Макс на минутку присел покурить. Аллейка была тихой, на тротуаре танцевали беззаботные тени кленовых листьев. В голове все еще звучали летучие, быстрые ритмы последней импровизации. Они только что репетировали. А сейчас надо было возвращаться домой. Интересно, что бы он делал, если бы не умел играть?

 

Макс поднял глаза и рассеянно огляделся. Симпатичное крылечко, увитое незнакомыми растениями, удивило его. «Раньше, вроде, была библиотека, - подумал он вскользь. – Интересно, что теперь?» Дома ждала привычная духота маленькой квартирки, жена Светка со своей нелюбовью и быстрое, черно-белое колесо быта.

 

Отголосок изумительного последнего пассажа еще раз промелькнул молнией и затих. «Ааааааааай, тики-ай, тики-ай… ааааааай… Аааааааай, тики-ай, тики-ай… аааааааааааааааййй…», - с удовольствием повторил Макс и опять взглянул на загадочное крылечко.

 

Перед ним поблескивала новенькая табличка «Парк бабочек», а чуть ниже располагалось объявление: «Добро пожаловать в тропический рай!» Макс представил себе облако цветных, мерцающих точек в темно-зеленых зарослях. Тотчас приплыл неведомо откуда и влажный, тяжелый аромат растений, послышался стук дождя по огромным изумрудным зонтикам листьев… «Да там здорово, должно быть, - он нерешительно взялся за блестящую ручку. – Посмотреть, что ли? Все равно домой неохота…» Дверь отворилась бесшумно.

 

В вестибюле было тихо и жарко. Макс огляделся и понял, что обещанный тропический рай начинается с вешалки: вокруг топорщились протянутыми ладонями большие красноватые листья, в кадках росли диковинные деревья, слышалось пение птиц. «Запись, конечно. Звуки природы, что-нибудь в этом духе…» - подумал он, но тотчас испуганно оглянулся, услышав шорох в глубине холла. Нет, оттуда выскользнула не гигантская анаконда, к нему спешила миниатюрная девушка, сотрудница музея, похожая на птичку-колибри: яркий радужный сарафанчик, украшенные цветными заколками шоколадные кудри. Макс улыбнулся:

-Здорово тут у вас. А где бабочки?

-Бабочки - в специальном помещении. Хотите заказать экскурсию? Свадьбу, день рождения? Может быть, романтическое свидание?

-С кем? – глупо спросил он.

-Ну… с кем хотите. В зале с бабочками накрывается столик на двоих, со свечами. Можно объясниться в любви, сделать предложение… Просто посидеть… Поверьте, это будет незабываемый вечер. Или день рождения ребенка. Масса положительных эмоций! Свадьба… Да, забыла сказать! Вы можете заказать фейерверк из бабочек! От десяти до пятидесяти штук выпускаются одновременно, в нужный момент, и начинают порхать над молодоженами…

-Подождите, подождите, - перебил он ее. – А я могу один сейчас войти? Ну, посмотреть, побродить?

-Тогда закажите экскурсию. Вас проводит экскурсовод, расскажет все о видах, условиях содержания. Вот недавно у нас появился новый экземпляр, Attacus Atlas, самая крупная бабочка на планете, цвет - синий сапфир, размах крыльев - двадцать семь сантиметров…

Макс представил себе, как бойко и безостановочно будет говорить экскурсовод в тишине тропического леса…

-Знаете что… Я, пожалуй, закажу романтическое свидание. И столик. Что там на него ставят?

-Кофе. И свечи. Давайте пройдем к стойке, оформим заказ… На какое время вы планируете…

-Сейчас. Я хотел бы войти туда прямо сейчас. А кофе вы потом принесете. Идет?

-Но… вы пойдете один?

-Один. На романтическое свидание с самим собой.

Сотрудница колебалась.

-Ну, хорошо. Пожалуй, я позвоню жене. Она придет, пока вы готовите кофе.

-А-а-а… Вот и чудесно! Вы не пожалеете! Заходите. Оплачивать будете сразу?

-Сразу. Выписывайте счет.

-Так мы сейчас сварим кофе… Прошу вас. Можете сказать жене, чтобы побрызгалась духами. Бабочки любят сладкие запахи.

Девушка засуетилась, а Макс двинулся к высокой и отчего-то манящей его двери в святая святых…

 

Сначала он ничего не увидел. Окунулся в жаркую тишину, вдохнул странный, пропитанный влагой воздух. Капающий звук привлек его внимание к водоему с зеленоватой водой, вокруг которого цвели желтыми звездами незнакомые цветы. Макс подошел, присел на корточки. Маленький, импровизированный водопад медленно сочился с каменистой горки, гулкие падения капель изредка нарушали тревожное молчание. «Где же бабочки? – недоумевал он, - почему попрятались?»

 

Растительность здесь была значительно гуще и разнообразнее, чем в холле. Лианы обвивали стволы деревьев и спускались вниз целыми связками, крупные цветочные зевы алели в нижнем ярусе, и Максу опять подумалось, что присутствие хищника было бы вполне уместным, ему даже показалось, что из травы сверкнули яркие, безжалостные глаза. Он встал и двинулся в глубь лесного уголка пружинистой походкой охотника, полный решимости отыскать обещанных бабочек.

