Что ж, милый, добрый день, К тебе пишу с глубоким интересом. В окно стучится белая сирень, И мои слезы тонут в омуте белесом. Как ты живешь и где, Кто на тебя, как я, любовно смотрит? Пропал в делах и планов череде? Иль на брегах тебя морские волны топят? А впрочем, ты не говори! Я про тебя намного больше знаю. Пусть я не вижу, чувствую внутри И по глазам на фотографиях читаю. Я не имею права Умолять меня вдруг полюбить. Тебе любовь – смертельная отрава, А я ведь не хочу тебя сгубить. Но если б слышал ты, Как я кричу в пустых, коварных стенах. Ты слышал звук разбившейся мечты? Сбегал ли в кандалах хоть раз из плена, Когда стреляют сзади по коленям, А ты по снегу, по своей крови, С раздробленной душой, без сожаленья Сдаешься снова, пальцы раскроив? Но мне и этот бег отраден, И если б вдруг вернулась я назад, Пусть мой покой тобою был украден, Я б, не задумавшись, пустилась снова в ад. Прости мне всё: Мою любовь, метафоры, сравненья. Ты был моею скромностью спасен От тихого народного презренья. Быть может, я была права, И мы бы счастливо любили, Но больно ноет голова И просит, чтобы не рубили. Любимый мой, зачем ты есть? Зачем ты мной когда-то встречен? К тебе мне писем и не счесть, А ты все также безупречен. Я знаю, что придет тот день, Когда тебя совсем я позабуду, Все также постучит в окно сирень, А я за мужем буду мыть посуду, Пойду к нему да нежно приласкаю И в губы поцелую от тоски, И в голосе его твой голос я узнаю, Но только не тепло твоей руки. Я верю, и к тебе любовь заглянет , И ты забросишь серые дела, И счастья вихрь с головой затянет, И обретешь ты белых два крыла. Ну а пока, ты будешь целовать Влюбившихся в тебя глупейших дам. Желаю больше в чувства не играть, Ведь на их месте можешь оказаться сам. Хотя живи, как ты считаешь нужным, Чтоб путь в конце не показался скучным, Дыши, живи, люби, не верь чужим устам… С любовью. P.S. Одна из тысяч твоих дам… |