Остывающие листья Медленно оседали На замирающих от беззвучья дорожках. С каждым новым угасшим касанием Становилось все тише и тише. Прислоненная к шершавой скамейке метла Сохраняла, тая, вселенское равновесие, И Земля вращалась умиротворенней, Полагаясь на верность безликих сторожей. Роняя тень рассеянным движеньем На пеструю мозаику потрескавшейся краски, Сутулый силуэт Мадонны Венчал бесхитростный этюд. И не было младенца с нею, Нимба не было и ликующих фанфар. Лишь осень, скамейка да метла; Лучи и скорбь библейской красоты На будничном увядшем лике. |