (Звонок телефона) Слушаю. Нет, здесь их нет. А когда они ушли? Около двенадцати??? (Смотрит на ручные часы) Ты спрашиваешь, где они могут быть? Не знаю! Тебе лучше знать! (Бросает трубку) Клуша! Надо что-то делать. Но что? ( В зал) : В начале было всё хорошо. Николай был ласковым, заботливым мужем. Подруги мне завидовали. Но всё изменилось с того вечера, когда... ГОЛОС (негромкий, мужской): Фу-у! Наконец стала рассуждать...Знать приспичило... ЕЛЕНА: Ой! Кто здесь?... ГОЛОС:Кто, кто...А ты как думаешь? ЕЛЕНА: Я ничего не думаю...(Открывает и закрывает поочерёдно все двери, заглядывает на кухню. Возвращается в растерянности, садится на банкетку в середине сцены, но продолжает вертеть головой, иногда смотрит наверх) ГОЛОС: Ты не ответила на мой вопрос. ЕЛЕНА: Я не знаю и ничего не могу придумать. Может мой ангел-хранитель или Господь Бог. ГОЛОС(хохочет): Ну да! Создателю больше нечего делать, как только разбираться с твоими проблемами. Ты же в Бога не веруешь! А твой ангел-хранитель давно подал заявление об уходе с работы по собственному желанию, поняв, что хранить-то нечего – ты почти опустошила и себя, и того, кого приручила. Что ты всё крутишь головой?... Не там ищешь...Я внутри тебя... Я – совесть твоя! ЕЛЕНА: Совесть?!...А голос-то почему мужской? ГОЛОС:Во-первых, про тебя с большой натяжкой можно сказать, что ты женщина, и, во-вторых, совестью обладают не только женщины, но и у некоторых мужчин она имеется. (Смеётся) ЕЛЕНА: А где ты была раньше? Почему молчала? ГОЛОС: Я молчала!? Я орала, но ты не хотела слушать... Ты лучше расскажи, как упорно в течение многих лет сверлила отверствия в семейной лодке. ЕЛЕНА закрывает лицо ладонями. Молчит. ГОЛОС: Я жду. ЕЛЕНА: Не могу... Мне совестно... ГОЛОС: Наконец-то. Но всё равно говори. Не молчи. ЕЛЕНА: Изменилось всё в тот вечер, когда мы в первый раз поскандалили. Я вернулась поздно. Праздновали защиту диссертации сотрудника. Наше научное учреждение режимное и все события мы отмечаем без жен и мужей. Николай тогда спросил, не слишком ли часто у нас защищают диссертации. Я обозлилась и ответила, что ему-то защита не грозит, потому что он неудачник. Конечно, если бы я была трезвой, то никогда бы этого не сказала. Кровь отхлынула от его лица, но он спокойно произнёс, что, действительно, неудачник, а самая большая его неудача – женитьба на мне, и, не обращая внимания на мой визг, ушёл спать в лоджию, заперев её изнутри. Недели две мы не разговаривали и, хотя внешне все потом наладилось, но в Коле что-то сломалось. Он стал редко улыбаться, если не считать случаев, когда являясь навеселе, шутил, что был на защите диссертации. И до сих пор я ничего не могу с этим поделать. Когда пытаюсь поговорить, то натыкаюсь на глухую и немую стену. Но он действительно неудачник ГОЛОС:Но он же был раньше успешным человеком. Да выбрала ты его по этой причине. ЕЛЕНА:Не знаю, не знаю. Все наши друзья и знакомые как-то определились, а он всё себя ищет. Писал рассказы, повести. Одну даже в "Знамени" напечатали. Правда, я её так и не успела прочесть. Как-то руки не доходили. ГОЛОС: Вот, вот. Жена называется... ЕЛЕНА:Много времени отнимает работа.Начинала читать... и засыпала. ГОЛОС:Ну, а дальше? ЕЛЕНА:Бросил писать. Сказал, что нет таланта, а быть на задворках литературы не хочет. Некоторое время рисовал. Даже был принят в школу при Академии художеств. Картины его хвалили. После выставки в залах Академии – картины стали продаваться. Снова бросил. Что же делать? ГОЛОС:(Медленно ослабевает. Исчезает) Думать, думать! Любовь ещё быть может в душе его угасла не совсем... . ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ Елена встаёт, глядя на входную дверь. Прислушивается. Слышны шорохи, возня и глухие удары. Идёт к двери. Открывает. Кричит в испуге: "А-а-а!" и отступает к двери спальни. Мимо, на четвереньках (в такт вступления в «Цыганочке») продвигается Николай: костюм в грязи, сквозь порванные брюки видны коленки, волосы в беспорядке, голова опущена, лица не видно. ЕЛЕНА: О, Боже! Николай упирается головой в банкетку, вместе с ней перемещается на метр и падает, раскинув руки и ноги. Кто... Вы? НИКОЛАЙ: Эт...то...о я, Коля... А т-ты...Вы... х...то...о? Елена поворачивает Николая на бок. На спину она его перевернуть не может – мешает правая рука. Вглядывается. ЕЛЕНА: Совсем спился, дурень! Я – жена твоя! НИКОЛАЙ (пальцами левой руки раздвигает веки) : Не...