Появился у нас штурман отряда. Сравнительно молодой, лет 27 − 28 ему было. Хороший парень, симпатичный, девушки его любили, и он сам любил это дело. Имел один недостаток. Прическа редковатая. Нет, волосы на голове у него были, но реденькие. И было ясно, что через пару лет проглянет на его темечке плешь, как луна сквозь камыш. Он виду не подавал, но это его терзало. Мы с ним были в приятельских отношениях. Вместе курить ходили, на праздники семьями встречались и на собраниях рядом садились.

Собрал нас как-то командир дивизии. Оба полка, в Большом зале Дома офицеров. А Толя, этот парень, недавно в нашу дивизию перевелся и на таком собрании, где сразу оба полка собрались, еще не был. Сидит, озирается, меня спрашивает: «Это кто? А это кто?» И так далее.

Вдруг он застыл. Смотрел-смотрел в одну сторону, а потом меня в бок локтем тычет:

− Сань, а это кто?

− Где?

− Вон тот, справа. Маленький такой.

− Вот тот, лысоватый?

− Ну да.

− А, это Мишка Запорожец. Второй штурман из экипажа Самаева.

− А сколько ему лет?

− Думаю, 21 год. Он в этом году из училища выпущен.

− ДА ТЫ ЧТО? 21 год? Всего? Быть не может! 21 год!!!

− Ну да. Месяца три как приехал. Ну, может, 22, не больше. И то вряд ли. А что?

− Ха-ха! Ты глянь, он же совсем лысый! И 21 год, говоришь?

− 21, не больше. Ну и что, что лысый? Подумаешь! Да и не совсем чтобы уж и лысый. Так, лысоват.

− ВОТ ЭТО ДА! ДВАДЦАТЬ ОДИН ГОД!!! ХА-ХА! ДВАДЦАТЬ ОДИН ГОД!!! Не может быть! Вот это да!

Я Толю не стал убеждать. А он все собрание не сводил восхищенного взгляда с Мишкиной головы и только тихонько повторял: «Вот это да!» Вряд ли он хоть слово воспринял из того, что генерал говорил. А на перерыве поспешил к тому месту, где Мишка стоял, и не мог глаз от его лысины оторвать.