СТЭЛЛА

 

Наконец-то поднимаюсь по трапу самолёта. Все формальности позади. Сейчас я плюхнусь в кресло бизнес класса и... меня «не кантовать» до самого Парижа.

Перед глазами лица подружек. Все четверо пришли проводить. И так каждый мой обычный отъезд во Францию. Люська приехала в аэропорт, будучи на девятом месяце беременности.

- Люсик! - Растрогавшись, обнимаю её, - Сумасшедшая! Как только в машину влезла?

- А я на такси. - Лучезарно улыбается будущая мамочка.

- Девчонки вы мои родные! Я же ненадолго. Месяцок всего-то.

А они глядят с улыбкой и ладошками машут. «Скорее приезжай», мол. Всех нас: Марию, Анастасию, Людмилу, Пелагею и меня связывает одно прошлое. Мы все жертвы домогательств начальников. Все мы когда-то служили секретаршами на разных предприятиях, в разных городах. Феминистками не стали. Не дай Бог! У каждой из нас счастливые семьи. Но, в возмущении к этой вечной проблеме женщина – секретарь – мужчина – начальник, мы нашли друг друга с подругами по соцсетям. И так подружились, что стали неразлучны. А в скором времени решили организовать собственное производство. Все мы, по счастливому стечению обстоятельств, работали в мире МОДЫ. Я же модельер – дизайнер женской одежды по образованию. Благодаря связям моего мужа я пять лет проработала в ателье Рrêt-à-porter у французского кутюрье Альберта Эльбази, приемника Ив-Сэн Лорана. Ив-Сэн Лоран – гений мировой моды! Я подхватила любовь к моде – как к искусству, точно серьёзную, но опьяняющую болезнь.

Высказывания Мэтра вставлены в рамочки и кочуют со мной при переездах на новые квартиры. «Любовь — лучшая косметика. Но косметику купить легче».

«Самая лучшая одежда для женщины — это объятия любящего её мужчины».

«Если тело женщины ухожено, всегда найдётся тот, кто купит ей норковую шубу».

«Отдавайся профессии до конца, но не делай из этого нужду. Легче. Играючи. Получая наслаждение».

Tеперь у нас с девчатами есть сеть модных магазинов. Несколько площадок для показа новых коллекций в России, в Европе и за океаном. Самое классное, что никто из девчонок не изменился, обогатившись. Напротив, приняли это как пришедшее им свыше . В награду за «пахоту» и годы мытарств «в тени», в отместку за талант, красоту и молодость.

- Простите, не желаете ли бокал шампанского? - Перебивает мои мысли стюардесса, услужливо наклонясь со мне. На этот вопрос напрашивался ответ: «Не желаю». Но, так как я почти уже во Франции, я ответила: «Pourquoi pas!», (почему бы и нет).

Аромат французского шампанского и легкое веселящее состояние расслабило меня.

Почему-то перед глазами встала Пелагея. Я всегда её вижу, как особый знак предупреждения. Дело в том, что наша милая Пелагея страстно увлечена эзотерикой. Говорит, что она потомственная колдунья. Дар свой получила от бабушки , а та от прапрабабушки. Самое интересное то, что при ней нельзя поминать Нострадамуса.

Она страшно сердится: «Не касайтесь имени Мэтра всуе! Плебеи...»

Как только мы поделили акции нашей компании, каждая поделилась мечтами на будущее..

У Пелагеи была давняя мечта учиться на медика, но.... только в городе Монпелье, в институте, который заканчивал сам Нострадамус. Благо, получаемых дивидендов ей было с избытком достаточно для того, чтобы оплатить свое обучение. И от нашей счастливой Пелагеюшки поступали бесконечные фотографии из Франции. То она в Салон-де-Провансе у памятника, или скорее архитектурного строения, с надписью «Nostradamus». То на каждом этаже института, то в доме-музее великого гуманиста эпохи ренессанса. Медика, поэта, философа, предсказателя.

 

Но вернемся к моему полету. Справа от меня, чуть наискосок, сидят двое мужчин. Один склонился к собеседнику, поэтому я вижу только его спину. В это время второй, оказавшийся довольно молодым, встал и снял с себя пиджак. Под рубашкой с длинными рукавами поиграли бицепсы. Модно пострижен, рубаха расстёгнута на первые три пуговицы. Он был увлечён разговором и мельком глянул вокруг. Увидел мой взгляд с оценкой: «Одобрям-с» и лёгкая тень улыбки мигом осветила озабоченное лицо. Устроившись в кресле, он продолжил общение с собеседником. А я прикрыла глаза и «уплыла» в воспоминания.

