Кистью взмах, как тончайший шелк, Грубый слой разноцветного счастья, И из бури рождается толк, Чистый лик грозового причастия. Мягкость линий чувственных губ И слова на бумагу пролились, Холст быть может и слишком груб, Но живые цвета появились. Нитью света ткется узор, Образ новый, но чем-то знакомый: Глубиной ее темных озер, Теплотой ее глаз влекомый. Гор седых, расстоянья лампада, Туч нависших, суетность дней, Над озерами шепчет прохлада, О далекой и близкой, о ней. Ты одна в этом мире, а он, По другую сторону видит, Как безумно в тебя влюблен, И картины свои ненавидит. |