е! У меня жена хоть и..., но красавица... ЕЛЕНА(смягчаясь):Болтун! Трепло! Что за вид? Где ты был? Уже три часа ночи! НИКОЛАЙ: Три?... Ночи?... Не может быть! (Подносит руку близко к лицу. Глаза закрыты. На руке часов нет) Только 12... ЕЛЕНА: Звонила антонова инфузория и сказала, что вы куда-то пошли. Куда вы пошли? Где вы были? Отвечай! НИКОЛАЙ (становится на четвереньки, но падает на правый бок) : Женщина, кто ты...Вы такая? Почему я должен отвечать? ЕЛЕНА: И ещё как ответишь! Может, хочешь в медвытрезвитель? НИКОЛАЙ: В ме...медвы... не хочу... ЕЛЕНА: Тогда отвечай! Где вы были? Где? НИКОЛАЙ: Где, где... в Караганде... Мы...все... в бо...орд... е... ели...и... ЕЛЕНА: Что вы ели меня не интересует. Но как ты в таком виде добрался? НИКОЛАЙ: Как, как! Не видишь...те – пешком... А что Вы делаете в нашем... моём доме? А? Жена... Лена, ты где?... ЕЛЕНА: Дискутировать бесполезно. Ладно, я с тобой завтра разберусь. Укладывает мужа на спину. Стаскивает обувь. Пытается расстегнуть ремень. НИКОЛАЙ : Не трожь... меня. Я женат! Понятно? Моя жена хоть и порядочная стерва, но не такая, как ты... Телом не торгует... Да и денег-то у меня нет... Понятно, фуршетка недоношенная... ЕЛЕНА(голос становится тёплым, заботливым): И на том спасибо, горе моё! Ну, давай я тебе помогу, дружочек... (Тащит мужа за ноги в спальню) НИКОЛАЙ: Женщина, куда мы идём? Это насилие... я протестую!... Молчит... Наверно, глухая или немая... Наш паровоз вперед летит... ЗАНАВЕС КАРТИНА ВТОРАЯ Та же комната. Утро. На часах 7-50. ЯВЛЕНИЕ ПЕРВОЕ Из спальни выходит Николай в майке, "семейных" трусах и домашних тапочках. Полотенце на плече.. Стонет. НИКОЛАЙ: О, дьявол! Не хочется, а надуваюсь... О-о! Может таблетку поискать?... Так спит ещё... Разбудить – скандал. Скандала, впрочем, не избежать в любом случае... ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ Из кухни выходит Елена. Она в халате, двумя руками держит блюдце, на котором – стопка водки и солёный огурец. ЕЛЕНА (язвительно) : На, Коленька, полечись. НИКОЛАЙ: Лена, что это значит? Что-нибудь случилось? ЕЛЕНА: Ничего не случилось, если не считать, что ты в весьма достойном виде приплыл в три ночи к родному причалу. Видимо, сильный шторм потрепал твои снасти. Бедолага! НИКОЛАЙ:Может, что-нибудь с мамой? ЕЛЕНА: Успокойся, мама твоя всех нас переживёт! С её гренадёрским здоровьем. Но тебе же надо поправиться? Так? Николай с недоверием, издалека, берёт стопку, нюхает содержимое, опускает кончик мизинца в стопку, прикасается им к языку. Все эти манипуляции вызывают у Елены смех. Николай выпивает.Занюхивает полотенцем. Берёт огурец. Присаживается на диван. Елена садится рядом. ЕЛЕНА : Почему же ты так скотски напиваешься? НИКОЛАЙ: Объяснять слишком долго. Да и вряд ли поймёшь... ЕЛЕНА: А ты попробуй! Может пойму... Я постараюсь.... НИКОЛАЙ: Помнишь время, когда я купил двухкассетник? ЕЛЕНА: Ещё бы! Ты тогда записывал все звуки своей жизни, и чертовски всем надоедал, заставляя прослушивать то шум дождя, то вой дворовых котов, то рык проходящего грузовика. Но особенно тяжело было слушать запись твоего ванного исполнения песенки герцога из "Риголетто". А почему ты об этом вспомнил? НИКОЛАЙ: Недавно, случайно, обнаружил запись нашего давнишнего разговора, о котором совершенно забыл. Почему он записался – не помню. Да и неважно. Послушай. Любопытный был разговорчик... Гаснет свет. Затем прожектор высвечивает часть сцены, На которой Николай и Елена. ЕЛЕНА: Привет! Что делаешь? НИКОЛАЙ: Читаю. ЕЛЕНА: Что? НИКОЛАЙ: Книгу. Смеются ЕЛЕНА: Вижу, что книгу. Я хотела спросить – какого автора? НИКОЛАЙ: Бердяева. ЕЛЕНА: А кто это? НИКОЛАЙ: Русский философ. ЕЛЕНА: Вот, оказывается, чем занимается молодой человек накануне свадьбы! Философией! Самое время – порассуждать о смысле жизни, и о семейной, особенно. НИКОЛАЙ: А почему – нет!? Тебе бы тоже не помешало. ЕЛЕНА: Нет уж, уволь! Тебе, я вижу, самому с собой не скучно... НИКОЛАЙ: А тебе? ЕЛЕНА: По-всякому. Мне, всё-таки, необходимо отражатся в других людях, а ты в этом не нуждаешься. Ты – самодостаточный. НИКОЛАЙ: Хорошо это или плохо? ЕЛЕНА: Для всего прогрессивного человечества? НИКОЛАЙ: Шутить изволите? Хорошо или плохо для тебя? