Республика – латинское слово, переводится как «общественное дело». Затем уже обозначает государство, а точнее, одну из его форм правления, противопоставляемую монархии.

 

В республике законодательная власть принадлежит выбранным народом на определённый срок органам (советы старейшин, вождей, сенат, парламент и т.п.).

 

Первые республики в мировой истории, можно сказать, возникли давным-давно. В Древней Греции – Афинская республика, на Руси – Новгородское вече, на Украине – гетманская республика и т.д.

 

Точно так же, республики существовали и на заре степной цивилизации. По-существу, в кочевом обществе республика всегда преобладала над монархией. Не зря существовала древняя традиция коронования монархов народом: его сначала выбирал сам народ, а затем народ же поднимал на белой кошме.

 

Власть куньби, коганов, ханов, ябгу, султанов всегда зависела от демократии (власти народа) или республики. В кочевом обществе народ не только выбирал, но и контролировал монарха. Если какой-нибудь хан, выбранный им самим, вёл неугодную для народа политику, то его подданные просто-напросто откочёвывали на новое место, оставив хана у разбитого корыта, т.е. хан оставался без народа и, соответственно, государства. По-существу, был низложен. Понятно, что оседлые народы допустить себе такого не могли, отсюда формы сопротивления монаршей власти были иными: бунты, погромы, физическое устранение, революции.

 

Посредником между монархом и демосом являлся Совет вождей или старейшин (родов, племён). В эти советы входили бии (верховные правители родов, судьи и т.д.), славные батыры, поэты, мыслители, жрецы (шаманы, муллы), еры, беки, выдающиеся в каком-либо виде человеческой деятельности люди (в искусстве, ремесле и т.п.).

 

Члены советов тоже выбирались народом, членство или должность эта была не наследственной, а заслуженной. Как правило, в этот законодательный орган попадали люди, особо отличившиеся в войнах, в мыслительной деятельности, в нравственности.

 

Степной монарх являлся лишь исполнительным органом власти. Поэтому существовали законы, по которым он не мог преследовать критику в свой адрес со стороны членов совета или вольных людей. Правдолюбцы (скоморохи, шуты, философы, поэты) были неприкосновенны, могли смело высказывать свои политические мысли, будучи уверенными в том, что они охраняются этими законами. В истории Казахского ханства сохранилась масса таких дерзких речей поэтов в адрес правителей. Достаточно напомнить пламенные стихи Махамбета в адрес султана Баймагамбета и хана Жангира, обращение Асанакайгы к хану Жанибеку, Жиенбета - к Есим-хану.

 

Должность степного монарха считалась легитимной только в случае избрания его народом. Хан, конечно, мог предложить свою кандидатуру (своего сына, племянника, брата), но окончательно вопрос решался на курултае (степной съезд, народное собрание), с участием всех родов-племён или их представителей. Например, наследника Великого хана после смерти Чингисхана избирал народ. Два года, пока шёл траур по случаю смерти «Потрясателя Вселенной», трон наследовал его четвёртый и младший сын Тулуй. Но курултай истинным наследником назначил третьего сына Чингиса Угедея. Которого, кстати, при жизни рекомендовал сам Чингисхан (заметьте, не назначил, а рекомендовал).

 

Таким образом, высшим органом власти считался курултай. Законодательным органом – Совет старейшин и вождей. Исполнительными органами – хан (коган, султан), его военачальники, соправители, советники и т.д.

 

Такая практика способствовала тому, что исключались случаи прихода к власти слабоумных, неподготовленных, аморальных, преступных, недостойных людей. А этот прецедент – несомненная заслуга степных республик или демократий. Мы, знаем, что в осёдлых странах чаще, чем надо, власть была наследственной, т.е. передавалась от отца к сыну. В результате такой практики к власти приходили умственно отсталые, больные, хилые, порочные, малолетние наследники, что приводило к институту регентства, цареубийствам, самозванству и другим нелицеприятным событиям.

 

Может показаться, что и в степи власть была наследственной. Да, она была и такой, но всегда опосредовалась и утверждалась Советами старейшин, курултаем. Наследственная власть кочевого общества имела ещё и такую особенность, как «система лествицы», т.е. власть передавалась не только от отца к сыну, но и от монарха к его дяде или племяннику, от дяди к племяннику, от брата к брату и т.п. Тогда можно говорить не о семейственности власти, а о «клановости».

 

В истории было так, что к власти приходил определённый клан (род, колено), например, род царских скифов (сколоты), колено Ашина, клан Чингисхана. Этот правящий клан, как правило, был доминирующим по части военной силы, людских ресурсов, территории, экономики, дипломатии, политики. Но клан не слепо диктовал свою волю к власти, он её, опять-таки, добивался, заслуживал перед народом, курултаем. В принципе, все сыновья Чингисхана заслуживали власти, так как они были великими военачальниками, воспитанниками и учениками своего отца. Но всё же курултай, учитывая трения между старшими сыновьями Небесного Когана (Джутчи и Чагатаем), а также волю покойного, назначил того, кого назначил.

