я водила пером смоченным в молоке по запястью альбиноса старалась не выходить за тонкую линию бледно-голубой вены я придумала много красивых цветных слов про любовь про детские сны про раннюю осень но на белом пергаменте обтянувшем белую лучевую кость слова получались белыми они были написаны белым на белом и никто не мог их прочесть даже если сильно щурился или корректировал зрение моноклем даже когда изящная кисть надолго застывала в многозначительном жесте всем и везде был виден один лишь жест одна лишь изящная кисть и только и я надо признаться немного расстроилась вначале а потом подумала ну и пусть это будет моим самым большим секретом состоящим из спрятанных в белое красивых цветных слов которые никто не увидит не прочтёт не поймёт ни сейчас ни завтра ни здесь ни где-то я подумала ещё что однажды под новый год в час когда альбиносы сбрасывают в темноте дерму моя тайна рассыплется на фрагменты букв пахнущие молоком и они наполнят эфир склеиваясь в восхитительные стихи в серединке цветные а по краешкам строф белые |