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Могу тебе открыть страшную тайну. Я не только самодостаточный, но и самонеобходимый. Смеются. ЕЛЕНА: Поэтому все девушки нашего курса от тебя без ума... НИКОЛАЙ: Приятная новость... ЕЛЕНА: Не притворяйся. Каждая готова хоть сейчас выйти за тебя, а я всё думаю: жить-то с тобой...как?...можно?... НИКОЛАЙ: Смотря по тому, что ты понимаешь под словом "жить". Папа, мама, сестра... живут же. ЕЛЕНА: Но это твои родные,... а если человек со стороны? НИКОЛАЙ: Так пусть этот человек станет родным. Я сужу по нашей семье. Всё просто. Не переделывай любимого на свой лад. И всё! Семья – это единство противоположностей. А что – в большинстве семей: "Стань таким, как я хочу". Так? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Как это не знаешь?! Вот в вашей семье всем управляет мать. Причём, по-хамски, без тормозов... ЕЛЕНА: Но отец доволен. Он ни во что не вмешивается и ни за что не отвечает. И всё время повторяет слова Ходжи Нассредина: "Спорить с женщиной – сокращать своё долголетие". НИКОЛАЙ: Вряд ли он доволен своей участью. Кому может нравится, когда его оскорбляют, да ещё в присутствии посторонних. Просто смирился. Ты такую семью хочешь? ЕЛЕНА: Не знаю. НИКОЛАЙ: Когда женщина говорит "не знаю", она пытается скрыть свои мысли... А я знаю! Ты задумалась – можно ли жить с человеком, которого не удасться подмять. Так? К сожалению, мужик вырождается. В этом, как утверждают феминистки, мужском мире правит-то женщина. И всё бы ничего, если бы она правила с умом, не доводя правление до абсурда. Известно, что всякая, ничем не сдерживаемая, власть, рано или поздно, приходит к маразму и гибели. Незамужняя женщина чувствует себя ущербной, неполноценной, потому что некем командовать. Есть даже такая шутка:"Теперь я свободна!" – воскликнула женщина, выйдя замуж. А Гамлет, который неплохо, вместе с Шекспиром, разбирался в жизни и в женщинах, говорил Офелии: "Если уж непременно хочешь замуж – выходи за дурака. Умные люди слишком хорошо знают, каких чудовищ вы из них делаете". Луч гаснет. Свет на сцене. Герои в прежней позиции. НИКОЛАЙ: И что же осталось от той самодостаточности? А ты спрашиваешь, почему я напиваюсь... Длительная пауза. ЕЛЕНА: И куда вы потом пошли? НИКОЛАЙ: Нам надоело слушать болтовню женщин и Антон предложил выйти - подышать свежим воздухом. На углу, в кафе, Кахи всех угостил, потому что, видите ли, он нас очень уважает. А затем потребовал выпить ещё за здоровье его девушки. В общем – набрались. ЕЛЕНА: А потом? НИКОЛАЙ: А потом он предложил пойти... ЕЛЕНА: Куда? НИКОЛАЙ: В бордель... ЕЛЕНА: Ку-у-да-а? НИКОЛАЙ: Мы, конечно, отнекивались, но он стал настаивать: "Пашлы, пашлы. У менья там дырэктар хароши знакомы. Послюшаэм музику, вадычки папьём". Мы и пошли, потому что жажда у всех была кошмарная. ЕЛЕНА: Интересно! С этого места, пожалуйста, поподробнее. Давненько я не была в борделе... НИКОЛАЙ: Там много света, громкая музыка. Мужчины, почему-то во фраках и цилиндрах. ЕЛЕНА: Прими соболезнование по поводу того, что ты был одет не соответствующим образом... НИКОЛАЙ: Может быть, ты тогда сама... ЕЛЕНА: Ладно, ладно, рассказывай... НИКОЛАЙ: Девушки страшно размалёванные, в странных несовременных платьях. Подбежали к нам, зачирикали, защебетали, заойкали – аж уши заложило. От них подуло такой смесью духов и пота, что меня чуть не стошнило. Что было потом – не помню... ЕЛЕНА: Странный какой-то бордель... Может, особый, для элиты нашего продвинутого общества? Надо будет поговорить с Кахи. А что ж твои друзья? Почему они тебя бросили? Где вы расстались? Почему ты оказался в таком виде? Николай поднимает и опускает плечи. Звонок входной двери. НИКОЛАЙ: Опять соседка. Ей почему-то каждое утро требуется то хлеб, то соль... ЕЛЕНА: Не о ком заботиться, поэтому у неё нет то одного, то другого. Повторный звонок. НИКОЛАЙ: Пойду, помою посуду. Накопилась. ЕЛЕНА: Можешь сегодня не мыть. Сама помою. Настойчивые, длинные звонки. Иду-у! Иду же! Николай уходит на кухню. ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ ЕЛЕНА: А-а, явились, не запылились! Входят Антон, Кахи, Кирилл. АНТОН: Коля дома? ЕЛЕНА: А где он должен быть?! АНТОН: Он вчера вдруг исчез. Мы часа три искали его по всем углам театра. ЕЛЕНА: Какого театра?! Что ты врёшь!? Выгораживаешь себя и дружков. У меня ума достаточно, чтобы разобраться в ситуации... ИОСИФ: У женщины ума столько, сколько ей требуется...