Ну, здравствуй, легендарный Сингапур, - Твердыня на распутье океанов, Причина войн, колониальных бурь, Свидетельство Триумфа Магеллана, Приют скитальцев, ловких удальцов, Гнездо пиратов, избежавших кары... Бывал Бенёвский здесь, в конце концов, - Самообъявленный король Мадагаскара. Так поспешим от пыльных магазинов, От духоты ковров, от споров жарких В открытый город. К запахам бензина. К таинственным аллеям «Тайгер-Парка».* Вдали от авеню и небоскрёбов Лежала та угрюмая страна. Царила в ней под непросохшим небом Музейная немая тишина. Паноптикум обрывков и начал, Застывшие ансамбли изваяний. В могильной тишине они кричат О тщете человеческих страданий: Вот вор крадёт у нищего одежду, Вот режет муж неверную жену. – И кровь, и смерть. Ни проблеска надежды. - Мы углубились в жуткую страну - И снова рой неистовых видений: Насилье, казнь, бредовые калеки – Коллекция ужасных преступлений... И это – достиженье Человека За десять тысяч лет? - А волос дыбом Вставал: Вот бьётся в муках вздёрнытый на дыбе, Вот палача старательный оскал. Над сценами резни парили Боги, Они судили преступлений тьму . И не было пощады никому. И судьи были неизменно строги: На краже петуха попался как дурак - Подвешен на крюке за тощую грудину. Вагина проститутки до бедра Развалена пилой посередине. За недоимки - под масличный пресс Всем кланом. Что там с личностью возиться? Кроваво скалится Убийства Бес, И кровь покорная струится. Здесь непокорных нет. Здесь жарят, пилят, жгут, Рвут языки надёжно и ретиво. – Неважно, что невинного «пришьют», Всё в целом было б справедливо... Скажи, Ваятель, кто тебя растлил? Иль сам ты был повержен и поборот? А рядом в изваянии застыл Невинный обезьяний город: Ни пыток, ни убийства, ни резни, Ни демагогии, ни веры В загробный мир. Не воины они. Не искушают их химеры Науки, Справедливости, Любви – Всего, что отличает Человека От Обезьян. – И счастливы от века, И не купаются в крови... А следом – царство крыс... Причудливый подвал... Сплелось зверьё в экстазе похотливом Минутной страсти. В судороге пал Крысёныш в этой оргии блудливой. Здесь – каждый за себя, Здесь ненависть и страх, Грызут, кусают, скалятся свирепо: «За горло слабака!» - Прожорливость в глазах. Страшна мораль крысиного вертепа. Царицу крыс в короне золотой Отборная элита окружает: Упитаны, жирны, породы не простой, И тоже Справедливость насаждают Клыками. А ещё – ужасная Чума, Великая богиня эпидемий Верховный суд творит: Да и казнит сама, Без палачей и всех, – без исключений. Последний павильон остался позади, - Последний бастион безжалостных законов... Непроизвольный стон: «Не может быть! Гляди! Откуда здесь творение Мирона?» Ещё не взят в кольцо, ещё не окружён Толпою палачей, божков и василисков, - Смыкалась ненависть со всех сторон, - В безмолвии застыл метатель диска. Знакомый с детских лет Достойный старший брат, Ровесник Прометея и Плутарха. Присутствие его гремело как набат: Не верьте, люди, бредням «Тайгер-Парка»! В размахе мощных плеч подался он вперёд, Навстречу Злу, уверенно и хмуро. Сейчас волшебный диск раздавит, разметёт Уродливое сердце Сингапура! И дьявольский намёк растаял, как туман. А мы под тарахтение мотора Покинули пустой, дешёвый балаган И устремились в царство Флоры. Там пальм банановых широкие листы Склонились над ручьём с крутыми берегами, И падал водопад с метровой высоты, И в заводях паслись нарядные гурами, Причудливо ползли лианы по стволам, Крылами бабочек пестрели орхидеи. – Покой и тишина... Но страшно стало нам: Мы поняли возможности идеи «Крысиной справедливости»... Она Для подавления Свободы, Воли, Веры, Для развращения народов создана. За годы воспитать отряды изуверов Ей по плечу. Вот только обретёт Опору в детских неокрепших душах... И новый на земле появится Пол Пот, И миллионы передушит: Покорствуйте! Истерзанный народ По зову беспощадного тирана Цивилизацию на плаху поведёт И возгордится, как ни странно. Сингапур, 1980 Паноптикум \\\\\\\"Taiger Balm Gardens\\\\\\\" |