30 июля 2012

Жизнь и творчество Моисея Жида (Бельфермана)

 

1. ВСТУПЛЕНИЕ

 

Не нужно иметь семь пядей во лбу (по расчетам «древнерусских геодезистов» – это примерно метр тридцать – метр сорок), для восприятия и осознания того, что бытие человеческое – сложное, многообразное, посему и не однозначное явление. И совокупность природных инстинктов, окружающей действительности и воспитания не может давать нам «законченный портрет» (мечта психологов, работодателей и полит. технологов) конкретного индивидуума. Ибо есть в этой «формуле» одно неизвестное: не вычисляемое, непредсказуемое. И неизвестное это – извечное стремление понять окружающий мир, понять самого себя, понять свое место и назначение в этом мире. Можно ли достичь этого понимания? Не знаю… Но примем за аксиому, что стремление к этому пониманию – заложено в человеке изначально.

Сложнее всего на этом пути приходиться людям творческим: писателям, художникам, композиторам… Ведь помимо «исканий и копаний», они пытаются поделиться своими открытиями, через слово, краски, музыку…, с остальными людьми. Что это – немудреная гордость достигнутым, или осознание необходимости коллективного движения к Истине, так же не ведомо. И тем ни менее…

 

В этой работе мне предоставляется возможность проследить, проанализировать, сделать выводы (конечно, отчасти и по большому счету субъективные) из жизни и творчества писателя Моисея Бельфермана. Мне интересно через влияние биографии писателя на его труды, слово, мысли, попытаться приблизиться к пониманию этого самого «неизвестного» в жизни другого человека, как анонсировалось в названии, в жизни Моисея Жида (Бельфермана). Глядишь, и легче будет разбираться в себе…

Возможно, сей труд мой будет сизифов, но, будучи человеком, тоже отчасти творческим, не вижу причин отказаться от этого намерения.

Для достижения поставленной цели, думаю, необходимо стремиться к максимальной независимости от личных убеждений и пристрастий (с учётом того, что стремление не всегда есть действие завершенное). Используя цитаты из произведений автора, изначально поставив себя в положение наблюдателя отрешенного от сложившихся различных ситуаций и стереотипов (заранее прошу прощение, если где-то это не получиться).

Так же попытаюсь найти ответ на вопрос – почему именно такое название моего исследования. Насколько оправданным и лаконичным будет ответ на этот вопрос – самому интересно.

Возможно и, скорее всего данная моя работа хоть и претендует на определение «Рецензия» в её классическом виде и понимании, и все же она будет иметь некоторые отступления. Это будет своего рода внутреннее «обмозгование» жизни и творчества Автора. Поиск всех «за» и «против» для обоснований написанного, пожеланий и предложений читателю.

Одной из особенностей данной работы является то, что за Автором остается возможность «последнего слова». Дальнейшее развитие «диалога» остается за уважаемым читателем.

Что ж, жизнь конкретного человека – это целая непознанная Вселенная. И я отправляюсь в путешествие по Вселенной искателя, писателя, где-то философа, Моисея Жида (Бельфермана)…

 

……………………………………………

 

2. ВОЙНА ЛИШИЛА МЕНЯ РАДОСТИ ДЕТСВА

 

Так называется автобиографическое эссе Автора (Моисея Бельфермана) о своем детстве.

Даже при беглом прочтении можно увидеть и порой даже прочувствовать не только то время, ту эпоху, те чувства и мысли маленького мальчика, но и что очень важно, взгляд на них, самого на себя, по прошествии времени.

Для моего «путешествия» это очень важное эссе. Это как фундамент для дальнейших мыслей. Возможность найти ответы на сложные вопросы, зашторенные эмоциями и обстоятельствами. Поэтому на этой работе я хочу остановиться более детально и развернуто. В подтверждение этих мыслей, этого решения говорит и то, что и сам Автор отнесся к своему эссе со всей скрупулезностью. С кропотливостью пытаясь заново восстановить в памяти, прочувствовать мельчайшие подробности описываемых фрагментов своего детства. Систематизировать их в определенную логическую цепочку, явившуюся неким условным фундаментальным базисом для характерности подходов и стиля в своем литературном творчестве. Это намерение и было обозначено Автором в начале эссе:

«Детское сознание - ученическое, сравнительное, накопительное, хрупкое, миниатюрное, не оформившееся… По этим причинам откладывает в архив памяти отдельные важные штрихи. Не самые важные. Часто игрового типа. Детство мое и поколения выпало на суровое, голодное время войны и первые мало радостные послевоенные годы. События в памяти перемешаны - сохраненные и позже узнанные, услышанные. Упорядочим со всей добросовестностью…».

