Эта история произошла очень давно, во время войны с фашистами. Местные жители ее помнят и передают из уст в уста, словно красивую и печальную легенду. Но все это было на самом деле.

На берегу Черного Моря, в деревне Анаклия, что расположена недалеко от озера Палиастоми, жила бедная девушка Лали. Родители ее давно умерли, и сиротка сама занималась хозяйством лет с десяти. Ухаживала за садом и огородом, разводила курочек, пасла и доила старую буйволицу Нуцу.

Из молока варила сулгуни и продавала на рынке. Вырученных денег на жизнь не хватало, приходилось подрабатывать, стирая белье зажиточных соседей. Несмотря на тяжелый каждодневный труд, Лали к шестнадцати годам седлалась настоящей красавицей: маленькая, складная с длинной золотистой косой и большими глазами цвета лесных фиалок.

Как-то раз на рынке в Поти, где девушка торговала сыром, к ней подошел высокий красивый парень из другой деревни, Малтаквы, что расположена на берегу реки Капарча.

Молодые люди разговорились. Оказалось, что юношу зовут Давит, и он продает рыбу, которую ловит вместе с отцом в озере Палиастоми. Молодые люди понравились друг другу, и Давит обещал как-нибудь заехать в Анаклию, чтобы проведать Лали.

На следующий день в калитку Лалиного сада постучали. Это был, разумеется, Давит с большой корзиной свежей рыбы.

Лали очень обрадовалась и гостю и подарку. Девушка напоила нового знакомого чаем, а потом они долго бродили по берегу моря, любуясь бирюзовыми волнами и беседуя ни о чем.

Так началась их первая и единственная в жизни любовь. Лали и Давит стали встречаться каждый вечер, теперь они не могли прожить ни дня друг без друга.

Свадьбу назначили на июнь. А чего тянуть? Лали была сиротой, а Давит – приемным сыном рыбака Луки и его жены Циры. Кто были настоящие родители Давита, никто не знал. Мальчика нашли много лет назад на берегу.

Он явно был чужого рода-племени: высокий, темноволосый и кареглазый, совсем не похожий на низкорослых белокурых жителей Колхиды.

У Луки и Циры не было своих детей, и они воспитали Давита в любви и ласке, никогда ему ни в чем не отказывали.

Незадолго до свадьбы Давит, как обычно, захватил свои сети и отправился в лодке по реке на озеро Палиастоми.

Ему хотелось, в этот раз, наловить как можно больше рыбы, чтобы на вырученные от продажи деньги купить своей Лали какой-нибудь дорогой подарок.

С давних времен ходили слухи, что в Палиастоми живет могущественный дракон Элгуджа. По ночам он бродит по окрестным лесам, а днем спит в подводных пещерах.

Давит верил в эту легенду, поэтому, забрасывая сеть в воду громко прокричал:

- О могущественный Элгуджа! Направь в мои сети побольше рыбы! Я так люблю мою Лали! Хочу сделать ей свадебный подарок! Пожалуйста, что тебе стоит?

Вскоре юноша прилег отдохнуть на теплом золотистом песке. Темнело, огромное раскаленное солнце садилось в темные воды озера. А на дне в темной пещере зашевелился Элгуджа. Наступило время его вечерней прогулки. Дракон, неуклюже переваливаясь на кривых чешуйчатых лапах, выполз из пещеры и, пройдя темную толщу воды, выплыл на поверхность.

Элгуджа с наслаждением втянул в себя сырой и теплый, остро пахнущий разогретыми на солнце травами, воздух. Он расправил громные кожистые крылья и взлетел. Сделал несколько бесшумных кругов над озером. Вдруг заметил на берегу спящего Давида. Юноша лежал прямо на песке, беспомощно раскинув руки.

- Так вот кто звал меня сегодня? – улыбнулся Элгуджа, - молодой рыбак, такой невинный, добрый и красивый. Даже во сне видит только свою Лали. Что ж, я исполню твою просьбу. Пусть в твоих сетях будет столько рыбы, сколько выдержит твоя лодка.

Так сказал дракон и улетел с озера к далеким мандариновым садам, чтобы насладиться ароматом цветущих цитрусовых деревьев.

А утром Давит с большим трудом вытянул свои сети, и удивился, как же много прекрасной рыбы в ней запуталось. Да, теперь он сможет купить для Лали хороший подарок.

- Спасибо тебе, добрый Элгуджа! – прокричал юноша, направляя лодку в сторону дома.

- Будь счастлив, Давит! – ему послышалось в ответ, а может это просто ветер шумел в кронах деревьев, растущих у самого берега.

На следующий день молодой рыбак выгодно продал весь улов и купил своей невесте золотое колечко, недорогое, но очень красивое.

В середине июня состоялась веселая свадьба Давита и Лали. По старинному обычаю молодые обвенчались в церкви, а потом родители жениха устроили роскошный пир для друзей и соседей.

Молодые стали жить в маленьком домике Лали. Старая развалюха едва стояла, ее крыша покрытая соломой протекала, деревянные стены скрипели от малейшего дуновения ветра. Но не было на свете никого счастливее Лали и Давита.

