Интервью с Бабой-Ягой.

 

1.

 

Что скажешь о Вовке? Светловолосый, голубоглазый, худой, выше среднего роста человек. До десяти лет рос он обычным мальчиком со своими разными детскими проблемами. Например, он очень любил мороженое, но его покупала только бабушка, а мама говорила, что холодное лакомство очень вредно.

Ещё Вовка очень любил большую собаку по кличке Лобзик. Это была на половину овчарка, а на половину неизвестно кто. Большое лохматое создание, съедающее за раз чуть не пачку геркулеса и пол курицы. Лобзика как-то принёс домой папа, когда Вовки ещё на свете не было. Мама рассказывала, как открыла в тот дождливый вечер дверь, а на пороге стоит муж со щенком, закутанным в шарф. «Теперь он будет жить у нас», - сказал муж, и жена согласилась. Кто знает, ели бы Мария Ивановна, это мама, догадывалась, до каких размеров вырастет эта собачка, и сколько будет съедать за раз, она бы возможно и не поступила столь опрометчиво. Но мы в ответе за тех, кого приручили, и Лобзику пошёл уже одиннадцатый год. Пёс мужественно переносил все Вовкины приставания, катания на спине и дерганья за хвост и усы. Теперь мальчик воздавал за терпение. Он каждый вечер выгуливал немолодого пса, стоял столько, сколько потребуется, пока Лобзик обнюхивал все кусты, или просто мечтал, глядя на птиц. Однажды Вовка спросил папу, откуда тот взял собаку, и он рассказал, что нашёл его у входа на завод, под лестницей, сердце его сжалилось, и он забрал щенка с собой. Летом Лобзик охранял дачу, а зимой коридор.

Также Вовка очень любил читать книги. К этому занятию его пристрастил дед, с которым мальчика регулярно оставляли летом. Больше всего Вовке нравилось читать сказки. Можно было запросто представить себя в роли рыцаря, сражающегося палкой и хитростью со змеем Горынычем, или переживать за девочек-сестричек, попавших в плен к Бабе-Яге. Вообще эта старушка нравилась мальчику больше всех, даже больше, чем Кощей Бессмертный. Должно быть, очень интересно знать столько всяких колдовских рецептов, управлять собственной избушкой и уметь колдовать, глядя на блюдечко. Вовка бы тоже хотел научиться колдовать. Тогда он непременно наколдовал бы Костику Волковичу собачий хвост, а Маше Плющенко какую-нибудь бородавку на нос, чтобы не зазнавалась. А вот своей учительнице, Анастасии Григорьевне, наколдовал бы новую машину. А то ездить ей далеко, а старенький «Москвич» приказал долго жить. Но колдовать Вова, к сожалению, не умел, а потому приходилось мириться с выходками Кости, обзываниями Маши и жалеть учительницу.

Однажды летом Вовка сидел за столом в своей комнате, рисовал не существующие в мире супербульдозеры, и мечтал о будущем. Мальчик хотел стать директором завода, на котором работал его папа, чтобы платить ему большую зарплату, и они смогли купить, наконец-то, стиральную машину, а потом, если поэкономить пару лет, и настоящий автомобиль. Вовка хотел, чтобы это был непременно «Мерседес». Такой стоит у них во дворе: чёрный, длинный, с затемнёнными окнами. Так вот рисовал себе Вовка, мечтал, и вдруг через окно на его стол упал сложенный лист бумаги. Мальчик не удивился, не испугался, спокойно развернул записку и стал читать.

«Вовка! У меня к тебе есть деловое предложение! Ты придёшь ко мне на день, и я расскажу тебе о своей жизни, а ты напишешь обо мне в газету. Взамен я научу тебя немного колдовать, и ты сможешь осуществить все самые заветные желания. Соглашайся. Жду тебя завтра. Ко мне нужно добираться так: подходишь к валуну, что на окраине леса, стучишь по нему ногой три раза, а дальше разберёшься. Баба-Яга».

Вовка не испугался, не бросился бежать и не стал что-то предпринимать. Он решил, что это чья-то шутка и стал дальше рисовать супербульдозеры. Через полчаса в форточку влетела ещё одна записка

«Это не шутка, Вовка, ты живёшь на пятом этаже! Кто докинет письмо так высоко? Кроме меня, конечно? Баба-Яга».

А ведь и правда. Живёт мальчик с родителями на пятом этаже. А если честно – то на шестом, потому что весь первый этаж занимает магазин промтоваров. Без колдовства забросить в окно, что бы то ни было, да ещё и в форточку, совсем не реально.

Значит надо поверить в существование Бабы-Яги. Той самой, о которой Вовка читал в сказках. Но, то фантазии, а то - жизнь. Вовка решил посоветоваться с папой.

- Посмотри, пожалуйста, это влетело в окно сегодня днём.

Папа со всей серьёзностью надел очки и стал читать. Вначале первую записку, потом вторую. Потом аккуратно положил их на стол и посмотрел на сына.

- И что ты решил? – спросил папа.

- Пойду, наверное. – В голосе мальчика не слышалось уверенности. С одной стороны, пойти интересно, с другой – страшно. Баба-Яга всё-таки.

- Завтра суббота, я свободен, значит пойду с тобой.

- А мама?

- Мама с нами не пойдёт, она же едет в деревню к деду.

- А Лобзик?

- Что ж, и Лобзика возьмём. Ему тоже полезно в лесу прогуляться.

Вовка был очень счастлив. Пусть даже и не будет никакой Бабы-Яги, а с папой всё равно хорошо в лес сходить.

Мальчик пошёл перечитывать сказки о той, с кем ему предстояло встретиться, и третья записка не заставила себя ждать. Сложенный вчетверо листок бумаги упал на стол. Вовка развернул его. Там уже знакомым красивым подчерком было написано:

«Буду ждать вас завтра. Папа с собакой не помеха».

Взволнованный Вовка побежал к папе. Тот, прочитав записку, ответил:

- Что ж, я рад, что не являюсь помехой. Завтра в путь.

Оставив в холодильнике готовый обед на два дня, а ещё еду Лобзику и сосиски на завтрак, мама уехала. Она не брала своих мужчин в деревню к деду, потому что старик стал сварлив и почему-то перестал выносить общество внука и зятя. В общем, каждую пятницу мама на все выходные уезжала одна.

В субботу Вовка и папа встали рано. Ну, во-первых, нужно выгулять Лобзика, во-вторых, уж если идти навстречу приключениям, то пораньше, чтобы к вечеру вернуться домой. Сын и отец накормили собаку, поели сами и отправились в путь.

Городок, где жил Вовка, был не очень большим. Однако там имелся один автобусный маршрут, а ещё завод, на котором работало большинство жителей, в том числе и папа мальчика. Имелась, конечно же, и школа, несколько продуктовых и один универсальный магазин, дом культуры и два ресторана. Главным местом развлечения горожан был парк и лес. Вот к нему-то и направлялись отец, сын и огромная собака.

Возле облагороженного входа в лес стоял валун. Никто не знает, как этот огромный камень сюда занесло. Папа рассказывал Вовке, что этот осколок горы стоял здесь ещё в тысяча двухсотом году, когда на этих землях шли ожесточённые войны. На нём, как гласит летопись, было написано: «Прямо пойдёшь – смерть найдёшь, влево пойдёшь – здоровье потеряешь, вправо пойдёшь – смелость потеряешь». Выбор, если честно, не велик, особенно, если кругом непроглядный лес. Сейчас же дело другое – кругом дорожки, кое-где фонарики и лавочки. Не страшно, и даже приятно.

- Вот этот самый валун. Давай, Вовка, стучи ножкой.

- Точно?

Мальчик оглянулся: мирный пейзаж, небо голубое, рядом папа и Лобзик. Что может произойти? Вовка выдохнул и три раза стукнул носком правой ноги по валуну и зажмурил глаза. Что тут сказать? Правильно поступил. Он почувствовал, как земля уходит из-под ног, как дует сильный холодный ветер. И если бы не папина рука, лежащая у мальчика на плече, и не лай Лобзика, Вовка, возможно, закричал бы от страха.

Через несколько секунд он снова почувствовал почву под ногами и понял, что всё стихло – и ветер и лай.

- Можешь открыть глаза, - сказал папа.

