Старенький теплоход «Москва» подходил к пристани нового речного вокзала. Разбитная Наташка, числившаяся на судне матросом, драила палубу шваброй. В обязанности матроса входило бросать чалки на берег, поддерживать чистоту на теплоходе и проверять билеты у пассажиров.

С палубой пора было кончать. Над головой уже повис коммунальный мост. «Зачерпну последнее ведро – и к сходням», - подумала Наталья.

Прислонив швабру к борту, она бросила за него пустое ведро, привязанное к веревке. Ведро быстро наполнилось тяжелой водой и потянуло Наташку вглубь могучей Оби. Стараясь удержаться на палубе, Наталья нечаянно схватилась не за борт, а за швабру и вместе с ней полетела вниз.

Быстрое течение подхватило ошеломленную женщину в тельняшке и промасленной телогрейке, понесло под мост. Чтобы не утонуть, Наталья мертвой хваткой держалась за швабру.

В это время из Затона шел, тарахтя, буксиришко. С него и заметили Наташку. Кто-то шустро сорвал с пожарного стенда багор и в последнее мгновение зацепил утопающую за телогрейку.

Вытащив на палубу перепуганную бабенку, речники поинтересовались:

- Откуда плыла, красавица? Да ты, швабру-то брось и разотрись!

Но Наташкины пальцы судорожно сжимали древко. Один из матросов попытался отнять у нее деревяшку, но не тут-то было! Тогда он хитро подмигнул своему корешу:

- А ну-ка , Васька , тащи топор. Мы сейчас эту швабру вырубим вместе с руками!

Услышав такое, Наталья, заикаясь, залепетала:

- Н-н-е-е-льзя… Это же и-и-н-нвентарь судовой. Я за него в ответе.

И все же при виде большущего топора она невольно разжала пальцы.

Тем временем буксир подошел к «Москве», и капитан, взяв рупор, прокричал:

- Эй, москвичи! Вы что это разбрасываетесь своими матросами с казенным имуществом?!