У меня умер гномик. Он сначала заболел, а потом умер. Папа сказал, что это от старости. Что гномики живут намного меньше, чем люди. И что так иногда бывает.

 

Это ведь папа мне его и подарил, когда я совсем маленький еще был. Я тогда еще только в детский сад ходил. Правда, уже в старшую группу. Однажды папа пришел домой позже обычного. От него пахло морозом и смехом.

- Отгадай, что я тебе принес? – весело заорал он с порога.

 

Я тут же начал скакать вокруг папы и ныть, чтобы он скорее показал мне, что он принес такого. А папа задирал к потолку руки с какой-то коробочкой и кричал, что я должен пообещать себя хорошо вести.

 

Ну я, конечно, сразу пообещал. Я всегда обещаю. Правда, не всегда получается выполнять свои обещания, но это вовсе не потому что я такой обманщик. Просто я часто про них забываю. Но ведь папа с мамой то же все время что-нибудь да забывают. Пообещают, например, в воскресенье в зоопарк, а потом идут на какой-нибудь скучный взрослый день рождения. Но я на них не обижаюсь. Вернее обижаюсь, но потом прощаю. И они на меня точно так же: покричат, покричат за что-нибудь, а потом целоваться да обниматься лезут.

 

Кстати, за то, что мы не пошли в зоопарк, папа и обещал мне подарок. Вот этот подарок, наверное, тогда и принес. И давай меня сразу дразнить. Но тут мама вышла в коридор и сказала, чтобы он прекратил, и папа прекратил. И, наконец-то, коробочка у меня в руках оказалась. Я сразу же стал ее открывать.

- Осторожней с ним! - предупредил папа

- А что там? - насторожилась мама

 

Но в это время я уже открыл коробочку, и тут мы все увидели, что в ней сидит совсем еще маленький гномик. Он был такой, такой, такой... ну в общем, такой маленький и такой хорошенький! Мама сразу начала возмущаться, но папа твердо сказал:

- Наш сын сам будет за ним ухаживать, правда?

И я постарался таким же твердым голосом ответить:

- Да, я буду сам за ним ухаживать!

И мама сдалась.

 

Ночь гномик провел в своей коробке, а наутро мы с папой съездили в магазин и купили ему уютный домик. Он был, как настоящий, только совсем маленький. Там даже маленький дворик был с огородом пластмассовым. Гному домик очень понравился. Он сразу в него залез и начал там чем-то шуршать. Папа сказал, что это он делает ремонт. Мне так хотелось хоть одним глазком взглянуть в окошко или дверь, но дверь была закрыта, а на окна гном повесил тряпочки-шторки.

 

Я долго думал, как же его назвать, и назвал Робином. Потом я назвал его Бомбуром. Потом я назвал его Гимли. Но ни на какие имена капризный гномик не откликался. Так и ходил целый вечер без имени, пока папа не щелкнул несколько раз пальцами, глядя по телеку свой футбол. Просто папа, когда очень волнуется, всегда щелкает пальцами. А гномик взял сразу к нему и на щелканье прибежал. И стал тоже вокруг папы волноваться. Я потом его специально подальше отнес, а папа специально пальцами стал щелкать, и гномик опять к папе прискакал. Вот мы его и назвали - Щелчок.

 

В садике я сразу всем похвастался, что у меня теперь есть Щелчок. И все мне, конечно, обзавидовались. Даже Марьяна-задавала. Правда, она виду не подала, а только, как всегда, задрала нос и сказала, что гном это фигня, а ей вот папа скоро привезет эльфа из поездки. И все сразу перебежали к Марьяне и стали ее про эльфа допрашивать. А она еще больше носом стала крутить, хотя никакого эльфа у нее вовсе и не было. А папа, может, и не привезет ей никого.

 

А потом - ну и подумаешь эльф. У нас во дворе у Томки-скрипачки тоже эльф есть. А у бабы Насти даже целых два: мальчик и девочка. Мы все ждали, что у них потомство будет, но так и не дождались. Папа сказал, что эльфы в неволе не размножаются. Мы когда про это узнали, сразу стали бабу Настю уговаривать, чтобы она своих эльфов на волю выпустила. Но вредная баба Настя губы поджала и сказала, что вот как помрет, так пусть их и выпущают, и что она про это даже в завещании напишет, а пока брысь отсюдова. Так что у нас на весь двор целых три эльфа. А гном только один есть - у меня. То есть был.

 

Я когда Щелчка гулять выводил, сразу полдвора сбегалось посмотреть. Потом, правда, попривыкли и уже не так сбегались. Но малышня все равно вокруг крутилась и большими глазами смотрела. Щелчок тогда у меня уже несколько лет жил, мама ему такую классную одежду смастерила. А еще пару костюмов мы ему по интернету заказали. Так что были у Щелчка и сказочная одежда для праздников и обычная для гуляния. Но я его все равно чаще в сказочной выпускал. Так нам играть было интересней.

