«Товарищ рядовой, Ваша командировка в Харьков завершена. Благодарю за отличное выполнение задания! Утром получите документы и поездом отправитесь в Волгоград в свою часть» - офицер уважительно пожал солдату руку. Но вместо привычного «Есть!» услышал:

«Товарищ майор, такой редкий случай: послезавтра – мой день рождения, а призван я из Новочеркасска Ростовской области. Это недалеко от Волгограда. Разрешите заехать домой, ну хоть на сутки! Там – мама, отец, братья, сёстры. Два года не видел. Я Вас не подведу, товарищ майор. Ну позвольте, ведь ещё год служить»

Внешняя суровость не скрыла душевного отклика майора:

«Трое суток дома, на четвёртые быть в части! Разрешение оформим. Денег выдать не могу – Вы не из нашего подразделения.»

«У меня есть. Доеду! Спасибо! Разрешите идти?»

Майор давно не видел такого сияющего лица и предположить не мог, что в солдатском кармане была единственная трёхрублёвка, за которую даже в те шестидесятые годы разве что мороженым, пирожным полакомиться, да в буфете пообедать. Но молодость не боится расстояний. Получив документы, прихватив из воинской столовой полбуханки ржаного хлеба, купив кусочек самой дешёвой колбаски, наш путешественник с лёгким чемоданчиком явился на вокзал за несколько часов до отхода поезда. Сознавая, что его бюджет сократился до двух с копейками, чтобы скоротать время, сел в подошедший к вокзалу трамвай, твёрдо веря, что, покружив бесплатно по Харькову, на нём же сюда и приедет. Так и получилось. Но такой уж был день и такое настроение! Вышел из трамвая с девушкой. Просто ехали рядом, познакомились, вместе вышли и пошли. На радостях проболтался и о дне рождения.

«Слушай – до поезда ещё час. Тут близко - кафе. Давай отметим и рождение, и встречу.» - она улыбчиво заглянула ему в глаза. Хорошо, что не в карман. Там два с копейками как - то ещё помельчали. Отказаться нельзя. Вино купил сухое и в магазине – в кафе дороже. Остался рубль с копейками. Решил: посидим на все! Как - нибудь доеду. Но с этого момента последний рубль начал творить чудеса. Девушка приказала солдату занять позицию за столиком и по хозяйски сервировала угощения, пошутив, что это её подарок имениннику. Не часто так бывает: случайная встреча, а глубина чувств бездонна. Оба забыли обо всём, кроме поезда. Он уезжал, она встречала. Только и успели крикнуть «До свиданья!» Когда ? Где? Ни телефона, ни адреса…

Вот и поезд маршрутом на Ростов. До отхода - минуты три. Идёт солдат вдоль вагонов, выбирает проводницу постарше: мать, поймёт, поможет. Ага, вот - лицо в морщинках, глаза добрые.

«Мамаша, милая, домой заехать разрешили. Билет не успел купить. До Ростова довезите, пожалуйста. Я отблагодарю…» - и осёкся. Добрые глаза похолодели, сузились:

« Не на ту напал, милок! На то вам деньги дают, чтобы успевали билеты покупать. Поедешь на следующем.»

Пошёл дальше вдоль вагонов. В одном - дверь открыта, а проводника нет. Поднялся. Не видя его, сметает мусор на противоположные ступени молодая проводница. Не посмел пройти, спросил. Провела в вагон, посадила, сказала, что делать, если контролёры войдут. Опершись о столик, уснул. Проснулся от шумного застолья. Недалеко от него большая семья наслаждалась шикарной домашней вкуснятиной. Тайком, приоткрыв под столиком чемоданчик, отщипнул солдатик казённого хлеба, кусочек подсохшей колбасы и с видом полного удовольствия начал есть. Вдруг, как в сказке, перед ним появились широкие, румяные ломти батона с добротными салом, сыром, колбасой, пирожки, печенье и прочие сладости.

«Спасибо, у меня есть…» - подавился он хлебом и купленной колбасой.

«Кушай, сынок, не стесняйся. Каши - то армейские надоели?» - уговаривала стоявшая возле него полная улыбчивая женщина и ей вторило всё семейство. И подумалось: домой еду, а уже как дома.