Понятно! ЕЛЕНА: Слышишь, что говорит наш местный Станислав Ежи Лец?! Николай уже признался, что вы были в борделе. АНТОН, КАХИ, ИОСИФ: В борделе??? ЕЛЕНА: Кахи, как ты мог потащить в бордель женатых мужчин?! КАХИ: Что ты гаварьиш? Вах! Какой бардэл? Мы пашлы в публычны дом! ЕЛЕНА: Ну, вот... Ты же сам признаёшь! КАХИ: Что прызнаэш, что?! Я сказал "публычны дом", а нэ "бардэл" ! ЕЛЕНА: Но это же одно и тоже! КАХИ: Публычны дом, уважяэмая,- эта нэ бардэл. Публычны дом –эта быблыотэк, унывырмаг, тэатр и другой мэста, которы публыка ходыт. Публычны быблыотэк в Пытэрбург – это бардак!? Да? Мы пашлы в тэатр апырэта. У менья там дырэктар знакомы. ЕЛЕНА: Почему же Коля говорит... бордель?... Нет, здесь что-то не так... Не верю! ИОСИФ: Ещё один Станиславский... ЕЛЕНА: А почему он приполз в таком ужасном виде? АНТОН: В каком виде? ЕЛЕНА: На четвереньках и весь в грязи и рвани. Сцена не для слабонервных. Если я её пережила, то меня можно посылать в космос без психологических тренировок... АНТОН: В театре он вдруг исчез, никто даже не заметил. Мы сначала предположили, что он где-нибудь пристроился и уснул, но, сколько не искали – нигде его не было. Вахтёр же утверждал, что мимо него Николай не проходил.Я даже полез на чердак! Где же Коля? Он что ещё спит? ЕЛЕНА: Уполз на кухню... ИОСИФ:Рождённый летать может и ползать... ЕЛЕНА: Исполняет общественно-полезные работы. Набирает очки. А почему же вы не позвонили, если вы говорите, что были в театре? АНТОН: А телефон у тебя работает!? Мы много раз звонили! ЕЛЕНА: (подходит к аппарату) : Прости. Около трёх позвонила твоя амёба и спрашивала, где вы можете быть. После разговора я, видимо, швырнула трубку. Лежит не на месте. КАХИ: Пачэму Ныколай нэ выходыт? Колья, выходы, подлый трус! ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЁРТОЕ Входит Николай. Восклицания. Объятья. ЕЛЕНА (с издёвкой) :Коля, ребята говорят, что вы вчера были в театре... НИКОЛАЙ: Приятно слышать. На каком спектакле? АНТОН: Ты что, ничего не помнишь? НИКОЛАЙ: Ничего... ИОСИФ:Человек – кузнец своего несчастья. НИКОЛАЙ: Это точно. ИОСИФ:Тебе, Коля, с выпивкой надо завязывать. А то перейдёшь Рубикон... ЕЛЕНА: Как ты передвигался по городу в таком состоянии? Это километра два, не меньше! НИКОЛАЙ: А что было делать? ЕЛЕНА: Надо было взять такси. НИКОЛАЙ: А деньги? Ты же в получку у меня всё выгребаешь. ЕЛЕНА: Надо было доехать до дома – я бы вынесла деньги. НИКОЛАЙ: Лена, спустись на землю. Какой водила... ночью!... пьяного!...повезёт всего два километра, да ещё за будущие деньги? ЕЛЕНА: Ладно, рассаживайтесь. Есть кофе, чай, компот. ИОСИФ: Но что-то стало холодать... (Потирает руки) ЕЛЕНА: Водки не дам! АНТОН, КАХИ, ИОСИФ: А рассольчика нет? ЕЛЕНА: Есть. Только что открыла банку для свово муженька. Сейчас принесу. (Уходит ) КАХИ: Ты жьивой? НИКОЛАЙ: Живой труп... АНТОН: С тобой всё в порядке? НИКОЛАЙ: Как в анекдоте. Умирает тёща. Зять спрашивает: "Мама, у Вас всё в порядке?" АНТОН: Как встретила? Скандалила? НИКОЛАЙ: В том-то и дело, что ведёт себя странно.Что было ночью – не помню, а утром поднесла стопарик. Видимо, на что-то решилась... От неё всё можно ожидать... АНТОН: Не могу понять, почему ты так боишься жены? НИКОЛАЙ: Ошибаешься. Ничего я уже не боюсь. Раньше боялся. Боялся её потерять. А она этим пользовалась и постепенно превращала меня в тряпку. АНТОН: Я думаю, что ты преувеличиваешь. Лена тебя любит. ИОСИФ: Любящая жена – понятие относительное. Как ты к ней материально относишься, так она и любит. Елена с банкой рассола остановилась за дверью и подслушивает. НИКОЛАЙ: Иосиф скажет, как отрубит! Антон, Лена уже давно никого и ничего не любит. Для неё имеет значение только карьера, деньги и тряпки. А я мало зарабатываю. Мизер. Да, я тебе скажу, и стимула нет. Любить меня экономически невыгодно.