При всей понятности этих строк, интересными для маленького размышления показались слова:

«По этим причинам откладывает в архив памяти отдельные важные штрихи. Не самые важные. Часто игрового типа...».

Тем самым Автор говорит, что в детской памяти отложиться может быть всё, что угодно. Это потом, со временем, с высоты прожитых лет мы их можем разбить на некие группы «важности»: и семейного положения, и места проживания и т.п.… Но так как моим исследованием является влияние бытия на творчество, отложу в уме мысль, что этот аспект – белый лист в авторском эссе, ибо память наша работает по своей неведомой программе.

Следующие несколько абзацев посвящены родителям Автора. Слова, воспоминания о них пропитаны любовью и нежностью. Чувствуется боль невосполнимой утраты. Несколько неожиданным и характерным показалось первое предложение об отце:

«Еще до женитьбы и моего рождения – отец побывал в заключении. Строил канал «Москва -Волга…».

По словам Автора в 1933 году его (наряду с другими) осудили за незаслуженное получение районом переходного красного знамени. При всей анекдотичности этого факта, нужно признать, что такие и подобные им явления были реальностью. Стране нужна была дармовая рабочая сила. А флаг они незаконно «в руках подержали», красную ленточку не в том месте прикололи, или жили на «не любимой властью» территории, значения не имело. И тем ни менее, к столь яркому смысловому «пятну» логично было б чуть углубиться в суть вопроса. Что это было: приписки, воровство, подкуп вышестоящих («флаговручающих») товарищей. В чем собственно было дело, либо было дело сфабриковано. Это тот литературный случай, когда за «а» хочется услышать «б». И еще вопрос – почему у Автора эта информация явилась первой и самой «акцентированной» в воспоминаниях об отце? А не, например, черты его характера, случаи, раскрывающие его внутренний мир.… Такая «политизация» не выпадает из канвы биографического эссе. Таким образом Автор хотел заострить внимание читателя на своем видении системы управление государством, его влиянии на отдельную судьбу конкретных людей. Трудно сказать, на сколько это оправданно с литературной точки зрения. Так решил Автор. Думаю, главное излишне не увлечься этим «начинанием», что влечёт за собой неоправданные порой обобщения, утрирование фактов, вольную интерпретацию событий. Искра чего и пробилась в следующем абзаце:

«К моменту моего рождения - отец трудился на ХТЗ (Харьковском тракторном заводе). Родители проживали в бараке завода. Рядом с этим местом расположен Дробидский Яр, овраг – при оккупации, при пособничестве украинских националистов, нацисты выявляли и расстреливали в нем Евреев…».

Пример такой «искры», основанной на неком смешении фактов и мифов. Если быть скрупулезно точным, то выявляли евреев (пособничали) не украинские националисты, а украинская полиция. И было б не логично, если б в Украине была полиция какой-нибудь другой страны. Формировалась ли полиция при содействии украинских националистов? Да, определенным и порой существенным образом на первых этапах формировалась. Но всё же это была полиция, а не подразделение УНА–УНСО или ОУН–УПА. И тут свойство транзитивности, думаю, неприемлемо. Ведь в полиции служили люди разные, а, например, в Повстанческой армии были и евреи, и спасали евреев националисты в ходе войны, и воевали националисты с фашистами уже с апреля 1942 года, и расстреливали националистов вместе с евреями в Бабьем Яру… Но нельзя отрицать, что были и лозунги, действия и другого рода…, хотя и тут есть историческое «многообразие», ибо в украинском национальном движении того времени существовало четыре идеологических направления (крыла), от демократического до тоталитарного. Их лозунги и действия были разными. Были и антисемитские лозунги, были и определенные (фрагментарные) антисемитские действия. Некоторые течения украинского национального движения тоже были подвержены идеологам и идеологии того времени. Нельзя забывать, что тоталитаризм в те годы находился на стадии процветания. За счет чего и кого, это уже другой вопрос. Но что касается украинского освободительного движения, то его идеология и политика не успела стать чётко сформированной. Внутри этого движения были свои жаркие споры и распри, вплоть до боевых столкновений между собой. Что касается конкретики по Харькову, о чем пишет Автор, то нельзя забывать и тот факт, что с ноября 41 по август 43 в этом городе активную роль в управлении, в том числе и в полиции, играла российская праворадикальная партия Национально-Трудовой Союз - Нового Поколения (НТС-НП).

