Наташа сидела за столом около окна. На улице потемнело.

- Будет дождь.

Ни Олега, ни мальчишек не было.

- С этой рыбалкой совсем уже дома не знают. То лес у них, то рыбалка, то ещё невесть какие дела.

Подумала она.

... Как-то вдруг и сразу мальчишки отдалились от неё, прильнули к Олегу и, с одной стороны, было немного обидно, с другой, - ей было легче. У Олега находится и время, и желание возиться с ними, а они, стараясь ему во всём подражать, потихоньку становятся мужчинами.

У неё же появлялось больше свободного времени, и она чаще могла заняться работой, которая хоть немного, но позволяла как-то сводить концы с концами.

Она часто пыталась сформулировать для себя, определить какими-то словами, своё отношение к Олегу.

В голову ничего не приходило. «Друг мальчишек. И немного её.» - это было больше похоже на правду.

… Этот дом достался Наташе от бабушки – папиной мамы. Последние четыре года она жила с ней.

Вообще-то она здесь жила раньше почти каждое лето, когда была девчонкой, когда был папа.

Потом часто наведывалась и одна, и с друзьями, когда училась после школы.

Здесь она знала всех, все знали её, и почти вторым именем к ней приклеилось – Горожанка.

Сначала мальчишки дразнили, потом как-то перешло и ко взрослым.

Потом как-то незаметно стала для всех - Наташа-Горожака.

Наташа улыбнулась, вспоминая, как ребята в институте всегда говорили – «Наташка, давай к тебе домой в деревню поедем?»

- Надо подобрать сухое. Насквозь сырыми придут.

Наташа достала носки, рубашки потеплее, полотенца и положила всё к печке.

… Легкий ветерок стал разгонять облака.

- Может и раздует?!

Подумала она, села к столу и стала смотреть в окно.

Опять поймала себя на мысли, что руки положила на живот.

- Только этого не хватало! Только не это!

Первый раз она поймала себя на этом движении больше месяца назад.

Не испугалась, не обрадовалась.

Просто отметила для себя. И всё! Даже не делала попыток уточнить причины.

Наташа думала, что в свои двадцать восемь лет у неё есть только двое мальчишек, вот этот дом, квартира в городе – и всё.

Что-то было ещё!

Что? Когда? И было ли? Всё приходило и пропадало сразу.

… Можно было догадаться уже давно, что назревают какие-то события.

Ещё, наверное, тогда, когда мать после смерти папы быстро, очень быстро, приняла ухаживание папиного однополчанина и, разменяв квартиру, оставив ей маленькую квартирку на окраине, уехала «покорять Москву», не забыв захватить с собой всё, что можно унести.

А может быть и раньше? Когда под любыми предлогами она не хотела ехать с нею и отцом к его матери в этот дом.

Наташа вспоминала годы учёбы, беготню по каким-то фирмам, где хоть как-то можно было заработать. Встречу с Вовкой.

Вовка появился как-то сразу. Свалился, «как снег на голову».

Мама на свадьбу не приехала.

Наташа догадывалась, что Вовкин бизнес не всегда дружил с законом.

Она сторонилась его друзей, подруг его друзей. Когда они приобрели роскошную квартиру в центре города и дом на берегу реки, обрадовалась, что есть место где, где она хозяйка.

Её маленькую квартиру продали. Вовка на эти деньги кого-то нанял, сделали ремонт бабушкиного дома, в память о папе…

Когда они с Вовкой узнали, что будет двойня мальчишек, радости не было предела.

А потом… А потом Вовку она похоронила.

Наташа с содроганием вспоминала то время. Какие-то разговоры с какими-то людьми.

Появлялись всё новые и новые люди, которые требовали от неё каких-то денег.

Родились ребятишки, и только поэтому удалось спасти квартиру от конфискации.

Но тут же, приехали Вовкины родители и стали требовать разделить её. Только чудо спасло её, когда они согласились в качестве отступного забрать «дом у реки» и машины.

… Всё это время рядом была только бабушка.

Наташа не помнила больше никого, кто тогда был бы рядом с ней или с мальчишками.

- Проживём! Две бабы, да два мужика – разве не выдюжим?!

Говорила бабушка. Вот так же положив руки на свой фартучек.

- Пенсия у меня большая, огород большой, руки есть, - не тревожься. Выдюжим!

… Как-то выдюжили. Как? Как-то прожили и лето и зиму.

Её знания никому не нужны были. Навыки и умение найти, где подработать, прекрасно освоенные ею за время учебы – пригодились.

Это было немного, но давало возможность быть среди людей.

«Без людей рядом, человек – не человек» - так говорил отец. А погиб один, хотя рядом были люди. Только он решился… Больше никто.

Все говорили, что никогда не забудут его, что будут помнить всегда, что…

После похорон отца, она никого не видела. Даже орден принёс какой-то паренёк в гражданке, долго извинялся, попросил расписаться и быстро убежал.

Наташа положила коробочку поверх других. Последняя.

… Мальчишки росли крепкими, сильными, а самое главное дружными.

Наташа, наслушавшись и начитавшись о трудностях воспитания мальчишек, часто удивлялась. Ей казалось, что люди просто придумывают, поскольку ей самой ни разу не пришлось столкнуться с подробно описанными проблемами. Ни разу.