Вот и Ростов. Поблагодарил, попрощался. У выхода - проводница. Сжал в пальцах волшебный рубль. Суёт, не показывая, ей в ладонь. Напрасно. Красивая, добрая, руку отталкивает, просит не обижать, удачи желает. Спасибо, милая! Счастливой дороги! Лютует февраль снежный, метельный. Вечереет. Рубль в кармане. Электричка на Новочеркасск только в два ночи. Выручай, автовокзал! А там объявляют, что из-за снежных заносов рейс автобуса на Новочеркасск отменяется. Обидно до слёз. Хоть пешком иди. Вдруг в двери – снег и « снежный человек»:

«Рискну! Кто на Новочеркасск – поехали!»

Рейс отменили, а он решил подработать. Прёт автобус, как снегоход: то вильнёт, то сугроб протаранит. Справа, слева, впереди, сзади – в окнах бело! Пассажиры за проезд водителю собирают. Попрощался с рублём солдат, положил в кучку. Покачал головой сосед по сиденью, возвращает денежку:

«Возьми, служивый! Это не ты нам – мы тебе должны. За тебя оплачено»

Сжалось сердце:

«Спасибо, земляки, здравствуй, Новочеркасск!»

У спуска Герцена сошёл последний пассажир.

«А тебе, солдат, куда?» - спросил, улыбаясь, водитель.

«На Соцгород. Вы не беспокойтесь, доберусь! Теперь я дома!» - благодарит за доставку, направляется к выходу.

«Конечно доберёшься! Посиди ещё. Мне как раз туда к тёще зарулить надо.» - врёт или правду говорит? Поди, проверь. С шутками, да с расспросами так и подал парня прямо к подъезду, к светящимся родительским окнам. Зайти с ним отказался - заторопился к тёще. Открыл солдат дверь заветной квартиры - такое тепло вдохнул! А по заснеженным плечам руки матери обвились и по холодным щекам - тёплые ручейки. А ещё - отец, братья, сёстры- семья. Все дома! Достал дрожащими пальцами рубль, вспомнил людей, что его берегли и сказал:

«Было три рубля, а сколько доброты! На этот - завтра всем гостинца хватит!

«Кушай, сынок, не стесняйся. Каши - то армейские надоели?» - уговаривала стоявшая возле него полная улыбчивая женщина и ей вторило всё семейство. И подумалось: домой еду, а уже как дома.

Вот и Ростов. Поблагодарил, попрощался. У выхода - проводница. Сжал в пальцах волшебный рубль. Суёт, не показывая, ей в ладонь. Напрасно. Красивая, добрая, руку отталкивает, просит не обижать, удачи желает. Спасибо, милая! Счастливой дороги! Лютует февраль снежный, метельный. Вечереет. Рубль в кармане. Электричка на Новочеркасск только в два ночи. Выручай, автовокзал! А там объявляют, что из-за снежных заносов рейс автобуса на Новочеркасск отменяется. Обидно до слёз. Хоть пешком иди. Вдруг в двери – снег и « снежный человек»:

«Рискну! Кто на Новочеркасск – поехали!»

Рейс отменили, а он решил подработать. Прёт автобус, как снегоход: то вильнёт, то сугроб протаранит. Справа, слева, впереди, сзади – в окнах бело! Пассажиры за проезд водителю собирают. Попрощался с рублём солдат, положил в кучку. Покачал головой сосед по сиденью, возвращает денежку:

«Возьми, служивый! Это не ты нам – мы тебе должны. За тебя оплачено»

Сжалось сердце:

«Спасибо, земляки, здравствуй, Новочеркасск!»

У спуска Герцена сошёл последний пассажир.

«А тебе, солдат, куда?» - спросил, улыбаясь, водитель.

«На Соцгород. Вы не беспокойтесь, доберусь! Теперь я дома!» - благодарит за доставку, направляется к выходу.

«Конечно доберёшься! Посиди ещё. Мне как раз туда к тёще зарулить надо.» - врёт или правду говорит? Поди, проверь. С шутками, да с расспросами так и подал парня прямо к подъезду, к светящимся родительским окнам. Зайти с ним отказался - заторопился к тёще. Открыл солдат дверь заветной квартиры - такое тепло вдохнул! А по заснеженным плечам руки матери обвились и по холодным щекам - тёплые ручейки. А ещё - отец, братья, сёстры- семья. Все дома! Достал дрожащими пальцами рубль, вспомнил людей, что его берегли и сказал:

«Было три рубля, а сколько доброты! На этот - завтра всем гостинца хватит!