 

Тень скользнула среди лиан. Давешняя сотрудница принесла кофе в круглых глиняных чашках и бесшумно исчезла. Пройдя по ее стопам в чащу оазиса, Макс обнаружил затерянный в подлеске плетеный столик и два кресла. Опустившись в одно из них, он удобно вытянул ноги и задрал голову, чтобы посмотреть, как высоко окажутся над ним пальмовые листья, да так и замер, заворожено глядя вверх. Прямо над ним, на высоте четырех-пяти метров, находились десятки синих, зеленых, желтых экзотических бабочек… Все они сидели на потолке и, казалось, смотрели выжидательно на Макса, изучая его и оценивая…

 

-Так вот вы где, - прошептал Макс, разглядывая фантастическое явление. – Красивые какие… - он обмакнул в журчавший рядом фонтанчик кусок сахара и положил на блюдце. Показалось ему или на самом деле все бабочки смотрели теперь туда, где растекался сладкой лужицей тягучий сироп? «Прилетят или нет? - Макс сидел неподвижно и наблюдал. – Вон ту знаю, Павлиний Глаз. Но какая огромная! А остальные… фантастика! Вон та янтарная… сантиметров пятнадцать будет размах… Светится вся, будто внутри – подсветка…»

 

Не успел он додумать свою мысль, как янтарная бабочка снялась с места и медленно полетела над ним. Он почувствовал едва заметное касание воздуха, увидел, как она сделала большой плавный круг и вернулась обратно, уселась чуть поодаль от группы и вновь замерла, сложив крылышки. «На Светку похожа, - ухмыльнулся Макс. – Глаза такие же… желтые. С интеллектом.» Он покосился на мобильник. Вынул его из кармана, чтобы позвонить жене, но отвлекся, так и держал в руке и все отчего-то медлил…

 

«Интересно, а кто тут еще найдется? Вон та, зеленая – Инка. Красавица. Но только… холодная. Вон лапки какие хищные! Крепко держится ими, не оторвать. И на сироп все время смотрит. Наверняка слетит». Зеленая бабочка порхнула вниз. Села, не долго думая, на край блюдца, уцепившись лапками, посидела, глядя прямо ему в глаза. Опустила головку, коснулась хоботком сладкой лужицы.

-Ха! – не выдержав, шепнул Макс. – Красивая ты! Ешь, не бойся.

Бабочка спокойно пила сироп. Он поднял голову и так же тихо прошептал:

-Налетай, девчонки, нечего бояться!

 

Порханье, трепетанье крылышек, розовые и лимонные отражения в водоеме… Он меланхолично смотрел на цветную стайку, что кружила над столиком, думал о чем-то, вспоминал… Когда-то он был совсем другим. Романтичным, наивным, живущим музыкой и стихами. Влюбленным, естественно.

 

…Они поехали тогда на турбазу посреди зимы. Сорвались и отправились толпой, сняли коттедж. Почему это вдруг пришло на ум здесь, в тропиках? Стоял страшный холод, все окоченели, пока доехали на автобусе. Снега было… Уже наступила ночь, но спать не хотелось. Они разыскали финские сани и катались по скрипящему февральскому снегу, разгонялись и неслись по безлюдным дорожкам, будили хохотом мирных, пьяных соседей…

 

Глаза. Огромные, синие. Море? Небо? Чего в них было больше? Он боялся смотреть, боялся утонуть – и смотрел, и тонул, безнадежно, быстро. Над головой стояли близкие, крупные звезды. Такие же большущие, как эти бабочки. Стояли и молча смотрели на них, гуляющих по берегу застывшей реки. Белые ветки в дрожащем холодном воздухе, тяжелые еловые лапы… Она смеялась, дергала их – снег обрушивался и укрывал обоих на мгновенье, прятал от мира и этих горестных, все заранее знающих взглядов ночного неба…

 

Что-то пролетело рядом с ним, коснувшись щеки. Оказывается, Макс закрыл глаза, переметнувшись из жаркого цветущего рая в колкую тишину морозной ночи. Бабочка, но какая!.. Огромная, темно-синяя, цвета ночного неба. Или светлее, ярче – индиго, синий сапфир? Пролетела – вернулась, запорхала у самых глаз. Неожиданно спустилась к столику, но не села на блюдце с сиропом, а мягко спланировала на руку Макса, в которой тот до сих пор держал ненужный мобильник.

 

Она была потрясающей, с грациозным тельцем и маленькими, совершенно не хищными лапками. Поворачивала изящную голову, озиралась растерянно, рассматривала его ладонь, поводила крылышками. Макс сидел, оцепенев, словно раздвоившись. Часть его существа осталась в синей февральской ночи, другая – вылетела оттуда прохладным, свежим воспоминанием, легкой, ласковой бабочкой, подбиравшейся по ладони к молчавшему телефону. «А что, если?..»

 

Непослушными пальцами он набрал так и не забытый номер, услышал знакомый голос. «Заговорить или положить трубку?» Макс заговорил…