В безморальном балагане партруководства: верен принципам.

Моисей вернулся из командировки. В конторе все то же: беготня, интриги, сплетни... Контора новая: коллектив только начинает сплачиваться, вести общественную жизнь. По указанию партбюро, задвигались профсоюзные органы и активисты. Включились живо в советско-атеистическую пропаганду. Так положено по требованию партийных органов, их классовой идеологии. Вывесили стенгазету с передовицей в рамке. Читают колонку критики недостатков. Обсуждают юмористический рисунок - критика разгильдяев, пьяниц (таковые наблюдаются еще в «интеллигентской» среде). Развернули свою деятельность женсовет, кружки – под шефством профсоюзов, прямым руководством партбюро. На всю катушку жмут администраторы: навязывают трудовую дисциплину. Стучит дверями, по кабинетам, коридору бегает известная машинистка Анна в психованном состоянии. Не выговорится!

«- Я сегодня все высказала Тамаре Владимировне. Накопилось на Душе: выплеснула! Поручила мне напечатать текст. Проверила: опечатка! Начала меня совестить, пилить. Говорю: перепечатывала с ваших материалов. Смотрите! У нее ошибка эта самая! Она посмотрела: «Не может быть! Это вы специально мне подстроили: готова на экспертизу! Я никогда не ошибаюсь!» Говорю: еле разобрала ваш почерк. Сама в том сомневалась: как у вас напечатала точно? Она мне – в приказном порядке: «Сразу сейчас прекрати свою словесную демагогию, дурь, вонь! Закрой лавочку!» Конечно, я не выдержала: ответила. Говорю: «Вы, по моим сведениям, - главный инженер, совестно употреблять базарные такие выражения! Как вам не стыдно?» Весь отдел замер. На меня - вытаращили глаза. Буквально все! И она разошлась! Я не слушаю - говорю: «Всех вы считаете неучами, дурами, а сами...» И ушла! Вела она себя, как базарная торговка. Мне передали: сильно она разошлась - не знает удержу, приличия. Поганит, не обращает внимания на возраст, положение. Всех считает слугами! Обвиняет модно – в антисоветизме!»

«Зачем с ней связалась?»

«- Допекла уже... Нет, долго не разговаривала: выложила все - бессовестной!"»

«Да, трудно с ней ладить в работе: непомерно требовательна, несправедлива. Себя окружила подхалимами, угодниками: бездельничают, но этим сволочам хоть бы хны! Хитрая она баба: рыкает на незащищенных. Перед начальством тиха, воспитана, мила: выслуживается! Понимает: может угрожать беда. Укрепляет тылы! Крутится среди людей! Одни ее боятся, другие - ненавидят! Всем она противна! Каждый ожидает исходящую от нее гнусность, пакость, подлость. Говоришь-слушаешь, во всем с ней соглашаешься: производит впечатление хорошего, душевного человека. Узнаешь! Каждого продает! Выдумывает, рассказывает небылицы, смешивает с грязью. Такой вредный человек!»

… Моисею лучше не возвращаться в контору. Не узнавать! Случаются постоянно трудовые конфликты на почве личных отношений. Исполнять добросовестно порученные обязанности и работу - этого мало нужно еще «сработаться с начальством», проявлять терпение в коллективе. Вера в коридоре подстерегли Моисея с новой просьбой. Отправился к Василию Ивановичу ходатаем, как профсоюзный избранник. Льготная профсоюзная путевка даже очень нужна - в санаторий. Открытый для общения профсоюзный бог Василий Иванович сообщил:

«Ты как раз кстати: в конце недели заседание цехкома.»

«- Почему же Юлия Сергеевна об этом мне не сказала? - Удивился Моисей. - Ведь я ее спрашивал!»

«Эх, ты! Разве не знаешь Юлию Сергеевну? Она себе добивается: надеется на путевку! В прошлом году ездила по льготной путевке и в этом хочет! У нас лежит ее заявление».

«- Тогда все ясно! Но разве это справедливо? Ходак получает раза в два-три меньшую зарплату, так ей нельзя получить льготную путевку! Юлия Сергеевна может себе взять!»

«Ей еще никто не дает!»

«- Это еще как сказать... Без вас составят протокол. Подпишут с секретарем протокол: вопрос решенный!»

«На это она не пойдет!»

«- А вы и знать не будете! Вышлют в райком профсоюза...»

«Все равно откроется!»

«- Вам легче станет узнать через год или... когда... Не испугает ее гласность! Лучше не откладывать вопрос в долгий ящик. Не ставить в известность Юлию Сергеевну!»

