Из воспоминаний моей тёти. "Дед мой ушёл из жизни рано, надорвался, скирдуя в одиночку копны сена. Жена от горя занемогла и детям - Якову, будущему отцу моему, тогда двенадцати лет, и Клавдии, (твоей Федя, бабушке), ей было шестнадцать - пришлось самим вести домашнее хозяйство. По весне им выделили жеребца, и они вышли в поле. Отец потом рассказывал: «Жеребёнок поначалу слушаться не хотел, упрётся в землю копытами, брыкается, головой мотает. Сестра его за уздцы, а я сзади хворостинкой: давай, мол, жеребчик – вперёд! Он всё брыкается. Потом глянет на нас, заржёт, копытами топ-топ и потянул плуг. Мы за ним радостные. Постепенно освоились". Яков быстро окреп, возмужал. Вскоре женился, пошли дети. К тому времени на селе был организован колхоз и его назначили заведовать скотным двором. Жили трудом, надеждой. Но грянул 1937 год. В июле арестовали мужа Клавдии. И Яков, опасаясь участи «врага народа», решил покинуть деревню. Он соорудил плот, заколотил дом и отправился с семьёй вниз по Югу реке. Потом пересели на пароход и по Северной Двине направились в Молотовск. Родители устроились на работу. Там я и родилась в 1940 году. Вскоре грянула война. Отца и старшего брата в 1942-м мобилизовали на фронт, и мама вынуждена была с детьми (нас с ней было четверо) возвращаться в деревню. Снова на пароход - и до Великого Устюга. Дальше - на телеге или пешком. Путь не близкий - больше сотни километров. Еда скоро закончилась, все были измотаны. Спасибо людям - отзывчивые были. И за стол посадят, и на ночлег пустят. В родную деревню пришли в сентябре. Изба заколочена, огород пуст. Хорошо, жила ещё в деревне тётя Клавдия – приняла, приютила. Был у неё небольшой запас муки, картошки. Собрали вместе грибов, ягод. Завели телушку. Все тогда жили скромно, каждому кусочку были рады, каждой крошечке. А вечером соберутся, молятся, благодарят Бога за милость. Помнятся те мгновения. Однажды брат из артели, где работал, патоки принёс кусочек –первое моё лакомство. Радости-то было! Потом сидим за столом, ужинаем. Небо вдруг почернело. Свист, грохот. Деревья клонятся, трещат, бьются ветками о стекло. Все испугались - быстрей из-за стола. Упали перед иконой и молятся. Я скорей под лавку. Таращусь оттуда, реву, дрожу от страха. И тоже, как все, - на колени, бьюсь головой об пол. Молитвы- то не знаю, кричу звонко: «Слава Богу, сыта, наелася досыта. Слава Богу, сыта, наелася досыта». Мама строго: «Не балуй!» И пальцем грозит. Ураган вскоре угомонился. Снова все за стол, и надо мной подшучивать: «Ай да девочка – бурю прогнала». Вскоре мы перебрались в свой дом. Завели козу, овец. От мужчин с фронта стали приходить письма. Брат прислал нам свой продаттестат. На него выделили зерна. А осенью собрали урожай. Жить стало легче. И полетели годы…" | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
