«Как можно не соглашаться со справедливым замечанием?

Но при этом важно самому исправиться. Как можно не

радоваться деликатно высказанному совету? Но при

этом важно вникнуть в его суть. Я не могу помочь

тем людям, которые лишь соглашаются,

но себя не исправляются и радуются,

не вникая в суть».

 

Конфуций

 

Глеб выскочил из редакции на улицу в бешенстве. Это надо же удумать было, чтобы его – маститого журналиста – редактор заставлял ехать в тьму-таракань и писать о надоях молока и урожае зерновых. Ну, случилось так, что новый хозяин глянцевого журнала, в котором Глеб работал до этого, уволил половину сотрудников. Ну, нашел он все-таки, где устроиться. Ну, не глянец, но вполне приличное издательство, выпускающее журнал и пару газет. Но, чтобы такое?

- Да пошли вы все к чертовой матери! – в сердцах вырвалось у него.

- Это вряд ли возможно, - раздался голос за его спиной.

Глеб резко обернулся, чтобы отшить того, кто посмел комментировать его слова. Нотут же потерял дар речи от удивления. Перед ним стоял довольно странный тип в оборванном костюме серого цвета. Пиджак был оде проямо на голое тело. Волосы всклокочены, лицо улыбалось. Но улыбка показалась Глебу неестественной. Он сначала не мог понять почему, потом догадался – улыбались только губы, а глаза оставались серьезными, с несколько пронизывающим взглядом. Закончив осмотр незнакомца на ногах, Глеб увидел, что тот стоит босиком на мокрой и холодной мостовой.

- Это, почему же еще невозможно? – ехидно спросил он. – По-моему, так вполне возможно. И даже очень желательно!

Незнакомец, не меняя выражения своего лица, спокойно ответил:

- Ну, во-первых, уважаемый Глеб, - журналист удивленно посмотрел на невольного собеседника, знающего его по имени, в то время, как он сам и понятия не имел, с кем говорит, - «чертовой», как вы выражаетесь, матери в природе не существует. Во-вторых, если под словом «все» вы подразумеваете весь коллектив вашей редакции, то, позвольте вас спросить, уважаемый, кто же будет нести знания и новости жизни в, так сказать, массы?

- Кто вы, собственно говоря, такой? И откуда вам известно мое имя? – насупившись, спросил Глеб.

- Проще простого, - ответил незнакомец. – В нагрудном кармане вашего пиджака лежит удостоверение журналиста издательства «Прогресс» на имя Глеба Никишина. – Или, простите, это чужое удостоверение?

- Мое, - растерянно ответил Глеб. – Но как…

- В наше-то время, когда каждый мнит себя ясновидящим и экстрасенсом, стоит ли удивляться?

- Так вы – экстрасенс? – еще раз оглядев собеседника, спросил Глеб.

- В какой-то степени, молодой человек. Однако, не стоит нам стоять посреди улицы двумя столбами. Не пройти ли нам в ту уютную аллейку и продолжить нашу беседу?

- Да идите вы к…

- Его тоже не существует, Глеб. Просто плод больного человека убогих людишек.

Глеб вдруг потерял всякий интерес к этому сумасшедшему, приставшему к нему ни с того, ни с сего. Он просто развернулся и пошел в сторону пешеходного переходя, глядя под ноги и задумавшись о своей никчемной судьбе. Он уже собирался ступить на проезжую часть, как кто-то дернул его назад. Глеб чуть не упал, но был поддержан твердой рукой. В тот же миг почти вплотную к бордюру пронесся крутой джип, обдав его грязной водой. Глеба пробрал мороз по телу. Только что он мог быть просто размазан по дороге. Но стоит цел и невредим. Он обернулся, чтобы поблагодарить неизвестного доброжелателя, и столкнулся взглядом с тем самым незнакомцем.

- Вы хотите распрощаться с жизнью, Глеб? – поинтересовался тот. – Не рановато ли? Из-за нодоев и урожаев не стоит, поверьте.

Глеб в очередной раз удивился.

Вы и мысли умеете читать?

- Это еще проще.

- Ладно. В любом случае, спасибо вам.

- Не за что. Так как, насчет побеседовать? – вновь спросил незнакомец.

Глеба все еще трясло. Поэтому он согласился, предполагая спокойно посидеть и прийти в себя. Они направились в указанную незнакомцем аллею им уселись на скамейку под раскидистой ивой.

Незнакомец тут же протянул Глебу стакан с водой, непонятно, каким образом появившимся в его руке. Глеб взял его и сделал глоток. Ледяная минеральная вода сразу привела его в чувство.

- Спасибо, - он уже не стал спрашивать, как появился стакан у незнакомца. – Так вы говорите – знания и в массы. Позвольте спросить¸ новости с полей относите ли вы к знаниям?

- О, да! Конечно! Это же естество, природа, так сказать. Польза людям, еда, в конце концов. Вы, я вижу, не согласны со мной?