Роль и действия украинских националистов во второй мировой очень сложная и в большей части сознательно не изученная до конца тема, во избежание бесполезных противостояний, прежде всего в самой Украине. Поэтому тема эта и «хронически больная». Отложенная на будущее изучение непредвзятого исследования.

Остановился я на этом вопросе чуть подробнее, что бы попытаться показать влияние одной не чётко выраженной мысли, одного не чётко употребленного слова.

Но, «пойдем дальше по жизни» Автора.

Моисей Бельферман родился в 1935 году в городе Харькове. И раннее довоенное детство он образно, но кратко и лаконично описал в одном абзаце, что очень чётко характеризует и, то время, и те нравы. Я, например, по словам родителей в детсадовском возрасте всем говорил, что хочу быть маршалом Гречко:

«Мама водила меня в детсад. Однажды по улице шел военный - я подбежал смело к нему: "Дядя, вы товарищ Ворошилов?" Военный немного опешил, смутился: он действительно лицом похож на маршала СССР. Извинительным тоном объяснил: "Нет, мальчик - я просто военный, не Климент Ефремович».

Что это, воспитание подрастающего поколения на знаковых личностях, кумирах системы, или истинная аудитория полит. технологов того времени? Забота о заложении основ нравственном и «правильного» мировоззрения, или «зомбирование» с пеленок? Оставим «за кадром»... Тема другая.

«Никого не удивлю сообщением: для всех война началась внезапно. Наступили безумные дни: не выключают радио, ведут осторожные разговоры, слезы, беспокойные ночи. Часто будят воющие сирены. Город бомбят. На ночном небе красиво гуляют светлые полосы прожекторов. Заворожено смотрю. Спросил:

- Они ищут звезды?».

Интересный вопрос шестилетнего мальчика. Что война, что бомбежка, если есть звезды на небе, которые можно искать. Детское мышление своеобразно, непредсказуемо и великолепно в своей логике. Это истинно творческое начало человека. И если дальнейшая жизнь это творчество не затоптала, вырасти ребенку человеком неординарным и творческим. У всех ли детей заложен этот творческий потенциал, или нет…, не предмет данного исследования. Отметим, что в Авторе он присутствовал. Что впоследствии он и реализовал в своей писательской деятельности.

Следующая часть текста написана достаточно оригинально. Читается без излишнего напряжения и полностью соответствует литературному жанру – биографическое эссе. Лаконичность и образность повествования, «незатянутость» «сценовых» фрагментов, легкий стиль, обусловленный не перегруженностью предложений, свободное, творческое изложение мысли делает текст достаточно «читаемым» и интересным.

В этой части работы автор рассказывает об эвакуации семьи Бельферманов (Моисея, его матери, сестры и бабушки). Очень показательным этого суматошного, по сути трагического действа выглядит история с котелком супа. Голодная плачущая маленькая сестричка, бабушка, выполняющая свою природную функцию – накормить внучку, состряпавшая «на пустом месте» суп с галушками и, в конце – концов, из-за невозможности его передвижения на тележке за трактором по ухабистой дороге, вылившая его. В другой ситуации такая картина могла б вызвать даже некоторое умиление действием персонажей. Но…, было б так смешно, если б не было так грустно. Война…

«Попетляли по маршруту: Куйбышев - Ташкент - Бухара, еще дальше на юг. Находились далеко - в городе Кермине или Кармин. На юго-западе Узбекистана, вблизи Афганистана. Об этом я узнал значительно позже, понял благожелательность, теплоту, приветливость, почти сердечность людей тех мест. С двадцатых годов там процветало басмачество. Советские властители отправили Буденного - с изощренной жестокостью его конница уничтожила басмачей - одновременно запугали остальных. Мусульмане покорны твердой, последовательной и беспощадной власти. Самое большое для них оскорбление: сложить пальцы под носом – вроде усов: напоминание о маршале Буденном…».

Моя цель не рассуждение и обсуждение социально–политических систем и обустройств. Тем более у восточных народов своё понимание об устоях и обустройстве сообщества. Но «пальцы, сложенные под носом…», вызвали у меня некую улыбку…, грустную улыбку. Не знал об этом трагикомическом факте. Говоря выше об излишней, на мой взгляд, политизации некоторых событий и явлений, в данном случае, считаю упоминание об этом уместным и показательным. Это конечно, моё субъективное мнение, по поводу которого можно спорить.