Мальчик повиновался и огляделся. Вокруг пейзаж немного изменился. Небо стало серым, даже грозовым, с фиолетовым оттенком; лавочки и фонари исчезли, а вместо тропинок перед путешественниками стелилась широкая дорога, посыпанная светло-коричневым песком. Он входил в контраст с угрюмыми темно-зелеными елями и казался почти золотым. Валун тоже изменился. Он стоял к Вовке, его папе и Лобзику другим боком и казался совершенно гладким, хотя мальчик точно помнил, что на нём много разных трещинок и выемок. Вокруг стояла полная тишина, и это тоже привлекало внимание. Тот, человеческий, лес был наполнен пением птиц, голосами людей, стрёкотом насекомых. Тут же стояла полная тишина. Ни ветра, ни звука.

- Я думаю, нам вперёд, - сказал папа. Вовка кивнул, Лобзик двинулся в указанном направлении.

Песок оказался достаточно удобным для ходьбы, ноги не вязли в нём, и звуков шагов тоже не было слышно.

- Интересно, как долго нам идти, - сказал Вовка. Больше даже для того, чтобы как-то наполнить звуками абсолютную тишину. А ещё ему казалось, что за ними наблюдают. Или с неба, или из-за кустов, за которыми, кстати, ничего не было видно. Что творится там, в чаще леса? По краям дороги росла тёмно-зелёная трава, кое-где встречались колючки. Никакого намёка на привычную землянику или хотя бы заячью капусту.

- Я думаю, что не очень долго.

- А вот и ошибаетесь, - раздался тоненький голосок, как будто из-под земли.

- Кто здесь? – Вовка и папа остановились, как вкопанные, Лобзик стал беспокойно озираться по сторонам и немного присел, готовясь к прыжку.

- Танцующие камни! Всё внимание вниз, пожалуйста!

Папа и Вовка посмотрели под ноги. Чуть впереди на дороге лежало вряд шесть небольших идеально круглых камней. Ни глаз, ни ртов замечено у них не было, тем не менее, голос раздавался именно оттуда.

- Кто такие есть? Зачем пожаловали?

- Я - Вова, это мой папа и моя собака. Идём к Бабе-Яге брать интервью.

- К хозяйке? Что вы о ней знаете?

- Мало чего, - продолжил отвечать мальчик. – Ну, Баба-Яга – Костяная нога, что у неё избушка на курьих ножках и что она умеет колдовать.

- Верно, да не всё.

- А что ещё?

- А это она вам сама расскажет, - продолжил отвечать голос из ниоткуда. – А теперь скажи мне, мальчик, что будет, если жабу скрестить с девушкой?

- Царевна-лягушка?

- Точно! – Центральный камень, то есть четвёртый слева, подпрыгнул на месте, а потом закружился вокруг своей оси. – Это была одна из лучших шуток хозяйки. После нас, конечно.

И тут танцующие камни, наконец, оправдали своё название. Они стали кружиться, вначале, каждый вокруг своей оси, потом стали ручейком передвигаться друг за другом, затем стали выстраивать пирамиды, вспрыгивая друг на друга, а потом неожиданно запели хором тоненьких голосков.

Мы - танцующие камни,

Веселиться очень рады,

Служим тётушке Яге,

Благодарны мы судьбе!

Благодарны мы судьбе!

Проходите же уже!

После этих слов папа схватил очарованного Вовку за руку и потащил вперёд, мимо стоящих друг на друге столбиком камней. Лобзик побежал рядом, а когда поравнялся с этим дивом дивным, неодобрительно зарычал.

- Иди, собачка, - раздался голос из песка. – Мы и летаем тоже хорошо. Даже лучше, чем поём.

Пёс, словно уразумев смысл сказанного, успокоился и дружелюбно замахал хвостом.

Путешественники прошли немного вперёд, и дорога неожиданно повернула. Пейзаж вокруг, однако, не изменился. Те же тёмные ели, тот же золотистый песок, то же серое небо над головой. Хотелось, чтобы это фиолетовые тучи разразились, наконец, дождём, и появилось солнце. Но светом даже и не пахло. А если честно, то вообще ничем не пахло.

- Ты заметил, что не пахнет елками? – спросил Вовка.

Папа кивнул, сосредоточенно вглядываясь вперёд поверх очков. Это могло означать только одно – он увидел что-то, поразившее его очень сильно. Так было однажды, когда Лобзик погнался за кошкой, догнал её, сомкнул массивную челюсть у неё на шее и принёс добычу хозяину. Тогда папа впервые закричал на собаку. И в свою очередь пёс удивился и от неожиданного повышения голоса выпустил шею кошки. Та сбежала. И вот теперь папа выглядел таким же удивлённым. Вовка посмотрел вперёд, но ничего особенного не разглядел.

- Что там? – спросил мальчик.

- Ворона разговаривает с пнём, - неуверенно ответил папа.

И вправду. Невдалеке сидела на дороге ворона и человеческим, женским голосом беседовала с пнём. Тот не молчал, а поддерживал разговор. Когда путники приблизились, ворона повернула голову и, раскрывая клюв, сказала:

- Вы куда?

- К хозяйке.

- Присядьте, - донёсся голос со стороны пня.

- А куда? – спросил Вовка, не растерявшись.

- А на меня.

- Мы не поместимся, - спокойно сказал папа.

- Это не проблема.

У всех на глазах пень заскрипел, потом затрясся и превратился в деревянную скамейку.

Ворона закаркала и затряслась, словно смеясь, а потом проговорила человеческим голосом:

- Да, он такие шуточки умеет вытворять. А зачем вы к хозяйке?

- Она сама нас позвала. Брать интервью.

Папа и Вовка тем временем уселись на скамеечку. Лобзик прилёг рядом на землю, то и дело, поглядывая на чёрную птицу.

- Зачем ей это? Не пойму. Забредают люди сюда, как я, например, и ладно. Зачем ей себя раскрывать?

- Как вы? – спросил папа.

- Да. Мне было пятьдесят, когда я пошла за ягодами, провалилась в какую-то нору и очутилась здесь. Набрела на дом хозяйки, и она меня превратила в ворону. Это вкратце.

- А за что в ворону? – спросил Вовка.

- Я ругалась с ней, просила, чтобы она меня отпустила, но она не захотела. Сказала, что я каркаю. И превратила в ворону. Теперь я оборотень. Могу на три дня возвращаться в свой мир, а потом снова сюда – к хозяйке. На три недели.

- Не честно как-то.

- Да уж. И так уже сто десять лет. Так что вы с ней осторожно. Она на многое способна.

Вовка в изумлении смотрел на разговаривающую ворону. Она была совершенно спокойна. Столько лет жить в теле птицы, а ей хорошо.

- А вы тоже были человеком, прежде чем стать пнём? – спросил папа, обращаясь, похоже, к дороге, чем к скамеечке. Скрипучий голос в ответ, тем не менее, раздался.

- Нет, я был деревом! – ворона хрипло закаркала, видимо засмеялась, скамеечка под путниками тоже начала изрядно трястись. Когда все успокоились, пень продолжил:

- Я не хотел расти вверх, я хотел расти вширь, занимая собой много пространства. Бабе-Яге это надоело, и она приказала меня спилить. Пришёл сонный Леший с ржавой пилой и превратил меня в вот это. Зато, чтобы я не обижался, хозяйка дала мне возможность разговаривать.

Возникла неловкая пауза. Вовка и папа не знали, как отреагировать на радость пня, ворона тоже не знала, что сказать, так что на помощь пришёл Лобзик. Он тявкнул и встал на лапы.

- Нам пора идти, - сказал папа и встал с гостеприимного пня-скамейки. – Нам прямо по дороге?

- Да, - ответила ворона, - разберётесь там.

Пень поскрипел, покряхтел и снова стал таким, каким его увидели вначале – меленьким и корявым.

Вовка с папой и собакой последовали дальше. Долго ли шли, коротко ли – не понятно, потому что солнца нет, тучи фиолетовые как висели, так и висят. Только по уставшим ногам можно было понять, что шагали путники на самом деле достаточно. И тут пейзаж изменился. Дорога резко оборвалась и перед путешественниками открылась большая поляна, поделённая редкими деревьями как бы на две половины. Слева росли невысокие берёзки, ивы, рябинки и сосны. Они все были ниже Вовкиного роста и выглядели очень мило и даже смешно. Трава была выкошена, и казалось, что там светит солнце, такое радостное впечатление производила эта полянка. Правая часть полянки была покрыта густыми кустами, которые складывались в лабиринт. А куда лабиринт вёл – неизвестно. Вовка решил, конечно же, идти через маленькие весёленькие деревца. Он спокойно ступил на полянку и пошёл дальше. Но услышал, вдруг, какой-то лязг за спиной. Мальчик обернулся и увидел, что папа и Лобзик стоят за решёткой, а сам он на полянке чудных деревьев совершенно один. Вовка бросился к родным, но услышал голос, доносящийся откуда-то издалека, но, тем не менее, громко и различимо:

- Ты должен пойти один. Это – детский лес. Твой папа и пёс пусть идут через лабиринт. Встретитесь возле моей избушки.