«Ну, что ты говоришь и просишь? Понимаешь, что говоришь? Ведь она по призванию профсоюзный работник. Политический деятель! Обойтись без нее нельзя: все в руках! Потребность волокиты - в крови! С бюрократическими замашками. Ты ее берегись! Не сталкивайся! Не пытайся обидеть! Она с болезненным самолюбием: злопамятна и страшна!»

«- Была у меня однажды стычка: с подарком для Осауленко!»

«Помню старика! Отличный специалист и хороший человек: отправили его на пенсию! Чуть не обошли подарком. Она это не забудет, тебе ввек не простит!»

«- Знали же кого поставить председателем...»

«Она член партии! Активная женщина!»

«- Руководящая женщина отстраняется от семьи и быта". – Еще хотел сказать пару слов, но смолчал. По его личному наблюдению и мнению, руководящая Женщина - это непредсказуемое несчастье! На неизвестное время заведенная бомба. Непременно взорвется! Разбросает ранящие осколки в округе. Попрощался: без конкретного ответа-решения.

На этот раз повезло: можно так считать! Моисей получил в зубы новую командировку: работы хватит на все лето. Опять поезд, стук колес. Домино или картежная игра в купе. Стаканчик «самограя» в качестве аппетитных капель. Нехитрая закуска. Парная зажималовка - под видом быстрого обслуживания любви. Ночные разговоры. Пересадка ночью, компостеровка билета. За окном мелькают станции, серые степные пейзажи. Попутчик оказался тоже до Лисичанска: посещал мать в больнице. Уже давно разъехались. Лет пять или десять не виделись.

«- Вот вы спрашиваете о заработках. Понимаю: не для себя! Вы человек городской: любопытствуете о жизни в провинции. Интересовался я тем же вопросом одно время: для себя! Никогда не получал точного ответа. Понял: Украинцу такие вопросы задавать не следует. С людьми поговоришь: правды не добьешься! Хорошую работу приберегают: для кого неведомо - начинают о ней плести небылицы. Отваживают! Отпугивают! Чтобы ты не дай Б-г не устроился. Здесь хуже, чем при капитализме: чужак не просто конкурент, еще и классовый враг! Никогда начальство не скажет правды. Руководствуется «фактами», другими идеологическими соображениями! Нужно до всего самому додуть! Предлагают работу, устраиваешься: приводят для примера несколько фамилий с заработками по сто пятьдесят - сто семьдесят рубликов. О том не заикаются: они без выходных по две смены вкалывают, еще им жена или мать помогает. Тебя зазывают! Разве это стоящее дело? Такие деньги на производстве можно легко в городе заработать: без старания, головоломок, с меньшими физическими усилиями.»

«В районе несколько дешевле?!»

«- Это заблуждение! Что здесь дешевле? Хлеб стоит двадцать копеек. В ларьковой продаже мяса нет: государственный план выполняют по сдаче! Случается свежая рыба. Скумбрия. И в городе все это есть! Здесь ничего не дешевле. Как в Днепропетровской области. Один директор говорил правду: у нас помидоры продают по той же цене, что в городе. Здесь одно только: кое у кого огородец, да Донец близко. Сиди себе с удочкой на берегу: отдыхай! Клюнет когда, а когда не клюнет...»

«На любителя!»

«- Да, на любителя... Начнутся дожди: непролазная грязь. У нас творится еще такой разврат! Говорят, один Векслер - прожил век с Лер! Остальные - блядуют! Меняют мужей, сожителей, партнеров, изменяют... Не переевут никак друг друга! Мужчинам от природы положено много хотеть, а Женщины в пьянстве и свальном грехе: срам! - Застыл он на некоторое время в паузе. Поменял тему разговора. - Я трудиться привык, хочу: пусть хоть

платят! На ферме поставили механизированную дойку. Подвели водопой с канализацией. Удобно коровам! Вот только их приходится гонять на выпас: далеко! На нашем лугу трава плохая. Следует построить оросительную сеть, посев трав на окультуренном участке. Нет этого!»

«Начнут орошать, не хватит воды!»

«- Это почему?! Разве не глубокий Донец?»

«Глубокий! Только орошать придется овощное хозяйство района, не только одну эту ферму. На все воды не хватит!»

«- Вот Дон сколько хозяйств снабжает! И орошение...»

«Дон - река большая, а Северный Донец - приток!»

«- Вот я говорил завфермы: почему не доят в поле?»

«Как в поле? Нужно электричество!»

«- Поставили бы в поле движок: мил-дело, все проблемы сняты!»

«На каждое стадо движок?»