- Ничего, я укреплю стены, перекрою крышу, выкрашу окна и двери, будем жить не хуже других, - говорил Давит. А Лали весело смеялась его словам, потому что ей и так было хорошо рядом с мужем, словно в Раю. И в окно их спальни заглядывали гранатовые деревья, тем самые, из-за которых Господь изгнал Адама и Еву из Эдемского сада. Но Давиту и Лали было нечего бояться, ведь их Рай здесь, на этой земле, и никто никогда их отсюда не прогонит…

Но, ровно через неделю после их свадьбы, началась война. Это было как удар молнии, после которого мир потерял свои краски и нарушился привычный ритм жизни. Давита, как и других мужчин, призвали на фронт.

Лали кричала, рвала на себе волосы, бросалась на землю и обнимала ноги мужа, пытаясь его задержать. Но все было бесполезно. Вскоре его увезли военным эшелоном с Потийского вокзала. Она снова осталась одна.

Давит писал редко, он плохо знал грамоту, да и Лали читала с трудом по складам.Каждое письмо с фронта для нее было, как праздник.

Она каждое утро ждала старенькую почтальоншу, тетю Нателу, но та чаще всего проходила мимо ее калитки, неся вожделенные письма другим женам и матерям.

Время стало ползти медленно, словно нарочно отдаляя конец этого кошмара. Четыре года растянулись, словно четыре столетия, так, по крайней мере, казалось несчастной Лали, в один миг потерявшей свое короткое счастье.

И вот наступил май сорок пятого года. Люди вышли на улицы и всем миром праздновали Победу. Радовалась со всеми и Лали. Ее словно подменили: ссутулившиеся от горького ожидания плечи расправились, глаза вновь засияли, бледные щеки заиграли румянцем.

Недавно она получила письмо от Давита, там было всего несколько слов: «люблю, скоро война закончится и мы будем вместе, твой Дато».

Скоро он вернется и все станет по-прежнему. Чего же еще желать, и разве бывает какое-то другое счастье?

И она уже была счастлива этим ожиданием, веселилась и радовалась вместе со всеми…

А на следующий день в ее калитку снова постучалась тетя Натела, почтальонша.

Вот здорово, Давит прислал еще одно письмо, радость-то какая! Но почему Натела такая печальная, и слезы стоят в ее выцветших серых глазах?

- Деточка, милая, это похоронка!

- Похоронка? – Лали не сразу поняла и переспросила,- что это такое?

- Убили твоего Дато. Смирись девочка, ты еще такая молодая и красивая, у тебя будет другой муж и детишки народятся, ты еще будешь счастлива…

Лали не сказала ни слова, она не вскрикнула и не заплакала. Вдова молча ушла в дом, села на пол и так сидела долго-долго, до самого утра.

А когда встало солнце, она взяла большой мешок из-под сахара и отправилась в лес.

Там есть одна поляна, а за ней глубокий овраг. В нем растут прекрасные белые цветы. Лилии. У них приятный, но очень сильный аромат.

Местные жители никогда не делали букеты из этих цветов и не заносили их в дом. Все знали, что от их запаха начинает болеть голова, а потом идет носом кровь.

Ей казалось, что цветы говорят с ней, шепчут разные утешительные, добрые слова…

Лали рвала целые охапки белых лилий и наполняла свой мешок, вскоре он был набит до отказа.

А затем пошла домой. Тщательно вымела комнаты, вытерла везде пыль, протерла влажной тряпкой стены и полы.

Потом накинула веревку на рога буйволицы и отвела ее к соседке, тете Марго, и попросила старушку присмотреть за Нуцей, сказала что едет в город на базар.

А сама вернулась домой, нагрела воды и вымылась сама, дорогим турецким мылом, которое берегла к приезду мужа. Высушила и расчесала волосы распустила по плечам золотистые пряди.

Затем открыла сундучок, где аккуратно переложенное сушеными цветами апельсина, хранилось ее свадебное платье.

Тут силы оставили ее и Лали разрыдалась, вспоминая глаза и губы любимого, его теплый, родной запах. Но быстро успокоилась, дело было еще незакончено. Она принесла в спальню мешок и вытряхнула лилии прямо на пол.

Нежные хрупкие цветы немного помялись, но от этого их аромат стал еще сильнее и пронзительнее. Она тщательно закрыла окна и двери, расставила букеты во все вазы и банки, разместила их рядом с супружеской постелью.

Остальные лилии положила прямо на кровать и сама легла рядышком. Аромат цветов пьянил ее и навевал приятные, сладкие воспоминания о Давите… Ей казалось, что цветы поют тихую, красивую песню.

 

На другой день ее нашла соседка, тетя Марго. Мертвая Лали лежала в свадебном платье на кровати среди увядших цветов, а ее лицо было бледным, как лепестки лилий.

 

Вскоре слухи о смерти Лали дошли до Элгуджи. Может, рыбы ему рассказали, а может, и птицы, или деревья нашуршали своей листвой. Очень разгневался дракон, поднялся высоко в воздух и оттуда разглядел овраг, где росли лилии.

Он тяжело приземлился на дно оврага, сложил могучие крылья и грозно спросил:

- Почему вы убили ее?

- Мы не хотели, мы не хотели, - тихонько прошуршали лилии в ответ.

- Я вам не верю. Вы не должны больше жить. Красота, несущая смерть не может существовать под солнцем Колхиды.

Так сказал Элгуджа и выжег своим дыханием все кусты лилий. С тех пор белые лилии больше не растут на Колхидской земле.