Голос был скрипучим и чуть дрожащим, но, тем не менее, звучал уверенно и настойчиво. Вовка пытался понять, найти какое-нибудь устройство, которое издавало звуки. Но кругом – благодать, маленькие деревца и травка. Вовка снова обернулся на решётку. Папы и Лобзика и след простыл.

 

2.

 

Антон Павлович и Лобзик не стали дожидаться дальнейших указаний. У Вовкиного папы созрел план. Он хотел пробраться сквозь лабиринт как можно скорее и первым оказаться возле избушки опасной Бабушки.

Подходя к лабиринту, Лобзик заскулил. Из кустов тянуло сыростью и запахом гнили.

- Не бойся, друг, пошли. Посмотрим, какие чудеса там творятся.

Под ногами вместо золотого песочка – грязь. Вокруг – кусты с мелкими тёмно-зелёными листочками, а где-то в глубине – бордовые ягоды. Недолго дорога шла вперёд. Вскоре лабиринт повернул вправо, потом влево, а потом папа с собакой очутились на распутье. Перед ними были три дороги: прямо, вправо и влево.

- Ну что, куда пойдём?

Лобзик снова заскулил.

- Значит прямо.

Сказано – сделано. Антон Павлович смело двинулся вперёд. Долго ли, коротко ли шагал, но из кустов вдруг выпрыгнуло нечто достаточно крупное, промчалось по дороге и скрылось в противоположных кустах.

- Что это было?

Лобзик принюхался и виновато взвизгнул. Не разобрал, значит.

Но не успел папа Вовки сделать и пяти шагов, как из кустов, что росли слева от дороги, выскочило уже трое непонятных существ.

Антон Павлович остановился и в недоумении посмотрел по сторонам. Что же это могло быть? И куда оно скрылось?

Неопознанные существа не заставили себя долго ждать. Из кустов справа и слева вышли по два чёрных кота. Они были огромные, выше Лобзика, тяжело махали со стороны в сторону пушистыми хвостами и блестели ярко-зелёными, почти изумрудными глазами.

- Здравствуйте.

Папа Вовки решил первым начать беседу. Он даже не сомневался в том, что коты умеют разговаривать. И не ошибся.

- Здравствуйте, - ответил кот, который стоял вторым слева. Он был крупнее и чернее других. Остальные оскалили огромные зубы. Лобзик сделал шаг назад. – Как забрели в наш лабиринт?

- Иду к вашей хозяйке. Там встречу сына. Он идёт другой дорогой.

- А… Детский лес! – Второй кот, стоящий вторым справа. Его голос был мелодичнее, тише и напоминал мурлыканье настоящего кота. От таких звуков Лобзик осмелел и продвинулся вперёд, принюхиваясь к знакомым и всё же таким неизвестным существам.

- Придержите собачку, - сказал главный, и Антон Павлович положил руку любимцу на спину. Тот мгновенно успокоился. – Вот так. А теперь ответьте на такой вопрос. Что произойдёт, если скрестить лягушку и девушку.

- Царевна-лягушка.

Коты переглянулись, а Антон Павлович засмеялся.

- Это лучшая шутка хозяйки?

И снова смех. Теперь коты уже не переглядывались. Они ждали, когда папа Вовки успокоится.

- Как вы планируете пройти мимо нас?

- А вы мне не дадите?

- Только если ответите на ещё один вопрос.

Большим усилием воли Антон Павлович подавил желание засмеяться и спокойно сказал:

- Я слушаю.

- Зачем мы нужны хозяйке в этом лабиринте?

Мужчина задумался. Зачем ей вообще этот лабиринт? Чтобы взрослые люди, случайно попавшие во владения Бабы-Яги через камень, не могли попасть к ней напрямую, а обязательно через испытания. Она оставляет выбор – повернуть назад, осознав ошибку, либо пойти до конца и подключить свою смекалку и сообразительность ради встречи с необъяснимым. Достаточно было бы простого лабиринта, ведущего, в конце концов, к её дому. Зачем тогда коты? Значит, что-то пошло не так…

- Леший пошутил? Он запустил сюда мышей?

- Да… Он откормил их до размера собаки. Мыши подгрызают кусты так, что они усыхают и лабиринт пропадает. Приходится всё засаживать заново. Баба-Яга с помощью колдовства увеличила нас четверых вот до таких размеров. Теперь мы охотимся на мышей. – Всё это говорил кот с ласкающим слух голосом. Во время его монолога Лобзик прилёг на землю и почти задремал. Антон Павлович боролся с зевотой.

- Очень захватывающая история, - сказал он, и, помолчав немного, добавил. – Мы можем двигаться дальше?

Коты расступились. Когда папа Вовы проходил мимо, они оскалили зубы и замурлыкали как самые обычные кошки.

- Счастливого пути, - сказал главарь. Антон Павлович обернулся, чтобы поблагодарить его, но котов уже и след простыл.

Дальнейший путь оказался несложным. На распутьях папа Вовки выбирал самую широкую дорогу. Лобзик ничего не имел против этого. Он послушно шагал чуть позади, иногда пуская нос по ветру. Но ничего подозрительного не попадалось. Вскоре кусты закончились, и перед глазами Антона Павловича предстала поляна. Посреди неё – деревянный дом на очень высоком фундаменте из больших камней. К двери с чёрным кольцом в середине вела деревянная лестница. Окон не наблюдалось, но мужчина видел дом только с одной стороны, а их всего четыре.

Лобзик тем временем насторожился. Он принюхивался и недовольно махал хвостом из стороны в сторону. Что-то его беспокоило. Запах, видимо, был не тот.

Антон Павлович обернулся и посмотрел на лес, откуда должен был появиться его сын. Берёзки, ивы, ели и рябины стояли не шелохнувшись. Никаких шорохов, никаких теней, шныряющих за деревьями, никаких звуков. Папа Вовы сделал попытку войти в лес, но снова перед ним выросла решётка – взрослым вход воспрещён. Тогда Антон Павлович вздохнул и снова посмотрел на избушку. Та казалась необитаемой – никаких звуков, никаких запахов оттуда не доносилось.

- Что ж, - сказал мужчина, обращаясь к своей собаке. – Давай постучимся в двери. Может быть, хозяйка откроет нам и пригласит войти.

Сказано – сделано. Папа Вовы подошёл к лестнице и занёс ногу, чтобы стать на первую ступеньку. Но не тут-то было. Лестница, как живая, сдвинулась вправо и скрылась за домом. А без неё до двери никак не добраться – слишком высоко. Тогда Антон Павлович решил обойти дом вокруг и посмотреть в окна. Они-то должны быть в этом доме! Но и тут мужчине не посчастливилось. Как только он дошёл до края стены, избушка повернулась вокруг собственной оси, прямо в фундаменте, и снова предстала перед путником дверью. Лобзик заскулил и отошёл.

- Что творится с этим домом? – спросил Антон Павлович скорее сам себя, чем кого-то конкретного и снова повторил попытку обойти дом. На этот раз избушка…отбежала от него на несколько метров в сторону леса. Наверное, тот, кто был внутри, умел управлять движениями дома и совсем не хотел, чтобы Антон Павлович увидел хоть что-то. По крайней мере, без сына.

- Ничего не поделаешь, - сказал мужчина и присел на траву возле своего верного пса. Только теперь он почувствовал, что очень устал и основательно проголодался. Ведь совсем непонятно, сколько времени прошло. Но, видимо, достаточно. Лобзик уже дремал. Антон Павлович опёрся на верного пса и тоже сомкнул веки, словно кто-то управлял его желаниями и эмоциями.

Избушка тем временем подкралась ближе и повернулась другой стороной. Там было маленькое окошко, из которого выглядывала дряхлая морщинистая старуха. Некоторое время она просто смотрела на Антона Павловича, а потом хлопнула три раза в ладоши. На поляну выплыли чёрные тени, похожие на дым, и накрыли собой спящего человека и его собаку.

