Статьями газет, фотографий заплатами, Расчетами громких чудесных прогнозов, Рутиной зовущих и броских плакатов, Ставал новый день - современною прозой. Пучок облигаций - по двадцать рублей Народ обменял на бутылку «Столичной», И, выпив её среди верных друзей, Стал тихим и важным, и внешне приличным. А кто-то, уже разглядев горизонты, Червонцев кропил озорную колоду, Провозгласив, мол, мы «с понтом под зонтом», Глаза приподняли благие уроды. Надменностью славных могучих дубов Был рай обеспечен мальчишкам безусым, Груз 200, потоком циничных гробов, Был встречен скорбящим по детям Иисусом. Сквозили деревья в таёжном лесу, И сосны роняли хвою. На вокзале Этапы готовили злую бузу, Следы затерялись на лесоповале. Студентки - картинки атласных проспектов, Курили Pall Mall у скамеечки стоя, Небрежно заправив кассету Пинк Флойда, Студенты листали страницы Плейбоя. Капались детишки в песочнице, хныкали, Надсмотрщицы тетки наиграно цыкали, Чирикая, прыгали с крыш воробьи, О чём-то всерьёз хлопотали они. В ДК Ленсовета гремит дискотека, И в Риме* гуляет поддавший народ, На лавочке в сквере счастливый калека В улыбке скривил перекошенный рот... Да, как же, конечно, все выдали планы. Свободу народу в районе Панамы! Почешет отдел коллективное темя, И выйдет в эфир безупречное «Время». Вот жабий хорал на болоте отквакал, Усердно смывает расстроенный стул, Мой вечный сосед предпоследней атакой, В Стране Дураков Буратино уснул. *Рим – кафе на Петроградской, в 60–80е годы ХХ века - культовое, криминально-субкультурное место. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