Но пока она, почему-то, в этом не признаётся. ИОСИФ: Не всякая жена признается в своём самом крупном пороке – зарплате мужа. НИКОЛАЙ: Иосиф, ты молодец! Говоришь мало, но всегда точно. Антон, ты видел, как она идёт со мной по улице – на метр впереди. И когда в её присутствии мне задают вопрос – отвечает она. И всегда на взводе. По каждому пустяку готова взорваться. ИОСИФ: Готова взорваться? В этом нет ничего удивительного. Жена – это бомба, которая с годами увеличивает свой тротиловый эквивалент. НИКОЛАЙ: Мне просто не о чем с ней говорить. За последние три года она не прочла ни одной серьёзной книги. Покупает только журнальчики о модах, о гламурных скандалах и разводах "звёзд». У нас нет ни одной общей точки зрения. ИОСИФ: Точки зрения мужчины и женщины совпасть могут..., но только до свадьбы . НИКОЛАЙ: Разве это всегда, во всех семьях? ИОСИФ: Конечно, не во всех. Семья, в которой царит согласие – это исключение. Но такое исключение не назовёшь браком. А брак, он и в Африке брак, на который не дают гарантию. КАХИ: Можьет вам задэлат рэбьёнка? НИКОЛАЙ: Что ты! Она и слушать не желает. На год-полтора оторваться от карьеры! Быть зависимой от кого бы то ни было! Это невозможно! АНТОН: А как другие? Моя родила уже двух и, кажется, не собирается на этом останавливаться. У Иосифа пока один, но на подходе второй. И ничего... Кахи, ты собираешься внести свою долю "динамита" в демографический взрыв грузинского народа? КАХИ: Он ишо спрашыват. Канэчна! ЕЛЕНА (входит, предварительно отступив в кухню) : Уже несу-у! О чём разговор? АНТОН:Да так. Говорим за жизнь. О роли мужа в современной семье. ЕЛЕНА: Ну, и какова эта роль. Коля, принеси стаканы. Николай выходит. Кстати, Антон, давно хочу спросить, как ты, интеллигент, кажется, в третьем поколении, уживаешься со своей одноклеточной? АНТОН: Хорошо уживаюсь... И ты меня очень обяжешь, если, наконец, оставишь мою жену в покое. Ты её не перестаёшь унижать ещё со школы. А эта "амёба", как ты говоришь, училась лучше тебя по литературе, истории, обществоведению... Да, в математике она не могла тягаться с тобой. Ну, с что из того! Она не глупее тебя... И она счастлива. И я. Николай приносит на подносе стаканы. Между прочим, когда наши девчонки выходили замуж, Иосиф каждой задавал один и тот же вопрос, что они желают себе в будущей семье. Так ведь, Иосиф? КИРИЛЛ: Точно. АНТОН: Из шести девчонок только моя Зина сказала, что хочет сделать мужа счастливым. Все остальные, и ты в том числе, ответили, что хотят себе счастья и достатка. И только моя Зина сказала, что хочет скорее подарить мне сына. Другие же ответили, что с этим повременят. И что мы имеем в осадке? Света, Люба, Наташа – матери одиночки. Так? Так. А Лиза сразу уходит в себя, когда спрашиваешь о её семейной жизни. Домой уже давно никого не приглашает. Детей нет. Может, уже развелась? Никто не знает. При встрече – даже на шутку не отзывается. А какая была хохотушка! Ты же помнишь?!. ЕЛЕНА: Помню, конечно. Такая уж судьба выпала. Что поделаешь. АНТОН: Судьба - в характере жены. Если в семье жена не умеет или не желает себя ограничивать, если она уничтожает в муже то, за что его полюбила, чем раньше восхищалась и гордилась, если муж не чувствует ответственности за семью, потому что всё решает жена, если он не имеет возможности сам, без указаний, исправлять допущенные им ошибки, если он не получает поддержки от жены, а только критику и противодействие, то причём здесь судьбу... А моя живёт со мной в согласии, рожает красивых и умных детей, не скандалит, не командует, распоряжается деньгами с умом, хорошо выглядит и довольна жизнью. Вы бы видели лица больных, когда она входит в палату! И я чувствую ответственность за нашу семью. Стараюсь, чтобы жизнь её была ещё лучше. А с вами, так называемыми интеллектуалками, считающими себя независимыми и современными, жить нелегко. Чаще всего и невозможно. Вы постоянно чего-то требуете. Вам всё не так! По сути, вы живёте только для себя, да и ещё этим не довольны. ЕЛЕНА (к мужу) Это так? НИКОЛАЙ: Не знаю! АНТОН: Видишь, до чего довела мужика... А вспомни, какой он был в институте... Ты такого мужа хотела? НИКОЛАЙ: Антон, перестань! Ничего разговорами не изменишь... ЕЛЕНА: (сквозь нарастающие слёзы) : Наверно, Антон прав. Я злюсь на его жену, потому что завидую ей. И детей не хотела рожать. Всё откладывала на потом. А что получилось? Мне скоро тридцать... И я недовольна своей жизнью, и ты несчастлив со мной... И пить ты стал всё сильнее и чаще...