- Не согласен, - хмуро ответил Глеб. – Так кто вы такой? Как вас зовут, и что вам от меня надо?

- Как зовут? – Незнакомец пожал плечами. – Не знаю. Впрочем, люди-то меня назвали, но мне это имя не нравится. А кто я такой? – Незнакомец повел рукой вокруг. – Все, что вас окружает – воздух, которым вы дышите, земля, по которой вы ходите, дерево, под которым мы с вами сидим – это и есть я.

У Глеба отвалилась челюсть. Сумасшедший, сбежавший из клиники! Надо было сразу догадаться. Что же делать? Уйти просто так, бросив его на произвол судьбы? А, вдруг, с ним что-то случится? Может звякнуть на 911? Там, наверняка, уже есть приметы беглеца…

- Вы – добрый человек, Глеб, - прервал его размышления незнакомец. – Но я не сумасшедший, и говорю правду. – Неожиданно он рассмеялся. – Да, глупо. Ведь ни один сумасшедший не скажет, что он таков и есть. Но я – не человек, слава богу.

- Вы сказали «богу». Значит, по-вашему, чертей нет, а бог есть? – тут же спросил Глеб.

- Именно так, молодой человек. Именно так. Но! – Он многозначительно поднял вверх указательный палец. – Совсем не тот бог, которого чтят люди.

- Новый, что ли? – саркастически спросил Глеб.

- Иной. Те боги, которым люди поклоняются, выдуманы ими самими. Жажда веры – естественное желание низших существ.

- Люди – низшие существа? – с интересом спросил Глеб. Ему неожиданно становилась интересной эта беседа. Вот о чем можно было бы написать! Броский заголовок – «Неожиданная версия от дома скорби – мнимые боги аборигенов»

- Тоже интересная мысль. – Тут же последовал комментарий незнакомца. – Только первая часть заголовка поставит под сомнение саму возможность публикации, уж поверьте мне. А насчет низших – не стоит обижаться. Разве стоит муравьям обижаться на то, что выше них стоит множество живых существ?

- Но, ведь, на земле нет существ выше человека!

- Вы уверены? А как же быть со мной, Глеб? Я перед вами и вполне реален. Можете прикоснуться ко мне и почувствовать, что я не только реален, но и материален. Как реальна и материальна планета Земля.

- Но она же мертва! – воскликнул несогласный Глеб.

- Вот только этого мне не хватало! – возмутился незнакомец, нахмурив брови. – Негоже класть в гроб живого человека!

- Ага! – Глеб почувствовал некое противоречие в словах странного незнакомца. – Значит, все-таки, вы – человек?

- Не придирайся к словам, - буркнул тот, переходя на «ты».

- А, почему вы столь странно одеты? – поинтересовался журналист. – Не было ничего другого?

- Во что вы меня одели, в том и хожу. – Ответил незнакомец. – До того, как человечество достигло такого уровня, что стало вредить не только само себе, но и мне, я имел бы вполне изысканный костюмчик. Уж, поверьте!

- А причем здесь человечество вообще-то? – удивился Глеб. – Когда человек обвиняет в своих бедах все человечество, это, по крайней мере, нелогично. А, может, стоит посмотреть на свои собственные недостатки?

- Мои? Недостатки? – незнакомец расхохотался. На этот раз смеялись даже его глаза. – Так назовите мне недостатки своей планеты. Мне будет даже очень интересно. Может, я считаю себя настолько совершенным, что не замечаю очевидного?

- Причем здесь планета? – раздраженно спросил Глеб

- Вы забывчивы, молодой человек, - грустно промолвил незнакомец. – Это недостаток для профессионального журналиста. Я же вам все это время толкую, что я и есть планета.

«Снова здорово!» подумал Глеб. Только-только пререшли на нейтральные темы – на тебе! Возвращение на круги своя… «Спокойно, Глеб, спокойно… Не стоит раздражать больного…»

- Допустим, - мягко произнес он. – Что же это получается? Вы настолько могущественны и выше по уровню развития, чем люди, а одеваетесь в лохмотья?

- Хорошо. Вы – интересный собеседник. Я первый раз говорю с человеком. И вам кое-что расскажу о себе. Правду говоря, то, что я буду говорить, не будет во многих случаях вам незнакомым.

Я не совсем планета. То есть, не только планета. Я и планета и разум в единстве. Я еще молод. Мне всего лишь несколько миллиардов человеческих лет. До тех пор, пока меня не засеяли семенами человечества, мне было хорошо и спокойно. Я рос, взрослел, приобретал силу. Радовался каждой травинке, каждому мотыльку, каждому живому существу. Мы все жили в абсолютной гармонии. Я не мешал своим обитателям, они не вредили мне.