С Машкой судьба поступила любопытно. Шьёт шикарно, выглядит – как картинка с обложки модного журнала. Трижды была официально замужем. Детей Бог не дал, и она сразу же после последнего развода уехала... на пострижение в один из монастырей. Все трое мужей сильно обиделись на неё и ездили к ней убеждать, да уговаривать. Да простят меня... все, от кого зависит моё прощение, но Машку, пардон – Марию так увлекла эта роль, что она всех своих мужиков до сих пор «за нос водит», на жалость давит. А самой до пострижения разрешается выходить в мир. И в связи с её талантами к писательству и языкам, она часто ездит на религиозные съезды высокого уровня…

От резкого шума я вздрогнула. Это у новенькой, видно, стюардессы упали столовые приборы с подноса. Я подняла глаза и увидела, что на меня смотрит симпатичный сосед справа. Качнул головой, приветствуя и поднял на ладони листок из блокнота, на котором значилось: «Я – Паоло». Его бывший собеседник спал. Паоло жестами показал мне, что не может выйти из-за кресел, но хотел бы присесть рядом со мной. Я довольно улыбнулась и опять ушла в полудрёму.

 

Настёнка наша самая удачливая, мне кажется. Трое обожаемых деток, ласковый и заботливый муж. Настя прекрасно кроит одежду, шьёт, фантазирует со вкусом. Берёт работу на дом. Муж ей уделил на это целую комнату, перестроив кладовку на лоджии в творческую мастерскую дизайнера.

- Пожалуйста, выберите меню, – это опять стюардесса, с улыбкой на все тридцать три зуба, – время обеда!

- Да, да. – Соглашаюсь я. Вот так Меню! Покруче ресторана будет. Бизнес-класс!

Смотрю, что Паоло о чём-то договаривается со стюардессой и оба кивают в мою сторону. Затем, девушка идёт ко мне и наклоняется к самому лицу.

- Простите, - молодой человек хотел бы подсесть к Вам, мадам. Говорит, что он Ваш знакомый. Вы позволите?»

Я раскрыла рот, чтобы что-то ответить, но Паоло уже усаживался на свободное кресло рядом со мной.

- И как понять сие, Паоло? – Захотелось мне изобразить возмущение.

Но этот красивый итальянец только поклонился мне в ответ и я разулыбалась. «А он забавный!», не без удовольствия пронеслось в уме.

Нам принесли обед и мы постепенно вошли во вкус еды и общения.

- Моё настоящее имя – Светлана. Это мой муж назвал меня когда-то Стэллой, за «не сгибаемый» характер. Это имя прижилось и даже носит название нашей фирмы, совладелицей которой я являясь. – Сообщила я во время разговора.

 

С мужем у нас нет общих детей. Он не захотел, так как своих (от первого брака) было уже четверо и мне пришлось делать аборт... при живом-то муже... Для меня это была страшная трагедия. Я долго и безутешно рыдала. Простить – простила, но душа не смирилась и затаилась. Детки всех моих подружек меня обожают, я их балую и называют они меня: «Наша любимая тётя Стэлла». Ждём ещё одного, от Людмилы. Долгожданное дитя... Люське уже за сорок, как вдруг такое счастье! И не без посещения нашей Пелагеи. Хотите верьте, хотите нет. Вуаля!

Муж Людмилы – молодой, башковитый бизнесмен, на девятнадцать лет младше её. Познакомились они на показе мод в Лас-Вегасе, при обычном аврале закулисья. Когда Люська бегает одетая как-попало, с очками на носу и всех сшибает на пути. Молодой москвич так увлёкся этой экстравагантной девушкой, что не давал ей прохода и умолял принять его предложение жениться. На самом деле, ему очень повезло. Люська это клад! Душевная, верная, хозяйственная, добрая, молчаливая, с вечной своей загадочной улыбкой. И это всё упаковано в изумительной красоты тело!

Это она всегда спасала меня, когда я не укладывалась в сроки. Это она умудрялась успокоить мою панику, когда за час до выхода на подиум, исчезла вся коллекция.

Она была обнаружена, примерно через полчаса...вымазанная гутталином... (Конкуренция... мать вашу...) На месте пятен Людмила пришила вручную, чуть ли не «прилепила слюной» (50 моделей!) полоски русского орнамента. И это дало такую изюминку, что о коллекции заговорил весь Париж и вскоре всё было распродано очень дорого!

- Простите за беспокойство, хотите ли немножко хорошего конька, чтобы разогреть кровь? По-русски это будет «чуть-чуть», да? - Паоло вернул меня обратно в своё общество.

