События последних дней…. Да, собственно, никакие не события. На Ольгу напала простуда, мерзкая, банальная, противная. С зашкаливающей температурой, которой не было у неё лет двадцать, с кашлем, который, казалось, оторвал все её внутренности, насморком и остальными гадостями в виде слабости и, вследствие этого, бездеятельности. Пришлось лежать. Утомительное это занятие, лежать женщине тогда, когда у неё дел невпроворот. Но сил хватает лишь открыть ноутбук, проверить почту, и пролистать мимоходом электронные странички с новостями. Дрожь в коленках, испарина от температуры и слабости опять прогнали Ольгу в постель.

На днях дочка занесла её данные в популярную сеть «Одноклассники», вернее зарегистрировалась сама, под Ольгиным именем. Что-то у этого сообщества частые взломы страничек и разные недоразумения. На её безразличное отношение к будням этого сайта, дочь съязвила:

- Ты очень любишь вспоминать людей, с кем сводила тебя жизнь? Я тебе покажу, что к чему, найдёшь своих одноклассников, сослуживцев. Пообщаетесь.

Вот уж, правда, вспоминать Оля любит. А кто не любит? Почувствовав себя лучше, налив чашечку чая с мёдом, она стала рассматривать опубликованные фото на сайте, тщетно стараясь найти знакомые лица, фамилии. Одна молодёжь! Да, ясное дело, время летит, одногодки давно уже дедушки и бабушки. Им не до сайтов. Но нет, знакомая фамилия, в скобочках фамилия супруга, тоже Ольгиного одноклассника. Она обрадовано написала сообщение: «Танюшка, привет!». Но это и всё! На большее сил не хватило. Ольга легла в постель. Теперь: тёплое питьё, таблетки, воспоминания…

Учительницу по русскому языку и литературе Наталью Сергеевну вначале все в классе боялись. Но не долго - только в первый год. Зато потом, по мере взросления, боязнь переросла в большое уважение. Статная, с аккуратной высокой причёской, со стопкой тетрадей и длинной указкой в руке, она буквально влетала в класс. Что ж - фронтовичка! Немного нервная, частично потерявшая слух из-за фронтовой контузии, Наталья Сергеевна говорила громко и резко, как командир на плацу. На её уроках всегда стояла тишина и образцовая рабочая обстановка. Победокурить не удавалось никому. Знали - могла приложиться указкой, да так, что мало не покажется! С детьми она никогда не сюсюкала, разговаривала, как со взрослыми, и требовала точного выполнения заданий, но дети понимали, что, несмотря, ни на что, она их любит, и не обижались на её строгость.

В конце учебного года, к всеобщему огорчению, Наталья Сергеевна сообщила, что уходит на пенсию, и в восьмом классе русский и литературу преподавать будет другая учительница. Тепло попрощавшись с нею, ребятам было искренне жаль расставаться с учительницей, потому что для таких разгильдяев, какими они были в то время, лишняя строгость в учении была только во благо.

Летом к Ольге домой приехала дальняя родственница. Она поступила в техникум и очень радовалась тому, что теперь живёт самостоятельно, вдали от постоянной опёки родителей. Девочки подружились. На правах старшей, родственница взялась по-своему воспитывать Ольгу. Так бывает в этом возрасте. Общаясь, они часто говорили о своём, девичьем. Философствовали.

В середине лета Ольга с новой подругой поехали по своим делам. Проезжая в троллейбусе, на одной из остановок, Ольга увидела Наталью Сергеевну. Заметив её через окно, учительница улыбнулась так, словно давно ждала этой встречи. Приветливо махнув рукой, давая понять, чтобы Оля её дождалась, она вошла в переднюю дверь салона.

- Наталья Сергеевна, идите сюда! - крикнула Оля, помахав ей рукой.

- Это кто? Ты, что, дура? Чего ты её зовёшь? - довольно таки громко стала возмущаться подруга.

Ольга не успела опомниться ошарашенная её словами, как подруга, взяв девочку за запястье, потянула к выходу из троллейбуса. Выйти они не успели. Оля стаяла прижатая к поручню столпившимися людьми, вся красная от стыда и непонимания происшедшего. Ей казалось, что Наталья Сергеевна услышала слова подруги, хотя это было конечно не так. Стало неловко за неё, за себя:

- Это моя бывшая учительница. Зачем ты так? – пыталась Оля объяснить подруге, сделав попытку в то же время пройти назад к уже сидевшей учительнице.

- Нет, ты точно дура! Зачем она тебе? Уволилась? На пенсии? Пусть отдыхает!

- Ну, ей же интересно, она мне помогала…, - говорила Ольга, пытаясь вырваться из цепких рук девушки.

В сутолоке она видела, как Наталья Сергеевна с недоумением и сожалением оглядывается по сторонам, разыскивая свою бывшую ученицу.

- Пошли отсюда! Всё! Мы выходим! Какой ты ещё ребёнок! Мне даже стыдно с тобой гулять, малявка, - она буквально вытолкнула Ольгу в открытые двери троллейбуса на следующей остановке.

Троллейбус уехал, а Оля стояла обескураженная поведением подруги, злая на себя за то, что пусть не по своей воле, но переступила какую-то невидимую черту, граничащую с невежеством. Ей казалось, что она невольно обидела достойного человека и, от этого на её душе стало мерзко.

Остаток летних каникул она старалась ездить этим же маршрутом, в надежде встретить Наталью Сергеевну ещё раз и попытаться объяснить ей, что троллейбусная суета вытеснила её, что на самом деле она очень была рада встрече с ней…

За лето она так и не встретила своего учителя. Пролетели каникулы, а первого сентября Ольга узнала, что через две недели после той встречи в троллейбусе, Наталья Сергеевна скончалась. Так больно, стыдно и обидно Оле ещё никогда не было.

 

Последняя встреча со старой учительницей оказалась для неё и последним уроком Натальи Сергеевны. На нём она сама себе выставила оценку. С той поры Ольга хорошо усвоила, что не стоит идти на поводу чужого мнения, которое не совпадает с тем, что подсказывает твоя совесть. Иначе долгие годы придётся жалеть о том, что ты могла сделать доброе дело, но не сделала.

 

С подругой со временем Оля рассталась, и теперь редко вспоминает о ней. А растерянный, ищущий её взгляд учительницы запомнился на всю жизнь.