И снился человеку сад. Там росли яблони, груши, персиковое дерево, а старинная каменная стена была увита виноградом. На ветвях висели крупные свежие плоды, а в траве шумел ручей с кристально-чистой водой. Это было райское место, из которого не хотелось возвращаться. Антон Павлович бродил по этому саду, касаясь яблок и груш, срывая виноград и умываясь в ручейке. Вдалеке виднелся камень, на котором сидела прекрасная девушка и манила к себе милой улыбкой. Мужчина поддался соблазну и пошёл к прелестнице. Чем ближе подходил Антон Павлович к девушке, тем красивее становилось её лицо. Она тянула к человеку руки, и он шёл к ней. Но стоило ему оказаться рядом с девушкой, её лицо превратилось в уродливую маску с кривым крючковатым носом, а костлявые руки обхватили за шею. Шипящий дрожащий голос сказал:

- Пора вставать!

 

3.

 

Вначале всё шло просто прекрасно. От светло-зелёной травы и низких деревьев Вовке стало как-то даже весело. Он шёл и насвистывал «Пусть бегут, неуклюжи пешеходы по лужам». Что может быть проще: пройтись по такому интересному лесу? Никаких опасностей он не таит, всё вокруг прозрачно и видно далеко-далеко. Значит, мальчик вскоре доберётся до места. Только вот беда: тропинка как-то вдруг оборвалась, затерялась в более высокой траве. Но Вовка не унывал. Он решил так: если идти всё время прямо, никогда не заблудишься.

Тем временем трава становилась всё выше и гуще. Мальчик не видел уже своих коленей, а, значит, не видел и куда ступать. Он перестал петь песенку и стал тщетно вглядываться под ноги. И заметил-таки, как что-то чёрное проскользнуло в светло-зелёной траве. Вовка вскрикнул и остановился. И снова что-то чёрное скользнуло возле ног и остановилось напротив. Вовка застыл, а то, что скрывалось в траве, принялось расти и, наконец, явило себя маленькому путешественнику. Это была большая чёрная змея. Её кожа блестела, не смотря на то, что солнца на небе не было. Сама змея стояла на хвосте и казалась выше мальчика. Она раскрыла пасть и заговорила:

- Не бойся меня! Ты идёшь не правильной дорогой и, в конце концов, заблудишься. Я провожу тебя!

- Зачем? – Вовкин голос хрипел. Он очень боялся змей, лягушек и прочих пресмыкающихся. А уж хладнокровных, которые умеют разговаривать, его разум никак не мог принять. – Ты можешь убить меня!

- Честно говоря, я должна была это сделать, по крайней мере, напугать тебя, вызвать на драку. Но ты понравился мне, и я чувствую, что ты боишься. Ты хороший, и я тебе помогу. Иди за мной. – И змея снова опустилась в траву. Вовка увидел, как убегает вдаль чёрная блестящая лента. Но мальчик всё стоял. Он никак не мог заставить себя двинуться за змеёй. И она вернулась.

- Иди за мной. Не бойся, я не сделаю тебе больно.

И Вовка пошёл. Что ещё ему оставалось делать? Остаться? Пойти другой дорогой и наверняка заблудиться? Лучше идти за змеёй.

Трава становилась всё выше. Теперь она доставала мальчику до талии. Он еле-еле видел змею, мелькающую впереди. Идти было всё сложнее. Некоторое время спустя Вовка запыхался и остановился. Змея тут же возникла рядом.

- Что такое?

- Я устал.

- Скоро отдохнёшь. Ловушка из травы закончится, и мы выйдем на ровное место. Потерпи.

И Вовка поверил. И пошёл. Вскоре трава стала доставать до горла. Мальчик разбирал её руками и не видел ничего вокруг, кроме светло-зелёного цвета и змеи, мелькающей чуть впереди. Трава, возвращаясь на место после Вовкиного прохода, била по спине и затылку. Но Вовка шёл, ведомый надеждой на скорый отдых.

И внезапно всё прекратилось. Только-только трава была выше головы, и не видно было ни деревьев, ни даже змеи, и лишь её шёпот вёл мальчика вперёд. А вот снова аккуратный газончик. И благодать: маленькие деревья, светло-зелёная трава и спокойствие. Теперь змея была хорошо видна. Она всё ещё двигалась вперёд.

- Стой! Ты обещала отдых! – крикнул Вовка.

Змея вернулась, встала на хвост и шипящим голосом сказала:

- Нам нужно спешить, иначе повстречаем женщину-улитку.

- Кого?

Но змея не ответила. Она резко упала на землю и уползла куда-то вправо. Вовка посмотрел в противоположную сторону. На него надвигалось нечто. Верхняя часть существа – женщина лет пятидесяти, седые кудри ниспадают на плечи. На голове шляпка с фиолетовым цветочком. Одета женщина была в цветастую блузку, на плечах – тёплый платок. В руках она держала корзинку с какими-то ягодами. За спиной у женщины – витая раковина тёмно-коричневого цвета. Вовка посмотрел ниже, и горло его перехватило от ужаса. Он хотел бы закричать, но не смог. У женщины не было ног. Вместо этого от талии начиналась улитка. Самая настоящая огромная улитка. Существо, казалось, плыло по траве. Мальчик застыл на месте. Он бы побежал, да не знал куда, забыл. Он вообще всё забыл: зачем пришёл сюда, какой проделал путь. Его интересовало только одно: чтобы это существо проплыло мимо и не заметило бедного Вовку.

Не получилось. Женщина-улитка остановилась прямо возле мальчика. Она была огромная, намного выше Вовки, выше замечательных деревьев. Чтобы посмотреть на неё, мальчику пришлось задрать голову. Низ улитки был влажным и каким-то скользким на вид. Впрочем, Вовка решил не проверять.

- Здравствуй! Ты кто? – голос существа был низким и очень громким. Вовка хотел закрыть уши. Но это было как-то не прилично.

- Меня зовут Вова, - проговорил мальчик очень тихо, почти шёпотом.

- Что ты здесь делаешь?

- Я иду к Бабе-Яге брать интервью. Она сама меня позвала.

- Очень хорошо. Пора, чтобы мир узнал о её добрых делах, - сказала женщина-улитка и посмотрела куда-то влево.

- О добрых делах? Это вы о Бабе-Яге? Скажите, это она с вами такое сделала? – теперь Вовка почти кричал.

- Конечно! Я попала под поезд. Она увидела это и послала Лешего за мной, – существо задумчиво посмотрело на серое небо, а потом продолжило. – Мне перерезало ноги, как в той сказке о докторе Айболите. А Хозяйка меня спасла. Превратила в улитку.

- И вы остались с ней? Но зачем? Зачем превращаться в улитку, да ещё такую огромную? Уж лучше без ног, чем так! – Вовка искренне верил в то, что говорил, поэтому голос его звучал громко. В нём чувствовалась полная уверенность в своей правоте.

- Ты не прав, ребёнок. – Лицо женщины стало суровым, а голос зазвучал ещё громче. – Ты ничего не знаешь о жизни, о смерти и о страхе. Ты не можешь судить меня и её. Беги, пока я вижу тебя, и случайно не подмяла под свои «ноги». – Женщина вдруг засмеялась, и звук этот зазвучал словно гром.

И Вовка побежал. Вскоре перед ним замелькала знакомая чёрная ленточка. Когда улитка скрылась из виду, змея остановилась и снова стала на хвост, чтобы лучше видеть Вовку.

- Теперь ты понимаешь, почему я избегаю встречи с этой женщиной?

Мальчик кивнул. Шипящий голос успокаивал. Клонило в сон.

- Не спи. Скоро всё закончится, и ты отдохнёшь. Только пройдёшь ещё одно испытание.

- Какое? – устало спросил Вовка. Ему казалось, что ничего ужаснее встречи с женщиной-улиткой придумать невозможно.

- Поляна со львами. Они не большого размера, ведь это детский лес. Они не умеют разговаривать, и ты ничего не сможешь им объяснить. Но ты должен пробраться мимо них. Другого пути нет. – Сказав это, змея снова отправилась в путь. Мальчик последовал за ней.