Он оказался приятным собеседником, мило и не навязчиво предлагая темы. Я узнала, что по профессии он инженер - строитель мостов. Паоло очень расположил к себе, мне было с ним уютно. После еды и кофе с «коньячком» нас разморило, и мы решили подремать оставшийся час.

Как только я закрыла глаза, сразу же увидела Пелагею. Она мрачно смотрела на меня и этим рассмешила. «Как с красной тряпкой на быка, ей Богу!» - почему-то несвязно подумала я.

Интуиция зато всё знает. Она чувствует, что Паоло находится от Стэллы в oпасной близости... касания локтей... дыхания...

Я почувствовала на себе внимательный взгляд Паоло, услышала его лёгкий смех, непринуждённый разговор. Открыла глаза – мужчина спокойно спит. Что со мной? Я лечу к мужу, домой. Так, давай, бери себя в руки, отдохни и всё пройдёт. Я, согласно правилам медитации (спасибо Пелагее!) , начинаю глубоко дышать и этим успокаиваю весь организм. И наконец-то начинаю засыпать.

 

Долгий, сладкий, нежный поцелуй. Он целует меня всю. Страстно, бесстыдно, естественно, касаясь жаркими губами моего жаждущего ласк тела.

Во мне просыпается ответное желание и я беру инициативу. Он этому рад и отдаётся моим ласкам полностью. Мы постанываем и эта любовная игра продолжается бесконечно. То он, то я. На место прелюдии должна прийти серьёзная игра, но никто не торопится. Касания рук, губ, ног, тел. Всё кружится...

И вот я чувствую как что-то сильное вонзается пикой наслаждения, подхватывает меня на гребень волны. И вот уже потоком, каскадом несётся всё. Не остановить, не задержать... Пена, морская пена... или шампанское, да! Французское шампанское возвещает о Празднике Любви! Таком желанном!

Я иду по песку, шатаясь от усталости и счастья. У меня песок в волосах, на губах, на теле. А я иду и иду. Не знаю куда и зачем. Какая разница. Главное, что вот оно – море! Как оно прекрасно, никогда не замечала. Небо! Бездонное, колоссальное небо!

Какое счастье – познать Любовь, как главный секрет Мироздания!

 

- Простите, с Вами всё в порядке?

Я в самолёте, Боже мой! Что же это? Любовные фантазии? Сон?

Паоло смотрит на меня огромными глазами, совсем не такими, как раньше.

– Ты стонала, Стэлла, девочка. - С нежностью он берёт мою руку и я откидываю голову на кресло. Не хочу, чтобы этот сон так быстро исчез. Поцелуй обжигает руку. Он еле касается моего плеча и я вздрагиваю.

- Милая, ты так возбуждена... Через 20 минут посадка. Я принесу тебе воды. -

Паоло ухаживает за мной, как за ребёнком. А мне так странно потерять Ту явь и возвратиться в Эту нереальность.

Паоло, почти с отчаянием вкладывает мне в руку свою визитку и умоляет ему звонить.

Полёт завершён. Все молча разбирают свои вещи и готовятся к выходу из самолёта. Кто-то включил телефон и громко возвещает о своём прибытии в Париж. Это русские.

Паоло предупреждает каждое моё движение. Навьючил свою и мою ручную кладь на себя. Спустились, ждём основной багаж. «Надеюсь, что контейнер с моделями, что я отправила из Москвы не задержится в пути. ... Вот и правильно, дорогая Стэлла, займись привычными делами, оставь любовь за кадром». – внушаю я себе.

Паоло не сводит с меня глаз. Он прекрасно со мной говорил по-французски в самолёте и даже немного по-русски, а сейчас перешёл на свой итальянский. От волнения, быть может. Краснеет, уговаривая меня о встрече. Я молча смотрю вокруг, а в душе разливается тоска. Неужели мы больше не увидимся?

- Я замужем… - Промямлила я. А он в ответ очень быстро заговорил по-итальянски, сильно размахивая руками. От него шли такие флюиды, что меня тянуло к нему безумно. Хотелось закрыть его рот страстным поцелуем, обнять и слиться с ним в одно целое. Он это прочёл во мне... Подошёл вплотную, не отрывая глаз, обнял нежно и властно, и крепко поцеловал. Сразу стало так легко! И жизнь заиграла тысячами красок. Мы с Паоло смотрели друг на друга с нежностью и тоской, оставаясь стоять по-середине. Нас объезжают с большими чемоданами люди. Кто улыбается, кто не доволен. А мы всё стоим и молчим. Какая –то русская, подтолкнув меня огромной поклажей, громко возвестила: «Приехали! Разбегаемся по домам!»