 

Кстати, отметим, что «систему лествицы» или власти клана, которая существовала ещё при тюркских каганатах (и в первом, и во втором), при Владимире Мономахе переняла и Русь. Кроме республиканского правления, ибо княжества того времени придерживались системы абсолютной монархии (кроме «Господина Великого Новгорода»).

 

Были в степи и такие правители, которые шли наперекор вековым законам, брали в свои руки не только исполнительную, но и законодательную, а также судебную власть. Например, Нуралы-хан (дед Жангира) пошёл против республиканского правления, но его отлучило от «должности» восстание в 1785-1800 годах под руководством Сырыма Датова из рода Байбакты. Срым, сместив с трона хана Нуралы, подверг его преследованию, затем обезглавил хана Есима.

 

Осознавший оплошность своего отца Бокей хан (отец Жангира) снова пошёл «по дороге дедов» (так народ называл Республику и демократию): восстановил институт власти курултая, Совета старейшин.

 

Хан Жангир не пошёл по дороге своего отца, а вернулся на стезю деда: почти упразднил волю Совета старейшин, окружил себя наёмными войсками, казаками, туленгутами. Возмущённый народ требовал, чтобы хан возвратился к Республике, исполнял волю Совета старейшин родов, которых избирал сам народ. Дело дошло до восстания под руководством Исатая Тайманова и Махамбета Утемисова.

 

Чем закончилось это противостояние, мы знаем. Не только смертью Жангира, но и упразднением самой ханской власти.

 

То же самое касается и восстания под руководством Есета и Бекета Котибаровых. Оно произошло в 60-х годах 19 века. Есет умертвил султана-правителя «хана» Арыстана, который также был «подпевалой» царского правительства, сошёл с «дороги дедов».

 

«Республиканец» Махамбет озвучил эти конфликты:

 

«А когда народ восстанет, -

он то явно всех сильней, -

скинет ханов всех с престола,

в этом весь урок историй!»

 

Из этого небольшого исторического экскурса можно брать уроки и делать выводы по поводу современной Республики Казахстан.

 

В любой республике ветви власти строго ограничены.

 

Во-первых, высшая Верховная власть – народ, народное собрание. Наша же Конституция объявляет народ лишь «источником власти», а не самой властью, тем самым отсекая его функции контроля над исполнительной властью и функции полномочий её упразднения. Таким образом, народ представляет не «верхи», а «низы». Уже этим самым Конституция ставит всё с ног на голову.

 

Во-вторых, высшая законодательная власть – выборный Совет (у нас парламент). Но наш парламент, как говорят и пишут в массовых СМИ, - беззуб. Хоть он и выборный, хоть и законодательный, но интересы народа защищает не адекватно.

 

В-третьих, высшая исполнительная власть у нас – Президент, правительство, местные акимы. Но, сложилось так, что она исполняет функции Верховной (народной) власти.

 

Конечно, эти коллизии во власти отчасти были связаны с переходом от тоталитаризма и партократии к демократии и республике. Нельзя сказать, что опыта созидания Республики не было и отсюда, мол, все перипитии. Опыт был, в том числе опыт исторический, да ещё степной, но ему никто не старался учиться, искали аналоги в современных демократических республиках, т.е. перенимали чужой опыт тогда, когда свой был под рукой.

 

Нынешние перекосы в высших эшелонах нашей власти ведут к дискредитации понятий Республики, демократии. Конечно же, это понимает вся наша высшая властная надстройка.

 

Но от осознания проблемы к её практическому разрешению, осуществлению лежит нелёгкий путь, но этот путь, всё равно, пройти придётся.

 

Единственное спасение для нашей Республики в политической сфере – пересмотр законов о власти, включая саму Конституцию, практическое изменение системы власти, осуществление выборности всех ступеней власти самим народом.

 

Но эти шаги крайне необходимо сделать, ибо исторический опыт показывает, чем заканчиваются эксперименты над демократией и республикой. Сделать во имя не только настоящего, но и будущего, будущего наших детей и внуков, если мы хотим сохранить гордое имя «Республика Казахстан»!

 

Государственное строительство в форме Республики никоим образом не завершено, ведь демократия не дарится, не постулируется сверху, как манна небесная, не падает, а отвоёвывается, совершенствуется, развивается.

 

Мы гордимся тем, что наша Республика, как признают зарубежные эксперты, по сравнению со всеми постсоветскими странами - самая стабильная, развивающаяся и перспективная. В этом нам видится заслуга, прежде всего народа, всех наших граждан, национальностей, населяющих нашу Республику, их мудрости, терпимости, стойкости и любви к своей Родине, тревоги за будущее Отечества их и их детей.