Вскоре деревья почти прекратились, и Вовка увидел, что прямо посреди поляны лежат красавец-лев, львица, а вокруг них резвится маленький львёнок. Взрослые животные были размером с Лобзика, а львёнок и вовсе походил на большую кошку. Змея исчезла. “Конечно, - подумал Вовка, - для неё есть другой путь. И не один. А мне только прямо”. Подумал и пошёл. Мальчик всегда очень любил котов. И если бы с самого рождения у него не было собаки, возможно, он когда-нибудь уговорил бы маму купить кота. Он знал повадки этих животных очень хорошо, ведь летом в деревне у деда он растил сразу троих пушистых мяукающих существ. И это занятие было ребёнку по душе.

Львёнок по-прежнему бегал и резвился, а вот взрослые особи устремили свой взгляд на мальчика. Лев встал. Львица осталась лежать, но уши прижала, насторожилась, значит.

- Привет, котики, - сказал Вовка. Он помнил, конечно, что животные ему не ответят. Но, всё-таки, нужно же было с чего-то начать.

А лев, тем временем, начал двигаться вперёд. Шаг, ещё один, и у мальчика спина покрылась холодным потом. Пусть лев и размером с Лобзика, но, всё-таки, хищник. Вовка осмотрелся по сторонам: бежать действительно было не куда. Кругом высокая трава, такая, по которой он пробрался только с помощью доброй змеи. Один он в этой травке заблудится.

«Иди и ничего не бойся, - говорил себе Вовка от третьего лица, - представь, что ты в деревне, а это Дуся, Патрик и Петька».

«Хороша Дуся. Та Дульсинея была раза в три поменьше», - отвечал мальчик невидимому оппоненту.

«Он не укусит тебя. С чего вдруг? Он явно не голоден! Погладь его за ушком», - продолжал настаивать смелый Вовка.

«Отличная идея! Почесать льва за ухом! Мне никто не поверит!»

«Тебе и так никто не поверит! Ничего не бойся, он даст тебе пройти! Ведь ты нужен Бабе-Яге живым». Пожалуй, этот довод подействовал на Вовку сильнее всего. Мальчик сделал четыре решительных шага вперёд и остановился. Лев от удивления сел на задние лапы и стал принюхиваться. Это явно было видно по его ноздрям, шевелящимся и всасывающим воздух.

Только сейчас Вовка заметил, что львёнок перестал резвиться и подошёл к львице. Сама царица зверей села подобно своему мужу. И тоже стала принюхиваться.

- Я не опасен, - сказал Вовка, - я иду к вашей хозяйке.

Лев прислушался, а потом кивнул.

- Можно погладить? – спросил мальчик и вытянул вперёд правую руку.

Царь зверей вытянул шею. Вовка опустил ладонь ему на голову и погладил, а потом и почесал за ушком. Получив свою долю ласки, лев отодвинулся, дав возможность Вовке погладить львицу и наследника.

На поляне царила полная гармония. Если взглянуть со стороны, то картина просто невероятная: мальчик гладит львов нереального размера, а те радуются. А вокруг тишина, и светлая трава, и тёмно-серое небо с фиолетовым отливом.

Спустя пару минут Вовка спросил:

- Мне можно идти дальше?

Львы расступились, и мальчик пошёл. На душе у него было хорошо и спокойно. Не успел он сделать и нескольких шагов, как впереди снова замелькала чёрная змея. Вовка всё оглядывался и смотрел, как львы улеглись и глядят вслед ласковому мальчику. Когда вокруг стали появляться деревья, змея остановилась и прошипела:

- Уже скоро, мой мальчик.

Вовка кивнул и собрался уже идти дальше, но змея осталась на месте.

- Что такое?

- Я забыла о ещё одном испытании.

- Это, о каком же?

- Молочная река. Она не глубокая, ты не бойся. Только в ней ничего не видно.

- А что я должен видеть?

- Пойдём, я всё покажу.

Идти оказалось совсем мало. За маленькими берёзками вскоре зашумела вода. Точнее молоко. Вовка подошёл к краю обрыва и посмотрел вниз. Так и есть: внизу, словно горная река по камням, шумит молоко, перекатываясь по мармеладным бугоркам.

- Тебе нужно перебраться на другой берег. Самое главное – ничего не пробуй. Соблазнительный запах мармелада и молока обманчив. Всё это ядовито. Ничего не пробуй. Только у Бабы-Яги есть противоядие. А вот захочет ли она его применить? Не известно. Удачи тебе!

- А ты?

- У меня есть свои пути.

Вовка посмотрел на змею, и та сдалась, выдала секрет:

- Видишь там, вдалеке, через реку перекинут сучок? По нему я и проползу. Тебя он, к сожалению, не выдержит.

Мальчик всё понял. «Она устроила всё так, чтобы я прошёл эти испытания, сам понял, как она сильна, сам захотел научиться колдовать. То улитки, то молоко!»

Он снял кеды и спустился к воде, то есть к молоку. Змея сказала, что здесь неглубоко, значит можно и джинсы закатать только до колена, а не снимать. Через несколько минут мальчик ступил, наконец, в реку. Молоко оказалось достаточно тёплым и приятным. Запах клубники смешивался с чудесным ароматом свежего молока и кружил голову голодному Вовке. Чтобы не наброситься на ядовитые продукты, мальчик зажал нос свободной рукой и пошёл дальше. К противоположному берегу. Молоко доходило до колена, так что сильное течение не мешало мальчику, и вскоре ноги коснулись земли. Чёрная змея уже ждала.

- Молодец! Ты настоящий герой!

Вовка устало опустился на берег и стал надевать сначала носки, а потом кеды.

- Спасибо тебе, змея. Без тебя я бы не добрался.

- Нам мало осталось идти. Ты скоро увидишь Бабу-Ягу.

Вовка кивнул. А потом опустился на землю, свернулся калачиком и задремал. Он очень устал, очень хотел есть, и очень скучал по папе.

 

4.

 

- Ну, как? Выспался? – спросил скрипучий и дрожащий голос.

Папа Вовки открыл глаза и огляделся. Лежал он на узкой жёсткой кровати. Прямо над собой Антон Павлович увидел страшную не то маску, не то лицо. Оно всё было покрыто морщинами, нос крючком, над тонкими, почти синими, губами, большая бородавка. Глаза чёрные, блестящие, глядят с интересом.

- Пришёл в себя, милый?

Папа Вовки сел, снова огляделся. Жёсткая кровать оказалась лавкой у стола. Стены избы были завешаны пучками из трав, а также сушёными головами и хвостами каких-то существ. На противоположной от лавки стене имелась печь. Над ней висели банки с мутными жидкостями. Огонь в очаге здорово пылал, было жарко.

- Да, спасибо, - ответил Антон Павлович на заданные раньше вопросы.

Баба-Яга, а это была она, отошла к печи, опёрлась костлявой рукой на метлу с высокой ручкой. Мужчина смог хорошенько рассмотреть старушку. Что ж, видимо тот, кто снимал фильмы об этой мифической бабушке, был с ней знаком. Она выглядела почти так же, как в сказках по телевизору: горбатая, в цветастом платке, непонятного цвета платье, переднике. При этом Баба-Яга была очень горбатой.

- Насмотрелся?

- Да, - ответил Антон Павлович.

- Тогда садись за стол и смотри на блюдце, увидишь что-то интересное.

- А собака где? – только сейчас мужчина заметил, что нет Лобзика.

- Во дворе спит. С Лешим.

Папа Вовки ничего не ответил. А что сказать? Если эта старушка смогла затащить его в избу, или приказала кому-то, бороться с ней будет весьма сложно. Так что вопросы о собаке и Лешем он решил отложить на потом. «Сейчас нужно узнать, что с Вовкой».

- Я же говорю, сядь за стол и смотри на блюдце.

Антон Павлович догадался, что Баба-Яга слышит мысли.

- Да, слышу. Так что аккуратнее думай.

Мужчина придвинул лавку к столу и взял в руки блюдечко. Это была обычная маленькая тарелочка с наполовину стёртым рисунком василька, когда-то, видимо, ярко-синего, а теперь бледно-голубого и недосчитавшегося нескольких лепестков. Больше ничего Антон Павлович не заметил.

- А ты внимательнее смотри, - сказала Баба-Яга и улыбнулась, обнажив три кривых зуба.

Мужчина посмотрел ещё раз. Несколько мгновений перед ним был всё тот же василёк, но вдруг всё стало прозрачным, и Антон Павлович увидел своего сына, спящего на берегу белой реки. Рядом с ним клубочком скрутилась чёрная змея.

- Вовка! – воскликнул папа.

- Я послала за ним Соловья-Разбойника. Он принесёт его сюда. Мальчик загулялся и сам сюда прийти не сможет.