(плачет) ИОСИФ: Если мужчина сильно и часто пьёт, то и в этом есть свой плюс. ЕЛЕНА (утирая слёзы): Какой плюс? Что ты мелешь? ИОСИФ: Другие его недостатки не так заметны. (Общий смех) ЕЛЕНА: Ну и сказанул! Но ты не прав! Водка, наоборот, выявляет суть мужчины. Негодяй, когда пьян, обязательно, хам и дебошир. Чаще всего он первопричина скандалов и драк. Его гложет злоба на весь мир и, если не хамит и не дебоширит, то молча смотрит на окружающих из под бровей и скрипит зубами. А выпивший добряк – улыбчив и весел. Все окружающие ему по душе: женщины прекрасны и добры, а мужчины симпатичны и дружелюбны. В споры он не вступает, всех мирит и стремится своим радостным мироощущением поделиться с другими. "Мужик, я тебя уважаю", - это слова весёлого пьяницы. (В зал) Девушки, перед замужеством обязательно напоите жениха! В любом случае, не пожалеете. Пьяный мужик не способен на дезинформацию...(Пауза) Надо срочно менять жизнь. Иначе будет поздно. Коля, сегодня ночью ты обязан заложить первый кирпич в фундамент полноценной семьи. Понял! НИКОЛАЙ: Ты опять откладываешь на потом. До ночи еще далеко и у тебя планы могут поменяться... Может не откладывать... и прямо сейчас... при свидетелях? А? Все смеются. АНТОН: Ну, Кирилл, что ты на это скажешь? Слабо? ИОСИФ: Почему слабо? Пожалуйста! Женщина – это совершенство, наполненное противоречиями. ВСЕ: Браво! Молодец! Класс! ЯВЛЕНИЕ ПЯТОЕ За боковой дверью зрительного зала слышны неразборчивые крики, милицейские свистки.. Дверь распахивается и вбегает человек. За ним- вахтёрша и уборщица с поломанной шваброй. ВАХТЁРША: Извиняюсь, но этого хулигана надо сдать в милицию. Ему сказано – не положено пропускать всякого, а он мне под нос суёт паспорт. А на кой хрен мне его паспорт, когда не положено. ЧЕЛОВЕК: Кахи! Ты где? КАХИ: Здэс... А эта ты... ЧЕЛОВЕК: Объясни ты этим... чуркам... Да они вряд ли поймут... Я им говорю:"Позвоните в квартиру Николая", а они талдычат на два голоса:"Не положено", да "не положено". И ещё руки распускают... КАХИ: Дэвушки, нэ валнуйтэс. Всо харашо. Это наш чалавэк. ВАХТЁРША: Ну, если так, то ладно... Пошли, Нюра... А то ходют тут всякие. Иди знай, кто такие. УБОРЩИЦА: Как это - пошли?! А кто будет платить за испорченное имущество? У меня денег нет на другую швабру. ЧЕЛОВЕК: Хорошенькое дело! Тебя хотели огреть шваброй, а ты ещё должен за это платить!? Хорошо, что я успел увернуться, и ты, старая кочерга, попала в колонну. Иначе лежала бы сейчас на полу и грустила. УБОРЩИЦА: Ишь ты, какой убивец! А ты не нарушай, когда не положено. Пока шёл этот разговор, Елена сходила на кухню и вынесла швабру. ЕЛЕНА: Тётя Нюра, возьмите. Но больше не деритесь. Так можно и до суда дойти. ИОСИФ: Особенно страшен страстбургский суд по правам человека... ЕЛЕНА: Обещаете? УБОРЩИЦА: Ладно, уж. Посмотрим. За швабру спасибо. Хорошая швабра. Наверно, импортная. (Стучит шваброй о пол) Такую не сломаешь. Идём, подруга. Уходят. КАХИ: Как ти менья нашол? ЧЕЛОВЕК: Я прибежал к тебе. А там очень милая девушка...да не милая, а просто красавица, сказала, что ты у друга Николая. И адрес дала. КАХИ: Пачэму спэшка? Что слючилас? ЧЕЛОВЕК: Пока не знаю... КАХИ: Пазнакомтэс, дырэктар тэатр апырэт, Запэндюрын. Общий смех. ИОСИФ: Откуда у Вас такая интересная фамилия? ЗАПЕНДЮРИН: От прадеда. Он был слугой у поручика Ржевского. Тот и присвоил прадеду такую фамилию. ИОСИФ: А поменять не сподобились? ЗАПЕНДЮРИН: Зачем? Народу весело, да и мне она помогает. Как директору театра – она открывает двери многих кабинетов... Скажите, кто сдесь Николай? НИКОЛАЙ: Я... ЗАПЕНДЮРИН (подходит к Николаю) : Запендюрин. НИКОЛАЙ: Николай Комаров. Очень приятно. ЗАПЕНДЮРИН: Взаимно. Вчера вечером Вы были в моём кабинете? НИКОЛАЙ: Наверно, я... ЗАПЕНДЮРИН: А где Ваша одежда? ЕЛЕНА: Брюки в мусорном ведре, а пиджак в стиральной машине. А в чём дело? ЗАПЕНДЮРИН: О, Боже! Вы его уже постирали? ЕЛЕНА: Нет ещё. Но Вы можете объяснить Ваши вопросы? ЗАПЕНДЮРИН: Фу, слава Богу! (Падает в кресло) А где стиральная машина? ЕЛЕНА: Там... В лоджии... Запендюрин выбегает. Немая сцена. Директор возвращается, держа пиджак в вытянутой руке. Кахи смеётся. ЗАПЕНДЮРИН (К Елене) : Судя по ситуации, можно утверждать, что Вы не проверяли карманы. ЕЛЕНА: Не имею такой привычки. А что – надо было? Коля, ты что-нибудь понимаешь? НИКОЛАЙ: Не больше твоего. Кахи хохочет. ЗАПЕНДЮРИН: То что Вы не инспектируете карманы мужа делает Вам честь. Но, кроме всего прочего, это ещё и небесполезно. Если бы Вы прошлись по карманам, то, по меньшей мере, обморок был бы Вам обеспечен. В пиджаке змея. Все ждут фокуса. Директор вытаскивает за хвост извивающуюся змею.