Далеко-далеко, за последней горой, и за морем совсем уж последним, жил да был-поживал мой последний герой, всех стихов моих странных наследник. За последним восходом последний туман поднимался к последнему небу, и рассеялся там, как последний обман, превратившись в последнюю небыль. И последняя туча с последним дождём задержалась в последней лазури, но последний мой стих будет светлым рождён, несмотря на последнюю бурю. А наследник стихов - мой последний герой - он давно от меня отказался, и скатилось кольцо (мне напомнив «зеро») с моего безымянного пальца. |