Конечно, бабушка сделала много. Сама, воспитавшая двух пацанов, она как-то сразу стала лучшим другом и для них.

… Бабушку похоронили весной, в марте. Вечером уснула и всё.

Наташа потом узнала, что всё, что у неё было, она оставила ей, все документы были в сельсовете. Были оформлены по всем правилам. Ни какого письма, ни какой записки при них не было.

… Если раньше были какие-то планы, мысли о будущем, то теперь не стало и их.

Было очевидно, что ей не удастся перебраться в город, не удастся устроить мальчишек ни в секцию какую-нибудь, ни в школу. А после того, как не стало бабушки, было даже неясно, удастся ли просто их одеть и накормить.

Наташа вспомнила, как после поминок по бабушке они остались одни в доме. Сидела, смотрела на стену. Мальчишки сидели с двух сторон рядом, прижав её руки к себе. Слезы текли сами. Не было ни истерики, ни боли, ни страха. Просто слёзы текли. Мальчишки заглядывали ей в лицо и вытирали их своими ладошками. Все молчали. Так и уснули все вместе, обнявшись, одетыми.

… Наташа опять поймала себя на том, что держит руки на животе.

- Только бы не это. Если это случится…?!

Наташа не могла думать даже о том, что будет если это – так.

Она посмотрела на книжную полку.

Книгу Сергея Залыгина «Южноамериканский вариант» она знала с детства. Девчонкой она сотни раз ставила себя на место героини, решая, принять – не принять предложение, круто изменив жизнь.

Фантазировала, мечтала, как будет всё потом…

А оказалось все проще. Жизнь, по неведомым ей законам, без её согласия, меняла декорации и героев её жизни.

…Книги оставались после приезда папы. Он всегда привозил сюда с собой много книг. Потом снял ковёр и соорудил полки по северной стене, всё смеялся, что «так теплее будет. Книги греть будут. За ними люди!»

Наташа вспоминала отца, Володьку, маму, её нового мужа, и ловила себя на мысли, что не помнит многого.

Не помнит лиц, рук, выражения глаз, интонаций.

Почему так получилось? Она искренне любила их всех! А теперь не помнит!

Ребята по школе, по группе также сейчас были все на одно лицо, с одними словами, в одинаковой одежде, с одинаковыми улыбками.

Только бабушку она помнила в мельчайших подробностях.

Её руки, улыбку, как она говорила, как тяжело садилась на стул, как подзывала к себе мальчишек, как выходила на крыльцо, как кормила кур.

Ещё помнит, как болели мальчишки. Они всё делали вместе. И болели они одновременно, и выздоравливали в один день.

… С Олегом они познакомились случайно на дороге, после того, как сломался автобус и Наташа пошла пешком, не дожидаясь, чем кончится копание водителя в моторе. Она знала, что недалеко проселочная, забытая дорога, по которой она доберётся до дома быстрее, чем ждать этого ремонта, потом ехать до райцентра, потом на попутке, маршрутке или пешком до деревни.

Машина остановилась, тихо подкатив слева. Окно было открыто.

- Девушка, садитесь, я Вас подвезу.

- Подвезите.

Наташа, не раздумывая тогда, села в машину.

Олег что-то говорил, шутил, что-то рассказывал, - она не слушала. Потом, почему-то, его «говорильня» стала раздражать, она повернулась к нему и, глядя прямо ему в глаза, спокойно сказала: -

- Мне двадцать восемь лет, у меня два взрослых сына, я – мать одиночка, безработная и сирота.

… По любым меркам не подхожу Вам в качестве собеседника. Только, как пассажир.

Олег тогда замолк. Так и молчал всю дорогу. Потом довёз до самого дома и уехал.

Потом стал приезжать, возиться с мальчишками.

Олег был просто другом мальчишек.

Наташа ни о чем его не спрашивала,- он ни о чём не рассказывал. Иногда забирал её в город, иногда домой они ехали вместе. Привозил продукты. Иногда уезжал с ребятишками, всегда без неё, потом ребятишки хвастались обновками, рассказывали о том, где были, что видели.

Зачем-то купил два одинаковых велосипеда. Теперь соревнования чуть ли не каждый день. «Зелёнку» хоть не закрывай!

… Ветер, и, правда, разогнал тучки. Наташа встала и убрала приготовленную одежду в шкаф.

Солнце опять выглянуло.

Она посмотрела на часы. Надо было собирать «мужикам» на стол.

… - В понедельник надо в город.

Подумала она и опять села, глядя, то в окно, то на руки, то на живот.

… В окно она увидела, как по дороге шли мальчишки, а за ними с удочками и веслами шел Олег.

У мальчишек на плече лежала длинная палка, на которой весели рыбы. Одна была очень большая и почти доставала до земли. Мальчишки шли босиком, палка при ходьбе раскачивалась, рыбина цеплялась хвостом за землю. Они останавливались, ждали, пока палка перестанет раскачиваться, и опять шли.

Палка опять раскачивалась, они опять останавливались, опять ждали. Олег шел сзади, останавливался вместе с ними, они стояли, - разговаривали. Говорили о чём-то серьёзном.

И опять мальчишки останавливались, перекладывали палку с плеча на плечо и опять шли.

- На ужин будете есть рыбные котлеты. … С макаронами….

Подумала Наташа, встала, посмотрела на шкаф, взяла таз и пошла к ним навстречу.