Знаю, что вы подумали, Глеб. Нет, мне не было скучно. Я просто наслаждался бытием. И радовался всему новому, что возникало на поверхности планеты. Но вот наступил тот самый момент, о котором я уже напоминал. На планету приземлились корабли незнакомых мне существ. Они построили какое-то огромное здание. Я с любопытством наблюдал и ждал, что же будет дальше. А дальше…

Из этого здания стали появляться существа, которых люди считают своими прародителями. Не обезьяны. Они уже были на планете. Их становилось все больше и больше. Потом пришельцы разрушили свое творение. И переместились на другой материк, где все повторилось сначала. Потом еще раз, и еще раз… Пришельцы улетели, а на планете появились люди. Я с любопытством наблюдал, как они меняются. Это было тогда интересно. И относился я к ним так же, как и к остальным своим обитателям.

Время шло. И вот человек создал оружие и стал убивать подобных себе. Сначала единицами, потом тысячами. Потом миллионами. А, когда появилось атомное оружие – он стал убивать меня. Продолжать?

Глеб слушал незнакомца, затаив дыхание. Ему уже не казалось, что перед ним – психически ненормальный человек. Он просто кивнул.

- Каждый взрыв оружия массового поражения приносил мне неимоверную боль и оставлял на моем теле глубокие незаживающие раны. Но этого человеку показалось мало. То ли что-то создатели людей не доработали, то ли ошиблись в своих прогнозах, только люди становились все хуже и хуже. Химические выбросы стали разрушать атмосферу. Я не дышу. Но мне стало казаться, что я задыхаюсь. Мне стало страшно. И я стал учить человечество. Вернее, мне казалось, что я учу. Но я ошибся…

Я думал, что, устроив несколько природных катаклизмов, заставлю человечество задуматься над последствиями своих необдуманных шагов. Но зря надеялся. Это оказалось бесполезным. Человек не внял предупреждениям. Он продолжал убивать меня, не подозревая, что убивает на самом деле себя. И я стал поступать по-другому.

- То есть? – спросил Глеб.

- Я стал просто огрызаться. Мне сделают больно – я отвечаю. И чем дальше, тем больше жертв у человечества после моих ответов. Реакция человека оказалась глупее, чем я предполагал. Люди стали разрабатывать методы прогнозирования цунами, землетрясений, наводнений… Вспомните сами, многие прогнозы сбывались?

- Не припомню такого… - ответил Глеб.

- Правильно. Проще не делать мне больно, тогда и человеку будет приемлемо существовать на Земле.

- А вам не жаль погибших людей? – Глеб, задавая свой вопрос, уже знал, какой будет ответ. Вольно или невольно по мере рассказа лицо незнакомца становилось все мрачней и мрачней.

- Ты и сам знаешь ответ на свой вопрос. – Глеб не удивился новому переходу на «ты». Он был таким же человеком, как и все. И так же не заслуживал уважения планетарного разума.

- Знаю, - Глеб понуро опустил голову. – А как же всемирный потоп? До нас на планете существовали другие люди?

- Не было никого¸ кроме дикой флоры и фауны. Я был молод и неопытен. Вот так и случилась беда. Хорошо, что вовремя понял, как избежать окончательной трагедии, и спас основные виды животных и растений.

- То есть, если вас люди достанут…

- А, почему бы и нет? Люди защищаются от врага, не щадя его.

- Но человек вам не враг! – воскликнул Глеб.

- Пока что не замечал особого желания со стороны человечества подружиться. – Незнакомец посмотрел на журналиста. – А заговорил я с тобой потому, что ты мне понравился. И еще потому, что ты сможешь правильно все описать. Так, чтобы до людей дошло. Вот теперь я могу с тобой и попрощаться.

- Я все понял, я… - образ человека в рваном костюме стал таять у него на глазах. Дуновение ветерка – и перед Глебом никого уже не было. «А было ли?» мелькнула нехорошая мысль.

- Опять сомнения… Ох, уж, эти люди… - прошелестел ветерок.

Глеб шел домой по той самой аллее, где они беседовали с незнакомцем, и все виденное воспринимал совсем иначе. Пьяная матерящаяся молодежь, от которой все шарахались в стороны, сизые выхлопы машин, отравляющие все вокруг, мусор, переносимый ветром в самом центре города… И понимал, что такими темпами человек очень быстро придет к печальному финалу. Дома он включил в компьютер и задумался над первой фразой статьи «Последний шанс. Остановись, человечество!» Через два часа, поняв, что его статья ничего и никому не докажет и, не написав ни строчки, Глеб выключил компьютер…

Через два года мир запаниковал. Ученые установили, что уровень мирового океана поднимается со все возрастающей скоростью…

А со спутника был сделан странный снимок снежного плато. На снимке были видны линии, напоминающие буквы. Когда с помощью компьютера снимок был обработан, ученые опешили. На плато гигантскими буквами было написано:

«А идите вы все к чертовой матери!»