Когда мужчина снова посмотрел на блюдце, там был только знакомый бледно-голубой василёк.

- А где ступа?

- Ступа? – Баба-Яга расхохоталась. – Ты думаешь, я умею летать?

- Думаю, что да, - прямо ответил Антон Павлович. Старушка стлала вдруг серьёзной.

- Ты прав, человек. Я летаю, в ступе, она во дворе.

Мужчина кашлянул, как бы заранее извиняясь за то, что будет сказано, а потом произнёс:

- А где здесь двор?

- Выгляни в окно.

«Что ж, - подумал мужчина, - может быть, я чего-то не заметил».

Он выглянул в небольшое грязное окно, находившееся за спиной, да так и застыл от удивления. Вокруг избушки стоял забор с калиткой. К одному из столбиков частокола был привязан Лобзик, который, в свою очередь, мирно дремал на земле. Недалеко, привалившись к забору, спало чудовище. Это было рослое создание неопределённого пола, длинные, полностью покрытые мехом ноги вытянуты на земле, такие же мохнатые руки скрещены на волосатой груди, голова, заросшая волосами, упала на грудь. Антон Павлович прикинул, что Леший не мене двух метров роста.

- Два метра двадцать два сантиметра, – сказала Баба-Яга.

- Понятно.

- А с другой стороны дома у меня курочки.

- А погреб есть? – спросил папа Вовки.

- А как же! Там я содержу временных пленников.

Мужчина ничего не ответил и старался ни о чём не думать. Потому что раз Баба-Яга слышит мысли, с ней нужно быть осторожным.

Старушка стояла у печи, по-прежнему опираясь на метлу.

- Смотри на дверь. Сейчас принесут Вовку.

И тут Антон Павлович услышал тяжёлые шаги. Один, второй, третий… Кто-то большой и очень тяжёлый поднимался по лестнице. Наконец, дверь распахнулась, и мужчина увидел на пороге высокого толстого дядьку с длинными волосами, собранными в хвост. Одет Соловей-Разбойник был в красные штаны и рубаху с закатанными рукавами. На ногах у него были надеты кожаные сапоги. Дядька держал спящего Вовку на руках, словно тот весил, как мороженое. Зайдя в избушку, он огляделся и опустил мальчика на лавку. Вовка вздохнул и открыл глаза. Первых несколько мгновений ребёнок пытался понять, где находится, а потом сел.

- Ну, вот ты и здесь! Я рада видеть тебя, мальчик! – сказала Баба-Яга и подошла к лавке. Вовка улыбнулся и сказал:

- Здрасте.

- Сейчас ты поешь, а потом мы приступим.

- А папа? – спросил Вовка и посмотрел на Антона Павловича. Баба-Яга посмотрела в ту же сторону.

- Что папа? Он здесь.

- А его накормите?

Старушка вздохнула и посмотрела на мальчика.

- Раз ты взял его с собой, так и быть, не дам умереть ему голодной смертью.

Баба-Яга хлопнула два раза в костлявые ладоши. Из какой-то потайной двери около печи вышел карлик, покачиваясь на коротеньких ножках. На руках у него был деревянный поднос, на котором стояли миски с каким-то пахучим супом. Ещё стояли стаканы, наполненные прозрачной жидкостью. Карлик поднялся на носочки и поставил поднос на стол. Проделав это, он улыбнулся, обнажив кривые зубы, и скрылся, покачиваясь, за дверью.

- Угощайтесь, - сказала Баба-Яга.

- А Лобзик? – спросил внимательный Вовка.

Старушка нервно вздохнула, но всё же ответила:

- Когда он проснётся, ему дадут поесть. А теперь приступайте сами.

Антон Павлович и сын, наконец-то, начали есть. Суп оказался варевом из какого-то мяса и пряностей. Было довольно вкусно, но на вид неприятно. В стакане же оказалась налита вода, подкисленная чем-то, напоминающим лимон.

- Я не расскажу, из чего сварен суп, но сил у вас будет много. Вовке придётся много писать… История моей жизни длинная.

И всё, казалось, идёт по плану: гости добрались до места назначения, накормлены и готовы слушать, но вдруг прямо под их ногами раздаётся стук.

- Что это? – спросил Вовка.

- А ты мне поверишь? – вопросом на вопрос ответила Баба-Яга.

- Да, я должен поверить.

- Это мои новые пленницы: сестрички Аня и Надя. Девочки гуляли в лесу с мамой и папой. А потом решили пошутить и спрятались. Да так, что никто их не смог найти. Кроме меня.

- И зачем вы держите их в плену? – спросил Антон Павлович.

- Решила научить девочек хорошим манерам, чтобы знали, как себя вести. Они, кстати, из вашего города.

- Может быть, отпустите их с нами?

- Может быть… - Баба-Яга задумалась, все притихли. Кроме девочек в погребе, конечно. Они продолжали стучать, чтобы о них не забывали. – Если Вовка всё запишет так, как мне надо и даст слово, что все узнают о моей истории, я отпущу девчонок с вами.

- Я дам слово, - сказал Вовка.

- Не спеши, - ответила Баба-Яга. – Ты ещё не знаешь, о чём придётся рассказывать людям.

 

5.

 

Вовка достал тетрадь, ручку, положил эти предметы перед собой на стол и приготовился слушать. Антон Павлович сел рядом с сыном, а Баба-Яга устроилась напротив них. Соловей-Разбойник давно покинул избушку, девочки перестали стучать. Воцарилась полная тишина, и тогда всемогущая старушка начала вещать.

- Всё началось очень-очень давно, два с половиной столетия назад. Я жила в этих краях, в соседней с вашим городом деревушке. Звали меня Анной. У меня были папа и мама, а ещё три сестры и брат. Я была самая младшая из всех детей. Мама сидела дома и растила нас, а вот папа работал врачом. Каждое утро он садился на лошадь и объезжал поверенные ему деревни. То лечил, то просто выслушивал чьи-то горести. Жили мы хорошо, бед никаких не знали. Одна моя бабушка была очень образованной женщиной, проработала всю жизнь гувернанткой в нескольких семьях. Она учила нас играть на фортепиано и писать каллиграфическим подчерком. Я очень её любила. Но больше всего мне навилось проводить время в лесу вместе со второй бабушкой. Она рассказывала мне о всяких травах, грибах и ягодах, мы вместе заготавливали корни и листочки, а зимой для всех заваривали целебный чай.

И Антон Павлович и Вовка были поражены переменой в голосе Бабы-Яги. Если до начала рассказа он был скрипучим и дрожащим, то теперь звучал приятно и как-то молодо. Старушка вернулась в своё детство и была очень счастлива.

- Однажды, тогда мне было уже пятнадцать лет, мы зашли очень далеко. Лес вокруг стал густым и практически непроходимым. Но моя бабушка всё шла и шла вперёд. Она двигалась с помощью палочки, и должна была давно устать. Но какая-то решимость двигала её вперёд. Наконец-то мы увидели домик.

«Давай попросимся передохнуть», - сказала я своей бабушке.

«Сюда мы и шли, - ответила она мне, - сейчас нам откроют».

- И действительно, не успели мы подойти к лестнице, как дверь открылась, и на пороге показалась сухенькая старушка в синем платке. Глаза этой женщины были сильно сощурены, она почти ничего не видела.

«Марфа! – крикнула она низким голосом. – Наконец-то! Ты привела её!»

- Моя бабушка молча кивнула и, взяв меня за руку, стала подниматься по лестнице. Мы вошли в дом. Это была вот эта избушка. Всё в ней осталось по-прежнему.

«Теперь ты будешь жить здесь», - сказала моя родная бабушка, а потом вдруг отпустила руку и быстро вышла. Я бросилась за ней, но дверь оказалась плотно закрыта.

«Успокойся, - сказала слепая старушка, - ты ничего не изменишь, всё решено за тебя уже давно, сразу после твоего рождения. Ты будешь колдуньей».

«Но я не хочу! – закричала я и снова стала трясти дверь, но она не поддавалась. Тогда я сказала бабушке. – Отпустите меня. В деревне остался мой жених. И вообще, меня будут искать».

«Никто не будет тебя искать. Когда ты только появилась на свет, я увидела, что в тебе есть задатки колдуньи, и пришла к твоим родителям. Они согласились растить тебя пятнадцать лет, а потом отдать мне. Время пришло. Так что успокойся. А жениха я тебе и здесь подберу».

