Море. Вечер. Пляж у сочинской гостиницы «Жемчужина».

Вы видели, как умывается солнце? Небо у самой воды истончается в острую льдинку, а край небосвода расцвечивается бесконечными оттенками перламутрового, фиолетового, палевого, синего, жемчужного, голубого… Фу ты, черт! Как, все-таки, скуден человеческий язык, как мало в нем прилагательных и наречий, чтобы хоть в малейшей степени передать многообразие холодных оттенков южного вечера у бесконечно разнообразного моря. Но ведь вечер не холодный! Он глубокий, затейливый, изысканный, утонченный… Он выдумщик, этот вечер! Небо кутается в облаках, как салонная декадентка в соболиные меха, уходит в глубокий бархат фиолетового, выныривает из чистоты и свежести белоснежного… Небо – субстанция богатая. Перламутр и жемчуг – вот взносы неба в роскошное пиршество приморского вечера! Нет, он совсем не холодный, этот вечер у моря! Где-то далеко на Западе, сквозь сдержанную палитру облаков пробивается огнь уходящего солнца. Небесная жаровня поджигает дымку кучевых облаков, потерявшихся на его пути, и блики небесного зарева, как пьяные девки на языческий праздник Ивана Купала, разбегаются по вселенной, одаривая бело-синие облака и волны чем-то нежно-розовым, иногда багровым и яично-желтым.

А море? С высоты полета альбатроса море похоже на испачканный аквамарином мольберт мариниста, по которому хаотичными пятнами - там и сям! - разбросаны тени убегающих облаков. С высоты горы Пасечная оно напоминает старинное серебряное зеркало в пылевых разводах: полоса гладкая, область, покрытая мелкой рябью, оттенки синего и голубого. На склонах волн – блики небесного пожара (гребешки подцвечены алым). А у полосы серо-белой гальки – нервные барашки седого прибоя.

А смешанный запах морского бриза, тропических пальм , самшита, инжира и жимолости… Нет, ароматы южного вечера я описать не берусь!

Море. Вечер. Пляж у гостиницы «Жемчужина». Мы, в компании журналистов сидим у кромки прибоя в ожидании фейерверка, которым обещали завершить концерт Deep Purple. На соседний небрежно брошенный пляжный лежак тяжело опускается невысокий кудрявый человек с красной шеей и просоленными морщинами на добром лице.

- Нет, разве это Deep Purple? Разве это хард-рок? Уставшие старые люди! Вот я слышал настоящий Deep Purple… Правда, в записи… В 1972 на Ямайке. Я слышал еще Криса Кёртиса!

- Вы музыкант?

- Нет, я капитан дальнего плаванья!

- Здорово! Так вы, надо полагать, объездили весь мир!

- Да уж… Плавали – знаем!

- А в Аргентине вы бывали? А в Перу? А в Боливии?

Капитан Василий Георгиевич Гогадзе густо крякнул, встал, подтянул белые, с винными разводами, штаны, снова опустился на лежак, и приступил к обстоятельному рассказу:

- Как-то загрузились соевой мукой в порту Сан Лорензо, Аргентина. В общем, загрузились и пошли себе на Венецию. Долго спускались по Паране (есть такая река в Аргентине), мимо Росарио, затем выбрались в Ла-Плату (это такой залив) и, наконец, вышли в Атлантический Океан. Ну, идем себе и идем - дело привычное! На небе – ни тучки, на море – полный штиль. Команда несет вахту согласно вахтенному расписанию. Так и дошли до Гибралтара – это почти половина перехода. И вдруг, во время ночной вахты штурман фиксирует падение хода судна: с 13 до 19 узлов. Что такое? Только представьте себе: огромный грузовой балкер, водоизмещением 32 000 тон, длинна судна 220 метров, силовая установка позволяет питать энергией город до 40 тысяч жителей и вдруг по непонятным причинам начинает «тормозить». Штурман срочно будит капитана, капитан запрашивает машинное отделение, боцман свистает наверх всю команду. В общем, такая поднялась кутерьма – что ты! Все начинают искать поломку. А какая у нас поломка? Нет никакой поломки: главный двигатель работает в обычном режиме, выдает штатные обороты, течи нет, сильного встречного течения тоже… Да, и откуда оно возьмется в этом районе Атлантики? И только к обеду наш боцман случайно вышел на бак, и, выглянув за борт, увидел огромного синего кита, который как шашлык на шампур, накололся на выступающую часть носа судна, так называемую «бульбу». Ну, синий кит, как известно, весит до 150 тонн и в длину достигает до 33 метров. Естественно, что он притормозил ход нашего балкера. В общем, пришлось сбавить обороты и несколько десятков миль отрабатывать задним ходом, пока туша скатилась с «бульбы». Как потом подсчитали механики, только на этом маневре мы потеряли 14 тонн мазута!

- А шашлык из кита вы попробовали?

- Какой шашлык? Разве у нас было время спускать на воду шлюпки? Как только освободились от туши, тут же пошли полным ходом в Венецию! В море, конечно, случаются всякие приключения, но торговый флот всегда доставляет грузы по графику!

Василий Георгиевич приготовился рассказать следующую историю, но в это время небо расцветилось мириадами огненных звездочек праздничного фейерверка. Гром пиротехнических зарядов покрывался мощными аккордами «Дыма над водой». Все взоры обратились к небу. И только я слегка задержался и потому успел заметить, как волнолому за правым обрезом гостиницы «Жемчужина» быстрым шагом передвигается группа серьезных двухметровых мужчин, в середине которой в серой «маскировочной» шляпе и темных очках шел человек, похожий на премьер-министра Российской Федерации, который, надо полагать, также как и мы, является поклонником англоязычной рок-группы Deep Purple. Группа быстро взошла на борт яхты, яхта резво отвалила от волнореза и быстро-быстро скрылась в голубой дали.

Что же, Василий Георгиевич, разумеется, прав: на море случаются всякие чудеса! Тем более, во Всемирный день моря.

Роман МАНЕКИН