Федор Николаевич Берг (1840-1909) – известный русский литератор, журналист, поэт.

Из обрусевших немцев. Родился в Пензенской губернии, в дворянской семье. Окончил Воронежский кадетский корпус, недолго служил офицером. В Воронеже сблизился с поэтом Иваном Никитиным.

В юности симпатизировал нигилистам, демонстративно ходил в красной рубашке. В 1861 году был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. В 1864-68 гг. жил в Вологодской губернии, где занимался этнографией, фольклором, краеведческими изысканиями.

С 1874 г. был издателем газеты «Русский мир», затем редактировал журнал «Нива». В конце века издавал и редактировал журнал «Русский вестник», московскую газету «Русский листок», в начале нового столетия – газету «Родная речь» и газету «День».

На рубеже веков перешел на православно-монархические позиции, издал книгу, посвященную государственному учению Святителя Филарета, митрополита Московского, книгу о Святителе Стефане Пермском и др. Почетный член Русского Монархического собрания и Русской Монархической партии, член Союза Русского Народа.

Первая поэтическая публикация состоялась в 1859 году в юмористическом журнале "Развлечение" (стихотворение «Утро»). С 1860 года публиковал стихи и переводы в журналах «Современник», «Эпоха», «Время», "Светоч", "Русское слово", "Библиотека для чтения", получил известность как переводчик Гейне, Гюго, Беранже и других европейских поэтов. Совместно с Костомаровым и на его средства выпустил «Сборник стихотворений иностранных поэтов», а затем сборник «Поэты всех времен и народов». Совместно с Плещеевым выпустил сборник «Детская книжка», в который вошли его переводы стихотворений зарубежных поэтов. В 1863 под редакцией Берга вышел 1-й том полного собрания сочинений Гейне в русском переводе. Писал и публиковал прозу под псевдонимом Н. Боев, оставил воспоминания о поэте Иване Никитине.

Скончался в Алексеевской психиатрической лечебнице.

 

ИЗ СТИХОТВОРЕНИЯ "ДЕРЕВНЯ"

Н. Н - ской

 

Вот и околица, вот мельница и пруд

Весь в красном пламени... А там за ним пойдут

Волной широкою колосья наливные!

При блеске утреннем пурпурного луча

Сверкнули крестики за рощей золотые -

То ветхий сельский храм. Колесами стуча,

Плотиной старою поехала телега;

Здоровой свежестью повеяло с полей,

Гречихой, коноплей... С качнувшихся ветвей,

Закапала роса. А утренняя нега

Очарованием своим еще царит...

Бесшелестно листок в огне зари висит,

Как озолоченный...

 

Скорей, моя телега!

 

Бывало, - помнить ли? - подпершися рукой,

С несносной книгою сидишь. Перед тобой

Из непонятных букв, из-за тупой указки

Выходят странные, причудливые сказки...

Так душно в комнате, и скучно, и темно!

Сирень врывается в раскрытое окно,

И сыплются цветки на стол, благоухая;

И звон ко всенощной, и ржанье лошадей,

И крик, веселый крик несется, замирая,

Со скрипом колеса с желтеющих полей;

И в небе голубом следишь за летом птицы,

И в нетерпеньи мнешь окраины страницы,

И тетку строгую уж слушаешь едва.

Как опьянелая кружится голова,

И хочется бежать в овраг к пруду и к лодке,

И плакать хочется под грозный голос тетки!

 

Иль зимним вечером - как снегом бьет в стекло

Метель летучая - при нагоревшей свечке

На сундуке большом, окованном, у печки

В тени угла сидишь уютно и тепло

И няню слушаешь. Узнав и гнет и горе,

Я понимал уже, как пела мне она,

Что мукой вечною какою-то полна

Ее душа... Поет, бывало: "В синем море

Плыла лебедушка... Вдруг сокол налетел..."

И в сердце у меня последний звук звенел -

И я рыдал, обид припомнив ряд несчетный,

И няню целовал с любовью безотчетной...

 

СМЕРТЬ

М. Н. Коптевой

 

Мне кажется, что я умру в дороге,

На станции. Глухая будет ночь,

Я не смогу усталость превозмочь

И задремлю тихонько на пороге.

Там, в темноте, меняют лошадей,

Среди теней и тусклых фонарей

Бубенчиков раздались переливы,

И фыркает протяжно конь ленивый...

 

А ночь темна - без звезд и без лучей.

 

И снится мне, что я приеду скоро,

Что вот теперь уж кончен скучный путь,

Что будет мне так сладко отдохнуть

Средь тихих слов простого разговора,

Под жаркий треск растопленных печей...

 

А ночь темна - без звезд и без лучей.

 

Вот огоньки блеснули мне приветно,

И сердце им забилося ответно,

И хочется туда лететь, бежать

И нового так много рассказать,

И хочется так многих мне увидеть,

По-старому любить и ненавидеть

И страстно жить опять среди людей...

 

А ночь темна - без звезд и без лучей.

 

Темна, темна! И сердце вдруг упало...

Ну, стоит ли стремиться и желать

И новое всё что-то узнавать?

И эта мысль мне мозг застывший сжала:

Так тяжела, упорна и одна,

Как ночь кругом, черна и холодна...

Ну, стоит ли? Ведь всё одно и то же!

 

Когда-то был я лучше и моложе,

Мне нравилась вся эта трескотня,

Весь этот блеск так радовал меня!

Ну, а теперь... теперь с меня довольно!

Но отчего ж вдруг сердцу стало больно?

И отчего - всё будто холодней

Сырой туман ползет с сырых полей?

 

Ну пусть уж так! Пусть тише сердце бьется!

Холодный мрак всё тише раздается...

Но хорошо! Вот так бы всё лежать!

Ни мучиться, ни думать, ни желать,

И мирно спать без снов - покойно, вечно...

 

И дальше не поеду я, конечно.