саломея не страхом единым спасёмся, не страхом единым. два облака – божий кулак да младенца седины столкнулись над спящей в своей красоте саломеей. так странно – я с каждою слабостью вижу яснее, как девочка-танец становится девой-змеёю и, шкурки снимая, ползёт над священной землёю. а взгляды мужчин – мотыльки, чей полёт скоротечен – наколоты на остриё полыхающей свечки созревшего тела, в котором ютятся прохлада и жар обречённого на одиночество сада. нет матери, ирода, только звучание плоти, оно громогласней духовных и прочих мелодий, нет жажды желаний, поскольку желанья – бесплотны. принцесса плывёт и плывёт в глубине преисподней, где прячется зверь в равнодушие жертвы влюблённый, где семь покрывал не разрезать на ворох пелёнок, где капает кровь из любого закрытого крана, где нет ни огня, кроме глаз иоанна. деревья заходят в храм... деревья заходят в храм, царапая пол корнями. и, осмотревшись там, гасят ветвями пламя свечки, что псалмоплёт (сторож) поставил ночью за упокой дочки, которая не живёт, по мнению старика. он шамкает: "справедливо ей было бы – в облака", шмурыгая носом-сливой, "дуняша – грехов полна. погибло бы лучше тело. овсянка на ферме пела, когда родилась она, так пела, что я не мог работать. ходил кругами, не слыша жены немой мычание... память-память". безумец тянул, тянул господнее "справедли-и-иво" и храм представлялся нивой, и ветер, как раньше, дул, деревья, его обняв, баюкали, что младенца. "прости дурака, дуняш, совсем почернело сердце! прости, приезжай домой, оставь чужину шри-ланки, когда запоёт овсянка по-новому надо мной". музыка по прихоти мамы кроху назвали музыкой. по прихоти господа она родилась немой. в свидетельстве о рождении стоит – русская, папа был немец, стыдился, скрывал, сколько мог. девочка выросла в травах, в поверьях, в кружеве. чаплина обожала, считала, что мир – кино. внешне – углы да трапеции – неуклюжая, только внутри клокотал кипяток из нот. жил по соседству парнишка, слегка застенчивый. тайком наблюдая, как бездонно она молчит, как смешны рядом с нею кричащие женщины, мечтал познакомиться и предложить свой щит. слух потерял в двадцать шесть. утешало главное, которого не лишиться – воздух-огонь-вода. взяв руку музыки, выдохнул людвиг: славная, я тебя слышал и слышу... всегда-всегда. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
