Как-то меня попросили выступить в авиационном Новогрудском клубе с воспоминаниями о танковом сражении, в котором мне пришлось участвовать, и за который я был награжден тремя звездами Героя. Зал принял тепло мой рассказ с описанием ратных будней, праздников, ненависти к противнику и доброжелательному отношению к побеждённым. Не смог я обойти и пикантные подробности о военных подругах и о субординации. После лекции, на импровизированном банкете, командир эскадрильи предложил мне обогатить мой опыт полётом на сверхзвуковом бомбардировщике. Не медля ни минуты, мы выпили на посошок, и отбыли на абсолютно секретный Новогрудский аэродром, построенный по последнему слову техники танзайнистскими специалистами.

 

Экипаж состоял из четырех человек: командира, его второго пилота, радиста и стюардессы, которая называлась бортпроводницей. Бортпроводница была одета в полётную форму: короткая юбка, туфли на высоком каблуке, и блузка, чудом державшаяся застегнутой на одной пуговке. Вообще-то должно было быть пять человек, но штурман после банкета не мог влезть в кабину по приставной лестнице. Бортпроводница Шура объяснила мне, что у него боязнь высоты, а после выпивки эта фобия усиливается, и лестница для него становится просто непреодолимой. Поэтому меня усадили на место штурмана.

 

Место оказалось очень удобным. Из окна открывался прекрасный вид на окружающие аэродром леса, озера, речушки, изобилующие речной рыбой и раками. Пока все рассаживались по местам, несколько раз подходила Шурочка с предложениями чего-нибудь выпить, перекусить или занять место в спальном отсеке. Я пообещал сделать это позднее.

 

Самолет летел ровно на автопилоте. Рокот моторов едва слышен из-за разливов гармони в руках второго пилота. Мы сидим в салоне, точнее, в бомбовом отсеке, где установлен вертикальный шест, вокруг которого под гармонь бортпроводница показывает стриптиз. Впервые мне привелось посмотреть стриптиз под гармонь. В Париже эти ребята совершили бы фурор. Мне удалось поймать лифчик, а командиру корабля Толику её трусики. Юбочка досталась радисту Роману, ему же досталась кофточка, поскольку руки второго пилота Бориса были заняты гармонью. Мы аплодировали в восторге. И попросили её одеться и повторить. Одевание было не менее интересным, но об этом как-нибудь в другой раз. Этот процесс требует особого повествования. А сейчас приступлю к рассказу по порядку.

 

Прицельное бомбометание. Мы как раз летели над вражеской территорией, но над чьей – никто не знал. Не было штурмана.

- Вот, гляди, - сказал Толик, - видишь пивную.

На экране радара отчетливо проглядывалась будка, сидевшая в ней баба в переднике, и мужик с кружками в руках. Они ругались, но о чем, можно было только догадаться. За будкой виднелся военный завод, производивший ракеты. А перед будкой – огромный завод презервативов для армии. Презервативы выпускались защитного цвета.

- Вижу, - ответил я. – Смотри, заденешь пивную.

- С чего это мне её задевать, я в неё точно попаду. Не в завод же!

 

Командир корабля нажал кнопку. Бомба с воем устремилась вниз. Я смотрел на экран. Попадание было абсолютно точным. Вот что значит пилот экстра класса. В воздухе летала баба в переднике и мужик с кружками. Лица у них были удивленные. Но заводы всё-таки задело взрывной волной, от них остались одни развалины.

- Пусть размножаются, - равнодушно пожал плечами Толик, - некачественные были презики, я пробовал. Шурочка залетела. Нет, нам не понравились.

- А ракеты? – спросил я.

- Ракеты. – Толик задумался. – Полагаю, ругать нас не станут. Может даже ордена дадут. Всем. И тебе тоже. Во, гляди. За нами погнались истребители. Красота.

 

Азарт боя захватил весь экипаж. Мы пробежали в хвостовой отсек. Отсюда открывалась широкая панорама. Были видны десятки вражеских истребителей. Кресло стрелка - пулеметчика было только одно. Его занял Борис.

- Дай пострелять, - попросила его бортпроводница, и, не ожидая разрешения, уселась ему на колени.

- Постреляй, - добродушно согласился второй пилот.

 

Шурочка оказалась неплохим стрелком. Вскоре все истребители вспыхнули яркими разноцветными факелами и устремились к земле. Один за другим раздавались раскаты взрывов при ударе о землю. Можно было различить пилотов, бежавших прочь от горевших самолетов, матерящихся и грозящих кулаками.

- Наёрзала, - сказал Боря, - возбудила аппетит.

- Боренька, - запела бортпроводница, - сначала обед.

- Обед, - приказал командир бомбардировщика.

 

Хорошо гляделись две бутылки ирландского виски «Красный бюст» на большом обеденном столе рядом с ракетами класса «воздух-воздух». Но закуска была стандартная авиационная: мясо или рыба на выбор, салат, сыр, и булочка с маслом. Пришлось достать снедь, которую я прихватил с собой. Хорошо пошел благородный напиток под испанские оливки, фуа гра с трюфелями, и черную икру. Обед прошел весело, с шутками. Обслуживала Шурочка, которой достались ласковые шлепки, мягкие поглаживания, и непристойные предложения. Всё было принято благосклонно.

 

После обеда наступил тихий час. Дежурить оставили командира корабля и радиста. Я и второй пилот удалились в спальный отсек. Вскоре, после уборки посуды, туда явилась бортпроводница. Поэтому тихим этот час можно было назвать только условно. Усталый второй пилот так и не сменил командира корабля, потому что прозвучал сигнал общей тревоги. Нас обстреливали с земли. Заградительный огонь был настолько плотный, что пилотам приходилось буквально продираться через трассирующие снаряды. Иногда даже мы летели боком, чтобы избежать попадания в фюзеляж. Выскочили мы из огненного шквала, и обнаружили одну круглую пробоину на левом крыле. Я хотел издать возглас отчаяния, но остановился. Весь экипаж выглядел довольным.

- Прямо как по заказу, - сказала Шурочка.

- Ты права. Надоело таскаться на крыло с ночным горшком. – Радист повернулся ко мне. – Пойдешь первым?

 

Бортпроводница не дала мне ответить.

- Пойду я, давно пора. Только будьте хорошими мальчиками, отвернитесь.

- Теперь можно будку поставить на крыле, - задумчиво сказал командир, глядя на пристроившуюся к отверстию бортпроводницу.

- Аэродинамику попортим, - заметил второй пилот.

- Зато зад на ветру не простудим, - возразил радист.

- Ну, что, студент, - сказал мне командир, - иди уже, я смотрю, ты давно приплясываешь. Меться в пробоину, крыло не замочи.

 

Вскоре мы взяли курс на родной аэродром в Новогрудске. Но кто мог догадаться, что в Техасе возле небольшого городка Новогрудска специалисты из Танзании тоже выстроили неплохой аэродром. Сбежались жители. Командира приняли за Валерия Чкалова, но качали не только его, а всю команду. Когда ошибка выяснилась, Шурочка попросила политического убежища. Вот они женщины! Всего час тому назад обещала выйти за меня замуж. Мы уж и свадьбу наметили, и разослали радиограммы.

А как всё прелестно начиналось.