- В общем, первое время я жила в погребе, потому что кричала, дралась и пыталась укусить любого, кто пытался подойти ко мне. Каждый день верный Леший спускался ко мне и оставлял поднос с едой. Через два года заточения я успокоилась и готова была слушать.

«Меня скоро позовут на Бабий остров, туда, где живут все наши сёстры по истечении трёхсот лет. Мне остался год. Я научу тебя всему, что знаю сама, а потом улечу».

- Я только спросила, как же насчёт жениха, чтобы не скучать.

«Будет и жених, не беспокойся».

- И началось обучение. Целыми днями мы варили разные зелья, я сдавала экзамены старушке. Потом пришла очередь летать в ступе. Это занятие понравилось больше всего. Когда я научилась самостоятельно с ней управляться, слетала ночью к себе в деревню. Во дворе было тихо, и я никого не увидела, все спокойно спали, забыв о дочке и сестре.

- Когда год подходил к концу, к нам в избушку постучали. Так я познакомилась с Кощеем, который скрашивал мою жизнь сто пятьдесят лет. Потом он решил стать бессмертным и начал искать возможность это осуществить. И сбежал.

«И правильно сделал», - подумал Антон Павлович.

- Эта очень долгая история, и я не хочу сейчас об этом вспоминать. Неизвестно, кто был прав, - сказала Баба-Яга, обратившись к мужчине. Вовка оторвался от записей и вопросительно посмотрел на папу. Но тот ничего ему не объяснил, просто погладил по волосам и стал смотреть в окно.

- Кощей стал жить у нас. В то время он был молодым и очень худым мужчиной со светлыми волосами и приятной улыбкой. Приняв судьбу колдуньи, я приняла Кощея, как мужа. А вскоре, через несколько месяцев к нам в дом снова постучали. Я открыла двери и увидела двух женщин в чёрных платьях.

«Пора, - сказала Баба-Яга». Она впустила женщин и они стали готовиться к какому-то обряду. Вскоре я поняла, что это обряд вступления на пост Бабы-Яги. Меня раздели, распустили волосы и вывели на поляну. Там разложили вокруг меня сухие ветки и подожгли их. Потом женщины и Баба-Яга стали летать вокруг меня в ступах, посыпая какой-то травой, потом песком, потом пеплом. Потом все три ступы остановились прямо над моей головой. При желании я могла коснуться их рукой. Каждая из женщин хлопнула в ладоши и произнесла какое-то заклинание. Такое мощное, что я потеряла сознание.

- Очнулась я в избе. Первым, что я увидела, были мои постаревшие руки. Я посмотрела в зеркало и увидела себя почти такой, какая я сейчас. Только что горба на спине не было, но морщины, нос, бородавка – всё непрошеными гостями поселилось на моём лице.

«Завтра я улетаю на Бабий остров. Отныне ты именуешься Бабой-Ягой, и можешь колдовать, подглядывать и делать всё, что хочешь. Мы забрали у тебя молодость, но ты будешь жить здесь ровно триста лет. Потом ты последуешь на Бабий остров. Но за двадцать лет до этого события ты должна найти себе смену. Иначе род наш будет окончен. Но не для того его создавали две тысячи лет назад».

- Я подписала договор. Кровью. И стала властвовать. Вначале я обустроила лес и наложила несколько заклинаний, чтобы простые смертные реже попадали в мои владения. Потом я стала следить за людьми. Преступников мне удавалось вылавливать и наставлять на верный путь несколькими отварами трав. В засушливо лето я колдовала на дождь, в морозные зимы посылала на землю снег. А потом ушёл Кощей. И я стала творить не только добро. Одно время я вылавливала детей и сажала их в погреб, морила голодом и пыталась обучать колдовству, хотела создать армию злых волшебников. А потом и это мне надоело. Детей я отпустила, а самых непослушных превратила в те танцующие камни.

- А расскажите, пожалуйста, про царевну лягушку, - сказал Вовка. Баба-Яга ему улыбнулась.

- Одна девушка потерялась, преступила колдовскую зону и попала ко мне. Смышлёная была девчонка. Она поняла, кто я, и попросила научить её колдовать, чтобы по ночам превращаться в птицу и улетать к любимому. У неё в жизни случилась какая-то грустная история. Но ведь и у меня жизнь не сложилась. Я деток хотела, семью большую… В общем, я её научила, только превращаться девушка стала в лягушку. И надолго, очень надолго. Скачи, ищи своего любимого, только не напугай.

Баба-Яга засмеялась своим хриплым смехом. Она была очень довольна своей шуткой.

- А почему у вас все умеют разговаривать? – снова спросил Вовка.

- Так удобнее, ты не находишь?

Мальчик кивнул и больше ни о чём спрашивать не стал. Тогда Баба-Яга продолжила свой рассказ.

- Случайно, наблюдая за жителями города, я увидела тебя, Вовка, прочитала твои сочинения и твои стихи.

- Стихи? – спросил папа. Сын покраснел.

- Да, я пишу стихи. А что?

- Ничего, конечно. Только почему ты мне их не показываешь?

- Потому что вам с мамой не интересно. Ты, папа, даже никогда его рисунков не видел, - сказала Баба-Яга.

И тут покраснел Антон Павлович. Он действительно никогда не интересовался творчеством ребёнка. Отца интересовали только оценки.

- И я захотела, - продолжила старушка, - чтобы о моём существовании узнали не только из сказок, тем более что в них речь идёт в основном о моих предшественницах. Я захотела интервью, и чтобы написал его именно ребёнок. Не бесплатно, в обмен на что-нибудь, конечно. Например, в обмен на некоторые навыки колдовства, или зельеварения.

Некоторое время мальчик писал, а потом оторвался и спросил:

- А можно мне попросить вас отпустить девочек с нами?

- А ты уверен, что я вас отпущу? – снова вопросом на вопрос ответила Баба-Яга.

- Тогда это будет моим желанием за интервью. Отпустите их. Пожалуйста. Они ни в чём не виноваты.

- Хорошо, я отпущу их взамен на то, что ты опубликуешь интервью в какой-нибудь газете.

Вовка кивнул.

- Но учти, я буду следить. Если ты не сдержишь слово, одну из девочек я заберу и обучу. Она будет идти после меня.

- Хорошо. Я сдержу обещание, - сказал Вовка серьёзно.

- Тогда продолжим. Я написала тебе письмо, а в блюдечке следила, что ты будешь делать. Меня всё устроило, но я решила, что ты обязательно должен познакомиться с обитателями моего леса, прежде чем попадёшь ко мне. Змея, правда, поступила по-своему. Она должна была тебя пугать и сбивать с пути, но ты ей понравился, и она решила помогать. Впрочем, она за это уже поплатилась.

- Как? – спросил Вовка, дописав.

- Я натравила на неё женщину-улитку. Вряд ли змее удалось спастись. Я ещё не глядела в блюдце.

- Какие у вас планы на будущее? - спросил мальчик как можно более спокойно. На самом деле его до глубины души поразила судьба змеи.

- Хочу уехать на остров раньше срока.

- А преемница?

- К Лешему! Придётся этим заниматься, только если ты не сдержишь обещание.

Снова раздался стук из погреба. Баба-Яга хлопнула один раз в ладоши, и из двери за печью вышел карлик. Он залез под стол, открыл небольшую дверцу, и вскоре на свет вышли две девочки. На вид им было лет по десять. Одна сестричка была беленькой, круглолицей и голубоглазой. Вторая девочка была чёрненькой, карие глаза смотрели смело и сосредоточенно.

- Вы пойдёте с этими людьми до камня. Потом я отправлю вас домой. Леший проводит вас.

Девочки послушно поглядели на Вовку и Антона Павловича и сказали:

- Здравствуйте.

Вдруг Баба-Яга свистнула, и за окном послышался грохот. Вскоре стало ясно, что это шумит Леший. Он встал, взял на руки собаку и пошёл к избушке. Не прошло и минуты, как он уже стоял на пороге. Лобзик в объятиях этого огромного существа выглядел просто щенком.

- Проводи их до камня.

Леший кивнул, отпустил собаку и вышел на улицу. Ждать. Он знал, что слова «проводи их» не означают сиюминутное действие. Это может случиться и через час. А может и через день.

- Дай мне почитать, Вовка, что получилось, - сказала Баба-Яга.

Мальчик послушно протянул тетрадь, и старушка углубилась в чтение. Девочки, ожидая, присели на лавку.

Прошёл час, прежде чем старушка закрыла тетрадь и сказала:

- Хорошо, только грамматические ошибки нужно исправить.

