Бегемотик был весел и счастлив до тех пор, пока однажды не услышал странную фразу, которая повергла его в изумление.

Слова звучали так:

Чего можно ждать от него… разве его сердце способно к состраданию? У него же кожа толстая, как у бегемота!

Бегемотик даже остановился от удивления. Он посмотрел по сторонам. Две худые цапли, стоя на длинных ногах-ходулях осуждающе покачивая маленькими головками, вели разговор. О ком-то, у кого сердце не сострадает и кожа толстая, как у бегемота. То есть, как у него!

Бегемотик подумал:

«А что плохого в моей толстой коже? Если я родился с такой, значит, так нужно! И потом, от того, что она толстая, я все равно чувствую нежные прикосновения мамы-Бегемотихи… и совсем не понятно, причем тут сострадание?»

Бегемотик шел понуро и не чувствовал, как его толстую кожу нещадно жгут жаркие солнечные лучи. Он давно уже должен был сидеть в воде, вместе со своими собратьями, но из-за того, что так расстроился, совсем позабыл об этом…

А вечером мама-Бегемотика лечила толстую, но от того не менее нежную кожу сына, отварами из целебных трав и тихонько вздыхала. Обожженная африканским солнцем кожа болела, но Бегемотик стойко терпел и даже не плакал. Боль от услышанных случайно слов была гораздо сильнее, чем боль от какого-то ожога. И странно, от физической боли ему иногда доводилось проливать слезы, а вот сейчас заплакать не получалось…

- Мама, - грустно сказал всегда веселый и счастливый до этих пор Бегемотик, - почему про нас говорят, что мы не способны сострадать?

Мама посмотрела на сына, засмеялась и ответила:

- Потому что в мире много мифов. Вот мы, бегемоты, имеем самую толстую кожу. Ни у одного зверя на земле нет такой. И все думают, что наша кожа – груба. А она нежная и гладкая. Вот потому мы вынуждены почти весь день проводить в воде. А миф заключается в том, что часто внешнее переносится на внутренний мир. Если толстый – значит грубый.

- Получается, что толстокожий – это грубый и бесчувственный? А если тонкокожий – значит добрый?

- Да, так принято считать. Но мы-то с тобой знаем, что это заблуждение. Вот смотри, ты сейчас очень страдаешь. И от боли душевной гораздо больше, чем от того, что твоя кожа обожжена. Ты хочешь плакать, я вижу это по твоим маленьким добрым глазам. Но ты терпишь, по двум причинам. Потому что не хочешь расстроить меня. И потому, что желаешь выглядеть сильным.

- А ты откуда это знаешь?

- Я чувствую это сердцем.

- А почему мне больно внутри?

- Потому что в тебе живет обида. А это тоже плохо. Не думай об этом. Какая разница, кто что думает? Главное ведь не в этом.

- А в чем?

- А в том, что у каждого есть сердце. Оно может быть маленьким или большим. Но даже самое маленькое сердечко в мире может вместить в себя много любви и сострадания. А самое большое быть черствым. Главное, чем ты заполнишь свое сердечко.

- А если я прогоню обиду, боль уйдет?

- Ну конечно…

Сердце Бегемотика, маленькое ли...или большое… впрочем, это совсем не важно, стучало сильно-сильно, от волнения… он попробовал избавиться от обиды. И у него все получилось! И боль ушла. Совсем.

Это произошло гораздо раньше, чем мама-Бегемотиха сняла компрессы с его обожженной кожи. Толстой-претолстой, самой толстенной во всем мире. Но ведь от этого она не стала менее нежной, правда?…