Меня как-будто окатили холодной водой с брандспойта... Я подхватила свою поклажу и понеслась к выходу. Опешивший Паоло рванул за мной.

Большие двери аэропорта разъехались и среди встречающих я увидела мужа Жан-Марка. Он очень увлечённо говорил с кем-то по телефону. Хохотал, кокетничал и как-то приседал перед невидимым оппонентом.

Я впервые испытала чувство гадливости по отношению к мужу. Паоло, подойдя ко мне, посмотрел туда, куда я уставилась. И что-то мне спокойно сказал своим красивым голосом, но я ничего не разобрала. Я повернулась к нему и спросила:

- Разве тебя никто не встречает?

Видно у меня было что-то такое в выражении глаз, что он немного отпрянул. Приобняв меня за талию он искренне улыбнулся.

- Я буду тебя ждать в Италии столько, сколько тебе нужно, чтобы здесь, - он кивнул в сторону мужа, - всё закончить. Город Парма – мой родной город. И тебе в нём будет уютно. А нет, я перееду в Париж... вместе с моими... мостами.

Мы громко засмеялись, чем привлекли к себе внимание. Супруг повернулся в мою сторону и разулыбался, чем напомнил мне нашу стюардессу. Следующее случилось молниеносно. Я пошла на встречу к мужу, Паоло схватив меня за руку, развернул к себе и поцеловал. Он крепко держал меня в объятиях, что я не удивилась подскочившему Жан-Марку. Он резко разнял нас и ударил Паоло в челюсть. Во всяком случае, он туда метил. Разъярённый итальянец схватил моего супруга и свернул его «в бараний рог». Жан-Марк дико взвизгнул от боли и страха, и стал звать на помощь полицию.

И через десять минут мы все оказались в полицейском участке.

-Какова причина ссоры и драки? – Допытывались люди в форме.

- Chercher la femme! - Зло посмотрел в мою сторону супруг.

Паоло молчал, трогая свою разбитую в кровь губу. А что касается меня, я была рада этому водевильному ходу судьбы, которая мне даст немного передышки.

- Познакомились в самолёте? - Допытывался усатый полицейский. Он явно страдал язвой, т.к. держал руку на боку, смотрел исподлобья, согнувшись, не в силах выпрямиться. На лице бедняги была написана вся скорбь.

- Да, в самолете! - Дерзко отвечал Паоло.

Мой муж себя чувствовал то жертвой, то мстителем.

- Интим был? - Уныло продолжал язвенник.

Жан- Марк напрягся.

- Интим? - Обескуражено повторил Паоло. И сам удивился. - Не было… - Чуть ли не расстерянно произнёс молодой мужчина.

- Так о чём вообще речь-то? - Полицейский поднялся. – А то вот он, показал на мужа, орёт: «Адюльтер, адюльтер!» Идите уже отсюда! Жену любить надо почаще, тогда и «адюльтера» не будет, - сказал он Жан-Марку.

А для Паоло у него была бумажная салфетка, промокнуть губу и штраф, за дебоширство в центре аэропорта.

- А от язвы хорошо помогает овсяная каша. Но нужно отказаться от жирной пищи, алкоголя и курения. Выздоравливайте! - Улыбнулась я. У него от удивления выпала сигарета изо рта.

- Откуда вы знаете?

- Ясновидящая.

- Ааааа! Уважаю!

Паоло крикнул мне вслед по-русски: «Я буду ждать тебя, Светлана!»

 

Муж, схватив меня за руку, вывел из полицейского участка. Я вырвала руку, а он насвистывая шёл к машине, вполне довольный и спокойный. Перед машиной он мне подмигнул:

- А ты ещё ничего, если так нравишься итальяшкам. Хахаха!

 

Три года спустя.

Паоло дождался меня и всячески поддерживал во время тягостного развода.

Он такой ласковый и заботливый муж и... отец. У нас двое деток! По моей просьбе, мальчика мы назвали Павликом. А дочурку он назвал Ланой. Так и зовёт нас: «Свет. Лана!» Я не стала переделывать документы, где моё имя Стелла. Да и фирму с этим именем отвоевали. Квартиру парижскую тоже. А в Парме у нас маленькое уютное поместье. Вид оттуда потрясающий, во дворе вырыли бассейн.

Девчата приезжают ко мне со своими детками, малышей посмотреть, погулять, покупаться и не могут нарадоваться за нас!

А Пелагея мне вечно твердит, что не зря она мне «казалась в медитациях». Это был знак судьбы! Якобы она консультировалась с Высшими силами и ей напророчили для меня перемену жизни. Вот тебе и Нострадамус!