И ещё несколько слов на «эту тему»:

« В Миньковцах (Украина) себя удивительным способом проявил фельдшер Василенко. Недавний друг Евреев, от Б-га лекарь, сотрудничал с новой властью и нацистами. Осуществляют украинскую мечту возрождения небольшевистской самостийной Украины. Для нацистов и себя он искал "еврейские клады". Резал животы - при малейшем подозрении: убежден - хитрые Еврейки имеют обычай проглатывать бриллианты. Порежет живот – отсылает: «Теперь можешь танцевать…».

Выделю слова: «…мечту возрождения небольшевистской самостийной Украины…».

Двоякое впечатление от этих слов. Если это имидж сам себе придуманный данным крайне негативным персонажем, то, наверное, следовало б это указать. Если ж это некий сарказм по отношению к государственности, то у меня, например, напрашивается вопрос: а что, жители Иорданской долины с воодушевлением возрождал большевистский Израиль? Нет ничего плохого (на данном этапе) в возрождении государства и государственности? К этому не имеет отношения психически больной фельдшер Василенко… Не по маньякам судиться право народа на своё самоопределение. Маньяки в каждой стране, у каждой национальности бытуют. Это медицинский аспект, а не политический. Иисус Навин тоже особо не потчевал жителей Иерихона: «И предали заклятию всё, что в городе, и мужчин и женщин, и молодых и старых, и волов, и овец, и ослов, всё истребили мечом. Нав.10:3…». Так и хочется спросить – а ослы то в чем виноваты? Они ж то не были против евреев? Как впрочем и сами иерехонца… И убиенных стариков, женщин и детей, как-то не очень грела мысль о божественности, по словам Ветхого Завета, сего акта. Но, не будем вновь собирать союзников в Нюрнберге и не мне судить Ветхий Завет. У меня ж то тоже лоб не метр сорок. Лишь думаю, что к истории и историческим фактам нужно относиться с пониманием и сочувствием (увы, и с сожалением, и с горечью). Нужно изучать историю, анализировать её и делать правильные выводы. Это наша общая история, история планеты Земля. Мы ж должны «расти», быть умнее и мудрее наших предков – закон эволюции.

Касательно Украины и украинцев, то в наше время вопросы расизма, антисемитизма и прочих «нелюбовей» к … землянам, в Украине и у украинцев (психически здоровых) не стоит.

Идет глобализация и «научно–технический прогресс, который шагает семимильными шагами…только уже без большевиков». И вопрос национальности (даже по признаниям современных партийных украинских националистов), может лишь «очень» косвенно напоминать о патриотизме (которое, по словам американского писателя восемнадцатого века Амроза Бирса – есть последнее пристанище негодяя), и зиждиться на желании того или иного человека соблюдать и уважать законы страны в коей живет. А дальше … «да будь ты хоть негр преклонных годов…». И тем ни менее, история наука объективная (а историк, по словам того же Бирса – крупнокалиберный сплетник). Посему и желание возникает видеть в политических обобщениях объективные формулировки. Вне зависимости от национальности, вероисповедания и пристрастиям к политическим тусовкам. Но, прошу прощения у уважаемого читателя, я отвлекся…

Далее очень красочно и интересно описана военная трагическая судьба отца Автора – Ицхака Шмулевича Бельфермана, героя, командира минометного расчета, освобождавшего Киев. По воле судьбы, и просчетам генералов, их полк попал в окружение и был пленен. Дальше концлагерь… С удивлением узнал, что и у евреев есть свои разборки между «племенами»:

«Нацисты освобождали Украинцев-военнопленных - позволяли тем вернуться по домам. Большинство их пошли в полицию своих сел, районных центров, городов. Нацисты доверили советским активистам общественное и комендантское устройство военного лагеря. Некие активисты ходили, переписывали наличный состав - фамилию, звание и национальность. У отца спросили: "Ты кто?" Он прямодушно ответил: "Еврей". Активист оказался порядочным человеком - оборвал его, строго сказал: "Чтобы этого больше никто не слышал". Отца он записал Караимом. Это особая Еврейская секта. Возможно, потомки Хазар. Они признают только Тору (Пятикнижие, Библию). Не признают за священные всю устную Агаду, Талмуд, другие источники новейшего времени. У этих сомнительных Иудеев-Караимов с Евреями вечно недоразумения, стычки. Во времена Царей Романовых они страстно доказывали: нет у них родства, связей с Евреями. И нацистскому режиму доказывали: спаслись от уничтожения. Отметим помощь ашкеназских светил-гебраистов: сами погибли в крематориях – не признали Караимов Евреями…».

