* * * Зачарованные клены, Худосочные рябины, В этом парке мне знакомы Все тропинки до единой. В этом парке мне знакома Тополей под ветром пляска, И жасмина рук изломы, И травы-дурмана ласка. А жасмина рук изломы Шепчут о хмельных буянах, Выбравших себе в хоромы Сна кустарник на поляне. Я и сам избрал в хоромы Худосочные рябины, Зачарованные клены, Все тропинки до единой. * * * Я по-прежнему еще большой ребенок: Я мечтаю днями напролет: Золото осыпанного клена Будит, и взывает, и зовет. Пусть угас свечой в тумане юный пыл, Пусть уже скудеют зовы плоти, Я по-прежнему еще недолюбил, Я по-прежнему еще недоработал. Жизнь течет отравленной рекой, Но, в пучине дней безумно скучных, Я по-прежнему такой же озорной, Я по-прежнему такой же невезучий. Славьтесь, дивной юности года, Дети синей птицы и сомнений сласти! Вы – моя прощальная звезда, Вы – мои. Но не в моей вы власти. * * * Поэзии полные души По парочкам ищут уюта На тропах, по-летнему душных, Где времени выцвела смута, Цветет где туман и морошка, И трели плетет козодой. Забытая Богом дорожка С поэзии полной душой. * * * Тоскливой стаи отзвук тонкий, – Мне с ней, наверно, по пути. Но как душе, тугой котомке, Гнедую даль в себя вместить? Палитра сочного прощанья, Расхлестанные пышно краски… Как этих дней очарованье Вместить душе, скупой до ласки? * * * Наступит утро, будет новь. Плененный мирозданием, Из плена сонных берегов Я выйду на свидание. Наступит утро, будет миг В алеющем зените, Когда взыграет дерзкий блик На пурпурном граните. Наступит утро, будет мир С собою, нераскрытым, Падет отчаянья кумир, До темноты забыт он. А на исходе, в сон и чернь, Когда вползают страхи, Я, может, вспомню – новый день Придет в златой рубахе. * * * Тусклые потемки, очертанья-тени, Скудные котомки, стянутые вены. Взлеты и опалы, жизни и бутылки, Боль в глазах усталых, и тоска в затылке. Пышная лечебница – вскормленная осень: Грустная волшебница, золото и проседь. Я прощался с ветрами юного веселья, Буйными поверьями – и, любовью зверя, Я клонился трепетно, чутким коромыслом, Над закатом ветреным в воздухе обвислом. * * * Воспев, под эгидою страсти, Уста ее, кровь-молоко, Свободен от дьявольской власти, И чувства струятся легко. Унять дрожь нахлынувшей неги, Забыть сладострастия плен, Безумства давить все побеги, Не думать про будущий тлен, – Отринуть, простить и проститься! Бродить, как блаженный изгой, Росу собирать на ресницах И видеть России крупицы Своей путеводной звездой. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