Общий переполох. Кахи падает на диван, сучит ногами и хохочет. Директор берёт голову змеи и целует её. ЗАПЕНДЮРИН: Простите. Я пошутил. Это – уж. Мой любимец. Дорогуша, как я за тебя беспокоился... Он у меня в кабинете обычно спит на диване. И если кто-нибудь ложится рядом, то происходят неожиданности... Кахи однажды чуть не попал в больницу. КАХИ: Эслы бы... Колья... ночу...палэс... в карман... прыбыгал бы дамой... трэзвы... как мусульман... Общий смех. ЗАПЕНДЮРИН: Ползи, дружок, досыпать. (К Николаю) Вы вчера прилегли. Так?. Даже бронзовую нимфу подложили под голову... НИКОЛАЙ: Не помню... ЗАПЕНДЮРИН: Во время поисков Вашего спящего тела, я узнал много нового о своём театре. Нет худа без добра. Одного не пойму, почему Вы выбрались через окно в туалетной комнате, когда дверь из кабинета была открыта? НИКОЛАЙ(задумавшись) ... Дверь всё-таки... была закрыта... ЗАПЕНДЮРИН: Как это? Вы же вошли в кабинет? НИКОЛАЙ: Войти-то я вошёл, даже прилёг, но в кабинете появилась какая-то женщина, подсела ко мне и стала меня заговаривать, гладить, целовать ухо... Почему-то называла меня Чапаевым. Я пытался встать и уйти, но она подошла к двери, заперла её и сказала, что может я хочу, чтобы меня арестовали, ибо это я закрыл дверь и пытаюсь её изнасиловать... ЕЛЕНА: Ну-у-у!? НИКОЛАЙ: Что ты нукаешь? Я же не конь в повозке. Я малость протрезвел и сказал, что нет проблемы и что я.. это самое... с удовольствием, но мне необходимо в туалет. Я надеялся, улизнуть из кабинета, но женщина указала на боковую дверь и сказала, что туалет там. А в туалете я запер дверь на задвижку, открыл окно и вывалился наружу, благо Ваш кабинет на первом этаже. Видимо, я сильно чебурахнулся и отключился полностью. ЗАПЕНДЮРИН: Теперь мне понятно, почему дверь из кабинета в туалетную комнату оказалась замкнутой. Нам с вахтёром пришлось её взламывать. Скажите, Вы смогли бы опознать эту женщину? НИКОЛАЙ: Вряд ли... Я не смог её разглядеть. В кабинете горела только настольная лампа... Может по запаху духов... Когда начнём обнюхивать всех женщин Вашего театра? Общий смех. ИОСИФ: Господин директор, Ваш театр всё-таки настоящий бордель, а не публичный дом. Общий смех. ЗАПЕНДЮРИН: Конечно, такой случай не делает чести нашему театру, но войдите в положение – у нас скопище одиноких женщин. У них нет семьи, нет тыла. Только фронт. И они готовы на авантюры от безысходности и монотонности жизни. Может разрешить многожёнство? Мужикам было бы не до водки... Пришлось бы шевелиться, чтобы прокормить ораву. А? ЗАНАВЕС ЭПИЛОГ На авансцену со стулом выходит РЕЖИССЁР. Присаживается. РЕЖИССЁР: Ну, как пьеска?.. Молодой человек, Вы подняли руку. Наверно, есть желание высказаться? ПЕРВЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Да, пожалуй. Я полагаю, что многожёнство в России неприемлемо. Менталитет не тот. Хотя идея стоящая. А насчёт спектакля можно сказать – автор, конечно, не Шекспир и не Островский, но ничего. Смешно и смотреть можно. Только интересно бы узнать, где он повстречал такого грузина, который не знает, что мы все понимаем под "публичным домом"... ПЕРВАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(вскакивает): ...Вы не правы! Этот симпатичный молодой грузин всех нас пристыдил, потому что мы бесхозяйственно, бездумно используем богатство нашего великого языка. Но где автор усмотрел современную женщину, которая в миг преобразилась и надумала рожать детей. Теперь таких дур нет. ВТОРАЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(вскакивает): А вот я такая дура! Ты, стрекоза, подумай, почему так много успешных, молодых, красивых, но одиноких женщин? То-то же! Им такая успешность уже поперёк горла, но они не хотят признаться, и тешат себя своей независимостью и современностью... Долой матриархат! Долой идиотское равноправие! ВТОРОЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): А как вам, съехавшие с ума феминистки! Хотел помочь женщине нести тяжёлую сумку – а она в крик, мол, домогаюсь её. Вы бы её видели! Если её кто-то и домогался, то лет тридцать назад. Теперь даже дверь в метро не попридержу. Шалишь! ТРЕТЬЯ "ЗРИТЕЛЬНИЦА"(встаёт): Скоро мужики совсем перестанут нас желать. Что будет с обществом? Со страной? Вот откуда гомосексуалисты! Им, гадам, легче договориться друг с другом, чем с нами. И алкоголики из того же гнезда. Долой феминизм! Даёшь домогательства! ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ"(встаёт): Народ, тихо! Кончай базар! Ерунду разводите и пустую трату драгоценного времени. Вот на мобилу пришло сообщение, что япона йена обрушилась. Я бы на этом несколько сотен тысяч наварил бы, а сижу здесь, как болван, и слушаю болтунов и брехунов. Понятно вам, во сколько мне обошлись билеты!... За такие бабки я мог бы купить весь ваш театр... РЕЖИССЁР: О пьесе что-нибудь сказать можете? ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Раз встал – скажу. Тот мужик, который муж, по моим понятиям – неправильный. У него нет никакого образа имиджа. Пить не умеет, от мамзелей его воротит. Даже на тачку у жены должен просить. Чтоб объективно домой добраться. Это мужик? Такого женщина не только любить – но просто уважать не может. Никогда! И ещё. Почему в пьесе выставляется виноватой в развале семьи только баба? А что же мужики? Какова их вина, что семья перестала быть нужной? РЕЖИССЁР: Дельная мысль. Но мы её осветим в другой пьесе, которую автор нам обещал. Вы, видимо, не частый гость в театре... Какой ветер Вас к нам занёс? ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Этот ветер сидит рядом. "Идём в театр, да идём в театр. Все люди ходят. А мы, что не люди?". А что я здесь не видел. Жизнь там, на воле, совсем другая. Там, когда разговаривают, смотрят не в глаза, а на глотку. И понапрасну, дуриком, рот не открывают. За лишнее слово можно жизнью поплатиться. РЕЖИССЁР: Понятно. Но мне кажется, что жизнь там на воле, как Вы изволили выразиться, не столь звериная и в ней есть место и добру, и верности, и любви... ТРЕТИЙ "ЗРИТЕЛЬ": Это Вам только кажется... Пошли отсюда, театралка! (Уходят) РЕЖИССЁР: Сейчас поведает своё мнение отец Михаил, член общественной палаты и её подкомитета по нравственности. Так святой отец? ОТЕЦ МИХАИЛ: Истинно так! Но я прихожу в театр и по своему желанию. РЕЖИССЁР: Мы с вниманием Вас послушаем. ОТЕЦ МИХАИЛ(встаёт): Я желал бы уведомить вас, что все конфессии весьма встревожены уделом семьи в нынешней мирской юдоли. В деградации семейственности имеет корысть токмо сатана, ибо тогда обнаружается в нутряной хляби такая муть, что всё божественное в человецех рушиться, раскрепощаются инстинкты: алчность и мстительность, неверие и злоба, себялюбие и равнодушие – все пороки людские. Человеки перестают понимать друг друга. Всяк слышит только себя. Что делать?... Уповаю на милость Господню. Но, видимо, много прегрешаем пред лицем Его. А виной всему либерализм, который распостраняется по миру. Нас учат, что нет добра и зла, а есть плюрализм. Нет идеи греха. Нет различия между грехом и святостью, то есть нет различия между правдой и ложью. Каждый человек автономен и от Бога, и от других людей, у него своя система ценностей... (длительная пауза). Будем молиться, чтоб не оставил Он нас на погибель... Ничего не надо изобретать. Всё давно известно... Люби и уважай ближнего своего... ЧЕТВЁРТЫЙ "ЗРИТЕЛЬ"(вскакивает): ... до тех пор, пока не возненавидишь! Всё время ждёшь от ближнего подлянку. А от жены я получил её по полной программе. На другой день после свадьбы я обнаружил, что мне придётся жить с другой женщиной, а не с той, которую полюбил. Как у святого Якова. Он думал, что женился на любимой Рахели, а ему в постель уложили другую женщину. Даже мои женатые друзья шутят: "Тебе повезло, ты остался холостым и после свадьбы"... Я всё больше склоняюсь к мысли, что не надо вообще жениться. Удовлетворять естественные потребности можно и в публичном доме,... ох! простите, в борделе. Извините, святой отец, что перебил Вас, но,знаете, накипело... ОТЕЦ МИХАИЛ: Мне понятна, сын мой, твоя боль... Но недьзя отчаиваться, надо надеяться. Господь не желает нашей погибели. Он спасёт нас и направит... Что касаемо спектакля. Хорошее, нужное, богоугодное дело. Побольше бы таких пьес, чтобы люди хоть малость задумались над своей жизнью. Аминь! Открывается занавес. Все исполнители – на сцене. РЕЖИССЁР: Аминь, так аминь! Спасибо всем за то, что пришли. До свидания. Приходите ещё. Свет на сцене гаснет. Гонг. Более продолжительная часть увертюры «Эгмонт». КОНЕЦ | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