Любопытный факт. Но, вернемся к дальнейшему тексту….

продолжение следует...

 

Полезная эта работа – Олега Ручинского оказалась мне в данный момент… крайне некстати. Недавно вернулся из прохладного лета Карловых Вар в непомерно знойный Израиль. Никогда я так не страдал от жары! Нет, вру! В году 1990 нечто подобное испытал: тогда еще недавний репатриант «мэРуссия» - из России, фактически из Украины – долгими часами, не менее чем 10-12 ежедневно, вел расчеты в Керен аКайемет леИсраэл. Трудились и трудятся в вагончиках, неведомо из какого материала изготовленные. Небольшое отличие: сейчас я дома – без стеснения сижу голым. Чувствую: жаровые давления на мозг - мысль способна расплавиться, потечь многословием...

Еще важный фактор: работы накопилось уйма: приоритетное внимание - чему прежде отдать?

 

Об отце. Фрагмент о времени его жизни – еще до женитьбы в 1934.

На западе Украины, вблизи от Каменец-Подольска, расположен небольшой городок Новая Ушица. Отец очень любил свою родину – постоянно подчеркивал: Новая Ушица еще в Российской Империи, при Царях Романовых – наделена административным статусом уездного

города. Новую Ушицу часто упоминают в качестве активных мест сражений периода гражданской войны.

В многодетной семье Бельферманов отец – старший. На плечи моей

бабки Малки, да и ее первенца Ицхака, моего отца, легло тяжелое бремя прокормления и воспитания детей. Так случилось, дед мой Шмил – очень верующий Иудей: большую часть своего времени проводил в синагоге – в молитвах и общественном служении. Часто рождались дети и… бабка со своим старшим сыном вынуждены как-то кормить, заботиться о детях невероятно бедной семьи. (Пусть сохранятся благословенными имена, память о Шмиле, Малке, Ицхаке Бельферманах).

Мой отец получил достаточно хорошее Еврейское образование: в 1918-19 учился в йешиве Одессы. В смысле светском, как знатока Русского, Украинского – нельзя его выставлять примером. В довоенные

годы, параллельно с работой, он учился в вечерней школе – по сохранившемуся табелю нельзя кричать об успехах в образовании. Не нужны они тогда.

К 1933 отец трудился заготовителем в системе промкооперации. Человек он вечно активный – этим выделялся. Документов у меня нет.

Расскажу о сопутствующих фактах. Моя мама Шехтман Гитя – пусть сохранится ее память благословенной – провезла через войну, другие испытания – все документы, семейные фотографии. Смотрю на большую групповую фотографию: примерно сто лиц… Все изображены на фоне развернутого красного знамени. В разных местах сидят мои близкие родственники: Ицхак Бельферман, Барух Шехтман, Марк Цейтлин…

Переходное красное знамя забрали – наказали несколько человек (не знаю кого). В числе репрессированных оказался мой отец, рабочий. Б.Шехтман и М.Цейтлин трудились счетоводами или бухгалтерами – они не пострадали. Знаю: М.Цейтлин «дружил» с человеком из органов

- тот его с женой, Фирой (Эстер) Шехтман, моей теткой, даже вскоре вытянул в Проскуров (город переименовали в Хмельницкий). Полезно узнать о возможной его подтасовке документов и «сдаче» друзей-сослуживцев.

Этот факт не могу не повторить – упущен в рецензируемой работе.

Деятельная моя бабка Малка с семьей воспользовались программой переселения, переехали в сельскохозяйственный район, жили тогда в Ново-Константиновке (ныне Черкасской области, Украины). Услышала об аресте сына – сказала: «Даже бычка продам, сына освобожу». Поехала в Москву, добилась приема в некоей руководящей инстанции. Ей пообещали: «Освободим сына!» Но бабка настаивала: «Напишите!» Руководящая личность посмеялась: «Езжай спокойно, бабка! Ты вернешься – сын уже будет тебя ожидать?» Так оно и произошло… Будь за отцом некий порочащий проступок: разве его кто освободил?

 

Ничего кощунственного не вижу в фразе «Осуществляют украинскую мечту возрождения небольшевистской самостийной Украины». Сообщаю: без задних мыслей написал – точнее, набрал текст: записал воспоминания еще в Киеве. Немного подправил перед публикацией. Понимаю: у Олега Ручинского взбудоражены представления-убеждения по этому опасному – национальному вопросу. Так получилось: соприкасались веками Украинцы с Евреями – накопили взаимные обиды, готовы выставить друг к другу свои счеты.