 

А самое здоровское, конечно же, было играть в прятки. Щелчок ведь совсем маленький и так умудрялся спрятаться - фиг не найдешь. Я один раз его , наверное, целый час искал. Я уже многие его любимые места к тому времени выучил. А тут всё проверил - ну нету нигде. А он, оказывается, ко мне в карман залез да и заснул. Вот дурашка. Только когда я пальцами щелкать стал, он проснулся и вылез из кармана.

 

Я сначала хотел, чтобы Щелчок со мной спал, но мама сказала, что я могу его раздавить во сне. Я тогда испугался и не стал с ним спать. Но домик я на табуретку рядом с кроватью ставил, и Щелчок всегда со мной сидел, пока я не засну.

 

Потом, когда я в школе уже учился, нам стали все больше и больше уроков задавать. К тому же я еще с Марьяной из нашего класса пошел вместе танцами заниматься. И все меньше у меня было времени с Щелчком возиться. Тот грустил, конечно. Ко мне все приставал. Я сижу, уроки делаю, а он мне пятки щекочет. У меня контрольная завтра, а он мне - пятки. Я его тогда в домик отнес и запер, чтобы не мешал. Сейчас вот стыдно очень, а тогда я как-то и не думал даже. Мне ведь уроки надо было делать.

 

Нет, я Щелчка не то чтобы совсем забросил - я и гулял с ним и играл, но уже как-то все меньше и меньше. К тому же я тогда о дракончике сильно мечтал. Они только появились, и все ребята о них мечтали. И папа обещал подумать об этом, если я школу хорошо закончу. Вот я и старался, учился.

 

Щелчок загрустил. Он уже даже не каждый раз прибегал, когда его звали. Щелкаешь, бывало, пальцами, а он так выглянет из окна и опять спрячется. В то время гномы стали у многих появляться, и я хотел Щелчку подружку завести. Но мама сразу воспротивилась. Сказала, что одного Щелчка нам пока вполне достаточно. Но я все-таки иногда его в гости к знакомым носил. И там гномы такие скачки устраивали - никакого цирка не надо!

 

А потом он заболел. Мы врача знакомого вызвали, и он сказал, что это обычная болезнь для домашних гномов. Что они почти все ею рано или поздно заболевают в старости от нехватки каких-то веществ. А каких - никто пока что не знает. И врач ушел, а я стал плакать. И мама глядя на меня заплакала, а папа ушел на балкон курить.

 

Я потом месяц за Щелчком очень ухаживал, и ему даже вроде бы немного лучше стало. Когда я со школы приходил, он сам ко мне со всех ног бежал, чтобы я поиграл с ним. А уроки он уже мне не мешал делать, понял, что нельзя, и просто рядышком на столе сидел, тоже что-нибудь малевал на листочке. Или просто смотрел, как я читаю.

 

А потом у меня начались экзамены, и мне опять стало не до Щелчка. Ну просто целый день то экзамены, то учеба, то библиотека. А Щелчок опять слег и уже не поднялся. Я тогда последний экзамен сдал, и мы всей толпой уехали отпраздновать на дачу к Марьяне. А в воскресенье вечером я вернулся, а Щелчок меня встречать не выбежал. Мама сказала, что в субботу он совсем разболелся и ночью умер.

 

Как врач и говорил - от нехватки каких-то веществ. Я заплакал и решил, что больше никого никогда заводить не буду, даже дракончика, чтоб никто и никогда в неволе от нехватки веществ не умирал. Потом я заперся в комнате, позвонил Марьяне и рассказал ей про Щелчка. А она обозвала меня придурком. Она сказал, что Щелчку не хватило не каких-то там веществ, а простого внимания и любви. И что если я такой тупой, то она со мной даже и разговаривать больше не будет. И повесила трубку. Но тут же скоро сама ко мне прибежала. И мы вместе устроили Щелчку похороны.

 

Мы с Марьяной отнесли его за город, на вершину небольшой горы и похоронили в каменной могилке. Я сам ее выдолбил. Щелчок был очень хороший гномом. Но, наверное, ему и, правда, не хватило любви. Я думаю, оттого что он был такой маленький, мне казалось, что и любви ему хватит совсем маленько. А это ведь совсем не так. Какого бы ты ни был роста, любви тебе хочется много. Вот и Марьяна со мной согласна. Когда у меня будет сын, я расскажу ему эту историю про Щелчка, и мы вместе с ним погрустим. И что-нибудь с ним вместе поймем.

 

А потом я подарю ему гнома.