«- Можно построить полевой стан: на два-три стада. Завести кабеля! Хоть и дорогая вещь этот кабель: окупится! Сколько мы тратим на перегоны скота? По четыре часа в день! Сколько энергии, молока, жирности коровы теряют? Нужно самим за все браться: помочь! Сидят во власти безголовые, безразличные люди. Привыкли они только властью, благами пользоваться, да народ удерживать в узде. Народ жуликоватый, непривычный к продуктивному труду. Приняли меня в совхоз: обещали кормить в столовой. Что выходит? Повар заболела: нет обеда! Не поискали ей замены! Черти что получается! Мотаюсь, где придется прикупаю. Голодаю! Не отдохнешь, не поспишь в общежитии: гам, тарарам - без удобств. Помыться негде после работы. Не жизнь это: сплошные мучения! Никого даже не интересует: оставляют каждого наедине со своими проблемами. Как изменить, жизнь свою исправить: не придумаю. Не знаю, куда пойти-податься? Мне не везет во всем! У нас всех жизнь плохая, безысходная! Невезучие мы: обделены судьбой! Не можем гадкую свою жизнь положить на лопатки».

«Не мучайтесь: найдете выход! Исправится!»

«- Я уже думал поехать по вербовке на север: пугают морозами! Меня на прииски и в шахту не тянет! Не совсем сдурел: жизнью рисковать! Уж лучше горе терпеть! Есть у меня один план: только бы не сорвалось! Понравилась одна Женщина Нина! Казачка, ну и что с того? Живая, веселая, дельная. Немного гордая, но зато работящая! Как она отбивает чечетку: половицы вздрагивают! Понравилась она мне по всем статьям! Не знаю, как подступиться к красавице? Прежде казаки роднились только с казаками. Не позволяли отдать дочь казака за не казака. Отдавали только самых негодных. У моей, пока не моей Нины три дочери. Старшая за мордвином, еще две за хохлами. Ни одна за казака так и не вышла! И вдова Нина не нашла себе мужика. Говорят, казаки - народ ленивый: им бы только сходки, трепотня по любому поводу. Шашкой размахивать и воевать привычны! Совершенно рухнули казацкие устои: Советская власть подкосила под корень! Исчезают традиции. У казаков одни женщины со стариками

выносили на своих плечах все тяготы семейной жизни. Вот бы мне поджениться! Куда деться?!

Жизнь - сложна! Интересна разнообразием. Ни один день не походит на предыдущий: несет в себе множество событий с новыми красками, расцветками, мелодиями, вкусами и запахами. Приходится проникнуться доверием к жизни. Многообразие, тайны своими признать. Моисей не только философ: он идеалист! Верит в добро! В людей с честными побуждениями! В победу разума и света. Верит в конечное торжество справедливости и правды. В прекрасное будущее человечества. Его не опоганили подлости жизни. В нем сосредоточены чистые зерна добра, любви: их впитал в себя с молоком матери. Видит происходящее: не поддается влиянию соблазна. Выкристаллизовал свой характер, волю. Укрепил мужество. Почти все ему тяжело достается. Многое замечает: берет на себя, просеянное сквозь отборочное сито. Не современный он человек: создан для порядка и

справедливого века. Вроде пришельца из другой планеты. Век такой настал и время: все развращают. Выхолащивают душу. Поганят чистое, прекрасное.

Моисей себя считает обычным, скромным человеком: нет у него желания становиться примером для подражания, идолом. Каждому человеку следует совершенствоваться, тем стать, к чему призывает обязывает его нравственный дух. Проявлять индивидуальное. Каждый человек может, должен стать явлением: богатым, волнующим. В идеальном мире, обществе каждый станет солистом в великом оркестре жизни. Коллектив солистов: станут сыгранным, звучащим оркестром. Каждый с энтузиазмом, любовью выполнит свои обязанности. Труд не считает бременем: жизненная необходимость! Моисей по требованию своего идеала воспитывает в себе непримиримость ко всем, всякого рода отклонениям норм порядочности. Мечтает оставаться твердым в своих убеждениях и честным - всегда, во всем. Противостоит хитрости, обману в жизни. Ненавидит подлость. Ложь объедает разум. Извращает Душу. Примиряет с эгоизмом. Ложью утверждают дело неправое. Ложь рождает потребность ощущать в себе, выставлять «благородство» на всеобщее обозрение. Несчастливы верящие в собственную ложь. По привычке лгут даже себе, при высказывании правды. Противно заманивание, приторный вкус лжи: оружия прокаженных. Приходится зажимать уши, отворачиваться от обещаний, домыслов, лести, клеветы. Прятать нос от их неароматных, зловонных запахов.