«Вот ведьма» - подумал Антон Павлович, позабыв о способности Бабы-Яги слышать мысли.

- Я колдунья. И могу наколдовать тебе голову жабы.

- Извините, - сказал папа Вовки.

Дети непонимающе смотрели на взрослых. Но те не стремились что-то пояснять.

- Ладно, - вздохнула Баба-Яга и встала. – Можете идти. Дети пойдут через лес, а мужчина снова отправится через лабиринт. Встретитесь на дороге.

Антон Павлович протянул старушке ладонь, которую Баба-Яга с радостью пожала.

- Идите, и больше не думайте, что в мире не случается чудес.

Выйдя на улицу, все путешественники наткнулись на Лешего, рядом с которым послушно сидел Лобзик.

- За мной, - впервые заговорил Леший, и пошёл вперёд. Все последовали за ним. Вышли из калитки, по тоненькой тропинке пошли к лесу, который виднелся на горизонте. Это было не то место, где Антон Павлович впервые увидел избушку. «Домик, наверное, неплохо умеет бегать», - думал мужчина.

«Интересно, сколько времени прошло?» - думал Вовка.

«А что у нас дома на ужин?» - думала Аня.

«Хоть бы папа не сильно отругал», - думала Надя.

Каждый думал о своём, и путь к лабиринту и детскому лесу прошёл незаметно.

- До свидания! – сказал Леший Лобзику и почесал собаку за ухом. Тот завилял хвостом. А Вовка впервые приревновал своего пса.

- Ничего не бойся, сын. Мы скоро встретимся! – сказал Антон Павлович.

Мальчик кивнул.

- И за девочками следи!

Аня и Надя послушно зашагали за молчаливым Вовкой. Они по-прежнему стеснялись разговаривать. А мальчику попросту не хотелось говорить. Во-первых, он не мог поверить, что его верный друг, пёс Лобзик, привязался к кому-то другому. А во-вторых, его беспокоила судьба змеи. Всё-таки это хладнокровное существо помогло пройти ему весь путь. Но сколько не вглядывался мальчик в траву, ничего чёрного и блестящего там не мелькало. Вскоре показалась река. И Вовка впервые заговорил.

- Снимайте обувь и идите за мной. Только ни в коем случае ничего не берите в рот.

Девочки послушно сели на берег и стали расшнуровывать кроссовки.

Вовка первым вошёл в молочную реку. Ему тут же ударило в нос запахом молока и клубничного мармелада. То, что мальчик поел и то, что он уже бывал здесь, помогли ему вновь справиться с искушением.

Он почти дошёл до берега, но решил обернуться и посмотреть, как справляются девочки. Надя спокойно шагала за ним, глядя перед собой. А вот Аня уже наклонилась к молоку и собиралась зачерпнуть его ладошкой.

- Нет! – закричал Вовка, и девочка тут же выпрямила спину. – Оно ядовитое! Иди быстрее!

Выбравшись на берег, дети обулись и пошли дальше. Вовка шагал впереди, сестрички позади.

- Как ты думаешь, сколько времени прошло? – спросила тихонько Аня у Нади.

- Не знаю, - ответила девочка. – А мальчик этот какой-то молчаливый.

Вовка услышал. Он резко остановился и повернулся к своим спутницам.

- Я скучаю по маме, собаке и змее, и я не хочу разговаривать. Ясно?

- Ясно, - в один голос ответили сестрички и замолчали.

- Вот и хорошо.

Но недолго Вовка грустил. Подходя к лугу, где он познакомился с женщиной-улиткой, мальчик заметил змею. Та стояла на хвосте и поджидала ребят возле зарослей.

- Наконец-то, я думала, что она никогда тебя не отпустит. А это Аня и Надя? Верно?

- Да. А как ты осталась жива? Баба-Яга сказала, что за помощь мне она натравила на тебя женщину-улитку.

- А! Попугала! Она прекрасно знала, что я справлюсь.

- Я рад тебя видеть, змея.

- Немного странно звучит, но я тоже рада. А теперь в путь! – сказала и опустилась в траву. И снова только чёрная и блестящая кожа замелькала в траве.

- Надя, дай правую руку Ане, а левую мне. Сейчас будет тяжёлая дорога.

Девочки повиновались. И так пошли они за змеёй, поднимая головы, чтобы высокая трава не хлестала по лицу.

Но на этот раз заросли закончились раньше, и прошёл весь путь к дороге Вовка гораздо быстрее. У решётки их ждал Антон Павлович. Змея, увидев это, стала на хвост и сказала:

- Отойдите, иначе ограда не исчезнет.

Папа с Лобзиком сделали несколько назад и путь с тал свободным.

- Прощай, мальчик, - сказала змея. – Я была рада познакомиться с тобой.

- И я тоже был рад. Можно мне написать о тебе?

- Напиши, если кто-нибудь тебе поверит. Я когда-то тоже была немного сказочницей.

- И что произошло? – спросил мальчик.

- Я работала в газете и писала всякие сплетни. Баба-Яга устроила мне ловушку и превратила в змею. Сказала: «Ты в сущности такая. Такой и оставайся». Хозяйка очень справедливая. Так что выполни её просьбы.

- Хорошо, - сказал Вовка и пошёл к папе, так и не выпуская Надиной руки. Опомнился он только когда захотел потрепать за ухом Лобзика.

- Извини, - сказал он темноволосой сестричке и улыбнулся.

- Ничего.

На жёлтой дороге они никого не повстречали. Не было ни сороки, ни камней, ни даже разговорчивого пня. Только всё тот же тёмный лес и яркий песок.

«Какие коты молодцы, - думал Антон Павлович. – Клубок ниток размотали, чтобы я не заблудился». Ведь мужчина нашёл выход из лабиринта очень быстро. Потому что ему был указан путь.

У камня уже стоял Леший.

- Пойдёмте со мной, - сказал он девочкам.

- Может быть, возможно, чтобы они пошли с нами? Мы вернём их туда, откуда они пришли.

- Не велено, - ответил Леший.

- До свидания, – по очереди сказали девочки и пожали Вовке руку.

- До свидания, - ответил мальчик.

Они ушли, и Антон Павлович стукнул три раза по камню. Вовка зажмурился и снова почувствовал, как земля уходит из-под ног, как дует холодный ветер. Это продолжалось несколько мгновений, затем всё стихло, и мальчик открыл глаза. Утреннее солнце пробиралось сквозь ветви елей и сосен, радостно щебетали птицы. Мир вдруг наполнился звуками.

- Интересно, - сказал Антон Павлович, - сколько нас не было.

Папа, сын и собака вышли из лесу и тут же наткнулись на раннего прохожего – старушку с корзинкой.

- Какой сегодня день, бабушка?

- Ах ты, пьяница! Ребёнка с собой в лес таскаешь! Хочешь, чтобы и он пристрастился!

- Я не пью, честное слово. Мы долго путешествовали.

Старушка присмотрелась, а потом успокоилась и ответила:

- А, так суббота сегодня.

- Спасибо, - ответил мужчина. Затем посмотрел на сына и сказал, когда бабушка пошла своей дорогой:

- Я думаю, что пока мы были в гостях у Бабы-Яги, время остановилось.

Догадка Антона Павловича оказалась верна. Проходя мимо газетного киоска, они заметили под заголовками ту самую дату, то есть того дня, когда отправлялись в дорогу.

Дома всё оказалось по-старому: мама в деревне, еда в холодильнике не испортилась. И всем очень хотелось спать, даже Лобзику.

Проснулись путешественники только под вечер. Истребив половину продуктовых запасов, каждый занялся своим делом: Лобзик и папа разместились напротив телевизора, а Вовка принялся перечитывать свои записи. Не дойдя и до половины интервью, он почувствовал, как что-то коснулось его плеча. Мальчик повернулся и увидел, что на полу лежит записка.

«Дорогой Вовка, - было написано в ней. – Я не хочу, чтобы о тебе говорили что-то плохое. Пусть моё существование останется тайной. Даже для тебя».

Вовка дочитал и услышал над ухом три хлопка. В следующую секунду он всё забыл. Перед ним лежал листок с рисунком супербульдозера. Рядом на подставке – чашка с чаем. Мальчик не помнил того, что с ним произошло.

И только ночью ему приснилась вдруг женщина-улитка. Она смеялась и пыталась догнать Вовку на каком-то волшебном лугу с маленькими деревьями.